Представление о геополитических кодах

Геополитические коды (кодексы) – это набор стратегических предположений, которые правительство составляет о других государствах при формировании своей внешней политики (см. Введение).

Такие оперативные кодексы включают оценку районов за пределами границ государства с точки зрения их стратегической важности и в качестве потенциальных угроз. Геополитические кодексы не просто государственно центричны, они также включают особенный взгляд на мир. Одновременно кодексы воспринимаются как основные строительные блоки геополитических мировых порядков.

Геополитические кодексы действуют на трех уровнях – местном, региональном и мировом'.

• Кодекс местного уровня состоит из оценок соседних государств. Правительства всех стран, даже небольших, должны иметь такой кодекс.

• Кодексы регионального уровня требуются для государств, которые стремятся распространить свое воздействие дальше своих соседей первого порядка. Правительствам всех региональных держав и потенциальным региональным державам необходимо планирование таких кодексов.

• Наконец, несколько государств планеты будут проводить глобальную политику, и их правительства должны иметь соответствующие всемирные геополитические коды. Следовательно, все страны имеют местные кодексы, многие страны имеют региональные кодексы и только некоторые страны – глобальные кодексы (мирового уровня).

Иногда региональный кодекс приходит в конфликт с местным. Хорошим примером могут служить отношения между Турцией и Грецией. Обе страны входят в НАТО, т.е. привержены одинаковому региональному кодексу, установленному этой организацией, но в то же время состоят в традиционно местной вражде.

Глобальные геополитические коды. Не будет преувеличением утверждать, что главное содержание кодов этого уровня определяется наличием ядерного оружия, особенно с «эры баллистических ракет», начавшейся в 1960-е годы. Дальность полета стратегических ракет – до 15 тыс. км, «евростратегических» – до 2 тыс. км, тактических – до 900 км, скорость полета до 25-30 тыс. км в час, очень большая точность попадания в избранные цели, а также мобильность размещения (шахты, подводные лодки, бомбардировщики) – все эти характеристики произвели переворот в иерархии стратегических сил.

Многие географические факторы (островное положение, геоморфологические особенности, метеорологические условия и т.п.) утратили для мировой геостратегии свой изначальный смысл. Эпоха «больших батальонов» как основных элементов традиционных стратегий с появлением «атома» и баллистических ракет полностью завершилась. Изменилась социальная структура занятых в стратегических сферах. Замена «синих» воротничков «белыми» сопровождается большей стабильностью, потому что «белый воротничок» редко вступает в профсоюзы и практически не бастует. В связи с такими радикальными изменениями мировые державы пересмотрели свои геополитические коды и доктрины, основанные на них.

Рассмотрим, как формировались глобальные геополитические коды в ряде ключевых для мировой геополитики стран после Второй мировой войны [Gaddis, 1982].

Геополитические коды США. Внешняя политика США после Второй мировой войны определяется понятием «сдерживание», подразумевавшим оборонительную позицию против противника – СССР. При переходе от «сдерживания» как общего термина на уровень оперативных кодексов обнаруживается, что в разное время содержание понятия довольно существенно изменялось. Образовалась целая «семья» кодексов, для которых применялся общий термин «сдерживание».

Одним из самых известных в литературе был кодекс известного американского дипломата Дж. Кеннана. Американский исследователь Гэддис отмечает, что в 1945 г. США придерживались политики «единого мира», пытаясь привлечь СССР в новый мировой порядок. Это «сдерживание путем интеграции» потерпело неудачу [Gaddis, 1982, с. 9J. СССР преследовал другие цели, и универсалистские идеи были бесполезны. Тогда в 1947 г. в отношениях с СССР была взята более твердая линия – так называемая позиция «терпения и твердости», кульминацией которой стала доктрина американского президента Трумэна, преследующая частные цели – одобрение Конгрессом США предстоящего ввода британских войск в Грецию и Турцию. Трумэн провозгласил всемирное обещание по поддержке «свободных народов» повсюду, что естественно невозможно выполнить и воспринималось как элемент идеалистического мышления. Между 1945 и 1947 гг. вооруженные силы США были сокращены с 12 млн до 1,5 млн, что сопровождалось эквивалентным сокращением оборонного бюджета.

В 1947 г. госсекретарь СШАДж. Маршалл назначил Кеннана, областью исследования которого был СССР, директором планирования политики Госдепартамента. Как нам уже известно, именно в это время в журнале «Форин Аффеарс» появилась его статья, анализировавшая советскую внешнюю политику и ее последствия для США.

Кодекс сдерживания Кеннана включал в себя геополитические важные позиции. Не все районы мира в равной степени важны с точки зрения безопасности США. Он выделил четыре жизненно важных центра власти, имеющих промышленный потенциал, способный выдержать современную войну против США: Великобритания, Германия, Япония и СССР, которые вместе с США составляли, по Кеннану, пять центров власти. В 1947 г. только один из этих центров

власти, СССР, был враждебен США. Проблема, по Кеннану, состояла в ограничении его враждебности и предотвращении повторения ситуации во время Второй мировой войны, когда два из этих силовых центров, Германия и Япония, вместе угрожали безопасности США. Средством достижения этой цели была традиционная стратегия равновесия сил. Это означало, что нельзя было допустить вакуума власти в Германии и Японии. Их необходимо было превратить в дружественные государства, аналогичные Великобритании.

Однако как только эти жизненно важные вакуумы власти были бы заполнены, кодекс Кеннана не предусматривал какого-либо дальнейшего вмешательства во внутренние дела этих или любых других государств. Это должно было стать классической гегемонией политикой баланса сил, при которой США, находясь в стороне, используют дипломатические и другие средства для предотвращения враждебной им коалиции: «Следует отметить, что выделенные Кеннаном территории не входили в американскую сферу влияния в Европе или Азии, а лишь фиксировались как фактические центры власти в регионах, независимых как от СССР, так и от контроля США» [Gaddis, 1982, р. 31].

Следовательно, политика США заключалась в экономическом, а не военном поддержании дружественных государств. Кеннан был твердым сторонником плана Маршалла для Западной Европы и настаивал на том, чтобы экономическая помощь распределялась самими европейцами, а не американцами. В его геополитическом коде советская угроза рассматривалась скорее как политическая, чем военная. План Маршалла был направлен на предотвращение экономического краха Европы, от которого получил бы политические выгоды только СССР. Кеннан обращал внимание на психологическую советскую угрозу. Речь шла о том, что если бы СССР взял контроль над соседними странами (за пределами пяти центров мировой власти), то США пришлось бы распространить свои геополитические интересы и на другие регионы мира.

Гэддис выделяет четыре различных глобальных геополитических кодекса между 1949 и 1979 гг. Все четыре кодекса основывались на положении о соперничестве между США и СССР, однако они имели различные толкования природы этого конфликта и, следовательно, предлагали различные политические решения. Все эти кодексы принципиально отличались от кодекса Кеннана тем, что предлагали вместо изолирования врага либо его окружение, либо преследование.

• После 1949 г. центр мировой политики сместился в Азию. Кодекс Кеннана не выдержал союзнических отношений социалистического Китая с СССР и начала Корейской войны. Эти события неизбежно привели к переосмысливанию геополитической концепции, что породило известный документ «Доктрина Совета Национальной Безопасности США – 68». Теоретически концепция разнообразия мира Кеннана сменилась концепцией единообразия, чтобы создать более предсказуемый мир. Результатом стала модель всеобщего сдерживания вдоль периметра границ СССР. Вместо защиты избранных пунктов новая доктрина (кодекс) утверждала, что «поражение свободных институтов в любом месте является поражением везде» [Gaddis, 1982, р. 91]. В политический лексикон США вошло понятие «отбрасывание». Угроза ядерного возмездия стала основным средством предотвращения коммунистической угрозы. Ключевым стало расширение тайной деятельности ЦРУ, что включало прямое вмешательство во внутренние дела других государств.

• С избранием в 1960 г. президентом США Джона Кеннеди появились первые признаки возврата к понятиям баланса сил и разнообразия. Это выразилось в известной доктрине «гибкого реагирования». Однако в силу ряда причин, в частности влияния политолога Уолтера Ростоу на президента, событий на Кубе, соревнование между коммунизмом и капитализмом вышло снова вперед, на этот раз как альтернативная идея для развивающихся стран. Вьетнам стал символом сопротивления США коммунизму. Заметим, что на самом деле это очень легковесная оценка по существу империалистической агрессии США. Выдающийся французский социолог Раймон Арон справедливо назвал итог вьетнамской кампании детонатором, приводящим США к «освобождению от иллюзии всемогущества».

• После поражения США во Вьетнаме главным стратегом в администрации президента Ричарда Никсона, окончательно выведшего войска США из Вьетнама, стал Генри Киссинджер – историк, специализировавшийся на политике европейских государств XIX столетия. Моральный крестовый поход против коммунизма был заменен прагматичной практикой силовой политики. Основное понимание такого похода состояло в том, что общие геополитические интересы могут трансформировать философию и историю [Киссинджер, 1997], что было расценено как аморальная позиция. Исходя из такого подхода, конкретная задача была поставлена как раздробление коммунистического блока. Действительно, коммунистический монолит стал дробиться с раскола между титовской Югославией и СССР в 1948 г., Китаем и СССР, с нача-

лом критики культа личности Сталина в СССР. США заключили соглашение с Китаем за счет интересов СССР. Результатом стала фаза «детанта» (разрядки напряженности) в годы «холодной войны» в 1970-е годы.

• В конце 1970-х – начале 1980-х годов почти повторились результаты «политики сдерживания». Идеологическая трактовка возрождается вновь, но уже представляет СССР в виде «империи зла», так что «политика отбрасывания» возвратилась. Доктрина 40-го президента Рональда Рейгана предусматривала поддержку повстанческих групп, воюющих с коммунистическими режимами на трех континентах, особенно в таких странах, как Ангола, Афганистан, и государствах Центральной Америки. Последний регион занимал в американской политике наиболее важное место.

Наконец, к концу 1980-х годов «кодексы сдерживания» США завершили полный оборот, достигнув дружественных отношений с СССР.

С учетом того, что США определяли геополитический мировой порядок во время «холодной войны», во всяком случае на Западе, геополитические коды других стран подстраивались или противоречили взглядам США на мир. Даже СССР вынужден был учитывать изменения в кодах США.