Тема 2. Культура и культурная жизнь народов 30 глава

Процессы модернизации и урбанизации практически не затронули обыденной культуры. Черногорские городки не изменились, лишь в Цетинье – крошечной столице маленького черногорского государства – появился десяток европейских двухэтажных домов. Полученный по решению Берлинского трактата приморский городок Бар стал летней курортной резиденцией королевской семьи, и там был выстроен маленький дом-дворец. Черногорские жители, за исключением короля и нескольких его приближенных, не изменили ни своего народного костюма, весьма яркого и живописного, ни быта. Это объяснялось как бедностью края в целом, так и верностью традициям, в большей мере присущей горным народам, чем жителям равнин.

Черногорская культура развивалась в контексте и под влиянием общесербской культуры. Для XIX в. вполне естественным был такой культурно-просветительский «экспорт». Все сербы – Австрийской империи, Османской империи, Сербии и Черногории – были объединены не только общностью национальных задач, но и совместными усилиями в деле развития просвещения, искусства и науки. Корифеи сербской культуры
Д. Обрадович, В. Караджич, Негош – достояние общесербской, а не локальной истории и культуры.

Важнейшие изменения в культурной жизни Хорватии первой половины XIX в. связаны с деятельностью участников иллирийского движения. Складывается специфическая культура «эпохи иллиризма»[72]. Она включала в себя и поэтические сочинения, и музыку, и особый иллирский костюм. Иллирский костюм должен был отличаться от венгерского и вообще европейского платья и символизировать хорватский патриотизм. В 30-е гг. XIX в. в Загребе проводились даже особые иллирские балы. Разрабатывались идеалы особой иллирской эстетики. Важнейшими достижениями иллиров в области просвещения и культуры были: реформа языка, развитие журнального и газетного дела, открытие общественных читален. Иллиры поставили задачей широкую пропаганду своей программы и поэтому много внимания уделяли делу просвещения. Реформа языка, осуществленная Людевитом Гаем, способствовала развитию национальной литературы, сближению сербской и хорватской культур.

Наука и просвещение в Хорватии на первом этапе национального Возрождения носили в основном прикладной характер, способствовали национальной интеграции. В это время, приходящееся на первую половину XIX в., основное место в научных исследованиях занимают гуманитарные науки – филология, литературоведение, история, философия. Повышенный, углубленный интерес к прошлому народа принес свои результаты. Были найдены документальные свидетельства «исторического права» на независимость. Важную роль в деле становления хорватского просвещения и науки сыграла созданная в 1842 г. Матица Иллирская. Активное изучение национального языка и истории происходит как на базе Матицы, так и на открытой в Загребской Учебной академии кафедре хорватского языка и литературы. Школьное дело в хорватских землях было поставлено несравненно лучше, чем в Сербии. Здесь уже в начале XIX в. существовали гимназии в Загребе, Осиеке, Пожеге и Вараждине.

Во второй половине XIX в. наука выходит на теоретический уровень, заметно интернационализируется, она направлена и на решение задач технического прогресса, модернизации. В 1863 г. в Загребе была открыта хорватская Академия наук, которая получила название в духе югославянских идей – Югославянская академия наук и искусств. В 1873 г. начинает работу первый у южных славян Загребский университет. Университет и академия становятся центрами науки и культуры не только для хорватов, но и для других югославянских народов Австро-Венгрии. Здесь обучались и славяне из присоединенной к Габсбургской империи Боснии и Герцеговины.

На рубеже веков трудятся ученые, получившие мировую известность. К их числу принадлежит геофизик Андрия Moxoровичич (1857–1936). Известный филолог Ватрослав Ягич (1838–1923) приглашался для чтения лекций в европейские и российские университеты.

К началу XIX в. на хорватских землях уже сложилась своя литературная традиция. В Далмации она находилась под сильным влиянием итальянской литературы Барокко и Просвещения, а на территории Гражданской Хорватии и Славонии была связана с немецким просветительством и романтизмом. Наличие собственного дворянства, интеллектуальной элиты в нескольких поколениях придавало хорватской литературной традиции классические черты литературы как вида искусства, а не как средства просвещения народа. Ограниченность круга читателей объясняется тем, что произведения хорватской литературы создавались на латинском языке. Тесное переплетение задач национальной интеграции, политического просвещения и пропаганды национальной идеи ставили перед деятелями хорватского национального Возрождения задачу демократизации литературы. Этой просветительской деятельностью в литературе активно занялись участники иллирийского движения. Л. Гай и его сподвижники начали издавать журналы, газеты и брошюры на хорватском языке. Основателем реалистического направления был Август Шеноа (1838–1881). Поэт, прозаик, критик и драматург, он по праву занимал ведущее место в хорватской литературе 60–70-х гг.

Одним из крупнейших хорватских поэтов XIX в. был деятель иллирийского движения и видный политик Иван Мажуранич (1814–1890). Он начал свое литературное творчество еще в иллирских журналах в 30-е гг. Его лучшее произведение, поэма «Смерть Смаил-Аги Ченгича» (1846), написано в традициях романтизма и повествует о противостоянии турок и южных славян вэпоху османского владычества.

Модернизм получил в хорватской литературе наибольшее развитие по сравнению с другими литературными течениями в среде южных славян. Яркими его представителями были поэты Милан Бегович (1876–1948), Владимир Видрич (1875–1909), Драгутин Домянич (1857–1929). Антун Густав Матош (1873–1914) известен не только как необыкновенно талантливый прозаик, но и как литературный критик.

Загреб считался музыкальной столицей южных славян, ибо здесьтрадиции музыкальных обществ и организаций были сильны еще с XVII в. Хорватское музыкальное общество, возглавленное иллирами, осуществило в 1846 г. постановку первой хорватской национальной оперы Ватрослава Лисинского «Любовь и злоба». В. Лисинский (1819–1854) – автор более ста музыкальных произведений, которые он старался аранжировать в «югославянском» духе.

Французский импрессионизм оказал влияние на творчество хорватских художников Мирослава Кралевича (1885–1913) и Осипа Раячича (1885–1908). Начинает свою творческую деятельность последователь Родена гениальный скульптор Иван Мештрович (1883–1962). Борьбе южных славян с Турцией посвящены его работы кануна и периода Балканских войн – «Видовданский цикл» и «Аллегория».

Хорватские города еще в период иллиризма украсились домами в стиле национальной архитектуры с символикой хорватской истории. Но чем ощутимее решались задачи национального самоопределения, тем меньше внимания уделялось этим внешним атрибутам. В архитектуре второй половины XIX в. доминирует венская школа.

В начале XX в. горожане Хорватии и Славонии по внешнему облику уже не отличаются от других городских жителей Австро-Венгрии. Крестьяне дольше сохраняют приверженность национальному костюму и традиционным предметам обихода.

Приморские города по-прежнему во многом сохраняли итальянское влияние как в архитектуре, так и в быту, в том числе и в кухне. Красочный женский и мужской народный костюм жителей приморья продолжал радовать путешественников и курортников. Курортная специализация Далмации заставляла развивать сеть отелей и другой инфраструктуры для приема отдыхающих, а местных жителей вовлекала в этот новый вид деятельности.

По уровню грамотности Словения, где к концу XIX в. число грамотных составляло около 90% населения, опередила все остальные южнославянские народы. На словенских землях уже в 1774 г. действовал закон об обязательном обучении мальчиков и девочек в возрасте от 6 до 12 лет, а в 1816 г. было введено обязательное посещение воскресных школ детьми от 12 до 15 лет. Вместе с тем лишь в начальных школах обучение велось на словенском языке, все последующее образование – на немецком. В конце XIX в. были введены также и утраквистские школы с преподаванием на двух языках.

По числу издаваемых на родном языке книг на душу населения Словения занимала первое место среди всех южнославянских народов. Словенские села снабжались огромным количеством научно-популярной и учебной литературы, что позволяло противостоять процессам германизации и способствовало подъему культурного уровня крестьян. Уже в 1836 г. в Любляне открылась национальная читальня, а с 60-х гг. они появляются практически во всех городах и городках Словении. В этих центрах культуры работали певческие и драматические кружки, читались лекции, велась пропаганда национального языка и литературы.

Газеты до 1848 г. в основном выходили на немецком языке, словенские периодические издания были нерегулярны. Лишь в 1843 г. появилась общесловенская газета на национальном языке «Кметийске ин рокоделске новице» («Крестьянские и ремесленные новости»), которую редактировал словенский просветитель, врач Янез Блейвейз (1808–1881). Тираж газеты к 1848 г. составлял 1800 экз. С 1863 г.существенную конкуренцию этому изданию составил журнал «Напрей» («Вперед»), главными авторами которого стали поэт Мирослав Вилхар (1818–1871) и писатель Фран Левстик (1831–1887). В 1864 г. была основана Матица Словенская, которая явилась центром издания книг на словенском языке.

Словенская литература первой половины XIX в. связана с именами Франца Прешерна (1800–1849) и его соратников по начавшему выходить в 1830 г. литературному альманаху «Краньска чбелица» («Пчелка Крайны»). Они поставили целью писать свои произведения высоким художественным языком, избегая просторечия, и тем самым сделать словенский язык подлинно литературным. Ф. Прешерн – автор поистине талантливых произведений «Здравица» и «Венок сонетов».

В 50–70-е гг. наряду с дальнейшим развитием поэтической школы Словении (С. Енко, И. Стритар) начинается становление художественной прозы в словенской литературе. Писатели Ф. Левстик и Й. Юрчич заложили основы словенской реалистической литературы, а продолжил ее развитие И. Цанкар. Его перу принадлежат произведения как реалистического, так и модернистского направлений.

В конце XIX в. драматическое и музыкальное искусство Словении выходит на профессиональный уровень. Это связано с деятельностью Музыкальной матицы, Словенской филармонии и Словенского народного театра.

Словенские города развивались в рамках общих процессов ускоренной модернизации Цислейтании конца XIX – начала XX в. Здесь строились новые административные здания и соборы, широко развивался модерн в архитектуре. После землетрясения 1896 г. в Любляне в ходе перестройки разрушенных зданий широко использовался в архитектуре венский стиль сецессии.

Культурные процессы в Словении в XIX – начале XX в. тесно связаны с противостоянием процессам германизации, со стремлением к национальной интеграции. На первое место выходят задачи распространения национального языка и национальной литературы. В этом словенским просветителям удалось добиться чрезвычайно больших успехов.

В первой половине XIX в. боснийско-герцеговинская культура развивалась в рамках культурных процессов Османской империи. Реформы, которые пыталась проводить Порта, с большим опозданием достигали и этих провинций. Исламские традиции дольше всего сохраняли свое положение в сфере просвещения, искусства, обыденной культуры. Произведения искусства, ювелирные изделия, ковры, архитектура являлись составной частью общетурецкой культуры, хотя и имели свой локальный колорит. Доктрина османизма, утвердившаяся во второй половине XIX в. в Турции, способствовала усилению общеисламских норм и критериев в культуре и искусстве. Христианское население Боснии и Герцеговины в сфере образования и культуры полностью зависело от церкви и миссионерской деятельности духовенства. Для получения среднего образования, обучения ремеслу православное население стремилось попасть в Сербию или Воеводину, а католики учились в Хорватии.

Милетская система способствовала этноконфессиональному размежеванию населения Боснии и Герцеговины. Вместе с тем вполне естественным был процесс взаимовлияния и взаимопроникновения мусульманской и христианской культур. В сфере языка это выразилось в проникновении турецких слов в сербско-хорватский язык, где турцизмы составляли пятую часть. Особенно заметно это переплетение культур в фольклоре, народных танцах и песнях, а также в костюме и устройстве жилища. Ориентальная кухня быстро становится популярной и у христиан, которые сейчас считают кебаб, пахлаву, сарму своей национальной едой.

В Боснии и Герцеговине после оккупации их Австро-Венгрией процессы европеизации во многом были сопряжены с государственной политикой. Перестраиваются города края, и венские архитекторы разрабатывают новые урбанистические критерии. Железные дороги и станции привносят свою эстетику в архитектуру и быт. Вместе с тем в Боснии и Герцеговине остаются очень сильными традиционалистские настроения в быту, обрядах и нравах. Унификации быта мешает конфессиональный сепаратизм, который на протяжении веков помогал сохранить национальную идентификацию мусульман и христиан. Австро-венгерское правительство в этом отношении ведет очень толерантную политику. Фотографии мусульман, например, запрещалось помещать в газетах, так как изображение лица человека противоречило традициям ислама.

В конце XIX – начале XX в. на фоне общего процесса этноконфессиональной дифференциации оформляются самостоятельные культурно-просветительные институты сербов, хорватов и боснийских мусульман. Это и литературные журналы, драматические и певческие общества. Властям не удалось полностью изолировать сербов Боснии и Герцеговины от культурного влияния сербского государства.

5.6. В 30–40-х годах XIX в. в литературе и искусстве Польши основным художественным направлением стал романтизм, выросший на почве национально-освободительного движения и в борьбе с шляхетским «классицизмом» начала века. Виднейшие революционные романтики отражали в своих произведениях настроения широких народных масс и их борьбу против социального и национального гнета. Во второй половине XIX в. в литературе и искусстве Польши получают развитие реалистические тенденции.

Вождем романтиков по праву считается великий польский поэт Адам Мицкевич (1798–18855), воспевший в своих сонетах, эпических поэмах «Гражина» и «Конрад Валленрод», в драме «Деды» («Дзяды») борьбу польского народа за свою свободу, идеи солидарности народов. Для творческого метода Мицкевича, как и для многих польских романтиков этого времени (Ю. Словацкого, С. Чищиньского и др.), характерно совмещение романтических и реалистических тенденций часто в рамках одного и того же произведения, как, например, в «Дзядах», «Пане Тадеуше»[73].

Зарождение реалистического направления в Польше связано в первую очередь с именами Юзефа Коженевского (1797–1863) и Юзефа Игнация Крашевского (1812–1887)[74]. Наиболее значительным произведением Коженевского является повесть «Колокация» (1847 г.), в которой обличается хищническая мораль буржуазно-шляхетского общества. Большую известность приобрели его драма «Карпатские горцы», показывающая угнетение крестьян австрийскими властями, и комедия «Евреи» (1843 г.). Творчество Крашевского, писателя, публициста, литературного критика, – важное звено в становлении польского реализма. Его лучшая повесть «История колышка в заборе» (1860 г.) показывает, как несправедливый социальный строй губит людей, калечит их души, убивает все человеческие чувства. Событиям 60-х годов посвящены романы Крашевского «Шпион» (1864 г.) и «Красная пара» (1865 г.). Из польских поэтов 40–50-х годов выделяется Людвик Кондратович (1822–1862), явившийся продолжателем демократических традиций в польской поэзии. Большинство своих произведений (лучшие из них – «Кукла», «Иллюминация», «Кусок хлеба») Кондратович посвятил польскому крестьянству. Многие его стихотворения переложены на музыку и стали популярными народными песнями не только в Польше, но и в России, например песня «Когда я на почте служил ямщиком».

В польской живописи также развивались романтические и реалистические тенденции[75]. Наиболее крупные успехи достигнуты в портретной живописи А. Бродовским (1784–1832) и в жанровой живописи А. Орловским (1777–1832). В «Портрете брата» (1815 г.) и других портретах Бродовский с большой одухотворенностью и романтическим порывом стремился раскрыть внутренний мир человека. Орловский в картинах
«У костра», «Всадник», а также в жанровых сценах «В корчме», «Возвращение из леса» остро схватывал типы и характеры простых людей из народа, освещая их романтическим восприятием правды жизни.

40–60-е годы явились временем крутого подъема польской живописи. В 1860 г. было основано Общество поощрения изящных искусств в Варшаве, оказывавшее помощь художникам и устраивавшее художественные выставки. Многие польские живописцы, например Генрик Родаковский (1823–1894), получают европейскую известность. Портрет Родаковского («Генерал Г. Дембиньский», 1852 г.), а также его исторические и бытовые картины – крупный вклад в развитие польской живописи. Живые сценки из окружающей жизни и особенно крестьянские портреты прославили их автора Петра Михайловского (1800–1855) своей оригинальностью, яркостью и живописной свободой.

Один из лучших художников крестьянской темы в Польше – Александр Котсис (1836–1877) положил в основу своего творчества повседневную жизнь народа. Котсис создавал произведения, отличающиеся правдивостью, поэтичностью и художественной убедительностью. Лучшие их них – «Последнее добро» (1870 г.), «Крестьянский дворник» (1873 г.).

Художником, в творчестве которого нашло прямое отражение восстание 1863 г., был Артур Гротгер (1837–1867). Его графические серии «Варшава», «Польша», «Литва», «Сибиряки» посвящены различным этапам национально-освободительного движения. Тонкое понимание внутреннего мира человека отразилось в целом ряде написанных им портретов.

В архитектуре Польши в начале века крепнут черты зрелого ампира, приобретающие все большую монументальность и строгую простоту. Это проявилось в комплексе зданий Польского банка, а также в строительстве Бельведерского дворца и Большого театра в Варшаве. Для архитектуры 40–60-х годов характерно разрушение стилевого единства. Все шире внедряется эклектизм, типичный для эпохи капитализма. Особой популярностью пользуется «неоренессанс», представителем которого является архитектор Генрих Маркони (1792–1863), построивший здание Земского кредитного общества и «Европейскую» гостиницу в Варшаве.

В XIX в. польская музыка, опиравшаяся на народное искусство и имевшая уже прочные традиции, приобретает мировое значение, выдвигая национального гения – Фредерика Шопена (1810–1849)[76]. В юные годы Шопен впитал все богатство польской народной музыки, и оно стало источником своеобразия его творчества. Оказавшись на положении эмигранта в связи с польским восстанием 1831 г., композитор ни на мгновение не прерывал крепкой духовной связи с родиной, историческую трагедию которой он тяжело переживал.

Шопен писал почти исключительно фортепианную музыку, значительно раздвинув круг ее образов и жанров. В его произведениях отражены и живые сценки народной жизни (мазурки), и картины истории Польши (полонезы), и фантастика народных преданий (баллады). У Шопена имеются страницы лирических высказываний (прелюдии, ноктюрны) и наряду с этим широко развернутые произведения драматического плана (сонаты, фантазии).

Неослабевающая сила музыки Шопена – прежде всего в красоте и разнообразии ее мелодики. Композитор значительно обогатил и все другие элементы музыкального языка, придав образность, выразительность самой манеры фортепианного изложения (фактуре), что особенно заметно в его этюдах.

Польша выдвинула талантливого оперного композитора Станислава Монюшко (1819–1872), особенно прославившегося своей оперой «Галька». Гуманистическая, антикрепостническая направленность сюжета (гибель крестьянской девушки, соблазненной барином), задушевность и непосредственность музыки сделали эту оперу широко популярной.

5.7. Развитие чешской культуры в первой половине XIX в. ознаменовалось возрождением национального языка и литературы, успехами национального театра и изобразительного искусства, появлением научных и литературных периодических изданий на чешском языке, прогрессом науки о прошлом чешского народа[77].

Начало культурному возрождению было положено усилиями патриотической интеллигенции по развитию чешского языка. Издавались так называемые «защиты» его, представлявшие собой рассуждения на тему о том, что чешские язык и литература достойны занимать более почетное место в интеллектуальной жизни чешских земель. Уже в 1783 г. с такой «защитой» выступил хранитель Оломоуцкой утраквистской библиотеки Ян Алоис Ганке, издав на немецком языке «Рекомендацию по использованию чешского языка и литературы», в которой была предложена программа их возрождения и развития. В том же году вышла «Защита чешского языка против злобных его хулителей» Карла Игнаца Тама. Книга осуждала шляхту, отошедшую от народа и родной речи. Научная разработка чешского языка осуществлялась в трудах И. Добровского и Й. Юнгманна.

По форме и содержанию художественные произведения, написанные на чешском языке в первой половине XIX в., отвечали требованиям романтизма, понимавшего искусство как одно из средств изменения мира и изображавшего идеальную среду, далекую от действительности. Особенно распространены были сочинения о славном прошлом чешского народа, славянском гуманизме, фольклоре. Народ понимался как хранитель основных духовных ценностей и языка.

Больших успехов в развитии чешского языка и литературы добился Франтишек Ладислав Челаковский (1799–1852), выпускник Пражского университета. В 1834 г. он стал редактором газеты «Пражске новины», с 1835 г. преподавал чешский язык в Пражском университете. В 1842 г. Челаковский получил должность профессора в университете Вроцлава (Бреслау), а с 1849 г. был профессором славянских языков и литератур Пражского университета.

В чешскую литературу Челаковский внес большой вклад как поэт-романтик. Его поэтический сборник «Отголоски русских песен» (1829) состоит из произведений, написанных в духе русской поэзии. После польского восстания 1830–1831 гг. Челаковский от русофильства отошел. Последним его поэтическим произведением стал сборник «Столистая роза» (1840). Возникла также целая школа подражателей поэта, сочинявших стихи и песни, менее удачные в художественном отношении, чем у Челаковского, но очень популярные в народе.

Новую эпоху в чешской поэзии открыла лирико-эпическая поэма «Май» Карела Гинека Махи (1810–1836). Это произведение проникнуто пессимизмом, что не отвечало чувствам большинства активных участников национального движения. По достоинству творчество Махи было оценено лишь во второй половине XIX в.

Карел Яромир Эрбен (1811–1870) в своей эпической поэзии оригинально использовал народные песни, повести и рассказы. После окончания юридического факультета Пражского университета он работал в уголовном суде, а в 1850 г. стал секретарем и архивариусом Чешского Национального музея, позднее – архивариусом Главного городского архива Праги. В составе комиссии по розыску дипломатических документов об историческом чешском государственном праве Эрбен в 1843–1847 гг. объездил все чешские архивы и нашел многие документы, опубликованные затем в серии «Архив Чески», издававшейся Ф. Палацким. Эрбен был этнографом, литератором и историком, переводчиком. Еще в начале 30-х гг. он написал несколько пьес. Его перу принадлежат также баллады романтического характера, проникнутые патриотическим духом. По политическим убеждениям он был в 30-е гг. приверженцем поляков, восставших против России, но позднее стал активным русофилом, изучал русскую литературу, имел контакты с русскими учеными.

Особое место в чешской литературе занимает творчество Карела Гавличка-Боровского, зачинателя новых жанров, в частности репортажа; живя в России, он писал о ее жизни и науке. Гавличек был также автором многих сатирических стихов, направленных против церкви и бюрократии. К крупнейшим поэтическим произведениям относится его незаконченная эпическая и сатирическая поэма «Крещение Св. Владимира», состоящая из 10 песен.

На страницах чешских журналов и газет первой половины XIX в. появлялись стихи и проза чешских литераторов. Первая газета на чешском языке вышла еще в 1719 г. Ее издавал К.Ф. Розенмюллер (1675–1727), а позднее выпускали его наследники. В 1784 г. газета перешла во владение Я.Ф. Шенфельда, а ее редактором стал Вацлав Матей Крамериус. В 1791 г. он основал собственную газету «Крамериусовы властенецке новины» («Патриотическая газета Крамериуса»), где печаталась самая различная информация, но особое место отводилось чешской культуре. На ее страницах велась кампания в защиту чешского языка, за расширение сферы его употребления. Газета пользовалась среди чехов огромной популярностью, она издавалась и после смерти Крамериуса, вплоть до 1825 г.

В 20-е гг. XIX в. появилась первая чешская политическая газета «Пражске новины». С 1829 по 1833 г. ее редактировал Йозеф Линда, автор популярного исторического романа «Свет над язычеством», не лишенного литературных достоинств. В 1834 г. редактором этой газеты стал Ф.Л. Челаковский, организовавший систему сбора и обработки политической информации. Приложение к газете – «Ческа вчела» – стало литературно-критическим печатным органом.

В 1846 г. возникла газета «Пражски посел». Ее редактор – драматург, актер и журналист Йозеф Каетан Тыл пропагандировал новые общественные и экономические учения, помещал в газете научно-популярные статьи по истории, этнографии, географии и другим наукам, по воспитанию детей, а также об учебе в промышленных школах. Много газет возникло в Чехии во время революции 1848–1849 гг., все они носили преимущественно политический характер.

В первой половине XIX в. научные исследования в чешских землях проводились в основном в области гуманитарных дисциплин, отвечавших в наибольшей мере задачам воспитания национального самосознания народа. Требовалась научная аргументация для подкрепления идеи о культурном равенстве чехов с другими народами Европы. Представители чешской науки часто сочетали научную деятельность с политической и общественной. Наиболее ярким представителем науки этого периода в Чехии был Ян Эвангелиста Пуркине (1787–1869) – физиолог, сделавший в своей области ряд эпохальных открытий.

Он окончил философский и медицинский факультеты Пражского университета. В 1823 г. Пуркине принял предложение занять место профессора физиологии в университете Вроцлава (Бреслау) в Пруссии. С 1823 по 1850 г. ученый организовал по новой для того времени методике изучение физиологии и обучение ей студентов и открыл первый в Европе физиологический институт, что оказалось возможным лишь благодаря огромному авторитету профессора.

Пуркине был ревностным чешским патриотом. Он популяризировал научные знания в журнале «Крок», выступал и как публицист, литературный критик, поэт, переводил Ф. Шиллера, Торквато Тассо. В 1842 г. им была опубликована в журнале «Денница», издававшемся в Варшаве на польском и русском языках, статья
«О литературном единстве между славянскими племенами», где проводилась мысль о стремлении славян к литературной взаимности в духе романтических мечтаний начала XIX в. Пуркине являлся членом многих академий и ученых обществ, почетным доктором ряда университетов (в том числе Московского и Харьковского). В 1850 г. он возвратился в Чехию, стал профессором Пражского университета, организовал здесь институт физиологии, издавал научный журнал «Жива» и активно участвовал в национальной жизни.

Крупнейшим ученым европейского масштаба был представитель новой отрасли гуманитарных наук – славяноведения – Павел Йозеф Шафарик (1795–1861). Он родился в Словакии, в семье евангелического священника, учился в протестантском университете немецкого города Йена, где изучал теологию, философию, филологию, историю, естествознание. В это время в германских княжествах ширилось движение немецкой молодежи за свободную объединенную Германию, что повлияло и на Шафарика. Он испытал на себе также воздействие трудов патриотически настроенных славянских ученых. Вернувшись из Йены в 1817 г., Шафарик с 1819 по 1833 г. был профессором и директором гимназии в Нови-Саде (Воеводина) и активно занимался научной работой: собирал памятники югославянской письменности, изучал старые рукописи. В 1826 г. вышла его книга «История славянского языка и литературы по всем наречиям» (на немецком языке), а в 1832 г. – «О происхождении славян по Л. Суровецкому».

В 1833 г. Шафарик переехал в Прагу, где стал усердно работать над трудом «Славянские древности» и опубликовал его в 1836–1837 гг. С 1838 г. ученый стал редактором «Журнала Чешского музея», а с 1841 г. – хранителем Пражской университетской библиотеки. В 1848 г. он создал проект изучения в школах Чехии чешского языка и преподавания на нем, участвовал в Славянском съезде, работал над рядом его документов. Он разделял либерально-демократические идеи преобразования австрийской монархии в духе теории австрославизма. Но впоследствии Шафарик сторонился всякой политической деятельности, считая главной целью жизни научное исследование истории славянства и вообще всех сторон материальной и духовной жизни и деятельности славянских народов.

⇐ Предыдущая25262728293031323334Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: