Предисловие

С. А. Нефедов

ИСТОРИЯ ПОДНЕБЕСНОЙ

Роман истории

Екатеринбург

Издательство Уральского университета

 1992

Предисловие

Эта книга, как убедится сам читатель после первых же ее стра­ниц, не нуждается ни в какой рекомендации: во-первых, она ори­гинальна по мысли, по содержанию, а во-вторых, она просто инте­ресно написана, что, согласитесь, в трудах по истории встречаешь не­часто. Автор назвал свое произведение «романом истории» и имел полное право на это.

Как во всяком романе, в нем есть элементы вымысла или, по край­ней мере, свободного обращения с историей — пусть не так, как в романах Дюма или Пикуля, но все же. Я решился на небольшое введение к этой книге вовсе не потому, что считаю себя специалистом, которому должно внести строго научную точку зрения на излагаемый материал и его осмысление, как это делают авторы предисловий к романам Дюма-отца, и не для того, чтобы высокомерно давать со­веты неспециалисту. Напротив, только неспециалист и способен в наше время написать оригинальный исторический труд по столь сложной проблеме. Беда специалистов, воспитанных на марксистско-ленинском учении, в том и заключается, что реальный исторический процесс они привыкли вписывать в схему, идущую даже не от Маркса иЭнгельса, а от Сталина и его классического труда «История ВКП (б)» со знаменитой четвертой главой. Там все было яснее ясного: глав­ную роль в истории играет способ производства материальных благ, который, как известно, складывается из производительных сил и со­ответствующих им производственных отношений, а всякие там географическая среда и народонаселение — факторы второстепенные, и рассматривать их надо в основном по отношению к древности — ито без особого внимания. Простота схемы, которая поистине «хуже воровства», настолько вошла в плоть и кровь философов, социологов иэкономистов, что отделаться от нее почти невозможно.

С. А. Нефедов — математик и притом из числа тех, кто хорошо знает реальную историю по трудам не только марксистских авторов.

У него есть свежий, нетрадиционный взгляд на вещи, есть здравый смысл и строгое математическое мышление. Вдобавок он велико­лепно знает теорию демографии. Все это вместе взятое и позволило написать ему очень убедительную, прекрасно обоснованную в основ­ной своей части книгу, которая заставляет нас во многом по новому увидеть исторический процесс.

Конечно, многое мы знали и раньше. Например, любой историк древности знал о том, что государство может образоваться до воз­никновения классов, что ирригационное земледелие в обществах Древнего Востока (а потом и в средневековом Китае) с неизбеж­ностью порождает земледельческую общину на одном полюсе и дес­потию — на другом, что высокая производительность земледелия снимает демографическое давление. И все-таки роль демографиче­ского фактора недооценивается и до сих пор, а цивилизации, в кото­рых демографическое давление сказывалось на социальном и полити­ческом устройстве, считались скорее исключением, чем правилом. И уж никто, пожалуй, не связывал социальные революции с этим давле­нием, поскольку было же сказано, что социальная революция возни­кает вследствие несоответствия производственных отношений произ­водительным силам общества. Причем же тут демография? Кстати сказать, до последних десятилетий в рамках марксистской теории она вообще не развивалась.

Материал книги С. А. Нефедова, разработанная им система до­казательств убедительно опровергают привычные схемы. Мате­матика доказательна, и когда она становится средством осмысления истории, спорить с ней трудно.

Почему же я решился на это небольшое введение? Да именно потому, что согласен с автором не во всем. Мне хочется, чтобы и читатель не поддавался гипнозу увлекательного повествования, а думал и критически осмысливал некоторые положения этой работы. В спорах рождается не истина, а проблема, говаривал Гете. Вот эта проблема и нуждается в самостоятельном осмыслении читателя.

Меня же волнуют две проблемы. Во-первых, хотелось бы, чтобы автор поискал опосредующие звенья между демографическим дав­лением и коренными социальными изменениями, а то и у него иной раз получается слишком просто: выросло население, повысилось демографическое давление — и вот вам социальная революция. В тексте книги это упрощение несколько замаскировано обильным ис­торическим материалом, но его можно углядеть при внимательном чтении.

₍ Во-вторых, не могу согласиться с характеристикой первобытного человека. С. А. Нефедов изображает его злобным, вечно голодным дикарем, всегда готовым схватиться за дубину для разрешения повседневных конфликтов: «Ожесточенные столкновения в верхнем палеолите приводили к гибели целых народов. Копья, палицы и камни решали исход сражений, в которых участвовали одинаково

мужчины и женщины. Удачная хитрость, укрепленная пещера, по­мощь детей — все играло свою роль в отчаянной борьбе за существование, когда каждое столкновение могло быть последним. Пленных убивали, а бегущих преследовали и травили, словно животных», — и т д. Нет, военные столкновения вошли в жизнь человечества значительно позже — уже в неолите, после отделения скотоводства от земледелия, когда номады (кочевники), нуждаясь в пастбищах, вынуждены были нападать на земледельцев. Потом война стала спо­собом получения постоянной добычи. А в верхнем палеолите сво­бодных земель было много, народонаселение было редким, и причин для конфликтов, по существу, не имелось. Да и охота, как свиде­тельствуют многочисленные скопления костей на стоянках первобыт­ного человека, была чаще всего успешной. В верхнем палеолите была осознана ценность человеческой жизни — об этом говорят знаме­нитые статуэтки «венер палеолита», в которых зримо воплощен культ женщины-матери, носительницы новой жизни.

И напоследок вовсе мелочь. Земледелие изобрели не охотники, а собирательницы. Это великая заслуга женщин, которые первыми заметили, что павшее в землю зерно дает колос. Своими палками-копалками они научились рыхлить почву, чтобы зерно не погибало. Женщины изобрели и керамику — первые остродонные сосуды для хранения зерна. Эту всемирно-историческую роль женщины-созидательницы, открывшей эпоху производительного хозяйства, мне кажется, надо подчеркнуть. Мужчины занялись земледелием зна­чительно позже, когда были приручены и одомашнены крупные жи­вотные — быки, волы, когда появился плуг, требующий мужской силы.

Вероятно, специалист-историк заметит в книге С. А. Нефедова неточности в описании этнографических процессов древности, рас­селения человечества по земному шару, что-нибудь еще. Но тот новый взгляд на факторы исторического процесса, который обо­снован в книге не только теоретически, но и громадным историчес­ким материалом, не должен остаться без внимания любого специа­листа. Что же касается упомянутых и неупомянутых неточностей, — не будем забывать, что мы читаем не просто исторический труд, а «роман истории», в котором свободное изложение и обязательно, и желательно. А главное, — книга С. А. Нефедова вполне отвечает словам А. С. Пушкина: «Проза требует мыслей и мыслей». Идеи автора всегда интересны и пробуждают нашу собственную мысль. Бесспорные же положения только усыпляют мысль, которая и так слишком долго спала.