Цивилизация на краю земли

Итак, на рубеже IV—V тысячелетий флотилии каноэ достигли устья Голубой Реки Янцзыцзян. Еще далеко в океане моряки обрати­ли внимание на пресный вкус этих вод, а подойдя ближе, они увидели огромное «текучее море», уходящее вглубь страны между двумя почти невидимыми берегами. На север и на юг простиралась необъятная девственная страна голубых гор и плодородных равнин. Горы были пи юге, а равнина — на севере, она уходила за горизонт, в бесконеч­ность. Большие реки пересекали ее с запада на восток, и густые леса покрывали ковром ее плодородную землю. Это была Великая Равнина — огромный дом для целого человечества. Здесь хватило места для индонезийцев-«и», пришедших с моря, и аустроазиатов-«мань», пришедших по суше. Здесь родилась и выросла новая ра­са и новая цивилизация. Этой цивилизации и этому народу была уготована несправедливая участь — забвение. Высокомерные за­воеватели пытались вытравить память о древней культуре, но не смогли уничтожить народ — и теперь широкие носы и толстые губы южных китайцев напоминают нам о теплых морях и о веслах, дружно взлетающих вверх под рокот барабана.

Древняя легенда говорит, что первыми на морской берег вышли брат и сестра, Фу-си и Нюй-ва, дети великого Владыки Юга Шень-нуна. Потомки Шень-нуна были людьми моря, с человеческими головами и телами морских змей-драконов. Фу-си и Нюй-ва поро­дили народ Дракона, «мань-и». Главным богатством этого племени был рис. По берегам рек, вблизи селений, мань-и выжигали большие участки леса. Пни обычно не корчевали, каменной мотыгой взрых­ляли насыщенную золой почву, а потом сеяли драгоценные зерна. Урожай убирали каменными ножами с отверстиями. Когда через несколько лет почва истощалась, то переходили на другой участок — земли было более чем достаточно.

Мань-и умели делать рисовое пиво, разводили свиней и охотились с помощью заимствованной у негритосов духовой трубки. Аустроазиаты передали им свою керамику и плечиковые топоры. Так же, как и другие южные народы, мань-и почти не носили одежды, заменяя ее богатой татуировкой. Лишь бедра они закрывали ко­роткими юбками из луба. Так же, как их предки, мань-и были искус­ными рыболовами, украшавшими свои лодки головами дракона. Фу-си научил их плести сети, а из шкуры крокодила-дракона они делали морские сигнальные барабаны. Прекрасная прародительни­ца Нюй-ва подарила мань-и еще один музыкальный инструмент, во­лынку — «луншен», которая до сей поры используется на празд­нествах их потомков — мяо. «У мяо есть обычай: каждый год весной мужчины и женщины, нарядно одетые, вместе танцуют при луне. Мужчины идут впереди и начинают дуть в тростниковый шен, женщины сзади отвечают им звоном колокольчиков, и так они кру­жатся целый день... Вечером же каждый уходит с тем, кого любит, они дразнят друг друга, смеются, поют и расходятся только с расс­ветом... »*

«Народ Дракона» давно позабыл о свойственном охотникам гос­подстве мужчины: земледелие изменило характер людей и нравы ста­ли гораздо мягче. Обилие пищи избавило от необходимости убивать, а обработка земли возвысила женщину, которой, по-видимому, и при­надлежало это великое открытие — земледелие. Женщина-земле­делец ценилась теперь гораздо выше мужчины-охотника. Женщины, были выборными вождями племен, им поклонялись как прароди­тельницам рода и богиням плодородия. Во многих родах уже не мужчина брал себе в жены женщину, а женщина брала в мужья муж­чину и приводила его на свою стоянку, к своему очагу.

Стоянки мань-и были уже, собственно, не стоянками, а оседлыми поселениями. Вблизи воды на сваях ставили два больших дома с изо­гнутыми в форме лодки крышами. В одном доме жили мужчины рода, в другом, разделенном перегородками на комнаты, — женщины и дети. Под полом хранились рыбацкие снасти, мотыги, бродили свиньи и куры. С одной стороны простирались огороды, которые сов­местно обрабатывались женщинами, с другой — река, где мужчины так же совместно ловили рыбу. Вся жизнь людей была связана с водой, с голубыми реками и с живительной небесной влагой, орошаю­щей рисовые поля. Духи вод представлялись земледельцам в образе змей, выползающих на поля перед дождем. Мань-и поклонялись этим змеям-драконам и справляли в их честь праздники с гонками на дра­коновых лодках. Колдуны зажигали в лодках свечи и напутствовали гребцов рассказом о том, как их предки приплыли по космическим водам из мест, где опускается солнце. Так же, как и у многих земле­дельческих народов, этот праздник сопровождался человеческими

_________

* Путешествие по Юньани и Гуйчжоу. Цит. по: [74].

жертвоприношениями. «Из дома в дом ходила шаманка, выбирая жену для духа реки. Найдя подходящую девушку, она объявляла ее невестой бога. Жертве давали деньги в приданое, купали ее, одевали в новые шелковые одежды и временно помещали во «дво­рец воздержания». Там она жила больше десяти дней, питаясь вином и мясом. К свадьбе несчастную девушку наряжали. Родственники в ее честь приносили жертвы на берегу реки. Мать плакала, обнимая её в последний раз. После этого ее клали на узорчатую постель с циновками, несколько человек несли ее к реке и бросали в воду... »*

Водные обряды так же, как и другие обычаи мань-и, имели большей частью южное происхождение. Мань-и находились в тесных сношениях с индонезийцами: к берегу постоянно проходили новые флотилии этих морских кочевников. Очередная волна переселенцев с юга приходится на середину III тысячелетия до нашей эры. Она принесла на Восток многие достижения Запада: гончарный круг, шелководство, прирученных буйволов из Индии. На больших двадца­тиметровых каноэ с боковыми бревнами переселенцы прошли да­леко вверх по Голубой Реке, вглубь материка. Они владели новым оружием, по легенде, их вождь Чи-ю создал мечи, трезубцы, боевые палицы и большие луки. Пришельцы подчинили народ мань-и и двинулись в долину Хуанхэ, где жили предки китайцев. Они гнали с собой прирученных буйволов и видимо поэтому запечат­лелись в легендах как племя великанов с бычьими головами. Так началась долгая борьба Севера с Югом.