Тюнен. Фридрих Лист

Тюнен

В Германии абстрактная политическая экономия имеет в начале XIX века крупнейшего представителя в лице одного из сильнейших экономических умов Германии и одного из сильнейших мыслителей — именно Тюнена. Его перу принадлежит сочинение под заглавием «Изолированное государство». В этом сочинении, как показывает само название, он рассматривает гипотетический случай: как сложились бы экономические отношения, если бы все условия соответствовали в точности теоретическим предположениям. Здесь он выводит теорию поземельной ренты, совпадающую с теорией Рикардо, но строит ее вполне независимо от него. Большая часть его трактата посвящена экономии сельского хозяйства. Он исследует здесь, как расположатся в различных массах и в различном расстоянии от центрального города различные сельскохозяйственные системы в зависимости от отношения к рынку. Вместе с тем он дает очень много практических подтверждений из своей собственной практики. Он также много интересовался вопросом о заработной плате и стремился вывести теоретически естественное увеличение заработной платы. Посредством сложных математических и теоретических соображений он пришел к заключению, что естественная заработная плата определяется квадратным корнем из произведения величины, выражающей собой сумму средств, необходимых для существования рабочих, и величины продуктов труда рабочих, так что, если первую величину обозначить через а, а вторую — [через] b, то истинная величина заработной платы выразится квадратным корнем из ab (√ ab). Тюнен так дорожил этим открытием, что приказал эту формулу выгравировать на своем могильном памятнике.

Тюненом я закончу изложение учений, более или менее примыкающих к классической школе или вообще к направлению экономического либерализма.

Экономический либерализм неизбежно должен был вызвать против себя и идейную, и практическую реакцию. Эта реакция должна была возникнуть в двух направлениях: с одной стороны, не мог не возбуждать протеста отвлеченный априоризм классической школы, те дедуктивные приемы, односторонность которых больше всего сказалась у Рикардо. Реакцией против априорных отвлеченностей классической школы является историзм, историческое направление политической экономии. Затем направление экономического либерализма и проповедь государственного невмешательства должны были вызвать и практическую реакцию, с одной стороны, у защитников интересов производства, а с другой — интересов распределения, с точки зрения экономической и с точки зрения социалистической.

С точки зрения экономической, можно ожидать возражений против либерализма как наиболее целесообразной формы экономической политики, как против наиболее разумного способа развития производительных сил. Против либерализма выступает протекционизм, учение о необходимости покровительственного вмешательства государства, неомеркантилизм. Что касается области социального распределения, то здесь против либерализма выступает социализм, требующий вмешательства государства в область распределения.

Что касается историзма, то хотя и существует в истории политической экономии направление, называющее себя специально исторической шкалой, но в действительности историзм не является особенностью какой–либо одной школы, это есть просто симптом большей зрелости нашей науки. Она по самой своей природе есть наука историческая. Только на самой ранней ступени своего развития она могла довольствоваться абстрактными дедукциями, робинзонадами, которые не имеют исторического значения. Дальнейшее развитие, политической экономии должно было делать и делало ее все более исторической.

Фридрих Лист

Наиболее полным и талантливым представителем протекционизма в своей критики смитианизма и манчестерства является германский писатель Фридрих Лист, который был не только теоретическим мыслителем, но и практическим деятелем. Его бурная и неудачливая в личном отношении жизнь протекла в патриотическом служении своему отечеству, и недаром современная Германия в числе создателей немецкого национального могущества с благодарностью упоминает и все более и более оценивает Фридриха Листа. Лист родился в 1789 году в Рейтлингене и учился в Тюбингене. В 1817 г. он получил кафедру в том же Тюбингенском университете. В 1819 г. Лист стал во главе немецкого торгового союза и в том же году избран в Вюртембергскую палату депутатов от своего родного города Рейтлингена. Здесь он навлек на себя нерасположение правительства позицией, которую он занял. Он сразу внес предложение относительно отмены внутренних таможен и заключения торгового союза германских государств. Германия в то время распадалась на ряд мелких государств, раздробленных между собой таможенными ставками, и, конечно, достижение завершения экономического объединения этих государств было наиболее настоятельной задачей, которую сознал в себе Фридрих Лист. Кроме того, он сделал попытку организовать оппозицию, за что был по требованию министерства удален из палаты и приговорен к 10 месяцам тюрьмы. Отсюда начинается его скитальческая жизнь. Он бежит во Францию, но через два года, надеясь на монаршую милость, возвращается на родину. Здесь его арестовывают и после нескольких месяцев тюрьмы высылают за границу. Он уезжает сначала в Швейцарию, а затем в 1825 г. в Америку. Здесь он приобретает известность своими экономическими статьями и наживает себе состояние благодаря удачному ведению промышленных предприятий. После этого он возвращается в Европу и в 1832 году получает место американского консула в Лейпциге. В это же время он начинает свою агитацию в пользу германской системы железных дорог. Не нужно забывать, что это было время, когда только что началось железнодорожное строительство, и понятно, что для оценки всего экономического значения железнодорожного строительства и известного его плана постройки германской системы этих дорог требовалось много экономической проницательности. Промышленный кризис в Америки лишил Листа всего его состояния. В 1841 году вышла его книга «Национальная система политической экономии», представляющая собой важнейший вклад Фридриха Листа в экономическую науку. За этот труд Иенский университет присудил ему степень доктора прав. Последние годы своей жизни уже с расстроенным здоровьем Лист много путешествует, не находя себе покоя. Он кончил жизнь самоубийством в 1846 году, на 57–м году своей жизни. Что касается его воззрений, то данные о них черпаются главным образом из его произведения «Национальная система политической экономии». Эта книга имеет очень выразительный эпиграф: «Et la patrie et l’humanite», т. e. «И родина, и человечество». Этим эпиграфом и заглавием он уже устанавливает разницу между своей политической экономией и смитовской, вообще классической. Классическая экономия является космополитической, его политическая экономия — национальной. Между личностью и человечеством, по мнению Листа, стоит государство или нация. «Подобно тому, как отдельный человек в государстве или нация может достигать своих индивидуальных целей несравненно легче, нежели в одиночестве, точно так же все нации несравненно легче достигали бы своих целей, если бы они были соединены правом, вечным миром и свободой сношений». А для того чтобы это осуществить, требуется известное могущество отдельной нации, а это могущество зависит от ее экономического положения. «Чем более развивается и совершенствуется народное хозяйство нации, чем она цивилизованнее и могущественнее, тем больше возвышается ее цивилизация и могущество, тем сильнее может развиваться экономическое образование».

«В национально–экономическом поступательном движении нации нужно различать следующие главные стадии развития: состояние дикости, состояние пастушеское, земледельческое, земледельческо–мануфактурное, наконец, земледельческо–мануфактурно–коммерческое».

Лист пользуется для классификации историческими хозяйственными делениями. В настоящее время экономическая наука пользуется другой классификацией, но самая идея исторически рассмотреть хозяйственные формы в их последовательной связи для того времени имеет большую научную ценность.

«Переход земледельческих народов в класс земледельческо–мануфактурно–торговых наций может совершиться под влиянием свободного обмена не иначе, как в предположении, что у всех наций, призванных к развитию мануфактурной жизни, в одно и то же время совершался одинаковый процесс развития, и в таком только случае, если бы нации не полагали друг другу различных препятствий на пути их экономического преуспеяния и если бы они не мешали их историческому движению войнами и таможенными ограничениями».

Но так как таких условий, очевидно, не существует, то приходится ставить вопрос о тех средствах, которые должны в государствах содействовать развитию производительных сил. Таким средством является таможенная охрана и введение пошлин. Он говорит: «Нации, менее других развитые, вследствие более ранних успехов других наций и вследствие чужеземных таможенных систем и войн принуждены в самих себе отыскивать средства для перехода от земледельческого состояния в мануфактурное и, насколько это для них возможно, для ограничения посредством собственной таможенной системы торговли с нациями, опередившими их и стремящимися к мануфактурной монополии».

«Таможенная система поэтому не есть, как утверждали, изобретение спекулятивных голов, а естественно вызвана стремлением народов к самосохранению и к обеспечению своего благосостояния и преуспеяния или к установлению преобладания их над другими нациями» (Национальная] с[истема] политической] эк[ономии], перевод] п[од] редакцией] Трубникова).

Политическая экономия Смита и его школы, по мнению Листа, есть экономия меновых ценностей. Он же хочет создать экономию развития производительных сил. В настоящее время понятие производительных сил и развития производства до такой степени связаны с учением Маркса и его школы, что забывают о том, что первый, кто высказал эту мысль, был Лист. При этом самое понимание идеи производительных сил у него полнее, богаче, плодотворней, нежели у Маркса. У Маркса понимание производительных сил установляется главным образом с точки зрения меновых, материальных ценностей, не столько сил, сколько продуктов; между тем, Лист ставит вопрос о развитии производительных сил в их живом, органическом, творческом состоянии, не в их статике, но в исторической динамике. «Производительные силы народов зависят не только от труда, сбережений, нравственности и способностей людей или их обладания естественными сокровищами и материальными капиталами, но также от социальных, политических и гражданских учреждений и законов и, главным образом, от обеспеченности их бытия, самостоятельности и национальной мощи. Как бы ни были отдельные люди бережливы, прилежны, искусны, предприимчивы, разумны и нравственны, однако без национального единства, без национального разделения труда и без национальной кооперации производительных сил нация никогда не в состоянии достигнуть высокой степени благосостояния и могущества или обеспечить себе прочное обладание своими интеллектуальными, социальными и материальными богатствами».

В другом месте он еще шире устанавливает понятие производительных сил — как способность создавать богатства, так что развитие производительных сил у Листа есть понятие источника мощи нации, которая суммируется из сил духовных, социально–политических и материальных. Далее Лист останавливается на вопросе о воспитательных средствах, которые должны быть применены по отношению к народному хозяйству. Эти воспитательные средства различны в зависимости от исторического момента. Ложность манчестерской школы и классической политической экономии состоит именно в том, что они видят в либерализме и государственном вмешательстве исторически незыблемый всеобщий принцип экономической политики. Между тем, по мнению Листа, такая политика пригодна для государства, находящегося на ступени земледельческой. «Желать поднятия земледелия посредством таможенных пошлин — задача бессмысленная, так как внутреннее земледелие может быть экономически поднято лишь туземною же фабрично–заводской промышленностью и так как запрещение ввоза чужеземных сырых материалов и продуктов земледелия задержит развитие мануфактурной промышленности страны».

Дальнейшее развитие экономической жизни поставило рад ограничений этому принципу, но в общем эта мысль справедлива в том отношении, что само земледелие не нуждается в покровительственных пошлинах для своего развития, по крайней мере, до тех пор, пока страна является экспортирующей. Но когда страна переходит от земледелия к обрабатывающей промышленности, то тогда необходима таможенная охрана от конкуренции государств, стоящих на более высокой ступени развития. Лист рассматривает таможенные пошлины как воспитательные средства, которые должны быть отменены по миновании надобности. Он называет их иногда костылями промышленности, будучи убежден, что «протекционная система является единственным средством для поднятия отставших стран до уровня опередивших их наций, которые от природы не получили никакой вечной монополии мануфактурной промышленности, а лишь выиграли во времени перед другими нациями; поэтому протекционная система является, с указанной точки зрения, могущественной силой, влекущей нацию к конечной цели — ассоциации народов, а следовательно, к истинной свободе торговли». Так понимает Лист значение пошлин в историческом развитии. В настоящее время эти идеи Листа сделались до такой степени признанными истинами политической экономии, что свобода торговли защищается лишь как частное средство в применении к определенным условиям, но отнюдь не как универсально применимое начало экономической политики. Принцип исторически–относительной национальной обособленности данного хозяйства, выдвинутый Листом, получил всеобщее признание в политической экономии. Следующей заслугой Листа является более глубокое понимание самой общественной экономии. «Вся общественная экономия нации вообще должна быть рассмотрена с точки зрения принципа разделения операций труда и комбинации производительных сил… Высшее разделение труда в стране составляет разделение труда умственного и труда физического. Они находятся в тесном взаимодействии. Чем больше умственное производство содействует развитию нравственности, религиозного чувства, просвещения, увеличению знания, расширению свободы и политическому совершенствованию, развитию личной и имущественной безопасности граждан и внешнему могуществу нации, тем обширнее будет и материальное производство; чем более материальное производство производит богатства, тем больших успехов достигает умственное производство». «Наисовершеннейшее разделение труда и наилучшая комбинация производительных сил в материальном производстве сказываются в земледелии и фабричнозаводской промышленности».

Лист выводит, таким образом, политическую экономию из того тупика, в который привел ее Смит своим различением производительного и непроизводительного труда и признанием производительным лишь труда, создающего материальные ценности. Но не этим только Лист вносит поправку в систему Смита. Он указывает на следующие три основные черты политической экономии Смита: «вопервых, беспочвенный космополитизм, который не признает сущности национализма и не принимает в расчет национальных интересов; во–вторых, бездушный материализм, который всюду преимущественно замечает только меновые ценности и упускает из виду нравственные и политические интересы настоящего и будущего, а также производительные силы нации; в–третьих, разрушительный партикуляризм и индивидуализм, которые, не понимая природы социального труда и действия ассоциации производительных сил в ее наивысших проявлениях, рассматривают, в сущности, лишь частную промышленность в том виде, в каком она развилась бы при свободе отношений в обществе, т. е. во всем человечестве, если бы оно не было расчленено на отдельные нации.

Но между отдельным человеком и человечеством стоит нация с се особым языком и литературой, с ее собственным происхождением и историей, с ее особенными нравами и обычаями, законами и учреждениями, с ее правами на существование, независимость, прогресс, печную устойчивость и с ее обособленной территорий. Образовавшись в ассоциацию посредством солидарности умственных и материальных интересов, составляя одно самостоятельное целое, которое признает над собой авторитет закона, но в то же время как целое владея еще естественной свободой по отношению к другим подобного рода ассоциациям, нация при существующем мировом порядке не может обеспечить свою самостоятельность и независимость иначе, как собственными силами и своими частными средствами. Подобно тому, как отдельный человек только благодаря нации и в недрах нации достигает умственного образования, производительной силы, безопасности и благосостояния, так и цивилизация человечества немыслима и невозможна иначе, как при посредстве цивилизации и развития нации. Поэтому «задача политической (национальной) экономии заключается в экономическом воспитании нации и в подготовке ее к вступлению во всемирное общество будущего». Поэтому, подводя общие заключения, Лист характеризует систему Смита как космополитическую политическую экономию, которая, «по существу дела, не что иное, как система частной экономии всех индивидуумов страны или всего человечества, каким бы оно было, если бы не существовало ни отдельных государств, ни наций, ни национальных интересов, ни особых государственных устройств и культур, ни войн, ни национальных стремлений; это не что другое, как теория ценностей, конторская или купеческая теория, а не учение о том, каким образом возбудить, увеличить, поддержать и обеспечить производительные силы нации в выгодах ее цивилизации, благосостояния, могущества, устойчивости и независимости».

Лист является основателем исторической политической экономии. Он вполне сознательно и отчетливо ставит задачи экономической жизни на историческую почву, и в этом состоит его значение в истории политической экономия.