 |
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. 26 глава
|
|
|
|
Тут слезы полились в три ручья. Девон зарыдала, уткнувшись ему в шею.
— Послушай... Это не твоя вина.
Но Девон уже зарылась в него лицом, чувствуя тепло любимого тела и знакомое прикосновение к щеке толстого шерстяного пальто.
— Я должна была прийти, Джонатан. — Она всегда приходила к Стелл без разрешения, даже в первый раз. А Эстелл Стаффорд-Мередит приняла ее по-дружески и не отказала в такой необходимой помощи. Девон не могла бросить подругу.
— Мне следовало догадаться. Я рад, что ты пришла.
— Правда?
— Очень рад.
Она подняла лицо.
— Я так виновата, Джонатан. Не знаю, имеет ли это какое-нибудь значение, но я хотела, чтобы ты знал.
Он немного помолчал, но нежный взгляд говорил сам за себя.
— Имеет значение. Поговорим обо всем этом позже. А сейчас просто дай руку.
Она подчинилась, и Джонатан положил ее кисть к себе на предплечье. Они спустились с холма, достигли подножия, и Джонатан повел ее сквозь толпу. Мэдди пересела на другой стул, дав Девон возможность сесть рядом с Джонатаном. Алекс улыбнулся ей со своего места.
Девон обернулась к Джонатану.
— Я кое-что принесла ей. — Бросив взгляд на могилу, девушка неверными руками вынула из кармана пальто маленькую резную деревянную лошадку-качалку — белую, в красный горошек. — Я увидела ее в витрине магазина и захотела подарить тете Стелл.
На шее Джонатана мелко задрожала какая-то жилка. Он только кивнул. Девон сделала к гробу сначала один шаг, потом второй и положила крошечную деревянную лошадку в изголовье, рядом с букетом желтых роз. Когда она обернулась к Джонатану, то увидела в его глазах влажный блеск.
Он на секунду отвернулся, затем взял ее за руку и усадил на стул рядом с собой.
|
|
|
— Можете заканчивать свой панегирик, преподобный, — негромко сказал он. — Кое-кто из членов моей семьи не сумел приехать вовремя. Но теперь все на месте.
Девон подняла взгляд и увидела, что глаза Джонатана лучатся нежностью. Красивое лицо дышало гордостью и уверенностью в себе. И тут она снова заплакала. В третий раз за день.
— Как ты сюда добралась?
Служба закончилась, соболезнования были выражены и приняты, и Джонатан с Девон снова поднялись на вершину холма. Он крепко прижал девушку к себе и обнял ее за талию. О Боже, как хорошо, что она рядом...
— Я взяла напрокат машину с шофером. Она припаркована тут неподалеку. — Девон ткнула пальцем в сторону ближайшей к церкви улицы. — Наверно, пора возвращаться.
Джонатан покачал головой.
— Я поговорю с ним. Скажу, что он свободен и может уезжать домой. Ты поедешь с Алексом и со мной. — Мальчик сидел в кресле у подножия холма. Услышав слова отца, Алекс просиял, и Девон улыбнулась ему.
— Ладно.
Они посадили Алекса в машину, спрятали кресло в багажник и попрощались с Мэдди, Стивеном и их детьми.
— Берегите его, Девон, — сказала Мэдди, еще раз крепко обнимая девушку. — Кажется, он наконец-то понял, чего хочет.
Девон улыбнулась, хотя на ее бледном лице все еще читалось сомнение.
— До свидания, Мэдди.
Проклятие, если бы он понял это раньше, им обоим не пришлось бы так мучиться...
— До свидания, сестренка. — Джонатан снова обнял Мэдди. После сердечного приступа у тети Стелл семья Сент-Джайлсов отложила свой отъезд в Лондон и улетала только завтра. Они погрузились в «бентли», на котором приехали из Саутгемптона; Джонатан помахал им на прощание и взял Девон за руку.
— Поехали и мы... — Он хотел сказать очень многое. Наверно, самое главное. Но почему ему так трудно? Почему он не может признаться ей в своем чувстве?
Девон ничего не ответила, но казалось, что часть ее сомнений рассеялась. Джонатан перенес Алекса в заднюю часть лимузина, затем подал руку Девон и посадил девушку рядом с собой. Девон время от времени искоса поглядывала на мальчика. Алекс был слегка подавлен церемонией похорон, но тем не менее искренне радовался мисс Джеймс. А что до Джонатана, то он мертвой хваткой вцепился в ее руку.
|
|
|
— Ты не пообедаешь с нами? — спросил Стаффорд. Он собирался сказать совсем не это, но бушевавшие внутри эмоции не давали ему произнести те слова, которые так и просились на язык.
Глаза Девон внимательно изучали его лицо.
— А ты действительно хочешь этого?
— И не только этого. По правде говоря, я надеялся, что ты останешься.
— На ночь?
— Да.
— У тебя в доме?
— Да.
Она поглядела на Алекса, который что-то сосредоточенно чиркал в лежавшем на коленях альбоме для рисования, а потом перевела взгляд на Джонатана. Ее большие зеленые глаза безмолвно спрашивали: «А как же Алекс?»
— По-моему, не очень удачная мысль. Странно, что ты предложил это.
Она была настроена более осторожно, чем раньше, и Стаффорд выругал себя за косноязычие. Он редко лазил за словом в карман, но тут нашла коса на камень...
— Может, спросим Алекса? — с притворной беззаботностью спросил Стаффорд. — Он будет счастлив и не подумает ничего дурного.
Как и было задумано, эта фраза заставила Девон густо покраснеть.
— Джонатан, ты сам не понимаешь, что делаешь...
— Понимаю. Правда, на это ушло чертовски много времени, но, поверь мне, теперь я все понимаю.
Она заставила себя улыбнуться.
— Я с удовольствием поужинаю с вами, но не останусь.
У Джонатана сжалось сердце. Впрочем, иного ответа ждать не приходилось.
— Ладно, что ж делать... Просто я ужасно соскучился по тебе. — Почему он до сих пор не сказал, что любит ее? Почему так дьявольски трудно произнести эти слова? Потому что все это ему в новинку. Потому что он не знает, какие чувства испытывает к нему Девон. И, честно говоря, боится узнать. Особенно после того, что произошло между ними.
Их пальцы переплелись, и это немного успокоило Джонатана.
— Я тоже соскучилась.
Поскольку черный шерстяной костюм Девон теперь был бы абсолютно не к месту, Джонатан велел Генри остановиться у ее дома. Девон поднялась за слаксами и вязаным свитером, а потом они поехали дальше. Когда девушка пошла переодеваться в ванную, Алекс подогнал кресло к стоявшему в гостиной Джонатану.
|
|
|
— Папа, если все о'кей, можно мне пока пойти порисовать? — На коленях у него лежал альбом.
— Хорошая мысль, сын. А когда закончишь, Девон подскажет тебе, что нужно исправить.
— Ага, папа. Вот будет здорово!
Когда Алекс уехал к себе, Джонатан отправился разыскивать Марию, чтобы предупредить ее, что ужин надо накрывать на троих.
Вернувшись в гостиную, он увидел, что Девон стоит у окна и любуется городскими фонарями, рассеивающими вечернюю мглу. В небе замигали крошечные красные огоньки, а вслед за ними донесся приглушенный гул самолета. Джонатан подошел к ней сзади, обвил руками талию и прижался грудью к ее спине. От Девон пахло апельсиновым цветом, шелковистые пряди касались его щеки.
— Господи, как я рад, что ты здесь... — Он поцеловал Девон в шею, а затем повернул девушку лицом к себе. В ее глазах стояли страх и неуверенность.
— Правда?
— Да.
— Даже после всего случившегося?
— Теперь это не имеет значения.
— В самом деле? Между нами пропасть, Джонатан. Ты знал это с самого начала. У меня моя работа и то, во что я верю, а у тебя семья и куча обязанностей. Это поссорило нас однажды и может поссорить снова.
— Меня это не волнует. Впрочем, когда ты закончишь свою книгу, все будет позади.
— Я не работала над ней с тех самых пор. Может, и вовсе не буду.
— Я не прошу тебя бросить ее.
— А если случится что-нибудь еще?
— Ничего не должно случиться. Алекс знает о твоем замысле. Газеты тоже знают. Что еще может произойти?
— Не знаю, но все возможно. Нельзя отрицать такую возможность.
— Черт побери, мне все равно! — Он обхватил ее плечи. — Все это неважно, неужели не понимаешь? Важно только одно — то, что мы чувствуем друг к другу.
Зеленые глаза пытливо заглянули в глаза серо-голубые.
— А что это, Джонатан? Что мы чувствуем?
Любовь, подумал он. Я люблю тебя. Но он никогда не говорил этих слов. Даже Ребекке. Даже тогда, когда любил по-настоящему. И теперь, как ни пытался, тоже не мог произнести их.
|
|
|
— Вот что, — вместо этого сказал Стаффорд, обнимая девушку и приникая к ее губам. Это должно было показать ей, заставить ее понять, что он чувствует. Девон обвила руками его шею и вернула поцелуй, едва не теряя сознание, раскрывая губы, чтобы позволить его языку скользнуть внутрь. Тут он поднял ее на руки и шагнул к спальне.
— Джонатан, подожди! Это невозможно. При Алексе...
Он остановился на полпути, увидел ее горящее от смущения лицо, ощутил, как бешено бьется его сердце и неистово напрягается тело.
— Проклятие... — Он тяжело вздохнул и медленно выдохнул. — Я совсем забыл, где нахожусь. Господи помилуй, у меня только одно на уме: я ужасно хочу тебя...
Она снова поцеловала Джонатана, не снимая рук с его шеи.
— Я тоже хочу тебя. И что бы ни случилось, мне кажется, это навсегда.
Джонатан опустил ее на пол. Вставая на ноги, Девон ненароком коснулась его напряженного тела. Они целовались долго и жадно, и когда все закончилось, оба дрожали от страсти.
Девон отстранилась первой.
— Я тоже хочу тебя, Джонатан, но... Может быть, оставим все как есть... А самое лучшее для нас обоих — подождать денек-другой и как следует подумать.
— Нет. Тут не над чем думать. Ты моя и сама знаешь это.
— Есть и другие причины, известные нам обоим. Позволь мне уехать домой и хорошенько поразмыслить.
— Хочешь домой? Ладно. Как только закончим с обедом, я уложу Алекса и сам отвезу тебя. Но я поднимусь наверх, отнесу тебя в кровать и буду любить до тех пор, пока от твоих криков не рухнут стены.
Сначала у Девон расширились глаза, но затем она улыбнулась.
— Какая девушка устоит перед таким соблазном?
Джонатан улыбнулся тоже. Мужская рука нежно прикоснулась к ее щеке.
— Я очень виноват перед тобой. Я ругал тебя за то, в чем не было твоей вины, за то, что ты делала свое дело, которое должна была закончить. А обязан был защищать тебя. Я хочу, чтобы ты знала: этого больше не повторится. Никогда.
Она только покачала головой.
— Ты не можешь этого знать.
— Не могу?
Девон отвернулась и прижалась лбом к стеклу.
— Я боюсь, Джонатан.
Он отвел с ее щеки прядь волос.
— Не бойся... — Стаффорд наклонил голову и поцеловал ее в шею, но Девон отстранилась.
— Знаешь, как я мучилась, когда ты ушел из книжной лавки? Никогда мне не было так горько, никогда. Хотелось умереть. Я больше не вынесу этой боли. Просто не переживу.
— И не надо. Такого больше не будет. Я обещаю.
— Я не верю. Тебе не под силу выполнить такое обещание. И никому не под силу.
Джонатан схватил ее за руку и привлек к себе.
— Да, я бываю чересчур горяч. Но тебе хоть раз приходило в голову, что я могу бояться не меньше твоего?
— Ты? И чего же ты боялся?
|
|
|
Он взял ее лицо в ладони.
— Любви... и разлуки. Я люблю тебя, Девон. Я понял это в ту минуту, когда увидел тебя на холме. И тут мне стало не до сомнений и колебаний. Я люблю тебя и всегда буду любить.
В налившихся нежностью зеленых глазах заблестели слезы.
— Я тоже люблю тебя, Джонатан. — А потом она очутилась в его объятиях, обнимала, целовала, ласкала, прижималась к нему, и на сердце у Стаффорда стало так легко, как не было давным-давно.
— Я люблю тебя, — повторил он. — И похоже, буду любить всю жизнь.
Остаток вечера прошел как в раю. Они обменивались нежными словами и взглядами, а их бережные прикосновения сулили друг другу нечто большее, чем ночь любви. После обеда Девон поучила Алекса рисованию, а потом Джонатан отвез ее домой.
Когда они вошли в квартиру, сдержанность окончательно покинула Девон, и она поцеловала Джонатана так же нежно, как целовала до ссоры. Стаффорд понес ее в спальню, осторожно раздел, и всю ночь напролет они занимались любовью. Неторопливой, но страстной любовью. И Джонатан знал, что ничего прекраснее до сих пор не испытывал.
Они уснули в объятиях друг друга, а когда незадолго до рассвета Джонатан проснулся, то обнаружил, что она прильнула спиной к его груди. Он застонал от нестерпимого желания, прижался к ее ягодицам и подивился, откуда взялась эта жаркая страсть после стольких часов, проведенных в постели.
Поразительно, как они возбуждали друг друга... Он провел ладонями по ее телу, сжал гладкую, чудесной формы грудь и почувствовал, как под ладонью набухает ее сосок. Джонатан слегка отпрянул, раздвинул ей ноги, убедился, что влагалище достаточно увлажнилось, чтобы принять его, и скользнул внутрь.
— М-м-м... — тихонько простонала Девон, сгибаясь, чтобы дать ему проникнуть поглубже. — Самый лучший способ разбудить женщину...
— Я рад, что он тебе по душе. — Джонатан целовал ее в затылок, гладил и ласкал ее груди, пока не почувствовал, что она задрожала. Потом он сжал ее бедра и начал медленно двигаться. Чресла Стаффорда наполнились новым жаром, а движения Девон, ритм которых совпадал с его собственным, еще сильнее подогрели его пыл.
— Шлюха, — прошептал он, покусывая ее плечо. Затем Джонатан сменил позу, потянул Девон вверх, заставил ее встать на колени, последовал за ней и прижался животом к ее нежным, круглым ягодицам. Потом он отстранился как можно дальше и изо всех сил рванулся вперед. Девон стонала и выгибалась дугой. Ее взлохмаченные светлые волосы рассыпались по плечам, язык то и дело облизывал сухие губы.
Джонатан вонзался в нее снова и снова. Он стиснул ее зад, почувствовав, как напряглось женское тело, готовое подчиниться любому его требованию, и понял, что оргазм недалек. И в самом деле, он кончил сразу вслед за Девон, кончил яростно и быстро. Чресла его пульсировали, и наслаждение казалось невыносимым. Стиснутая в железных объятиях, Девон простонала его имя и ощутила, как в нее влилась огненная струя. Тело Джонатана содрогалось от блаженства.
Он с удивлением понял, что хочет, чтобы его семя дало плоды. Пусть Девон родит ему ребенка. Появление Алекса на свет было незапланированным, а после смерти Бекки ему и в голову не приходило жениться снова. Но теперь ему было ясно: он всегда хотел этого. Они с Девон достаточно молоды. Эта мысль согрела его как никакая другая и заставила окончательно решиться узаконить их отношения. Потребуется только время и терпение. И уверенность в том, что он завоевал сердце Девон.
Все еще оставаясь внутри, он опустил Девон на кровать, отвел с лица влажные светлые волосы и поцеловал в губы. Девон нежно улыбнулась, когда он прижал ее к груди, и они снова уснули.
— Джонатан...
— Угу, — сонно ответил он. Они все еще лежали в постели. Уже рассвело. Девон знала, что ему пора ехать в офис.
— Я хочу уничтожить заметки, которые сделала для книги.
Глаза Джонатана сразу открылись, и он сел.
— На кой черт?
— Я подумала, что пора положить этому конец. Я не хочу, чтобы пострадал кто-нибудь еще. Не стоит оно того.
— Мы говорили об этом. Весь мыслимый вред уже нанесен. Алекс знает о твоей книге, знают и газеты. Ты никому не желала зла. Я знаю, как это важно для твоей борьбы с собственными демонами. Думаю, мы справимся.
— Я чуть не потеряла тебя, Джонатан. Не хочу, чтобы это повторилось.
— Можешь не бояться. В тебе вся моя жизнь, Девон. Вся. Я не дам тебе уйти.
— А если случится что-нибудь еще? Если пострадает кто-то другой?
— Ну что ж, если что-то случится, мы встретим его во всеоружии. И на этот раз будем вместе.
— Не знаю, Джонатан...
— А я знаю. — Он поднял пальцем ее подбородок. — Хочу посмотреть, как ты справишься.
— Ты уверен в этом?
— Абсолютно. — Отбросив одеяло, он перекинул через край кровати свои длинные ноги и обнаженный пошел в комнату, где на стуле висела его одежда. Там он выудил что-то из кармана рубашки и вернулся обратно.
— Я хотел тебе кое-что показать.
— Что это?
Он протянул ей выцветший желтый конверт.
— Письмо от Энни Стаффорд, адресованное моей тете и написанное в 1940-м году. Я нашел его в связке писем, принадлежавших тете Стелл. В то время она вместе с мужем жила в Бостоне, К тому времени Энни уже вернулась в дом на Черч-стрит и прожила там несколько лет.
— О чем в нем говорится?
Он забрал у нее конверт, вытащил из него хрупкий, тонкий лист бумаги, развернул и снова отдал ей.
— «Дорогая Стелл, — вслух прочла Девон, садясь на кровати. — Прости за то, что так долго не писала. Можешь не верить, но я была так занята, что едва выкроила время для письма. Я знаю, о чем ты думаешь — какие там занятия... Так вот, произошла поразительная вещь. Я кое с кем познакомилась. Знаю-знаю, я сама говорила, что это может случиться с кем угодно, только не со мной! Но он необыкновенный, Стелл, самый чудесный мужчина на свете. Конечно, я совсем не уверена в его чувствах, но он добр ко мне и часто ищет моего общества. Я всегда была так одинока. А сейчас... ну... Стелл, я начала питать большие надежды на будущее.».
Больше о человеке, с которым познакомилась Энни, в письме не упоминалось, зато излагались городские новости, рассказывалось об общих знакомых Энни и Стелл, о детях подруг и о том, кто из них на ком женился и вышел замуж. В письме не было ничего особенно интересного, кроме упоминания о мужчине, с которым познакомилась Энн, но Девон была заинтригована, как и предполагал Джонатан.
— Должно быть, именно это и имела в виду тетя Стелл, когда говорила, что Энни была счастлива. Может, они с этим мужчиной полюбили друг друга.
— Может быть.
— Может, это и был тот мужчина в желтой комнате. Смуглый иностранец. — Она наклонилась и нежно поцеловала его в губы. — Спасибо тебе за все, Джонатан.
— Я знал, что тебе захочется взглянуть... Слушай, я совсем забыл! Куда пропала Сара Стоун?
— Никуда. Я рассказала ей о рецидиве у Алекса... и тете Стелл и пообещала, что свяжусь с ней.
— Так сделай это!
— Не знаю... Может, она уже передумала насчет встречи в пятницу.
— Ну что ж, тогда перенесем поездку на следующую неделю.
— Знаешь, Джонатан, если что-то получится — то есть если Саре удастся вступить в контакт с Энни и маленьким Бернардом, — вся эта история скоро закончится.
— Что бы ни случилось, на этот раз никто не должен пострадать. Я не позволю этого.
ГЛАВА 24
Вместо того чтобы ехать в офис, в четверг Джонатан взял выходной. Алекс вернулся из больницы, и они провели весь день втроем. Это было чудесное время нежных прикосновений и красноречивых взглядов. Время давать и получать, говорить и слушать. Хотя Джонатан и не беседовал с Алексом о своей новой связи, возможность видеть мисс Джеймс рядом с собой делала мальчика счастливым. В его ярко-голубых глазах сияла радость. Да и Девон никогда не было так хорошо, как в те дни, которые они проводили втроем.
Она позвонила Саре, но не застала ее на месте. Тогда Девон оставила сообщение на автоответчике Натаниэля Толбота. Тот позвонил и сообщил, что Сара теперь появится в лавке только в пятницу днем. Это означало, что их «встречу» с Флорианом Стаффордом придется отложить на весьма неопределенный срок.
В пятницу Джонатан уехал на работу, а Алекс вернулся в больницу. В час дня в кабинете Девон раздался звонок. Это была Сара Стоун.
— Так как насчет сегодняшнего вечера? — спросила Сара.
— Сегодняшнего? Но я думала, ничего не выйдет, потому что все осталось висеть в воздухе.
— Нет, если только вы не передумали. Вечер у меня свободен. Мне нужно будет кое-что сделать по дороге, поэтому добираться я буду сама, но с удовольствием встречусь с вами на месте.
— Во сколько?
— Может быть, в восемь?
Девон закусила губу. Джонатан был уверен, что свидание будет отложено на несколько дней. Он уехал в Нью-Джерси на совещание с руководством «Холидекс Индастриз», и она не была уверена, что Джонатан сумеет к назначенному времени попасть в Стаффорд. Может быть, оно и к лучшему. Не было никаких гарантий, что Сара справится с делом успешнее, чем Задар. Джонатан ненавидел все эти фокусы, и замысел Девон с самого начала действовал на него, как красная тряпка на быка. Может быть, все удастся закончить еще до того, как Джонатан узнает, что она уезжала. Нет, если он останется в стороне, будет лучше для всех.
— Хорошо. Встречаемся у подъезда «Стаффорд-Инна» в восемь.
— Я могу ненадолго задержаться, так что не волнуйтесь. Приеду обязательно.
— А вы не заблудитесь?
— Не беспокойтесь. Судя по тому, что вы мне рассказали, найти гостиницу не составит труда.
— Ладно. Тогда до встречи. — Девон повесила трубку, чувствуя прилив нервной энергии. Она принялась расхаживать по квартире, а потом стала просматривать свои записи. Незаметно подоспело время выходить из дома.
В последнюю минуту она решила позвонить Джонатану домой и оставить сообщение на автоответчике. Она не хотела лишний раз беспокоить его и не сказала, куда едет. Когда Джонатан вернется, это не будет иметь никакого значения. Все равно ехать в Стаффорд будет уже поздно. К тому времени она все закончит и поедет домой.
Как только Девон повесила трубку, из интеркома донесся голос нанятого ею шофера. Девон ответила, что выходит, схватила сумку и побежала по лестнице. Чтобы не замерзнуть по дороге, она надела коричневые твидовые слаксы и высокие сафьяновые сапоги. Надо было прибыть в Стаффорд до темноты. Ей нужно было осмотреть развалины сгоревшего особняка. Может быть, после этого вечера она долго не вернется туда. Хотелось бы надеяться, что не вернется никогда. Сколько раз она собиралась сделать это, но всегда что-то мешало. Теперь же ее ничто не остановит.
Нервничавшей Девон показалось, что они добирались до Стаффорда вдвое дольше обычного, но на самом деле все было как всегда.
— Мне нужно будет на минутку зайти в «Стаффорд-Инн», — сказала она тому же молодому русоволосому шоферу, который возил ее к Элвуду Доббсу. Девон хотела повидаться с Адой Микс. Она нарочно не позвонила этой женщине из города, чтобы та не могла предупредить Джонатана.
— Похоже, тут есть где припарковаться. — Водитель остановился у тротуара рядом с домом, как всегда производившим мрачное впечатление. Даже ветер не касался росших рядом высоких, тонких кипарисов. Девон охватило зловещее предчувствие.
— Я ненадолго. — Шофер открыл дверь, Девон вышла из машины и двинулась к дому, но вдруг обернулась. — Пожалуй, до старого особняка я дойду пешком. Это недалеко, всего в квартале отсюда. Сейчас не холодно, и прогулка пойдет мне на пользу. Кстати, а почему бы вам не перекусить? Я освобожусь не раньше девяти часов. До этого времени можете быть свободны.
— Спасибо, мисс Джеймс, — улыбнулся молодой человек. — Я найду, чем заняться.
Сняв с себя эту заботу, Девон ступила на узкую цементную дорожку, поднялась на высокое крыльцо, обрамленное дорическими колоннами, и нажала на кнопку звонка. Как и прежде, в доме раздалась приглушенная трель. Кто-то заглянул в «глазок» посреди двери, украшенной резным орнаментом, и через мгновение на пороге показалась Ада Микс.
— Хелло, миссис Микс. Не уверена, что вы меня помните. Я Девон Джеймс.
— Я знаю, кто вы, — грубо и неприветливо ответила хозяйка. Поверх домашнего платья на ней был клеенчатый фартук, русые с проседью волосы были собраны в пучок на затылке.
— Я... я только хотела напомнить, что мы должны были приехать к восьми часам.
— Мистер Стаффорд предупредил меня об этом еще на прошлой неделе. — Она заглянула за спину Девон. — Он приедет?
— Точно не знаю, — солгала она. — Все зависит от того, когда закончится совещание.
— А кто еще должен прибыть?
— Я должна встретиться с женщиной, которую зовут Сара Стоун. Но сначала пройдусь к старому особняку Стаффордов. Хочу посмотреть, что от него осталось.
— Ничего не осталось, кроме рухнувших стен. Правда, уцелела часть второго этажа. Нет никакого смысла туда ходить.
— Я так не считаю.
— Знаете, все это куча брехни, в которой нет ни слова правды.
— Ну, а я верю в это.
— И в привидения тоже верите, да?
— Именно так.
Ада пренебрежительно фыркнула.
— Брехня, я говорю. Единственное, чего вы добились, это добавили мне хлопот и лишили дневной выручки. Должно быть, мистер Стаффорд выжил из ума, если позволяет вам копаться во всей этой дряни.
Девон вздернула подбородок.
— Я вернусь сюда к восьми. До свидания, миссис Микс. — Она отвернулась, дошла до края крыльца, спустилась по ступеням и вновь вышла на дорожку. Ада смотрела ей вслед; Девон затылком чувствовала ее взгляд. Напоследок до нее все же донесся стук захлопнувшейся двери.
Только свернув за угол, Девон позволила себе вздохнуть полной грудью. Дома на этой улице были очень старые, но хорошо ухоженные. В каждом палисаднике высились огромные голые деревья. Их узловатые корни еще прикрывали остатки снега, но ветки были абсолютно чисты. Воздух был довольно свеж, однако между проплывавшими облаками время от времени проглядывало солнце, и было не так уж холодно.
Девон поглядела вперед. В середине следующего квартала дома исчезали. До самой поперечной улицы тянулась выжженная земля, огороженная старомодной решеткой из кованого железа. В центре участка, над зарослями крапивы, возвышались почерневшие руины старого особняка Стаффордов, напоминавшие собой памятник князьям тьмы.
Девон зябко вздрогнула. Ей почудились оранжевые языки пламени, вздымающиеся в холодное ночное небо, послышался треск горящих бревен. Как и сказала Ада, часть особняка уцелела, но в ней не осталось ни одного целого стекла. Окна напоминали зияющие бреши. Вдоль стен лежали груды битого кирпича, из которого был сложен камин. Борясь с нарастающим трепетом, Девон подошла к решетке, за которой раскинулось пожарище. Вокруг царила зловещая тишина. Лишь скрип открывшихся ворот ненадолго нарушил ее, а затем снова настало безмолвие. Хоть бы ветер подул, что ли, раскачал бы ветки мертвого дерева у боковой двери, косо свисавшей с петель... Но ничего не было слышно, кроме треска случайной веточки и хруста снега у нее под ногами.
Дом — когда-то великолепный двухэтажный белостенный особняк — в своей основе был деревянным. Теперь же толстый слой штукатурки валялся на земле, превратившись в любезные куриному племени куски извести. Там же лежали почерневшие балки и груды горелых досок. Подход к парадному был завален обломками, и Девон свернула за угол, к той самой двери, у которой стояло сгоревшее дерево. Когда-то покрытая резьбой, эта дверь облупилась и пострадала от непогоды. Девушка толкнула ее, та некоторое время сопротивлялась, а затем со скрежетом открылась.
Хотя обстановка была гнетущая, Девон не было слишком страшно. Она не испытывала того всепоглощающего ужаса, который был ей знаком по «Стаффорд-Инну». Девушка немного постояла у дверей, пытаясь сосредоточиться и настроить себя на восприятие эмоций, которые могли бы послужить ключом к прошлому.
Ничего.
Ободренная тем, что никто не ответил на брошенный ею вызов, Девон вошла в руины. Вопреки ожиданиям, там было не так уж темно. Большая часть крыши обвалилась вместе со стенами. Она видела только темный, закопченный коридор и осторожно продвигалась вперед, стараясь не запачкаться в грязи и саже. Теперь ее сердце билось чаще, нервы напряглись. Ей здесь не нравилось, но еще несколько недель назад она твердо решила, что придет сюда. Отступать было поздно.
Не обращая внимания на запах плесени, дыма и горелого дерева, Девон прошла по коридору, свернула за угол и оказалась в открытом пространстве без крыши — видимо, части обширного вестибюля. Должно быть, в свое время этот дом был чудом из чудес. Остатки широкой парадной лестницы вели на второй этаж, к громадному залу.
Девон вступила на нее и секунду постояла у перил. Она глубоко вдохнула и задержала дыхание, пытаясь обострить сознание, раскрыть его и почувствовать то, что когда-то произошло в этом доме. Она даже закрыла глаза, но это не помогло. И вдруг у нее за спиной раздался какой-то шорох. У Девон бешено заколотилось сердце.
— Кто там? — вскрикнула она, всматриваясь в темный коридор, освещавшийся тусклыми лучами солнца, которое то и дело заслоняли пробегавшие по небу облака. — Эй, здесь есть кто-нибудь?
Но в ответ раздалось только гулкое эхо. У Девон взмокли ладони. Послышался другой шорох — может быть, звук чьих-то шагов, но она не была в этом уверена. Откуда-то слева донесся скрип и скрежет. Что-то тяжелое, успела подумать Девон. Что-то тяжелое двигалось вдоль стены.
И двигалось в ее сторону.
У Девон зазвенело в ушах. Она свернула в темный коридор, по которому только что прошла, и бросилась бежать. Вот она, желанная дверь! И тут дом огласил пронзительный крик.
— О Боже всемогущий... — прошептала она. Сердце готово было проломить ребра и выпрыгнуть из груди. Услышав в коридоре шаги, девушка успела обернуться и краешком глаза уловить какое-то движение. Что-то тупое сильно ударило ее в висок, и девушка задохнулась от боли. Затем она вскрикнула, ударилась плечом о стену и осела наземь. Последним, что она помнила, был раздавшийся совсем рядом негромкий шорох. Крыса, успела подумать девушка, а затем ее захлестнула боль и сознание провалилось во тьму.
* * *
— Где она, Ада?
Ада Микс беспокойно переступила с ноги на ногу.
— В квартале отсюда. Она хотела осмотреть старое место... старый особняк. И еще не вернулась.
|
|
|
