Показание седмое на десять: о руце св. апостола Андрея первозванного

Содержание

В сем показании инок Никодим приводит сначала из Пращицы (отв. 62) и из Увета Духовного свидетельства о руке св. Апостола Андрея первозванного, что рука сия, присланная в Россию Константинопольским патриархом Парфением при царе Михаиле Феодоровиче и патриархе Иосифе, имеет три первые перста соединены воедино, откуда явствует, что сими перстами св. Апостол «при смерти своей крест святой на себе изображал».

Против этих свидетельств инок Никодим высказывает следующие сомнения:

1. В житии св. Ап. Андрея первозванного, в Макарьевских минеях и в печатных, собрания Димитрия митрополита Ростовского, и в других, не пишется о том, что «Ап. Андрей, при смерти своей, будучи на кресте знамение креста святаго сложивши десныя руки три персты на себе изображал».

2. Парфений патриарх к грамоте своей, при которой прислал в Россию руку св. Ап. Андрея, «толико нужнейшего россияном» обстоятельства, что рука сия сложена троеперстно, не упомянул и не засвидетельствовал, хотя сам же подписал перед тем книгу Православное исповедание веры, «учащую треми великими персты знамение креста святаго изображати».

3. Св. Ап. Андрей, если при распятии был пригвозжен, то не мог и сложить перстов для крестного знамения; а если, по иным сказаниям, руки его были не пригвождены, а привязаны ко кресту, и по тем же сказаниям «три дни жив висяше на кресте, то чего ради толико время сложены персты Апостолу святому держати, понеже знаменатися привязанному, не пщуется нам, отнюдь невозможно есть»

Наконец 4. «во оной руце (якобы) и совокупления трех перст не зрится»40.

«И посему, – заключает инок Никодим, – не яко отметая, или не почитая мощи св. Ап. Андрея первозванного, но в рассуждении вышеписанных недоумений сомневается».

Замечания на седьмое на десять показание.

Рассмотрим «недоумения» инока Никодима, чтобы яснее видеть, могут ли они служить основанием к «сомнению» о свидетельствах Пращицы и Увета, а тем паче к сомнению о церкви православной и к отделению от нее.

1) Что в Житии св. Апостола Андрея не упоминается о том, были ли у него, распятого на кресте, сложены персты десныя руки для крестного знамения и как были сложены, обстоятельство сие не может служить поводом к какому либо недоумению, ибо в житиях святых и о многом из совершенного ими, или бывшего с ними не упоминается. Тем менее это заслуживает какого-либо удивления, что и о самом Владыке Апостолов и всего мира, по свидетельству св. Евангелиста Иоанна Богослова, «многа не суть писана в книгах сих» (зач. 65), т. е. в Евангелиях. Слагать же персты на моление в предсмертные минуты так обычно и свойственно не только святым, но и всякому благоговейному человеку, что упоминание о столь обычном явлении могло бы сделано быть в житиях святых разве только по каким либо особым побуждениям и по особой нужде, например, в виду споров о способах перстосложения, каковой нужды списатели жития св. Ап. Андрея не имели. А что десница распятого Апостола имела известное перстосложение, о том свидетельствует сама она, ибо и инок Никодим не отвергает ее существование и подлинность.

2) Никакого недоумения не представляет и то обстоятельство, что патриарх Парфений в послании, при коем прислана им в Москву благоверному царю Михаилу Феодоровичу десница Апостола Андрея, не упомянул о троеперстном ее сложении. Он прислал сию святыню в благословение и освящение церкви Российской, а не в свидетельство о троеперстном сложении, о коем на Востоке не было ни споров ни сомнений, да и в самой церкви Российской еще не было тех сомнений и споров, какие возникли потом. Посему и упоминать в своем послании о том, как сложены персты на руке Апостола Андрея, патриарх не имел побуждения и нужды. Между тем впоследствии, присланной патриархом Парфением святыне суждено было сделаться именно свидетельством в защиту троеперстного сложения. А упоминаемое Никодимом известие, что патриарх Парфений подписал книгу Православное Исповедание, «учащую тремя великими перстами знамение креста святого изображати», не только не служит доказательством, что будто бы поэтому он должен был упомянуть и о троеперстном сложении руки Ап. Андрея, если бы таковое было, напротив служит новым подтверждением того, что ничего особенного не придавал он учению о троеперстии, как всегдашнему и общераспространенному на Востоке учению, никаких споров и сомнений не возбуждавшему. Патриарх Парфений, как и прочие патриархи, свидетельствуя книгу «Православное Исповедание», утвердил учение о троеперстии на ряду со всем изложенным в ней православным учением веры, не придавая ему никакого особенного значения.

3) В Прологе, ради краткости, о кончине св. Ап. Андрея сказано, что он был пригвожден на кресте, или, что тоже, распят; но пространное житие его, находящееся в Макарьевских Четиих-Минеях, сказует о его распятии точнее и полнее, именно что он был привязан ко кресту и, так вися, учил народ веровать во Святую Троицу, каковому сказанию и надлежит более верить. Если же св. Ап. Андрей был привязан ко кресту и так вися учил народ вере во Святую Троицу, то он мог тогда исповедать сию веру и сложением триех перстов. И если Апостол не имел возможности рукой творить на себе крестное знамение41 то, уготовав для сего персты, мог творить его мысленно и произволением. Инок Никодим позволил себе сделать вопрос: «аще Апостол привязан бе, но три дни жив висяше на кресте, то чесо ради толико время сложены персты ему держати, понеже знаменатися привязанному непщуетси нам яко отнюдь не возможно есть? 42. Но если так угодно было Апостолу, не дерзновенно ли спрашивать, зачем было ему так угодно? Притом же никто не говорит, чтобы св. Ап. Андрей все три оные дни держал триперстно сложенную десницу. Десница его, присланная патриархом Парфением в Москву, свидетельствует только, что при кончине своей он имел «три первые персты совокуплены, пребезначальную Троицу святую в триих ипотасех, Божество же и существо едино, проповедуя», о чем собственно и говорится во Увете и Пращнце.

4) Инок Никодим утверждает, что будто бы в деснице Апостола Андрея и «соединения трех перст не зрится». Неизвестно, говорит ли это инок Никодим на основании собственного освидетельствования руки Ап. Андрея, или только следуя и в сем случае свидетельству Поморских Ответов43; но во всяком случае должно иметь более доверия к свидетельству патриарха Иоакима даже потому одному, что он не мог говорить неправды, когда каждый в его время мог бы обличить такую неправду, если бы была она допущена, личным освидетельствованием руки Апостола, для всех тогда открытой. Итак, свидетельство патриарха Иоакима, что десница св. Ап. Андрея имела три первые персты соединенными во образ трех ипостасей и единосущия Св. Троицы, не может быть отвергаемо. В настоящее же время проверить оное нет возможности, ибо по разным для отечества неблагоприятным обстоятельствам десница Апостола Андрея в целости не сохранилась. Таким образом все возражения, или «недоумения» инока Никодима относительно свидетельства православных писателей о руке Ап. Андрея оказываются неосновательными и не имеющими значения. В заключение заметим старообрядцам: такие показания, или сомнения, как о руке святого Ап. Андрея первозванного, догматов веры не касающиеся, могут ли служить основанием для их учения, что будто бы святая церковь во всей вселенной (за исключением их общества) утратила православие и лишилась благодати Св. Духа в священнодействиях, что посему они справедливо от нее отделились и отделяются? Всякий добросовестный и разумный человек скажет, что не могут. А если так, то зачем и приводить такие показания и сомнения? Ясно, что они приводятся только для затмения и большего омрачения простейших умов, дабы люди малосведущие не увидели и не познали истину святой, соборной и апостольской церкви.