Революция, Поместный Собор, Белое движение, начало эмиграции

Духовное состояние России в Февральской революции более всего характеризуется именно поведением церковных иерархов: как легко они, за немногими исключениями, перестали поминать Помазанника Божия, вычеркнули его имя из богослужебных книг, не вспомнили даже о клятвопреступлении, освободив армию и народ от присяги законному Царю и благословив Временное правительство заговорщиков, как мы теперь знаем (из масонских источников) - масонское, в чем особо страшная символика февральского греха. Да уже и тогда эти либеральные политики достаточно проявили себя в своей разрушительной антигосударственной деятельности, в связях с враждебными иностранными кругами, которые поддержали революцию... Тем не менее в Обращении Святейшего Синода от 9 марта говорилось:

«Свершилась воля Божия. Россия вступила на путь новой государственной жизни... доверьтесь Временному Правительству; все вместе и каждый в отдельности приложите усилия, чтобы трудами и подвигами, молитвою и повиновением облегчить ему великое дело водворения новых начал государственной жизни и общим разумом вывести Россию на путь истинной свободы, счастья и славы. Святейший Синод усердно молит Всемогущего Господа, да благословит Он труды и начинания Временного Российского Правительства..». Этот призыв от имени Церкви парализовал сопротивление монархистов.

Так даже Синод перестал сознавать духовный смысл православного самодержавия. И это нельзя оправдать тем, что сам Государь призвал признать Временное правительство - он как главнокомандующий имел это в виду лишь для продолжения борьбы с внешним врагом, а против внутреннего духовного врага, менявшего смысл российской государственности, должна была бы выступить именно Церковь...

Такое легкомысленно-слепое отношение ведущего слоя нашего народа к религиозной сути самодержавия, бурное развитие капиталистического духа и стремление интеллигенции уподобиться апостасийному Западу, стать "цивилизованной" страной "как все" - стали причиной краха, подчеркнувшего бренность земного преуспеяния... В который раз мы видим: то, что в земной истории временно "прощается" Западу и даже служит его материальному процветанию, не прощается России. У Бога с нее всегда особый спрос...

Это неблагополучное духовное состояние общества и Церкви проявилось также и на Поместном Соборе 1917-1918 годов. Он собрался не потому, что пало препятствие в виде монархии, а потому, что церковная общественность почувствовала необходимость срочно реагировать на развивавшиеся революционные события. И, конечно же, на этом Соборе проявили себя делегаты разного духа, в том числе обновленческого. Поэтому при своих многих положительных достижениях, из которых главным было восстановление Патриаршества, Собор продемонстрировал и явный апостасийный дух, который нам совсем ни к чему перенимать и сохранять. Вот лишь несколько примеров:

*не было осуждено свержение православной государственности -власти Помазанника Божия; Поместный Собор 1917-1918 гг. не выступил в защиту арестованной Царской семьи; и даже когда Царскую семью расстреляли - была целая дискуссия, в какой форме реагировать на это преступление (некоторые выступления делегатов стыдно читать);

*была признана свобода политических взглядов для духовенства, что означало также реабилитацию некоторых священников, примкнувших к революционному движению, - и это открыло дорогу будущему сотрудничеству с большевиками духовенства с соответствующими «политическими взглядами»;

*не была дана необходимая соборная оценка большевицкому режиму как богоборческому, хотя его антихристианская идеология была хорошо известна и он уже тогда достаточно проявил себя зверскими убийствами духовенства (первым из Новомучеников считается прот. Иоанн Кочуров, память которого почитается как раз в дни нашей конференции - 13.1.917); хотя и были тайно приняты решения по сохранению Церкви в предвидении нарастания гонений.

То есть на этом Соборе православная государственность была признана прошедшим этапом русской истории. Но могла ли в таком случае история России развиваться далее благополучно без четких церковных критериев государственности и ее духовного назначения? После этого появление обновленчества как искажения самой сути Церкви было неудивительным.

По той же причине возглавление Церкви не смогло оказать должного влияния и на идеологию Белого движения. Архиереи на белых территориях лишь пассивно участвовали в этом движении, привычно окормляя свою «белую» паству, но не в качестве должного духовного лидера, ведущего к восстановлению исторической православной государственности. Политические же вожди Белого движения зависели от обещанной помощи Антанты и по ее требованию даже подавляли в своих рядах монархические настроения, ограничиваясь непредрешенческой борьбой «против чего», но не «за что».

Лишь в 1922 г. во Владивостоке был последний верный всплеск Белого движения в виде Приамурского Земского Собора при активном участиии Церкви. Собор осознал главной причиной российской смуты - утрату удерживающей монархической государственности и провозгласил единственным выходом из кризиса ее легитимное восстановление в лице династии Романовых; он даже признал ее царствующей, восстановив в подконтрольном генералу Дитерихсу крае дореволюционные законы. Тем самым возникли и правильные, симфонические взаимоотношения политической и духовной властей. (Подчеркну, что документы и принципы этого Собора, созванного на последнем свободном клочке русской земли, важны и сегодня для преодоления последствий катастрофы и для определения легитимных основ российской власти, если до этого дойдет.) Но физических сил для сопротивления в 1922 г. уже не оставалось...

Конечно, важную роль в такой идеологии Приамурского Собора сыграли два события в Европе, которые уже можно отнести к истории русской эмиграции.

Это общемонархический съезд Зарубежья в Германии в мае-июне 1921 г., когда еще шла гражданская война на Дальнем Востоке. Тогда преобладавшая правая эмиграция во всеуслышание высказала убеждение, что гражданская война проиграна из-за ложной февралистской идеологии политиков, оседлавших Белое движение, и что пути возрождения России немыслимы без восстановления легитимной монархической государственности, свойственной всей русской культуре и русскому самосознанию.

В том же году эта мысль обсуждалась на прошедшем в Сербии в ноябре-декабре I Всезарубежном Соборе Русской Церкви, на котором было принято нашумевшее тогда послание о необходимости восстановления законной монархической власти "Помазанника... законного православного Царя из Дома Романовых"...

Причем уже тогда, в 1921 г. это послание внесло разлад в среду зарубежного Православия, став одной из причин, которые через 5 лет привели к его расколу на три ветви с разным отношением к духовному смыслу катаклизма, случившегося с Россией: 1) Русскую Зарубежную Церковь, стремившуюся восстановить российскую православную государственность; 2) ассимилирующиеся юрисдикции, переходившие от русскости к подлаживанию под нормы демократического Запада (евлогианская и американская); и несколько позже выделились 3) приходы, оставшиеся в подчинении церковной власти митрополита Сергия в Москве, лояльной коммунистическому режиму.

(Как произошел этот раскол и какими каноническими аргументами разные стороны оправдывали свои позиции, я сейчас повторять не буду, поскольку это подробно описано многими авторами - см. об этом также в нашей книге "Миссия русской эмиграции" или в сокращении в журнале "Вопросы истории" № 6,1997.)

Итак, в разделении зарубежного Православия в 1920-е гг. сейчас мы выделим хронологически два этапа:

а) сначала из-за разного отношения к западным демократиям (тут возникло два полюса: прозападный конформизм - и отстаивание русскости),

б) а затем из-за разного отношения к церковной власти в России, когда ее временный возглавитель митр. Сергий выпустил ту самую знаменитую декларацию.

Рассмотрим обе эти причины.