 |
Но к самому сражению он тоже был применим.
|
|
|
|
Но к самому сражению он тоже был применим.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Если Сартр прав и история каждого человека – история неудачи, то тогда тут что-то не так.
Полковник Винсент Грант, цитата.
ЛеРой Ла-Пас. «Хранители».
Если Глайк зачаровывал ещё только с посадочной площадки, то зрелище с конусовидного летательного аппарата хэйдонийцев было просто потрясающим воображение.
Винс, загипнотизированный видом фантастической страны, моргнул от неожиданности, вдруг осознав, что конус парил своим основанием над причалом у верхнего уровня небоскреба, похожего на перевёрнутую сосульку. Прозрачный купол, под которым стояли он, Джонатан Вольфф и Макс, теперь разделился, обеспечивая высадку пассажиров.
Но причал был пуст. Макс подозрительно оглянулся на пилота-хэйдонийку:
– Вы сказали, что везёте нас к Сарне.
Хэйдонийка был меньше и более стройна, чем Вейдт или Сарна, и имела изумрудный оттенок кожи. В центре её лба была звезда – сапфировое образование, светящееся собственным светом. Её черты были не более чёткими, чем у любого другого хэйдонийца из тех, кого «гости» уже видели, и все же они так или иначе придавали её лицу индивидуальность. Иномиряне поняли, что хэйдонийцы были вовсе не безликими и анонимными.
– Она сейчас будет с вами. – Пилот невозмутимо поклонилась. – Вам надо соблюдать некоторую секретность для ваших консультаций. Как вы знаете, в городе для вас есть определённая опасность. А теперь прошу меня простить, но у меня есть ещё неотложные дела, требующие моего участия.
Винс покинул конус, и через несколько секунд тот поднялся в небо Глайка, смешавшись со снующими там «конусами», «коврами-самолётами» и небесными баржами.
|
|
|
На площадке дул пронизывающий холодный ветер, но вид оттуда заслуживал внимания. Джонатан Вольфф настроил телебинокль и начал осматриваться. Макс сердито водил глазами по удивительной красоты застройке: он волновался о Мирии и остальных, жалея, что не может принять непосредственного участия.
– Что я никак не могу понять – так все эти дела с Воувадом, отцом Сарны. Я хочу сказать: он что, ревнует?
Эмоции искусственно рождаемых хэйдонийцев были обычно слишком тонкими для понимания других Хранителей, или же глубоко прятались. И, конечно, прочность их «семейных уз» по понятиям посторонних была очень маленькой. Но ситуация между Сарной, Воувадом и Вейдтом была, очевидно, исключением.
Хэйдонийцы не столько рождали, сколько буквально создавали своё потомство, придавая этому значение как своего рода форме искусства. Молодёжь заключала в себе характеристики старших и отдельные отобранные новшества, словно эстетические очерки.
Вольфф опустил телебинокль.
– Из того, что я тут узнал, пока мы тут были, Воувад – окончательное выражение философии развития хэйдонийцев, их «№1», – сказал он. – И Сарна, по-видимому, его лучшее творение. За тем исключением, что она ведёт себя не так, как он ожидал. А ещё все приходят в восторг от Вейдта и некоторых его радикальных идей, типа сопротивления вторжению Инвидов.
– Где-то мы это уже слышали… – пробормотал Макс.
– Штука в том, – продолжал Вольфф, – что у меня создалось впечатление, что если кто-то и мог бы воспрепятствовать поползновениям Инвидов на Хэйдоне, так это Воувад. Вот только он не слишком хочет этим заниматься.
– Да… Лично мне кажется, что причина в очень многих по понятиям хэйдонийцев скользких вещах, – подал голос Винс. – Инвиды осторожно ведут свои дела: торговыми махинациями и дипломатическими посольствами, «культурными обменами» и прочим в том же духе. Ну, вы понимаете. Подкупить чиновника, запугать или пошантажировать бюрократа – у них тут есть все рычаги воздействия, в которых у них может возникнуть необходимость. А если их хвалёная система обороны планеты в самом деле существует, то она считает действия Инвидов слишком неявными, чтоб реагировать на них как на захватчиков. И пока Инвиды не сделают никаких откровенно агрессивных действий, они в безопасности. Ведь здесь наверняка бывает, что остаются недовольны сделками, но ни на кого оборона не реагирует.
|
|
|
Вольфф снова поднял к глазам телебинокль.
– Головы выше, господа, – тихо произнёс он.
Приближался «ковёр-самолёт» размером с вязаный плед. Через несколько секунд Сарна стояла рядом с ними.
После того, как Рик, Лиса и остальные оправились после полученных новостей, она сказала:
– У нас мало времени. Дела здесь намного хуже, чем предполагала я или Вейдт, когда предлагали этот план. Мы должны улетать с Хэйдона-IV так быстро, как можем. – Прежде, чем они успели потребовать у неё подробностей, она спросила: – Вы принесли ваши устройства наблюдения? Хорошо. Посмотрите туда, на соединение Небесной Дороги и Серебряного Пути.
Все всматривались в участок, который она указала, передавая друг другу бинокли. Винс, поняв, наконец, что он видит, выдохнул нетипичный для него поток непристойных ругательств.
– Да, это всё меняет, – добавил сардонически Вольфф.
Вдали на поверхности, караван рабов под конвоем Иноргаников входил в возвышающуюся адамантовой скалой цитадель Инвидов, которая выглядела грубой и жестоко неуместной в изяществе Глайка.
Заключённые, в металлических ошейниках, поблескивающих контрольными устройствами, были грязные и растрёпанные. Даже с такого расстояния было легко заметить, что это были высокие могучие женщины, одетые в остатки боевых костюмов, гордо держащие головы в окружении своих каперов.
– Праксианки, – тихо проговорил Макс. – Пропавшие праксианки. Они здесь!
– Их не истребили, как мы думали, – кивнула размеренно Сарна. – У Инвидов во власти ещё множество их, в других местах города и в других городах Хэйдона. Многие, многие тысячи. – В её голосе, в отличие от обычного ровного безэмоционального тона хэйдонийцев, зазвучала откровенная ненависть. – И мой отец, Воувад, позволяет это. Позволяет такому происходить здесь, в… надо успокоиться… в Шангри-Ла, как вы, Люди, могли бы сказать.
|
|
|
Они опустили бинокли.
– Регент пустил в ход надлежащее давление, – продолжала Сарна, – Он скоро захватит вас, если мы не поторопимся. Я приняла меры…
Продолжить она не успела, поскольку солнце над их головами внезапно оказалось заслонено множеством «ковров» на площади более чем в пол-акра. На них стояли Инорганики: «Скримы», «Крэнны» и «Одеоны» с оружием наготове, и рядом с ними хэйдонийцы, которые управляли полётом.
Три бойца РЭК извлекли свои штурмовые пистолеты «Барсук», готовые сражаться за свои жизни, но Сарна встала перед ними:
– Нет! Если вы начнёте стрелять первыми, вы сделаете именно то, что они хотят от вас. Из-за этого пострадают Мирия и остальные. Оставайтесь на месте и дайте мне говорить за вас.
«Ковры» приземлились, образовав вокруг них полукруг, так, чтоб за спинами людей остался край пристани. Винс, Макс и Вольфф стали спина к спине, но пока держали стволы пистолетов вниз. У них было помимо «Барсуков» спрятано ещё несколько сюрпризов, но бой против Иноргаников без собственных машин равнялся однозначному самоубийству.
Они сразу же узнали Воувада по выпирающему черепу, кроваво-красному оттенку кожи и огромной сапфировой звезде во лбу. Он стоял рядом с Регентом Инвидов, два «Адских кота» Регента находились у них по бокам. Там же был ещё один хэйдониец. Винс учил знаки местные знаки различия, и опознал эмблему второго как знак принадлежности к «Почтенным старейшинам» – «Старой гвардии» планеты, которые способствовали сохранению извращённого мира с Инвидами.
Инорганики с грохотом сходили с ковров, развёртывая строй и окружая Хранителей. Среди машин были «Бронированные офицеры», Инвиды-воины более высокой степени эволюции, в экзоскелетах, около трёх метров в высоту и увешанные оружием. Винс не понимал, почему оборона планеты не реагировала на такую вопиющую демонстрацию угрозы применения силы – или оборона была мифом, или хэйдонийцы установили декретом, что оборона не создаёт помех войскам Регента.
|
|
|
Регент и Воувад сошли с «ковра», «Адские коты» за ними следом.
– ВЫ, ЛЮДИ, ПРИРОЖДЁННЫЕ НАРУШИТЕЛИ СПОКОЙСТВИЯ, – изрёк Регент. – ВСЕГДА КОВАРНЫЕ, НИКОГДА НЕ МЕНЯЕТЕСЬ.
– А мы-то как удивляемся с себя каждый раз, пинком вышибая тебя с очередной планеты, – ласково ответил Джонатан Вольфф.
Регент зарычал, его «Коты» показали клыки и заскрежетали. Воувад, увидев свою дочь среди Хранителей, вмешался прежде, чем «Коты» смогли атаковать.
– Вы будете сопровождены нами туда, где содержатся ваши компаньоны! Вы будете исследованы на положительную идентификацию, и официально возвращены под охрану Регента для суда по обвинению в военных преступлениях.
– Что за чёрт, – фыркнул Макс Стерлинг, снимая с предохранителя свой пистолет. – Уж лучше умереть сразу и прямо здесь.
Сарна наклонилась и зашептала ему на ухо:
– Пожалуйста! Доверься мне, есть выход, но мы должны выиграть время. Ради Мирии и вашего ещё не рождённого ребёнка!
Медленно и неохотно Макс засунул «Барсук» обратно в подмышечную кобуру. Винс и Вольфф, поколебавшись, сделали то же самое.
– Вейдт или я пошлём вам весть, как только сможем, – торопливо прошептала Сарна, пока Инвиды приближались.
Регент возвышался над ними.
– КАК РАСКОШНО СЕБЯ ЧУВСТВОВАТЬ, ПОЛУЧИВ… ВАШУ БАНДУ… НАКОНЕЦ-ТО!!!
Инорганики окружили и разоружили троих мужчин, затем отконвоировали на борт самого большого «ковра-самолёта». Воувад оттащил Сарну в сторону и ждал, пока Регент, его свита и пленники не улетят. Они парили над причалом, и ветер шелестел их балахонами.
– Я терпеть не могу эти безудержные эмоции, которые ты приобрела через своё общение с Хранителями. Я приказываю, чтобы ты прекратила этот глупый мятеж, – зашипел Воувад на неё. – Я запрещаю тебе навлекать на нас гнев Инвидов!
– Приказываешь? Запрещаешь? Вот какие слова на Хэйдоне теперь могут использоваться? И всё благодаря тебе и Инвидам!
– Прекрати говорить, как будто ты сошла с ума, Сарна! Эти ваши отношения - безумие! Ты никогда не говорила так, пока не повстречалась с этим проклятым Вейдтом!
– Но отец, у тебя есть власть применить оборону планеты против них – чтоб бороться с Инвидами!
– И, быть может, уничтожить в процессе этого весь мир? – Жестом головы он указал в сторону удаляющихся Инвидов и их пленников. – Что ваша война против Инвидов ко мне? Что Хранители? Только тиканье вечных часов Хэйдона-IV, отдельный момент в нашей жизни. Они помрут, а мы будем. Как мы были до них, и будем после них. Я не буду рисковать этим совершенным местом для мелких ссор низших существ.
|
|
|
– Похоже, твоё решение удержать информацию от Совета было правильным, – сказал Экседор.
– Прискорбно, но да, – ответил Ланг, не выказывая никаких признаков сожалений вообще.
Совет всё больше и больше смотрел Эдвардсу в рот, и оба учёных посчитали неблагоразумным позволить Эдвардсу знать, что на Тироли остался ещё один склад монополи.
– По моему мнению, войска построены, и мы ждём только первого выстрела, – добавил Ланг, и Экседор, который видел столетия войны, согласно кивнул.
Здесь, в центральной лаборатории исследовательского комплекса Ланга, они могли свободно говорить, что было у них на уме. Место было проверено на «жучков», и вокруг работали верные проверенные люди. А ещё совсем недавно был завершён его крайний проект – лёгкий крейсер, оснащённый двигателем с генератором свёртывания.
Потребовалась каждая частица руды из тайника, сооружённого Лангом и Экседором с помощью Бритэя, и каждый грамм обогащённой в лабораториях монополи. Наконец, когда в их руках оказался способ войти в контакт с Землёй, передать предупреждение о намерениях Мастеров Роботек найти мир, к которому Зор отправил КСК-1 и таинственную Матрицу Протокультуры, часть Полномочного Совета, контролируемого Эдвардсом, можно было поколебать.
Экседор и Ланг сидели вместе, ожидая, перед главным экраном центральной лаборатории. Горячие дебаты прошлых пяти часов истощили их досуха, и одночасовой перерыв перед голосованием, во время которого каждый член Совета должен был взвесить все «за» и «против», был как долгожданный шанс отдышаться.
Прозвучал сигнал, и экран зажегся снова, на нём появилось число окон по числу остальных лиц Совета. Бывшая судья Жюстин Хаксли сказала:
– Настало время для голосования. Если нет никаких дальнейших возражений, члены Совета, будьте добры проголосовать.
Экседор и Ланг подчинились и, не скрывая своих голосов друг от друга, ввели с клавиатуры свои личные коды. Компьютер немедленно обработал результат в таблицу.
– С преимуществом в два голоса предложение доктора Ланга отправить переоборудованную крепость КСК-7 к Земле, с предупреждением об опасности от Мастеров Роботек, принято.
– Я хочу повторить, что вылет должен быть как можно скорее, – поспешил вставить Ланг, – и я рекомендую, чтобы на майора Карпентера была возложена вся ответственность и вся полнота командования кораблём.
Внезапно на экране, заменив все остальные, появилось красное от ярости лицо Эдвардса.
– Вы все делаете ошибку, о которой потом пожалеете!!! Это наш единственный корабль со свёртыванием и, возможно, единственный, который у нас появится в течение следующих месяцев или даже лет! Кто знает, с чем Карпентер и остальные там столкнутся? Я повторяю снова: единственный нормальный наш курс – это ждать, пока у нас не появится флот, и только потом с подавляющей силой вернуться на Землю!
– Вы хотите сказать, что большинство членов Совета потеряло способность рассуждать адекватно? – невинно спросил Экседор. Эдвардс издал взбешённый звук и отключился. Лица остальных членов Совета снова появились на экране. После нескольких быстрых директив и рекомендаций Лангу и Экседору по организации вылета КСК-7 встреча завершилась.
– Эдвардс никак не выучит урок, – заметил Экседор. – Даже при том, что большая часть его «Призраков» не вернулась после попытки остановить Бритэя, он говорит так, как будто у него есть военная мощь, готовая подкрепить его желание.
– Это я тоже заметил – и это заставляет меня тревожиться. – У Ланга были свои люди среди личного состава РЭК, и подавляющее большинство в РЭК были на стороне Совета, но Эдвардс продолжал действовать, словно у него были какие-то тузы в рукаве.
И ещё эта странная история о неизвестном лётчике, который пытался спасти Минмей от Эдвардса. Ланг ничего не мог выяснить об этом человеке и иногда сомневался, не ошиблись ли свидетели, и существовал ли вообще тот пилот. Эдвардс, со своей стороны, настаивал, что Минмей не арестована, а гостит у кого-то из своих друзей в Тирезии.
Но это была явная ложь. Эдвардс, которого знал Ланг, редко кому позволял сбежать от себя.
Эдвардс злобно сверкал глазом на пустой экран.
Идиоты! Когда основа силы генерала, «Призраки», стали так малочисленны, Совет стал самоутверждаться всё больше и больше. Жаль, что он не мог пока накормить их настоящей мощью, которой он владел, но этот момент уже близок.
Все его усилия внедрить своих людей в организацию Ланга так же потерпели неудачу, но оставался шанс заслать их в экипаж Карпентера. Он САМ желал заполучить каждый корабль, способный осуществлять свёртывание, для собственного генерального плана. Но для его плана непредупреждённая Земля, ослабленная Мастерами, будет намного лучше.
Но у него были различные варианты действия. Быть может, сейчас настало время, когда он может позволить себе маленькую диверсию. Он нажал кнопку на селекторе.
– Медицинский отсек? Что сейчас с пациентом?
– Никаких заметных изменений, сэр, – ответил голос санитара.
Некомпетентные болваны! Недостойные называться врачами. Всё, что они смогли сделать – не дать Минмей впасть в кататонию. Он чувствовал внезапный голод к ней, необходимость заверить себя, что она всё ещё в его власти.
– Возможно небольшой личный контакт то, что необходимо, – сказал он в микрофон. – Оставайся на месте, я сейчас спущусь.
|
|
|
