Институты самоуправления в англосаксонских королевствах

Англосаксонский период английской истории продолжался около шести веков - с середины V до середины XI столетия. До этого времени Британия почти в течение четырехсот лет была провинцией Римской империи. В 407 г. римские легионы ушли с острова и уже никогда не возвращались, так как у них не было для этого средств и сил. С середины V в. в Британию переселяют­ся германские племена: юты, саксы и англы. Вытеснив коренных жителей в западные и северо-западные районы острова и за его пределы (в частности, на полуостров Арморика - ныне Бретань), они на захваченных территориях образовали несколько королевств. С конца VI в. их число в основном равняется семи, поэтому пери­од с VII по IX в. в истории Англии называют Гептархией.

Эти королевства постоянно сталкивались друг с другом, со­перничая в борьбе за политическое первенство. Ведущее поло­жение поочередно занимали Кент (конец VI - начало VII вв.), Нортумбрия (вторая половина VII в.), Мерсия (VIII в.), ас IX в. - Уэссекс, королю которого, Экберту, в 829 г. удается на время объединить под своей властью почти всю территорию, заселен­ную англосаксами.

С конца VIII в. на Британские острова начали совершать набе­ги датчане и норвежцы. Всем англосаксонским королевствам при­ходилось объединять свои усилия для борьбы с общим врагом. В

Английские королевства около 800 г.

879 г. король Уэссекса Альфред заключил с датчанами договор, согласно которому северо-вос­точная часть острова оставалась У скандинавов. Она получила название Область датского пра­ва (Денло). Лишь во второй по­ловине X в. ее самостоятель­ность была ликвидирована коро­лем Эдгаром (959-975). В конце столетия набеги норманнов во­зобновились. В 1016 г. датский король Кнут Великий (1016-1035) объединил под своей вла­стью Англию, Данию и Норве­гию. Вскоре после смерти Кну­та на престол вновь вступил представитель англосаксонской династии Эдуард Исповедник (1042-1066). Наконец, норманд­ское нашествие 1066 г. открыло

новую страницу в истории Англии, королем которой стал герцог Нормандии Вильгельм (1066-1087).

Политическая организация Англии на протяжении всего ран-несредневекового периода сохраняла ряд элементов «военной демократии». Наиболее четко элементы общественных институ­тов германцев прослеживаются в системе местного самоуправ­ления, прежде всего судебно-административного устройства. В англосаксонских королевствах они сохранялись гораздо дольше, чем во Франкском государстве. Рассмотрим их трансформацию в раннее средневековье.

Первоначальным звеном в системе местного судебно-админи­стративного управления была сельская община. Она представ­ляла собой ограниченную по числу группу людей, где все знали друг друга, где протекала повседневная жизнь человека. Общи­на управлялась собранием своих членов, сообща решавших дела. Именно сельский сход (галимот) регулировал отношения внут­ри общины и ее связь с внешним миром.

На галимоте решались все важнейшие дела хозяйственной жизни - вопросы севооборота, выпаса скота, пользования угодьями (лесами, реками, озерами, соляными залежами и т. п.), которые составляли коллективную собственность общины. Однако дея­тельность схода не ограничивалась чисто хозяйственными функ­циями. На своих собраниях общинники разбирали мелкие про­ступки и взимали штрафы с виновных, разрешали тяжбы, возни­кавшие среди жителей деревни, оформляли различные сделки. Сельский сход распределял повинности, был обязан производить Розыск преступников, краденных вещей и собирать налоги. Его постановления являлись, вероятно, обязательными для всех чле-

нов. Кроме того, общинники могли выступать в качестве поручи­телей за своего односельчанина на собраниях сотни или графст­ва. Заметим, если в VII в. (по законам Уитреда) для снятия обви­нения с рядового свободного (кэрла) достаточно было клятвы четырех его товарищей, то к концу IX в. (договор Альфреда и Гутрума) необходимо свидетельство одиннадцати общинников и одного королевского тэна.

Во главе общины стоял староста (tun-gerefa), которого перво­начально выбирали на галимоте. С усилением королевской влас­ти, он стал назначаться королем или кем-то из его представите­лей. Именно старосту вместе с приходскими священниками и че­тырьмя самыми уважаемыми членами общины сельский сход по­сылал представлять свои интересы в собрания сотни и графства. 1

Собрания свободного населения сотен и графств восходят к древним народным собраниям племен (собрания графств) или их подразделений (собрания сотен). В VI - VIII вв. эти собрания были носителями принципа народоправства, воплощавшего в себе коллективную волю соплеменников на данной территории (Е. В. Гутнова). Позднее они эволюционируют, постепенно перерожда­ясь из органов народной власти в подконтрольные государству и местной знати учреждения. Однако и в X в., несмотря на утверж­дение в них знати и должностных лиц, в собрания входили и представители местных общин: старосты, зажиточные крестьяне, выборный сотенный старшина. Кроме того, королевская власть в известной мере покровительствует собраниям сотен и графств, предпринимая меры по активизации их деятельности.

Первоначально, как уже упоминалось, участие в народных собраниях считалось привилегией свободного человека. Позд­нее присутствие в них становится обязанностью. Законы пред­писывают представителям общин являться на собрания: «И пусть, [все] как это полагается посещать, посещают под стра­хом штрафа сотенные собрания» (Законы Кнута. 17, 1 // Хрестоматия памятников феодального государства и права стран Европы. М., 1961. С. 87). Уже в IX в. в Мерсии осво­бождение от посещения собраний является особой привилегией. Законы Этельстана (X в.) квалифицируют неявку в собрание как неповиновение королю: «Если кто трижды будет отсутст­вовать в собрании (gemot), пусть заплатит [штраф] за непо­виновение королю и пусть это будет за 7 дней до судебного собрания» (Законы Этельстана. II, 20 // Корсунский А. Р-Возникновение феодальных отношений в Западной Европе. Вып. 2. М., 1973. С. 106). Вместе с тем предусматриваются меры, которые должны были обеспечить исполнение местными собраниями их основных функций, прежде всего, судебных.

Королевская власть пыталась опереться на местные учрежде­ния, использовать их в целях поддержания внутреннего мира. Она была вынуждена считаться с ними, ибо собрания объединяли кэр-лов и тем самым давали им средство сопротивления королю и его агентам, возможность отстаивать свои интересы в борьбе со знатью•

9%

Сотня -(hundred) была промежуточным звеном между общи­ной и шайром (графством) в системе местного самоуправления. На северо-востоке Англии, на территории датских поселений (графства Йоркшир и Линкольншир) подобные единицы назы­вались wapentake. Это название, по замечанию английского ис-хорика Ф. Мэтланда, указывает на время, когда вооруженные воины на собраниях выказывали свое одобрение лязгом оружия. Термин «сотня» впервые появился в законах короля Эдмунда I (939-946). Однако текст указа "Порядок ведения и функции сотенных собраний» (вышедший до 975 г.) сообщает, что сотня уже давно установленный институт. Число сотен в шайре могло меняться значительно, различна их величина и в разных частях Англии, от 5 в Лестершире до 63 в Кенте.

Собрание сотни (hundred-gemot, hundred-moot) созывалось раз в месяц, обычно на открытом воздухе. Первоначально на нем могли присутствовать все жители сотни. Затем интересы каждой общины представляли сельский староста, приходской священник и четыре самых уважаемых крестьянина. Кроме них, в заседани­ях принимали участие все более или менее крупные землевла­дельцы округа. Участники гемота находились под особым по­кровительством закона по пути в собрание и из него.

Собранию сотни принадлежала гражданская и уголовная юрисдикция. Здесь решались вопросы, выходившие за пределы компетенции сельских сходов. В качестве судей первоначально выступали все присутствующие, но постепенно выделилась осо­бая судебная комиссия из двенадцати человек. Возможно, это произошло для облегчения процедуры. Ранние упоминания о коллегии 12 старших тэнов содержат памятники IX в. Некото­рые разъяснения относительно их функций дают законы X в. В компетенцию комиссии входило осуществление правосудия, пре­следование и арест преступников, сбор некоторых штрафов, а также исполнение отдельных административных функций. Чле­ны комиссии были подконтрольны королю, и хотя значение ее со временем возрастает, полного подчинения местных судов тэнам, скорее всего, не было.

Помимо чисто судебных, сотенные собрания осуществляли административные, полицейские, фискальные функции. Сотня была ответственна за сбор судебных штрафов, церковных и дру­гих налогов, производила раскладку различных фискальных по­ступлений. В X в. короли официально признают за местными собраниями право на получение определенной доли от штрафов и поборов. По законам Этельреда, сотне причиталась половина всех судебных сборов. Часть поступлений с судов отдавалась населению сотни, исполнявшему повинности по розыску преступ­ника: «И обвиненных людей... нужно задерживать, и каждый из них должен уплатить залог в 6 полумарок, половину позе­мельному господину и половину местному суду (wapentake)» (Законы Этельреда. III. 2 // Хрестоматия по истории сред­них веков. Т. 1. С. 625). Если же преступник не предъявлялся,

сотня несла коллективную ответственность за уголовное пре­ступление, совершенное на ее территории.

В компетенцию собрания сотни входило также свидетельст-вование различных юридических актов, таких как передача зе­мельной собственности из одних рук в другие, разбор исков о фолькленде. При этом все участники собрания выступали в ка­честве свидетелей. Именно к свидетелям обращались впоследст­вии, если нужно было восстановить содержание договоров.

Главой сотни был избираемый на ее гемоте сотенный старши­на. Он первоначально председательствовал на заседаниях. Со временем возрастает значение королевского служащего - герефы. Герефа являлся представителем интересов короля и вначале, по-видимому, занимался лишь сбором судебных штрафов в его поль­зу. С течением времени он все более контролирует деятельность собрания. Однако, как заметил А.Р. Корсунский, «даже начав руководить судебными заседаниями сотен, королевский герефа не вмешивался еще непосредственно в вынесение решений участни­ками суда» (Корсунский А.Р. Образование раннефеодального государства в Западной Европе. М., 1963. С. 138). В правовых памятниках X в. за герефой закреплялось право и обязанность на созыв сотенного собрания, в состав которого он входит как чинов­ник короля. Сместить герефу мог только король.

Более крупной территориальной единицей, чем сотня, являлся шайр (shire, scir), который после нормандского завоевания станут называть графством. В объединенном англосаксонском королев­стве графство представляло собой либо территорию некогда са­мостоятельного королевства (Кент, Эссекс), либо (таких большин­ство) вновь образованный судебно-административный округ. Шайры существовали, по-видимому, на юге острова уже во время Альфреда Великого (871-899) и полностью упрочились в правле­ние Эдгара. Каждый шайр до нормандского завоевания имел свое народное собрание (sciremoot, folcmoot), которое обычно собира­лось два раза в год: «И пусть... собирается... в году... собра­ние графства два раза, если не будет надобности делать это чаще» (Законы Кнута. 18 // Хрестоматия памятников фео­дального государства и права стран Европы. С. 87).

Во главе шайра стоял первоначально избираемый на собрании, а| позднее назначаемый королем и его советниками (уитанами) эл-дермен. Он председательствовал на собрании графства, а во время войны командовал воинами графства.

С усилением королевской власти все большую роль в жизни графства играет королевский управляющий - шайррив (буду-1 щий шериф). Первоначально он, главным образом, представлял I интересы короля в графстве: собирал различные поступлет для королевской казны, заведовал королевским имуществом шайре. Постепенно сфера его деятельности расширяется. Шай{ рив не только осуществляет полицейскую и судебную власть, и становится председателем собрания графства.

По замечанию Д. М. Петрушевского, в собраниях графству^г

Кнут Великий.

Миниатюра из рукописи

XI века.

ствовали представители каждой общины, все более или менее крупные землевла­дельцы графства, шайррив, элдермен, дру­гие должностные лица графства и епис­коп. Причем епископ графства принимал самое деятельное участие в собрании: «И пусть присутствуют на собраниях граф­ства епископ и элдермен, и оба они должны наставлять, как в божеском, так и в светском праве» (Законы Кнута. 18 // Там же). Собрания графств выпол­няли прежде всего судебные функции. На них рассматривались дела, не получив­шие разрешения в собрании сотни, совер­шались различные юридические акты, прежде всего передача земли из рук в руки. Фолькмот обсуждал также вопро­сы налогообложения шайра, военной обо­роны, а иногда подтверждал изданный центральной властью закон, придавая по­следнему юридическую силу.

Как известно, в Англии вплоть до IX в. кэрлы составляли основную массу на­селения. Даже к середине XI в. сохра­нялось еще много свободных крестьян - собственников. Они не жаждали получить права на посещение собраний графств. На­против, кэрлы желали заменить бремя обязательного посещения на возможность не являться в собрание. Там, где мы склонны видеть потерю политических прав, отмечает Ф. Мэтланд, они ви­дели только облегчение от общественных повинностей. Итак, к концу раннесредневекового периода свободные люди все еще играют заметную роль в органах местного самоуправления, но все более исключаются из участия в собраниях графств.

Заметную политическую роль в государстве англосаксов иг­рал «совет мудрых» (уитенагемот). В современной историо­графии не сложилось единого взгляда на истоки и характер данного учреждения. Ряд историков считает, что собрание уита-нов ведет свое происхождение от собраний свободных общинни­ков - фолькмотов. Другие исследователи полагают, что уитена­гемот изначально был аристократическим органом, был создан королем и состоял из его приближенных.

Термин «уитенагемот» (witenagemot) впервые появляется в законах и хартиях X в. В предшествующие столетия наиболее Распространенными были англосаксонские micel gemot, sinodlie gemot- и латинские synodus, consilium, conventio publica. Во мно­гих англосаксонских законах имеются вступления, в которых говорится об оглашении данных законов на собрании уитанов. Днако, в документах ни статус, ни полномочия уитенагемота закрепления не нашли.

Все члены «совета мудрых» именуются единым титулом «уи-таны» или его латинскими эквивалентами. При свидетельство-вании грамот участники собрания ставят свои подписи в соот­ветствии со схемой социальных рангов: король, архиепископ, члены королевской семьи, епископы, элдермены, аббаты, тэны и лица без титулов. Нарушалась эта последовательность довольно редко.

Как численный, так и социальный состав уитенагемота изме­нялся на протяжении столетий. В собраниях уитанов VIII - пер­вой трети IX в. присутствовало от 15 до 30 человек. Более поло­вины из них, как правило, составляло духовенство. В 742 г. в Кловеско собралось 27 человек, из них 19 лиц духовного звания, 3 элдермена и 2 человека без титула. В конце VIII в. вновь в Кловеско собирался уитенагемот, на котором была составлена грамота, подписанная 29 свидетелями (17 из духовенства, 12 лиц без титула). По мнению К.Ф. Савело, лица без титула могли представлять верхушку крестьянства, которая еще не влилась в состав знати, либо это были безземельные дружинники. Приме­чательно, свидетельства лиц без титула встречаются в грамотах VII - VIII вв., редки в источниках IX в. и, как правило, отсутст­вуют в документах первой половины X в. (Савело К.Ф. Ранне­феодальная Англия. Л., 1977. С. 109).

К концу IX в. происходят изменения в социальном составе уитенагемота. Расширяется число представителей светской зна­ти и прежде всего число тэнов (ministri), которое возрастает по мере усиления королевской власти. К середине IX в. преоблада­ние в собраниях элдерменов и тэнов становится явным. При общем числе уитанов около 30 человек на долю духовенства приходится 4-5 представителей, элдерменов - от 5 до 7, а тэнов -от 14 до 20. Последние составляли приблизительно половину собрания.

В X в. представительство светской знати в уитнагемоте еще возрастает прежде всего за счет ministri, состав которых зависел от назначения короля, тогда как максимальное количество епис­копов определялось количеством епархий. В собрании времени Этельстана (925-940) присутствовало 40-60, иногда 90-100 чело­век. Наиболее многолюдными были следующие. В ноябре 931 г. на уитенагемоте присутствовало 100 человек - оба архиепископа, кентерберийский и Йоркский, 2 представителя королевской семьи, 17 епископов, 15 элдерменов, 5 аббатов и 59 тэнов. На собрании в Винчестере в 934 г. заседали 2 архиепископа, 4 члена королевской семьи, 17 епископов, 12 элдерменов, 4 аббата и 52 тэна.

Итак, уитенагемот постепенно трансформировался из общего совета королевства в совет феодальной знати. С объединением англосаксонских королевств под властью Уэссекса «совет муд­рых» стал общим собранием единого королевства, но не собрани­ем всего народа. Выражая в своих постановлениях народную волю, собрание уитанов не было и собранием народных представителей графств. Ряд историков считают, что уитенагемот сохранял свой «представительный характер», поскольку каждый из его членов,

[

будучи представителем народа, мог участвовать в решении любых вопросов и оформлении юридических актов. Однако, болыпинст-

во исследователей отрицает принцип выборности уитанов. Существует точка зрения, что каждый свободный человек имел право присутствовать на уитенагемоте, но письменных свиде­тельств широкого народного участия в собраниях нет. Если жители той местности, где происходило совещание, и свита уита­нов и присутствовали на собрании, то, видимо, лишь в качестве пассивных наблюдателей. Ядро собраний составляли прибли­женные короля, связанные с ним территориально.

Не были определены также порядок и периодичность созыва уитенагемота. Время и место заседания устанавливались по воле короля, обычно сбор назначался на пасхальные или рождест­венские праздники. Количество собраний в разные годы было неодинаковым - от одного до четырех в год.

В исторической литературе уитенагемот рассматривают как учреждение с широким кругом полномочий. Уитаны принимали участие в составлении и оглашении законов. Англосаксонский историк Беда Достопочтенный (679-735) сообщает о записи за­конов кентским королем Этельбертом (560-616): «Кроме дру­гих благ, которые он совершил, заботясь о своем народе, он издал для него вместе с советом мудрых (concilium sapientium) судебные постановления по примеру римлян» (Цит. по: Кор-сунский А.Р. Возникновение феодальных отношений в За­падной Европе. Вып. 2. С. 78). В преамбулах законов Уитреда, Инэ, Альфреда Великого, Этельстана и других королей есть ссыл­ки на участие уитанов в законодательной деятельности.

Король и уитаны назначали элдерменов и епископов, решали вопросы войны и мира, обсуждали и утверждали договоры. Со­гласие уитенагемота обычно требовалось при назначении пода­тей, а королевские земельные пожалования должны были полу­чать подтверждения уитанов. Уитенагемот был судом высшей инстанции в королевстве, разрешал дела сторон, подлежавших непосредственно королевской юрисдикции.

По мнению ряда историков, в компетенцию уитенагемота вхо­дило избрание (см. раздел 4) и низложение королей. Источники не дают однозначного ответа на этот вопрос.

Право низлагать короля в законодательстве закреплено не было, но продолжали действовать германские нормы. В соответствии с ними король мог быть смещен и даже убит, если его действия нано­сили вред обществу. Еще в VIII в. к такой мере неоднократно прибе­гали уитаны отдельных королевств. В 755 г., согласно «Англосаксон­ской хронике»: «Кюневульф и западносаксонские уитаны лиши­ли Сигебрихта за его дурные дела его королевства, за исключе­нием Гэмпшира» (Цит. по: Корсунский А.Р. Возникновение фе­одальных отношений в Западной Европе. Вып. 2. С. 91). В 774 г°ДУ аналогичным образом королевской власти был лишен король Нортумбрии Эльхред.

Известно, что на уитенагемоте 6 января 1066г. был избран и

последний англосаксонский король Гарольд, погибший 14 октяб­ря 1066 в битве при Гастингсе. Его победитель герцог Норман­дии Вильгельм также не просто провозгласил себя королем, но был формально избран на уитенагемоте, собранном в Вестмин­стере: «...все, нимало не колеблясь, радостно выразили свое согласие, как бы по внушению неба, единомышленно и еди­ногласно. С волей англосаксов без всяких затруднений со­гласились и нормандцы» (Цит. по: Колесницкий Н.Ф. Фео­дальное государство. М., 1967. С.156). Вильгельм I Завоева­тель (1066-1087) использовал старинные англосаксонские тра­диции, превратив их в средство усиления своей власти.

Таким образом, уитенагемот представляется органом власти с обширными полномочиями. Однако на практике всеми перечис­ленными правами «собрание мудрых» пользовалось в зависимо­сти от обстоятельств и личного характера того или иного коро­ля. Реализовать свои полномочия уитенагемот мог при слабом короле. При королях сильных многие из прав оказывались не­действительными. Тем не менее уитенагемот сохранял на протя­жении всего англосаксонского периода значение как политичес­кое учреждение, особенно в области законодательства, суда и на­логообложения и впоследствии, по мнению ряда историков, по­влиял на становление позднейших английских учреждений.

Ритуалы избрания королей

Для раннего средневековья самой яркой избирательной про­цедурой, отмеченной в различных источниках, являются выборы короля. Складывание и развитие ритуала происходило в резуль­тате синтеза германских, собственно римских и христианских традиций, которые постепенно обрастали новыми элементами. Со временем процедура все более усложнялась.

Король у древних германцев располагал весьма ограничен­ной властью и был прежде всего военным предводителем. Изби­рали его на народном собрании из числа наиболее знатных му­жей, еще не обязательно принадлежащих к одному роду. Henpej менным условием на получение права быть избранным главой племени являлось успешное ведение военных действий и приоб­ретение за счет военной добычи новых богатств. Военному вож­дю, опиравшемуся на верную дружину и имевшему возможность пустить на проведение «избирательной кампании» часть военной добычи, легче было стать королем. По существовавшем у язычни­ков-германцев представлениям, избрание короля народным собра­нием имело решающее значение в передаче ему магической силы. Если король утрачивал свою магическую силу и расположение богов, а знаком этого могли стать военные поражения и неудачи, он терял право на свой титул и мог быть смещен народом. К лишению власти могли привести также попытки короля возвы­ситься над народным собранием или нарушить права свободных соплеменников.

В процессе создания варварских королевств власть короля

'

.

постепенно усиливается. Причем в разных регионах Европы темпы ее были различны. Первоначально королевская власть является

все еще служебным органом, подчиненным народному собранию, король обязан соблюдать традиции, придерживаться обычаев предков. Изменять их по своей прихоти он не имеет права. Лю­бые изменения должны быть санкционированы народом. Возвы­шение короля над рядовыми свободными и родовой знатью про­исходит на протяжении нескольких столетий. Во Франкском государстве король сосредоточивает в своих руках все функции государственного управления уже в VII в., тогда как в Англии осознание власти короля как государственной произошло в IX -начале X вв.

Росту престижа королевской власти способствовала христи­анская идея о ее божественном происхождении. Однако еще до принятия христианства представления о сакральной природе королевской власти были свойственны многим германским пле­менам. Стремление связать свою родословную с Воданом, Тором и прочими языческими божествами не было чуждо франкским, англосаксонским и другим королям. Так отличительным при­знаком представителей династии Меровингов, как и верховного бога германцев Водана, были длинные волосы, которые разреша­лось отпускать только наследникам королевского дома. Когда Хлодвиг хитростью захватил своего соперника, одного из вож­дей салических франков Харариха и его сына, он приказал ост­ричь их, тем самым лишив права на престол (Григорий Тур-ский. История франков. II, 41). Однако то обстоятельство, что короли вели свою родословную от божественных предков, сов­сем не означало, что они могут претендовать на право граждан­ского управления, на власть над соплеменниками. Источником власти было народное собрание.

Представление о короле как «помазаннике Божьем» создава­ли базу для его все возраставших претензий на верховную власть и осуществление гражданского управления. Формула «король милостью Божьей» (rex gratia Dei) принимается правителями и используется для обоснования королевского авторитета.

В процессе формирования королевской власти у германских народов в качестве общей черты можно выделить тенденцию к постепенной замене выборной власти наследственной. Однако наследственное право было развито мало и вступлению короля на престол по-прежнему предшествовала процедура избрания, выборы короля часто представляли собой выбор наиболее под­ходящей кандидатуры из числа близких родственников последне­го короля и принесение клятвы верности новому. В избрании ко-роля, которое часто носило формальный характер, участвовала сшая знать и духовенство. Народ давал королю клятву верно-сти, закрепляемую присягой, которую принимал либо сам прави-

тель, либо его представители.

Согласно каролингским капитуляриям присягу королю должны были приносить не только все светские и церковные магнаты,

' — 1606

все должностные лица королевства, но «и все люди, начиная от детского возраста старше 12 лет и до старцев, которые могут еще являться на судебные собрания (placita) и выпол­нять приказания своих сеньоров...Имена и число тех, кто давал клятву, посланцы должны внести в список и принести с со- ] бой» (Цит. по: Корсунский А.Р. Возникновение феодальных отношений в Западной Европе. Вып. 3. С. 53). Таким образом, народ признавал вступившего во власть короля.

Древнегерманский обычай провозглашения короля (доку­мент № 1) продолжал существовать у многих народов и после создания ими варварских королевств. Ритуал избрания был следующим. Претендента приветствовали громкими криками одобрения и лязгом оружия. Затем дружинники поднимали I его на щите и трижды обносили по кругу, утверждая тем са­мым выбор короля. При этом в качестве инсигний (знаков • королевского отличия) избранник имел лишь копье. После церемонии король вступал в свои права - объезжал подвласт­ную территорию, представляясь народу и принимая подарки. Именно этот обряд, согласно Григорию Турскому, предшест­вовал провозглашению Хлодвига королем рипуарских фран­ков: «Хлодвиг.., созвав весь народ, сказал: «...я дам вам совет - только покажется ли он вам приемлемым: обращай­тесь ко мне дабы вам быть под моей защитой». Как только они это услышали, они в знак одобрения стали ударять в щиты и кричать, затем подняли Хлодвига на круглом щите и сделали его над собой королем» (Григорий Турский. Ис­тория франков. II, 40).

Еще при Хлодвиге началось проникновение римских элемен­тов в центральное управление франкского государства. Этому процессу способствовало принятие франками христианства в его ортодоксальной (католической) форме. Как сообщает Григорий Турский, Хлодвига, получившего от императора Восточной Рим­ской империи Анастасия I консульские знаки отличия, «...в бази­лике святого Мартина... облачили в пурпурную тунику и ман­тию, а на голову возложили венец. Затем король сел на коня и на своем пути от двери притвора базилики [святого Мартина] до городской церкви с исключительной щедростью собствен­норучно разбрасывал золото и серебро собравшемуся народу. И с этого дня он именовался консулом или Августом (т.е. им­ператором - Прим. авт)» (Там же. II, 38). Впоследствии туника стала важным атрибутом церемонии коронации у франков.

Римское влияние было еще более сильным в государствах ост­готов и лангобардов. Так, в Остготском королевстве, основанном на Апеннинском полуострове и просуществовавшем немногим более шестидесяти лет (493 - 555), сохранялась римская система госу­дарственных и общественных отношений, центральный и местный управленческий аппарат, римское право и многое другое. Впро­чем, не были забыты некоторые германские традиции. Из «Ва-рий» Кассиодора мы узнаем о процедуре избрания короля (доку-

мент № 3). В своем послании Витигис лодчеркивает привержен­ность готов обычаям предков. В широком поле среди обнажен­ных мечей под рев военных труб Витигис был поднят на щит соплеменниками, которые единодушно принесли ему присягу.

Принцип избрания короля у лангобардов сохранялся на про­тяжении всего времени существования королевства (568 - 774). Первоначально организация власти строилась на германских основах. Однако, смешиваясь с римлянами, лангобарды не толь­ко усваивали их быт, но и воспринимали римскую политическую и культурную традицию. Уже в 584 г. на общем совете они про­возгласили своим правителем Аутари (584 - 590), для почета назвав его Флавием. Таким образом подчеркивалась преемст­венность с Римской империей, представители трех династий ко­торой, как известно, носили имя Флавиев. «Это личное имя, - по словам хрониста Павла Диакона - счастливо употреблялось всеми, кто позднее становился королем лангобардов» (Цит. по: Корсунский А.Р. Возникновение феодальных отношений в Западной Европе. Вып. 2. С. 68). Вместе с тем сохранялся обычай провозглашать правителя, поднимая его на щите. При­чем субъектом этого политического акта, согласно «Истории лан­гобардов», выступал весь народ (Павел Диакон. История лан­гобардов. II, 31; III, 16, 35 // Там же. С. 67-69).

Во франкских источниках середины VII - первой трети IX вв., описывающих всеобщие выборы короля, фигурирует термин «Franci» как обозначение всего народа. На практике речь шла лишь о высших слоях общества. Даже смена династий происхо­дит, согласно источникам, на собрании франкского народа (в действительности - знати): «Пипин, избранный согласно обы­чаям франков, в короли, помазан рукой святой памяти Бони­фация архиепископа и возведен франками на престол в горо­де Суассоне. Хильдерика же, который ложно именовался королем, постригли и отправили в монастырь» (Анналы коро­левства франков, 751 // Хрестоматия по истории средних веков. Т. 1. М., 1953. С. 130). В 754 г. папа Стефан II повтор­но помазал Пипина Короткого (751-768) и под страхом отлуче­ния запретил франкам в будущем избирать себе королей не из этого рода.

В Мерсии церемония возведения на престол была дополнена обрядом помазания в правление короля Оффы (757-796), но как она осуществлялась, практически неизвестно. Самое раннее ее опи­сание у англосаксов относится к коронации Эдгара в 973 г. в Бате. Обряд помазания постепенно становится традиционным, под­черкивает значимость христианской церкви в процедуре выбо-Ров короля. Помазание возвышает королевскую власть и род короля, освящает его в глазах подданных.

У англосаксов королем обыкновенно становился старший сын Умершего правителя, полномочия которого подтверждались уите-Нагемотом. По обычаям англосаксов, в случае неспособности сына Принять управление после смерти отца, предпочтение отдавалось

4-1-

брату умершего. Биограф Альфреда Великого сообщает: «...Аль­фред, занимавший до тех пор второе место пока были живы его братья, принял управление всем государством немедленно по смерти брата (Этельреда- Прим. авт.), как Божьим соиз­волением, так и по общему согласию всех жителей того королевства... Если бы он захотел, то мог бы, еще при жизни вышеупомянутого брата, весьма легко получить королевство с всеобщего согласия, именно потому, что он превосходил всех своих братьев и умом и хорошими нравами; сверх того он был весьма воинственный муж и выходил победителем почти из всех битв» (Ассер. Жизнь Альфреда Великого // Стасюле-вич М. История средних веков в ее писателях и исследовани­ях новейших ученых. Т.П. СПб., 1864. С. 335).

Наиболее подробно и красочно ритуал избрания короля опи­сан хронистом Видукиндом Корвейским в «Деяниях саксов» (50-70-е гг. X в.). К этому времени можно говорить о сочетании процедуры избрания и десигнации (назначении предшественни­ком). Десигнация как форма передачи королевской власти яви­лась следствием слабого развития наследственного права. Де-сигнированный получал право на престол, которое подтвержда­лось ритуалом последующих выборов.

Будущий император Оттон I именно на основе десигнации получил право стать королем Восточно-Франкского государст­ва. Его тяжелобольной отец Генрих I в присутствии свидетелей объявил сына своим преемником. В 936 г. были проведены об­щие выборы (universalis electionis) короля во дворце Ахена (до­кумент № 5).

Процедура избрания выглядела следующим образом. Князья возвели претендента на трон, поклялись ему в верности и про­возгласили королем. Архиепископ Гильдеберт представил Отто-на присутствующему народу, который одобрил его избрание под­нятием рук. Затем последовала церемония помазания и короно­вания. Она сопровождалась вручением Оттону королевских инсигний: меча с поясом, плаща с застежками, браслета, жезла, скипетра и короны. Каждый предмет имел символическое значе­ние. Меч олицетворял борьбу с язычниками, браслет и плащ -усердие в вере и верность, скипетр и жезл - власть и милость. Таким образом, король, принимая инсигний, наделялся полнотой власти и в то же время брал на себя определенные обязательст­ва по отношению к подданным.

Итак, в отличие от античности, для раннесредневекового об­щества характерной особенностью является слабое развитие из­бирательных принципов. В этот период отсутствует теоретичес­кое обоснование выборов, но выборные элементы явно просле­живаются в повседневной жизни. В различных документах по- прежнему широко используется латинские термины, обозначаю' щие выборные процедуры. В варварских королевствах продол­жают существовать, постепенно эволюционируя, народные собра-

ния, своими корнями уходящие в германское прошлое. Долгое время сохраняется значимость свободного населения, неотъем­лемым правом которого было посещение военных сходов и су­дебных собраний различных административно-территориальных единиц. Представление о выборах в раннее средневековье было достаточно своеобразным. Процедура избрания нередко означа­ла лишь согласие и одобрение предложенной кандидатуры. На­иболее обоснованно категория выборности может быть приме­нена к избранию епископов и королей.

 

 

 

ПРИЛОЖЕНИЕ

В качестве дополнительного материала к очерку предлагаем познакомиться с отрывками из сочинений римского историка Кор- I нелия Тацита, писателя и государственного деятеля Остгот­ского королевства Флавия Кассиодора, архиепископа Реймского ] Гинкмара и хрониста Видукинда Корвейского.

Документы №№ 1, 3 и 5 рассказывают о процедурах избра­ния королей в раннее средневековье и ритуале его вступления

на престол.

Документы №№ 2 и 4 дают представление о функциях народ­ных собраний у древних германцев и во Франкском государстве.

ДОКУМЕНТ № 1. КОРНЕЛИЙ ТАЦИТ

ИСТОРИЯ КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ

15...Среди каннинефатов большой известностью пользовался человек по имени Бриннон; он про

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: