Отношение советской власти к Постановлению № 362

Советской власти было невыгодно иметь дело с полностью децентрализованной Церковью. Поэтому власть была готова сохранять в каком-то виде центр церковного управления, хотя бы доступный внешнему наблюдению, если на первых порах и не подконтрольный.

Это впечатление можно уточнить на основе имеющихся ныне архивных материалов. Постановление № 362, вступившее в силу благодаря призыву митр. Агафангела от июня 1922, оказывается, стало для Церкви чрезвычайно эффективным средством борьбы с «обновленцами», образовавшими свое ВЦУ. С оценкой этого факта мы встречаемся в докладе «Антирелигиозной комиссии ЦК РКП(б)» от 01.1.923. Из этого доклада видно, что ГПУ преследовало церковных деятелей за «политику автокефалии» на основе Постановления № 362. Кроме того выясняется, что по местам (в частности в Петербурге) у некоторых представителей советской власти проявлялись симпатии к церковным деятелям, стоящим на позициях Постановления № 362. Для высших эшелонов власти это было неприемлемо. Ввиду важности этого документа приводим обширную цитату из него.

«По поручению комиссии особой подкомиссией в составе т.т. Красикова, Менжинского и Попова рассмотрен ряд дел о представителях духовенства и мирянства уличенных в активной борьбе с церковно-обновленческим движением под тихоновскими лозунгами и дано соответствующее заключение о них на предмет ссылки или заключения в тюрьму.

Вторично дана директива ГПУ о срочном учете (для принятия надлежащих мер) наиболее активных участников приходских советов, проводящих тихоновскую политику и могущих иметь влияние на соборные выборы от мирян. Дан двухнедельный срок для проведения учета.

На местах в духе известного распоряжения патриарха Тихона, изданного еще два года назад на случай репрессий советской власти против главы церкви отдельные приходы продолжают объявлять себя с одной стороны аполитичными, с другой стороны автокефальными (т. е. управляющимися совершенно самостоятельно, не признавая существующей церковной власти в лице В.Ц.У.). Само собой разумеется аполитичность и автокефалия служат для прикрытия тихоновщины. В этом духе ГПУ дано разъяснения на места. В.Ц.У., интересы которого в сильнейшей мере задеваются автокефалией с[о] своей стороны разъяснило, что автокефалия является новой формой церковной контр-революции. Независимо от этого от органов В.Ц.У. поступает масса оффициальных заявлений с жалобами на контрреволюционную деятельность отдельных лиц из духовенства и мирян, проводящих политику «автокефалии». На основании таких заявлений указанные в них лица заключаются под стражу и об них заводятся дела.

Однако есть места, где советская власть не только не оказывает поддержки обновленцам против «автокефалистов», но дает себя обмануть демократической фразеологией последних (полная самостоятельность отдельных приходов и т. д.) и чуть ли не покровительствует автокефалии. Такое явление, как это не странно, имеет место в Петербурге, где под видом автокефалии тихоновщина расцвела самым пышным цветом а обновленцы находятся в полном загоне. Эти вопиющие ненормальности происходят вследствии того, что церковная политика «в Питере ведется не ГПУ» под контролем и руководством парторганизации, а отделом управления Петросовета.

Для детального выяснения положения на месте и принятия соответствующих мер в Питер выезжает секретарь комиссии и заведующий] 6 отделением] СОГПУ тов. Тучков.»

Несомненно «тихоновские лозунги» и «известное распоряжение патриарха Тихона» здесь составляют единство по духу даже для советской власти.

Если в этом документе мы располагаем свидетельством о воззрении представителей АРК на роль Постановления № 362, то в нижеследующей выдержке из письма Л. Троцкого в Политбюро с предложениями о политике по отношению к Церкви речь не о «тихоновщине», а о церковном положении в связи с готовящимся обновленческим собором. Троцкий имеет в виду внутрицерковное развитие под эгидой обновленцев. Вследствие освобождения патриарха Тихона действительность развивалась иначе. Тем не менее стратегические воззрения Троцкого представляют собою интерес применительно к создавшейся реально ситуации. Три упомянутые Троцким составные в раскладке церковных устремлений - лояльный Патриарх, создание коллегии и, наконец, полная децентрализация, все это - реальные факторы также и в последующем развитии церковной жизни в России на многие годы, пусть в ином контексте. «Децентрализация» здесь не подразумевает Постановление № 362, но соображения Троцкого звучат актуально и в отношении реального исторического положения. Л. Троцкий писал 24.5.922 г.:

«Движение идет главным образом под знаменем церковного собора[.] Новое церковное управление может определиться в трех направлениях:

1) сохранение патриаршества и выборы лойяльного патриарха.

2) уничтожение патриаршества и создание коллегии (лойяльного синода).

3) полная децентрализация, отсутствие всякого центрального управления (церковь, как «идеальная» совокупность общин верующих).

Полагаю, что нам пока нет надобности ангажироваться ни в одном из этих направлений (даже неофициально). Гораздо выгоднее, если между этими тремя ориентировками разгорится серьезная борьба. С этой целью созыв церковного собора лучше оттянуть. Окончательный выбор сделать позже, если вообще понадобиться делать выбор.

Централизованная церковь при лойяльном и фактически бессильном патриархе имеет известные преимущества. Полная децентрализация может сопровождаться более глубоким внедрением церкви в массы путем приспособления к местным условиям. Возможна, наконец, и даже вполне вероятна такая комбинация, когда часть церкви сохраняет лойяльного патриарха, которого не признает другая часть церкви, организующаяся под знаменем синода или полной автономии общин. В конце концов, такая комбинация была бы, пожалуй, самой выгодной».

Диалектика Троцкого завершается желательностью раскола и размежевания внутри религиозных сил.

На самом деле после «Декларации» митр. Сергия был легализован церковный центр - «лояльный». Личность митр. Сергия имела функцию «лояльного Патриарха», но одновременно при нем была «коллегия» («Синод»). На позициях «коллегии» стояли, не без подталкивания со стороны Е. Тучкова, уже григорьевцы. Однако, в управлении митр. Сергия взаимоотношения этих двух элементов оставались, как было показано, весьма туманными. Это вызывало канонически обоснованный протест со стороны архиереев, не принявших мер, проводимых митр. Сергием. Но вместе с тем присутствовал и третий элемент, именно «децентрализация».

В реальности «децентрализация» церковной жизни имела место, во-первых, в отношениях епархий и приходов с созданным под эгидой митр. Сергия легализованным центром. Несмотря на выраженные митрополитом Сергием в «Декларации» надежды, епархии легализованы не были. Советская власть вторгалась в церковное управление на разных уровнях в зависимости от местной обстановки. Архиереи, признававшие митр. Сергия, не имели даже гарантии существования и в значительной степени потеряли связь с центром, а в середине 30-х гг. остались фактически только приходские структуры. Сам центр на деле превратился в приходскую структуру, выявляя свою изначальную фиктивность.

Во-вторых же, «децентрализация» имела место примерно в том смысле, как предполагал это Троцкий, на основе «полной автономии» с непризнанием «лояльного» возглавителя, в данном случае митр. Сергия. «Такая комбинация», т. е. «серьезная борьба» внутри Церкви между «ориентировками», советская власть считала и в последующие годы «самой выгодной». Позже и надолго эту опцию сменил вариант «централизованной церкви при лояльном и фактически бессильном патриархе».

Но подобная диалектика распада - не последнее слово. Реальная ситуация Церкви оказывается совсем иной, если учитывать ее духовные начала Поскольку внутреннее измерение жизни Церкви остается в силе, Постановление № 362 упорядочивает его канонически-иерархическое начало. Именно здесь заложена положительная возможность окончательного преодоления всяких недоразумений вследствие исторически навязанного размежевания. В отличие от - опять-таки навязанного - централизма в ключе «лояльности», церковный синтез соборности выражается не в последнюю очередь Постановлением № 362 и соответствующим ему церковным правосознанием.