Св. Василий Великий. Св. Иоанн Златоуст. Блаженный Августин

Св. Василий Великий

Я приведу еще суждение о собственности Василия Великого (330–379), связанного с Григорием Богословом узами продолжительной и нежной дружбы[158].

«Скажешь, кому делаю обиду, удерживая свою собственность? Скажи мне, что у тебя собственного? Откуда ты взял и принес с собой в жизнь? Положим, что иной, заняв место в зрелище, стал бы потом выгонять входящих, почитая своею собственностью предоставляемое для общего употребления; таковы точно и богатые. Захватив всем общее, обращают в свою собственность, потому что овладели сим прежде других. Если бы каждый, взяв потребное для своей нужды, излишнее предоставил нуждающимся, никто бы не был богат, никто бы не был скуден. Не наг ли ты вышел из материнского чрева? Не наг ли опять возвратишься в землю? Откуда же у тебя, что имеешь теперь? Если скажешь, что это от случая, то ты безбожник, не признаешь Творца, не имеешь благодарности к Даровавшем у. А если признаешь что это от Бога, то скажи причину, ради которой получил ты. Ужели несправедлив Бог, неравно разделивший нам потребное для жизни? Для чего же ты богатеешь, а тот пребывает в бедности? Не для того же ли, конечно, чтобы ты получил свою мзду за доброту и верное домостроительство, а он почтен был великими наградами за терпение. А ты, захватив все в ненаполнимые недра любостяжательности думаешь, что никого не обижаешь, лишая сего столь многих? Кто любостяжателен? Не удерживающийся в пределах умеренности. А кто хищник? Отнимающий у всякого, что ему принадлежит, как же ты не любостяжателен, как же ты не хищник, когда обращаешь в собственность, что получил только в распоряжение! Кто обнажает одетого, того назовут грабителем, а кто не одевает нагого, хотя может это сделать, тот достоин ли другого какого названия? Алчущему принадлежит хлеб, который ты у себя удерживаешь; обнаженному одежда, которую ты хранишь в своих кладовых; необутому обувь, которая гниет у тебя; нуждающемуся серебро, которое сокрыто у тебя. Поэтому всем тем делаешь ты обиду, которых мог бы снабдить».

Св. Иоанн Златоуст

Дальше Василий Великий, как и Григорий, обличает те выдумки роскоши, на которые затрачивается богатство. Подобные же обвинения богатых и защиту бедных мы находим в проповедях третьего из великих отцов церкви, св. Иоанна Златоуста, суждения которого представляют собою еще ту особенность, что некоторыми сторонами как будто приближаются к коммунизму. (Это дает повод некоторым писателям, например, Каутскому причислять Иоанна Златоуста к писателям, развивающим коммунистические идеи [159]. ) Повод к этому наиболее подают проповеди Иоанна Златоуста, сказанные в Антиохии и Константинополе[160]. В них он развивает ту мысль, что если собрать все богатства города и разделить на всех его жителей, то все имели бы достаточное количество средств и потому были бы обеспечены. В связи с этим он указывает на преимущества, которые имеет крупная форма общественного хозяйства, стремясь склонить к своему плану слушателей. Однако и его нельзя в действительности причислить к представителям коммунистических идей, потому что в других своих сочинениях он рассуждает о богатстве и бедности совершенно так же, как Григорий Богослов и Василий Великий, т. е. он только призывает богачей к благотворительности, указывая им на их нравственные обязанности по отношению к бедным. У него можно встретить даже и такой аргумент, что если бы не было неравенства имуществ, то не было бы стимула для ремесленников.

Блаженный Августин

Сходную критику частной собственности мы встречаем и у св. Амвросия Медиоланского (340–397), и у блаженного Августина (354–439), который стоит на рубеже древнего мира и средних веков. Он объявляет, что частная собственность — причина ссор, вражды и раздоров.

По примеру апостольской общины он приглашает своих близких воздержаться от частной собственности, а если это не под силу, то хотя бы от любви к собственности. Вместе с Василием Великим он считает, что отказ от собственности обязателен только для монахов, признавая, что для остальных он не есть такая же общая обязанность, как помощь нуждающимся. В качестве примера отречения от собственности он указывает на жизнь современных монахов. Сам Августин делал практические попытки осуществления общности имуществ. Первая попытка была сделана им еще до обращения в христианство, когда он вместе с другими друзьями решил сложить все, что они имели, и вести жизнь сообща. Однако эта общность имущества не осуществилась, потому что против нее восстали жены его друзей. Но после своего перехода в христианство, по прибытии в Гиппон, Августин разделил то немногое, что имел, и устроил общину, в которой жили без частной собственности. Когда он сделался епископом, то стремился ввести эту же норму среди клира, который проводил совместную жизнь в бедности. Таким образом, общий итог, который мы можем сделать из суждений различных писателей в течение четырех первых веков христианства по отношению к вопросам о богатстве и бедности, состоит в том, что злоупотребление богатством подвергается здесь суровому обличению и нравственному осуждению. Что же касается вопросов социальной техники, т. е. практических средств осуществления, то этот вопрос обсуждался мало и слабо, и это нетрудно понять, если мы примем во внимание не только то, что эти вопросы вообще привлекали тогда мало к себе внимания, но и то, что в это время древний мир терпит крушение под нашествием варваров, и вся Римская империя претерпевает своеобразное хозяйственное вырождение, именно от денежного хозяйства переходит к хозяйству натуральному. Эти натурально–хозяйственные отношения заключают жизнь в более простые и ограниченные формы, при которых думать о каких бы то ни было радикальных социальных преобразованиях не было возможности.