 |
Познание Абсолютной Истины 1 глава
|
|
|
|
Кришна – пурна-таттва,*
и парама-таттва,*
и адвая-гьяна-
-пара-таттва* также!
Бхагаван Сваям* Он
и Сарвешварешвар!*
Кришну прославляя,
так провозглашают
«Веды» и «Пураны»,
«Гитопанишад» и
все «Упанишады»!
И «Агамы» с ними!
«Бхагаватам» – главный
Истины свидетель!
Эта пара-таттва,
или этот Кришна,
в трёх своих сварупах,*
лишь Ему присущих,
существует вечно
и одновременно:
1) как Брахм а н безличный
(нирвишеша-бр а хман*
или брахмаджьоти);
2) как Свидетель вечный,
пребывая в сердце
каждой баддха-дживы –
это Параматма,
Сверхдуша вселенной,
вездесущий Вишну
Кширодакашайи;
3) а ещё как Личность,
Бхагаван прекрасный –
это сам Шри Кришна
и Его экспансий
личностные формы:**
Баладэва, Рама,
В а раха, Нрисимха,
Вишну, Нара я на…
Словом, Вишну-таттва!
Нет конца Их играм,
как и нет начала!
Вишну-таттва – вечна
так же, как и Кришна!
Все в ней – Бхагаваны,
все – Господь Единый!
Бхагаван Сваям же
(изначальный Вишну
в Вишну-таттве) – Кришна!**
Эти три сварупы
Кришны (пара-таттвы) –
Бхагаван, Брахман и
Параматма-Вишну –
познаются только
с помощью энергий,
выделенных Кришной
для познан ь я каждой
из «триумвирата».
А познать их – значит,
каждую увидеть,
обретя реально
с ними отношен ь я.
С этого момента
сам процесс познан ь я
станет совершенным
с точки зрен ь я йоги.
Что ж, начнём с Брахмана.
Для его познан ь я
есть у Кришны шакти –
«чит» имеет имя;
верно служит Кришне,
наделяя знан ь ем.
Эта «чит» позволит
обрести са ю джья-
-мукти* гьяна-йогу,*
слившись с брахмаджьоти
(если безупречной
будет мысль и гьяна).
Только этой гранью
из своих великих
вечных достояний
Абсолют предстанет
перед чистым йогом
|
|
|
школы брахмавады,
если тот достигнет
совершенства в йоге.
Эта грань – начало,
первый шаг в познан ь и
Абсолюта дживой,
склонной к брахмаваде
со времён татастхи.**
Знаменит Васиштха!
Он – семейный гуру
у царя Айодхьи:
учит Рамачандру (!)
и даёт советы...**
Начал – с брахмавады!
Четверо Кумаров*
(даже Шукадэва!*)
были в этой школе...
Но в познан ь и Бога
этот путь не полон:
кто постичь желает
бхагавата-таттву
только через гьяну,
тем Себя являет
Абсолют в сварупе,
где лишён Он формы –
лишь пространство света!
Сердце Бхакти-дэви
ч и сто, как у гопи!
Неприятно Бхакти
видеть Бхагавана
в низших ипостасях –
это причиняет
боль ей! И не может
оставаться Бхакти
там, где не стремятся
к постиженью высшей
формы Абсолюта!
Это значит, премы
(высшего блаженства)
не найдём в Брахмане...
Сердцем брахмавади
могут быть столь чисты,
что однажды встретив
уттама-вайшнава*
(как случилось в жизни
Шукадэвы: слушал
он от Вьясадэвы
«Бхагават-пурану»)
или просто запах
уловив ноздрями
туласи* листочков,
что со стоп душистых
Господа слетели
(четверо Кумаров
так «вдохнули» прему!),
эти брахмавади
ощутить способны,
что брахма-ананда,
брахма-сукх (блаженство
нирвишеш-брахм а на) –
это только брызги
возле водопада
славной Бхакти-дэви,
чей поток бурлящий
устремляет воды
к океану премы.
Но отметить важно:
это брахмавада –
путь не полных, всё же
не фальшивых знаний!
И его не путать
с изощрённой формой
ненависти к Богу –
скользской майавадой
Шри Шанкарачарьи!
Майавада – ложна!
Шива объясняет
Парвати в «Пуране»:**
«Майавада – то же,
что буддизм, но скрытый,
чистоты не знает...
С наступлен ь ем века
Махараджа Кали,
я схожу как бр а хман
безупречный, чтобы
обучить безбожных
выдуманным таттвам –
таттвам майавады:
будто Бог безличен,
не имеет качеств...
Так умы нечистых,
что имеют к Богу
зависть изначально,
обретают счастье
|
|
|
тонких наслаждений
духом атеизма»...
Парвати спросила:
«Для чего всё это?»
И ответил Шива:
«Так Господь желает.
Он велел мне: “Шанкар!
Скрой Меня! Пусть взоры
материалистов
и безбожный разум
насыщает майа!
Пусть плодят потомство,
что лишённым будет
подлинного знан ь я
и духовных истин!”»
И Шанкарачарьей
был Брахман представлен
в кевала-адвайта-
-ваде (майаваде):
«Бесконечный, вечный,
однородный, цельный,
нет энергий, качеств,
нет разнообраз ь я;
вечно существует
сам в себе; единый,
всё в себе вмещает,
ничего нет больше –
лишь Брахман великий!
Мир и всё, что видим, –
порожден ь е Майи,
серпантин иллюзий,
кадры сновидений…
Майа покрывает
сей Брахман премудрый,
создавая дживу
вместе с Бхагаваном –
это сон Брахмана!
Спит Брахман и видит
творчество авидьи –
это чары Майи,
фейерверк иллюзий!
Стоит сбросить майю –
всё исчезнет, кроме
вечного Брахмана!»...
Делается вывод:
если Майа правит
всеми, кем желает
(в том числе Брахманом!),
то она, бесспорно,
подлинный правитель!
А Верховным будет
кто из Бхагаванов?
Не Господь ли Шива,*
повелитель Майи,
муж её желанный?
Несомненно, Шива!
Ну а Вишну, Кришна?
Что у Них за статус?
Извините, братцы:
на вторых ролях Им
суждено остаться!
Ведь Они всего лишь
труд воображен ь я
вездесущей Майи!
Плод её фантазий!
(Так же, как и дживы!)
Там, где нет влиян ь я
иллюзорной шакти,
нет ни джив, ни Вишну –
лишь Брахман единый...
Вот такая таттва
наполняет счастьем
сердце майавади:*
«Я – Брахман великий,
равный Вишну, Кришне!
Но сейчас, однако,
под гипнозом Майи
мне и Кришне снится
сон... Во сне я вижу,
что меня швыряет
в колесе самсары...
Ну а Кришне снится
сон Ади-Пуруши:
будто Он – Верховный,
всех причин причина!
Милость Дурги с Шивой
обрести я должен –
мокша не замедлит
следом появиться!
И когда с Брахманом
я сольюсь, из Них мне
будет ли кто нужен?
Я о них забуду –
даже Шиву с Дургой!»...
Соискатель мокши,
Богом стать желая,
не подозревает,
что Владыка мокши
и даритель мукти*
лишь Мукунда – Вишну!
(Потому и имя
носит Он такое).
Настоятель храма
Шри Шанкарачарьи
в снежных Гималаях
под большим секретом
прошептал: «Однако,
Некто есть над Шивой:
Тот, кому молитвы
Шанкар сам возносит!
|
|
|
Он и есть Верховный!» –
и стрельнул глазами
вверх, под самый купол,
где была фигурка
небольшая в нише –
там играл на флейте,
улыбаясь, Кришна...
«Только это – тайна!» –
повторил весомо...
Майавада ложна!
Как покроет Майа
весь Брахман единый,
если он бескрайний?
Может, покрывает
Майа часть Брахмана?
Но ведь он единый –
где берётся Майа?
Как возможно это,
чтобы стал покрытым
тот, кто бесконечен,
если нет природы
от него отличной?
Ничего другого!
Никого второго!
Сам Брахман великий
так же однороден,
как и бесконечен.
Нет у бедной Майи
никаких условий
для существованья!
Если он бескрайний,
если однородный,
всё в себе вмещает,
то уже не может
появиться нечто
вне «границ» Брахмана
не его природы
даже как идея:
бытие не знает
жизни небрахмана!
Даже блика мысли
нету – «вне Брахмана»!
Где ж находит место
обитан ь я Майа?
Где она ютится?
Из чего исходит,
если нет в Брахмане
качеств и энергий?
Ведь сама-то Майа
обладает силой –
«покрывать» способна!
Значит, Майа – шакти!
И обратный ракурс:
если нет в Брахмане
качеств и энергий,
что же накрывает
покрывало Майи?
Пустоту? Нирвану?
Как того находит,
кто неосязаем?
Сделаем же вывод.
Если быть не может
минимальной точки
для существован ь я
хоть чего-то где-то
не природы славной
вечного Брахмана,
значит, в описан ь и
кроется ошибка:
он не бесконечен.
Если бесконечен,
ничего другого
не его природы
быть уже не может!
Если правит Майа,
нет того Брахмана;
если он – реальность,
быть не может Майи!
Главное, неясно
для чего всё это?
Что за счастье Майе
мудрого Брахмана,
что блажен в нирване,
делать глупой дживой
даже в сновиденьях?
Или Бхагаваном,
безупречным с виду,
но достойным славы
миража в пустыне?
И преславный Шанкар
приоткрыл нам тайну:
«Так умы нечистых,
что имеют к Богу
зависть изначально,
обретают счастье
тонких наслаждений
духом атеизма»...
А зачем же тешить
их умы, мы спросим?
Есть (была!) причина:
атеизм, внедрённый
Буддой Шакьямуни** –
боуддхавада, ныне
широко известный
как буддизм... (Представьте:
|
|
|
«Веды» вместе с Богом
он отверг, но в ногу
с верящими в Бога
богоборец ярый
следует под флагом
мировых религий!
Вездесущий Кали
религиоведов
тоже, как мы видим,
без своей опеки
чуткой не оставил...)
Эта боуддхавада,
словно соль, в то время
стала популярной!
Да не просто в мире –
в Индии! Стране ве-
дической культуры!
Здесь и днём, и ночью
брахманы хранили**
«Веды» изначально,
зная: нет истока
Истины иного
в царстве Маха-майи!
Тут же – как затмен ь е,
как чума, холера:
даже безупречных
брахманских династий
отпрыски охотно
дхарму «Вед» бросали
ради шуньвады,*
«пустоты» буддистской.
И Шанкарачарья,
взяв в основу «Веды»
и «Упанишады»,
преподнёс им шунью
в новой упаковке –
в форме майавады,
сутрами «Веданты»
доказав искусно
новую сиддханту.
Истинность «Веданты»
(всех писаний Вьясы!)
утверждал по сути
безупречный Шанкар!
И громил буддистов
в философских спорах
Шанкар повсеместно,
вытеснив их школы
за пределы варши.*
Так вернул он «Ведам»
их былую славу!
«Вед» авторитетность
воссияла снова!
Сей духовный подвиг
Шри Шанкарачарьи
сделал должниками
нас его навечно!
Так одной «колючкой»
(шуньей майавады)
он извлёк другую
(небреженье к «Ведам»).
А теперь что делать
нам с его «колючкой»?
Рамануджа, Мадхва
(даже Сам Чайтанья!)
корчевали кева-
ла-адвайта-ваду,
но она живуча!
Дживе-наслажденке
майи вкус – как сахар!
Быть должны мы чутки
к настроен ь ям сердца,
чтобы не проснуться
в самом деле «Богом»
или с ощущен ь ем:
«Я – не как другие...
Я – с особым даром,
с миссией! Я – послан!
Я общаюсь с Богом,
верьте мне, ребята!»...
(В клинике, понятно,
знают сей диагноз:
там «Наполеонов»,
«Александров Невских»
и других «великих»
регулярно лечат...
«Бога» бы, наверно,
вылечили тоже,
но религиозной
веры убежденья
не относят к сфере
дел психиатрии...)
Люди, став «богами»,
склонны то и дело
с духами** общаться –
те раздуть умеют
уголёк их веры:
«Ты ли не божествен?»
Духи сами любят
«Бога» перед кем-то
из себя состроить
и вещать учёно
о духовной жизни...
Ощущают «пользу»
этих наставлений
те, кто поощряет
в сердце и лелеит
тихую надежду
наслаждаться вкусом
сна мирского счастья.
«Добрые» советы
переводят мягко
стрелку магистрали
неофита-бхакты
на пути иные –
рельсы гедонизма
с перестуком ровным
колеса на стыках
о душе, о Боге
и движен ь ем дружным
в ад под стягом «веры».
Майавада – ложна,
но влечёт, как сказка,
тех, кто в снах тщеславных
зрит себя Пурушей,
пестуя надежду
стать однажды Богом.
Глупость очевидна
их потуг ничтожных,
но в плену иллюзий
дживы безрассудны.
|
|
|
Им «Брахман» фальшивый
Шри Шанкарачарья
дарит для забавы.
Есть такой в природе?
Где же? В сфере мысли!
В области фантазий!
В иллюзорных играх
и пространствах Майи!
Где-то по соседству –
шуньята буддистов...
То и это схоже,
как близняшки-братья!
На волнах прибоя
возникают с пеной
белые «барашки»
и уходят, снова
растворяясь, в в о лны –
так, подобно пене,
родились близняшки
и растают в море
необъятном майи,
чтобы вновь возникнуть
в новой Кали-юге...
Ум – материален!
(Подчеркнём же это!)
Это означает,
что в своём стремлен ь и
философски мыслить
о себе, природе
и устройстве мира,
он проникнуть может
лишь в слои сознан ь я
матер ь альной сферы!
(То есть сферы Майи!)
Не куда-то больше!
Не куда-то дальше!
Только в майа-шакти
ум живёт, играя...
Вот душа – духовна!
И принципиально
лишь она имеет
дар-прерогативу
выходить из майи
в мир своей природы –
то есть в мир духовный!
Значит, для познан ь я
два доступны мира:
мир души и майи –
нет иных пристанищ!
Нету! (Как бы складно
сладко ни пытались
в противоположном
нас уверить Майа
с Махараджем Кали
через «просветлённых»
ими атеистов...)
Обретя способность
отключать влиян ь е
манаса и буддхи
(путь аштанга-йоги)
или же (как в бхакти)
вкусом шуддха-намы*
увлекая манас
в смаранам* глубокий,
джива может видеть
мир духовный (скажем,
Параматму в сердце
или мир Вайкунтхи,
или игры Кришны...).
Но ведь их отвергли –
душу вместе с Богом!
Эта скверна будет
в самой тонкой форме
зависать над дживой,
делая нечистым
всё её сознан ь е!
Пусть она достигнет
совершенств в аскезе
и благочестивой
будет, как монашка, –
мудрая зазнайка
ни за что на свете
не прорвёт покрытий
«тонких оболочек»!*
(Признаём мы, нет ли
джива-атму с Богом –
их существован ь е
отменить не можем!)
Подтвердим же это...
Шри Шанкарачарья –
воплощен ь е Шивы.
Он – великий бхакта,
лучший из вайшнавов!
Служит беззаветно
Господу с любовью
и достоин высших
прославлений Шанкар!
Бхаджан* Шри Говинде*,
бхаджан Радхарани*
он оставил в мире
преданным на радость
как послан ь е Шивы...
Это плач о стопах
Шри Шри Радхи-Кришны
и мольба о преме!
Только чтоб желан ь е
выполнить Шри Кришны,
в мир приходит Шанкар...
Гуру-махараджем
Шри Шанкарачарьи
был Говиндапада,
чистый майавади.
А парам* же гуру,
звавшийся Гоурпадом,
был тогда крупнейшим
из мужей учёных
в сфере шуньявады:
теоретик шуньи,
автор книг известный –
как Луна светил он
в небе шуньявады!
Книги Гоурпада
«Мандукья-кар и ка»
и «Санкхья-кар и ка»
и душой, и жизнью
стали майавады.
У него учился
больше, чем у гуру,
Шри Шанкарачарья
тонкостям сплетений
хитрой шуньявады,
побеждая в спорах
и готовясь вскоре
возвестить, к безбожью
склонным, майаваду...
И когда уж тело
Гоурпад оставил,
написал блестящий
(с точки зренья шуньи)
комментарий Шанкар
к книге Гоурпада
«Мандукья-кар и ка».
Гурудэв Говинда
был доволен шишьей,*
а настало время,
он простился с миром
и покинул тело.
Раз Шанкарачарья
был в глубоком трансе
медитационном,
и к нему явился
Гоурпад почивший
и сказал: «О Шанкар!
Гуру твой, Говинда,
прославлял тебя мне!
Он сказал, ты чудный
комментарий сделал
к “Мандукья-кар и ке”;
мне б взглянуть хотелось!»
И Шанкарачарья
показал Гоурпаду
то, о чём просил тот.
Посмотрев работу,
Гоурпад был счастлив!
Похвалив Шанк а ра,
он ушёл, довольный...
Что всё это значит?
Это значит, оба
(Гоурпад с Говиндой)
не вошли в нирвану,
грубых тел лишившись,
раз могли общаться,
обсуждать успехи
Шри Шанкарачарьи,
сохраняя ту же
индивидуальность,
что была и прежде.
Значит, в тонком теле
оставался каждый,
а не растворился
в сказочной нирване
и с «Брахманом» тоже
сказочным не слился –
ведь по описан ь ю,
как других учили
эти гуру сами,
индивидуальность
безвозвратно гибнет
в шунье и Брахмане!
Вот и вывод: даже
гении нирваны,
патриархи шуньи,
бонзы майавады
тонких тел оковы
разорвать не могут,
чтоб нирвана-мукти
насладиться счастьем...
Коль они не в силах
обрести цель жизни –
раствориться в шунье! –
как её достигнут
те, кто им внимали?
(Это всё представил
В книге «Майавада»**
Шри Бхактипрагьяна
Кешава Госвами,
дорогой и славный
наш парама-гуру.)
Скажут: «Боддхисаттвы
не идут в нирвану
сами, добровольно,
чтоб, оставшись в мире,
обучать буддизму»...
Это их уловка!
В океанских водах
воздух не способен
сам на дне остаться –
вытеснит природа!
Точно так же шунья:
кто достиг нирваны
подлинно, реально
(будь сама нирвана
подлинно-реальной!),
тот уже не может
в этот мир вернуться,
чтоб другим поведать
о её природе –
ведь «поток сознан ь я»
(индивидуальность!),
принятый в буддизме,
раствориться в шунье
непременно должен!
Кто ж тогда вернётся?
Нет того «потока»!
Нет того сознан ь я!
Личности той нету,
что пришла в нирвану!
Ведь буддизм не знает
славу дживы вечной,
самосознающей,
неуничтожимой...
(Дживу вместе с Богом
вынес на помойку
Будда Шакьямуни)
Как снежок, «слепился»
(вдруг!) «поток сознан ь я»
(где-то и зачем-то,
как-то из чего-то)
получилась – личность!
(Так они считают...)
Если «снег» растаял,
как «снежок» вернётся?
Новые снежки-то
налепить не сложно –
был бы снег, но прежним
новые не станут.
Молоко, однажды
встретившись с закваской,
оставаться дольше
молоком не может;
и «поток сознанья»,
встретившись с нирваной,
должен в ней распасться,
став единым с шуньей.
И какой же вывод?
Те, кто обучает
как достичь нирваны
(первый – Шакьямуни),
никогда в нирване
сами не бывали.
Если же бывали
и назад вернулись,
значит их нирвана
лишь улыбка Майи...
Так пришли мы к правде!
«Ну а если, правда,
кто-то не вернулся?
Значит, есть нирвана?»
Есть угодья Майи...
Карма неизбежно
с теми, кто безбожен!
«Ишопанишад»
к учителям взывает:
«Ложные доктрины,
ложные учен ь я
увлекут лжегуру,
к проповеди склонных,
в тёмные из тёмных
уголки вселенной»...**
Те, кто склонен к шунье,
остаются дживой,
хоть её отвергли;
Будда Шакьямуни
здесь не исключен ь е.
Возвратятся в тело
после медитаций
эти боуддха-вади*
или увлекутся
сладостью полёта
в тонких сферах Майи –
зону полномочий
Кширодакашайи
Вишну, Параматмы,
(то есть зону кармы)
проскочить не могут.
Но признать должны мы
факт неоспоримый:
Шакьямуни учит
праведности внешней –
грубых чувств контролю.
(Подлинная святость
только в беззаветной
преданности Кришне!)
Внешний мир – не область
интересов жизни
Гаутамы Будды,
и буддисты строго
следуют садхане
(в основном, монахи)
и «грешат» (как это
понимают в мире
грубых чувств и действий)
несравненно меньше,
чем другие люди –
тоже атеисты,
но рабы инстинктов.
Целибат, ахимсу,
нормы благочест ь я
свято исполняет
каждый из адептов
правоверных Будды,
сына Шуддходханы,
чтоб войти в пространства
тонкого ментала –
в этом «святость» Будды:
нету интереса
к грубым наслажден ь ям,
что под стать животным!
Лишь в одном повинны:
в непризнан ь и Бога,
потому не выйдут
из кругов самсары...
Но для них, конечно,
«праведно»** живущих,
Майа даст пространства
для реализаций
поиска нирваны,
состояний Будды,
тонких сфер, где формы
есть и где их нету...
В этом нет сомнений –
ведь она даёт их
грубым атеистам
для реализаций
их стремлений к счастью...
Всем должно быть ясно:
есть три сферы жизни –
это мир духовный,
мир материальный
и татастха-шакти,
область между ними.
Ничего другого
вне – не существует!
(«Вне» само возможно,
если есть границы,
но угодья Кришны
сих границ не знают,
ибо бесконечны!)
В мир духовный входят
лишь в духовном теле;
в мир материальный –
лишь в материальном:
какова природа
мира устремлений,
таково и тело
для вхождений нужно.
Лишь в татастхе джива
может быть без тела –
просто, как частица,
(там она не долго –
сущее мгновенье,
ибо выбор сделать
Бога или Майю
побудит природа),
да ещё в Брахмане
при саюджья-мукти
(в подлинном – не том, что
Шанкара придумал!).
Сиддха-васту (тело
для духовной сферы)
проявляет джива
в практике духовной
сообразно личным
качествам (свабхаве)
милостью Мукунды
(Вишну или Кришны).
Оболочки Майи
формируют тело
для материальной
сферы и самсары.
Механизм вселенных,
все его детали
по устройству жизни
Господу известны
лучше, чем кому-то
из сидящих вечность
в медитационных
позах по пещерам...
Он, Господь Верховный,
Сам о них расскажет,
если мы внимаем,
как студент хороший –
кротко и смиренно.
Нет в пространстве места
для реализаций
собственных фантазий
непослушной дживы,
кроме сферы майи!
В тонко-матер ь альных*
оболочках джива
что б ни отыскала
как объект сенсаций
о существован ь и,
бытие и жизни –
всё круги самсары!
Истина приходит
из духовной сферы –
там её источник;
здесь – река обмана!
За пределы тонких
оболочек выйти
можно только силой
практики духовной,
Господом любовно
данной через «Веды»
по цепи вайшнавов,
а не взятой кем-то
с полочки фантазий.
И реально выйдя
за пределы майи,
обнаружить можно
только мир духовный
и самбандху* дживы
вместе с сиддха-дехой*,
дживиной сварупой* –
телом для служенья
Господу с любовью!
В трансе медитаций**
Будда зрит нирвану,
а не брахмаджьоти
или Параматму –
это означает,
лишь одно: остался
«просветлённый» Будда
под контролем Майи!
Ничего другого!
И она покажет
дивные пространства!
В них покой и шунья...
Тишина... Нирвана...
Здесь вопрос предвижу,
ставший популярным:
«Как была способна
повлиять на Будду
столь искусно Майа,
если Шакьямуни
аватара Бога?»
Кроется ошибка
в этом утвержден ь е:
мы ведь говорим об
авторе буддизма,
он – не аватара.
Два являлось Будды
следом друг за другом
в эту Кали-югу,
и из них лишь первый,
что родился в Гайе,
у жены Анджаны,
аватара Вишну.
Гаутама Будда
(или Шакьямуни),
ставший всем известен
как «отец» буддизма,
родилс я на много
(на тысячелетье!)
позже Вишну-Будды,
воплощенья Бога,
Будды-аватары
самого Нара й ны,
чей приход в начале
каждой Кали-юги
прославляют шастры:
«С наступленьем века
Махараджа Кали,
сам Господь Всевышний,
Бхагаван Нара й на,
низойдёт как Будда».
В «Даша-аватаре»**
нисхождений Вишну
этот Вишну-Будда
упомянут также –
Он идёт девятой
аватарой Вишну.
Чистый, милосердный,
приходя на Землю,
Он провозглашает
для религиозной
жизни высшим принцип
соблюдать ахимсу;*
запрещает в жертву
приносить животных
даже для обрядов
и священнодействий,
отвергая шрути*
жертвоприношений,
что жрецам давали
повод к джива-химсе.
«Бхагавтам» также
славит Вишну-Будду:
«Принося поклоны
стопам Вишну-Будды,
воплощен ь ю знан ь я
чистого, как солнце,
возношу пранама-
мантры аватаре
Господа Нара й ны!
Он искусно разум
демонов покроет
пеленой иллюзий»...
Будду-аватару,
что родился в Гайе,
сыном став Анджаны,
не должны мы путать
с автором буддизма,
Гаутамой Буддой,
|
|
|
