Первая награда по географии
На горизонте, милях в двух от железной дороги, вырисовывалисьудлиненные профили нескольких холмов, замыкавших равнину. Фургон вскоревъехал в узкие, извилистые ущелья. Эти ущелья привели путешественников вочаровательную долину, где, разбившись на маленькие группы, росли, споистине тропической роскошью, высокие деревья. Самыми замечательнымисреди них были казуарины, - они будто заимствовали у дуба его могучийствол, у акаций - благоухающие грозди цветов, у сосны - жесткостьсине-зеленых игл; с их ветвями сплетались причудливые конусообразныевершины стройных, редких по своему изяществу банксий - "banksialatifolia". Большие кусты с ниспадающими ветвями производили в этой чащевпечатление зеленого водопада, струящегося из переполненных водоемов. Восхищенные взоры блуждали среди всех этих чудес природы, не зная, начем остановиться. Маленький отряд задержался на минуту. Айртон, по приказанию леди Элен,остановил упряжку быков, и огромные колеса перестали скрипеть покварцевому песку. Густые зеленые ковры расстилались под деревьями, толькокакие-то правильные холмики разделяли их на достаточно отчетливыеквадраты, напоминавшие большую шахматную доску. Паганель сразу узнал вэтих одиноких зеленых квадратах поэтические места вечного упокоения. Онузнал эти четырехугольные могилы туземцев, следы которых ныне почти сплошьзаросли травой и потому так редко попадаются путешественнику наавстралийской земле. - Рощи смерти, - сказал он. Действительно, перед глазами путешественников лежало кладбище туземцев,но такое свежее, такое тенистое, такое уютное, его так оживляли стаипорхающих птиц, что оно не навевало грустных мыслей. Его легко можно былопринять за райский сад той поры, когда бессмертие еще царило на земле.Казалось, что оно создано было для живых. Но могилы, некогда содержавшиесядикарями в безукоризненном порядке, ныне уже исчезали под бурнонахлынувшими травами. Нашествие европейцев заставило туземцев уйти далекоот земель, где покоились их предки, и колонизация превратила эти долинысмерти в пастбища для скота. Поэтому такие рощицы встречаются все реже, инога равнодушного путешественника часто ступает по земле, где покоитсяпрах не так давно вымершего поколения. Паганель и Роберт, опередив своих спутников, ехали по тенистым аллеяммежду заросшими травой могильными насыпями. Они разговаривали и просвещалидруг друга, ибо географ утверждал, что ему очень многое дают беседы с юнымГрантом. Но не проехали они и четверти мили, как лорд Гленарван заметил,что они остановились, затем спешились и наклонились к земле. Судя по ихвыразительным жестам, они рассматривали что-то чрезвычайно интересное. Айртон погнал быков, и скоро фургон нагнал двух друзей. Причина ихзадержки и удивления сразу стала понятна. Под тенью великолепной банксиймирно спал мальчик-туземец лет восьми, одетый в европейское платье. О том,что мальчуган - уроженец центральных областей Австралии, красноречивосвидетельствовали его курчавые волосы, почти черная кожа, приплюснутыйнос, толстые губы и необычно длинные руки; но смышленое лицо ребенка и егоодежда доказывали, что маленький австралиец уже приобщился к цивилизации. Леди Элен очень заинтересовал мальчик, она вышла из фургона, и вскоревесь отряд окружил крепко спавшего маленького туземца. - Бедное дитя! - проговорила Мери Грант. - Неужели он заблудился в этойпустыне? - А я думаю, - ответила леди Элен, - что он пришел сюда издалека, чтобыпосетить эти рощи смерти. Наверное, здесь покоятся те, кого он любил. - Его нельзя здесь оставить, - заявил Роберт, - он ведь совсем одини... Но сострадательная фраза Роберта осталась не законченной: маленькийавстралиец, не просыпаясь, повернулся на другой бок, и, к величайшемуудивлению, все увидели, что у него на спине плакат со следующей надписью: "Толине. Должен быть доставлен в Ичугу под присмотром железнодорожногокондуктора Джефри Смита. Проезд оплачен". - Узнаю англичан! - воскликнул Паганель. - Они отправляют ребенка,словно какую-нибудь посылку, пишут на нем адрес, как на конверте. Мнеговорили об этом, но я не верил. - Бедняжка! - промолвила леди Элен. - Уж не был ли он в том поезде,который потерпел крушение у Кемден-Бриджа. Быть может, родители егопогибли и он теперь сирота. - Не думаю, - сказал Джон Манглс. - Этот плакат указывает как раз нато, что он путешествует один. - Он просыпается, - сказала Мери Грант. И действительно, ребенок просыпался. Он медленно открыл глаза и затемвновь закрыл их, ослепленный ярким дневным светом. Элен взяла его за руку,и мальчуган поднялся, удивленно глядя на путешественников. В первую минутуна лице ребенка отразился страх, но присутствие леди Элен, видимо,успокоило его. - Понимаешь ли ты по-английски, дружок? - спросила его молодая женщина. - Понимаю и говорю, - ответил мальчик на родном языке путешественников,но с сильным акцентом, напоминавшим акцент, с каким французы говорятпо-английски. - Как тебя зовут? - спросила Элен. - Толине, - ответил маленький австралиец. - А, Толине! - воскликнул Паганель. - Если я не ошибаюсь, на туземномязыке это имя означает "древесная кора", не так ли? Толине утвердительно кивнул головой и снова принялся разглядыватьпутешественниц. - Откуда ты, дружок? - продолжала расспрашивать леди Элен. - Я из Мельбурна и ехал в сандхордском поезде. - Ты был в том поезде, который потерпел крушение на Кемденском мосту? -спросил Гленарван. - Да, сэр, - ответил Толине, - но библейский бог спас меня. - Ты путешествуешь один? - Один. Высокочтимый отец Пакстон поручил меня Джефри Смиту, но, увы!бедный кондуктор погиб. - А ты никого, кроме него, не знал в этом поезде? - Никого, сэр, но бог охраняет детей и не дает им погибнуть. Толине говорил об этом так трогательно, что слова его хватали засердце. Упоминая имя божье, он становился серьезным и глаза его начиналиблестеть, и вы чувствовали, какая горячая вера жила в этой юной душе. Этотрелигиозный пыл в столь юном создании был легко объясним. Этот ребенокпринадлежал к числу тех молодых туземцев, которых английские миссионерыокрестили и воспитали в строгих нравах методистской церкви. Его спокойныеответы, чистоплотность, скромная одежда придавали ему облик маленькогосвященнослужителя. Но куда брел мальчуган через эти пустынные места и почему покинулКемденский мост? Элен спросила его об этом. - Я возвращаюсь к моему племени в Лахлан, - пояснил Толине, - мнехочется повидать родных. - Они австралийцы? - спросил Джон Мангл. - Австралийцы из Лахлана, - ответил Толине. - У тебя есть отец, мать? - спросил Роберт Грант. - Да, брат мой, - ответил Толине, протягивая руку юному Гранту. Роберта так сильно растрогало обращение "брат мой", что он расцеловалмаленького австралийца, и мальчики сразу стали друзьями. Между тем путешественников крайне заинтересовали ответы маленькогодикаря; все уселись вокруг него. Солнце склонялось за верхушками деревьев.Место казалось удобным для стоянки, особенной надобности спешить не было,и Гленарван распорядился остановиться тут на привал. Айртон распряг быков,стреножил их с помощью Мюльреди и Вильсона и пустил пастись на свободе.Раскинули палатку. Олбинет приготовил обед. Толине согласился принять внем участие, хотя не без некоторых церемоний, как ни был он голоден. Селиза стол. Мальчуганов посадили рядом. Роберт выбирал лучшие куски длянового товарища, и Толине принимал их с очаровательной застенчивостью. Разговор между тем не умолкал. Каждого этот ребенок интересовал, и егозасыпали вопросами. Путешественникам хотелось узнать его историю. Она былаочень несложна. Прошлое Толине было подобно прошлому всех этих несчастныхтуземцев, отданных соседними туземными племенами в самом раннем возрастена воспитание благотворительным обществам колоний. Австралийцы - народкроткий. Они не относятся к английским захватчикам с такой яростнойненавистью, как новозеландцы и некоторые туземные племена СевернойАвстралии. Туземцев нередко можно встретить в больших городах: в Аделаиде,Сиднее, Мельбурне, прогуливающихся в довольно примитивном одеянии; ониторгуют мелкими кустарными изделиями, охотничьими и рыболовнымипринадлежностями, оружием, и некоторые вожди, из соображений несомненнойэкономии, охотно представляют своим детям возможность пользоватьсявыгодами английского образования. Так поступили родители Толине, дикари обширного Лахланского края,раскинувшегося по ту сторону Муррея. За пять лет пребывания в Мельбурнеребенок не видел никого из родных, и тем не менее неугасимая любовь ксемье жила в сердце Толине и он не побоялся тяжелого пути через пустыню,чтобы добраться до родного племени, быть может уже рассеянного по всемуматерику Австралии, к своей семье, быть может уже погибшей. - А повидавшись с родителями, ты собираешься вернуться назад вМельбурн, дитя мое? - спросила леди Элен. - Да, мадам, - ответил Толине, с неподдельной нежностью глядя намолодую женщину. - А чем хочешь ты заняться, когда вырастешь? - Хочу вырвать моих братьев из нищеты и невежества: хочу научить ихпознать и любить бога. Я хочу стать миссионером. Эти слова, произнесенные восьмилетним австралийцем с воодушевлением,рассмешили бы, вероятно, человека легкомысленного и поверхностного, носерьезные шотландцы поняли и оценили их; Их привело в восторг религиозноервение этого юного существа, уже готового к борьбе. Паганель был тронут доглубины души и почувствовал подлинную симпатию к маленькому туземцу. Анадо признаться, что до сих пор этот дикарь, одетый в европейское платье,был ему не очень по душе. Ведь Паганель явился в Австралию не для того,чтобы глядеть на австралийцев в сюртуках! Он хотел видеть их покрытыхтолько обычной татуировкой. Эта "приличная" одежда мальчика сбивала его столку. Однако восторженные слова Толине изменили мнение ученого, и он сталего поклонником. Конец разговора должен был превратить почтенного географа в лучшегодруга маленького австралийца. Когда Элен обратилась к Толине с вопросом,где он учится, тот сообщил, что он ученик Нормальной школы в Мельбурне, воглаве которой стоит его преподобие Пакстон. - Что же тебе преподают в этой школе? - спросила леди Гленарван. - Мне преподают там ветхий завет, математику, географию... - А! Географию! - воскликнул с живостью Паганель. - Да, сэр, - ответил Толине. - Я даже получил первую награду погеографии перед январскими каникулами. - Ты получил награду по географии, мой мальчик? - Вот она, сэр, - проговорил Толине, вытаскивая книжку из кармана. То была библия в хорошем переплете. На оборотной стороне первойстраницы стояла надпись: "Нормальная школа в Мельбурне. Первая награда погеографии ученику Толине из Лахлана". И Паганель не выдержал! Подумать только: австралиец, хорошо знающийгеографию! Он был в восторге и расцеловал Толине в обе щеки, как,вероятно, поцеловал мальчика преподобный Пакстон в день раздачи наград.Однако Паганель должен был знать, что подобные случаи нередки вавстралийских школах: юные дикари легко усваивают географию и охотнозанимаются ею, чего никак нельзя сказать о математике, она дается им струдом. Толине удивила внезапная нежность ученого. Тогда леди Элен объясниламальчику, что Паганель - знаменитый географ, к тому же выдающийсяпреподаватель. - Преподаватель географии? - воскликнул Толине. - О сэр, проэкзаменуйтеменя! - Проэкзаменовать тебя, мой мальчик? - повторил Паганель. - Охотно! Ясобирался сделать это даже помимо твоей просьбы. Мне очень интересноузнать, как преподают географию в Мельбурнской Нормальной школе. - А что, Паганель, если Толине знает географию лучше вас? - спросилМак-Наббс. - Знает лучше секретаря Французского географического общества!.. И, поправив на переносице очки, выпрямившись во весь свой высокий рост,Паганель, как и подобает преподавателю, строго приступил к экзамену. - Ученик Толине, встаньте! Толине, который и без того стоял, принял более почтительную позу и сталожидать вопросов географа. - Ученик Толине, - продолжал Паганель, - назовите мне пять частейсвета. - Океания, Азия, Африка, Америка и Европа, - ответил Толине. - Прекрасно! Начнем же с Океании, поскольку в данный момент мы в нейнаходимся. Скажите, на какие части разделяется она? - Она разделяется на Полинезию, Меланезию и Микронезию. Главные ееострова следующие: Австралия, принадлежащая англичанам; Новая Зеландия,тоже принадлежащая англичанам; Тасмания, принадлежащая англичанам; островаЧатам, Окленд, Макари, Кермадек, Макин, Мараки и прочие, такжепринадлежащие англичанам. - Хорошо! - ответил Паганель. - А Новая Каледония, Сандвичевы острова,Менданские острова, Паумоту? - Эти острова находятся под покровительством Великобритании. - Как! Под покровительством Великобритании? - воскликнул Паганель. -Мне кажется, что - Франции... - Франции? - удивленно спросил мальчуган. - Эге-ге! - сказал Паганель. - Так вот чему вас учат в МельбурнскойНормальной школе! - Да, господин профессор. А разве это плохо? - Превосходно, - ответил Паганель. - Итак, вся Океания принадлежитАнглии. Это вопрос решенный. Ну, продолжим! У Паганеля был полураздосадованный, полуудивленный вид, доставлявшийглубокое удовольствие майору. Экзамен продолжался. - Перейдем к Азии, - сказал географ. - Азия, - сказал Толине, - страна огромная. Столица ее - Калькутта.Главные города: Бомбей, Мадрас, Сингапур, Коломбо, острова: Лакадивские,Мальдивские и многие другие. Все принадлежат Англии. - Хорошо, хорошо, ученик Толине. А что вы знаете об Африке? - В Африке две главные колонии: на юге Капская со столицей Капштадтом,а на западе английские владения с главным городом Сьерра-Лионе. - Прекрасный ответ! - сказал Паганель, которого начала забавлять этаангло-фантастическая география. - Я вижу, что преподавание у вас былопоставлено как нельзя лучше. Что же касается Алжира, Марокко, Египта, тоони, конечно, пропущены в английских атласах. Ну, а теперь я очень хотелбы поговорить об Америке. - Америка делится на Северную и Южную, - начал Толине. - В первойАнглии принадлежат: Канада, Новый Брунсвик, Новая Шотландия и СоединенныеШтаты, которыми управляет губернатор Джонсон. - Губернатор Джонсон? - воскликнул Паганель. - Преемник великого идоброго Линкольна, убитого безумным фанатиком - сторонникомрабовладельцев? Чудесно! Лучше не может быть! Ну, а Южная Америка сГвианой, с островами Фолклендскими, Шетландскими островами, Георгией,Ямайкой, Тринидадом и так далее и так далее - все это тоже принадлежитангличанам? Я не стану с тобою спорить об этом. Но, Толине, мне хотелосьбы знать теперь твое мнение, или, вернее, мнение твоих преподавателей, оЕвропе. - О Европе? - переспросил маленький австралиец, не понимавший, почемутак горячится географ. - Да, о Европе. Кому принадлежит Европа? - Европа принадлежит, конечно, англичанам, - уверенно ответил мальчик. - Я и сам так думал, - продолжал Паганель. - Но что именно входит всостав владений Англии в Европе, - вот что мне хотелось бы знать. - Англичанам принадлежат Англия, Шотландия, Ирландия, Мальта, островаДжерсей, острова Ионические, Гебридские... - Молодец, молодец, Толине! - перебил его Паганель. - Но ведь в Европесуществуют другие государства, о которых ты забыл упомянуть, мой мальчик. - Какие, сэр? - спросил, не смущаясь, мальчуган. - Испания, Россия, Австрия, Пруссия, Франция... - Это провинции, а не государства, - сказал Толине. - Это уж слишком! - крикнул Паганель, срывая с носа очки. - Конечно, провинции. Столица Испании - Гибралтар... - Восхитительно! Чудесно! Бесподобно! Ну, а Франция? Я ведь француз, имне хотелось бы знать, кому я принадлежу. - Франция? Это английская провинция, - ответил спокойно Толине. -Главный город ее Кале. - Кале! - воскликнул Паганель. - Как! Ты думаешь, что Кале до сих порпринадлежит Англии? - Конечно! - И ты думаешь, что это столица Франции? - Да, сэр. И там живет губернатор лорд Наполеон... Тут Паганель разразился неудержимым смехом. Толине не успел закончитьфразу. Мальчуган не знал, что и думать. Его спрашивали, он отвечал какможно лучше. Но нелепость его ответов нельзя было вменять ему в вину: ондаже об этом не подозревал. Но юный австралиец не смутился, он серьезновыжидал, когда прекратится этот непонятный для него хохот. - Вот видите, - смеясь, сказал майор, - я был прав, говоря, что ученикТолине превзойдет вас? - Несомненно, милый майор, - ответил географ. - Так вот как преподаютгеографию в Мельбурне! Подумать только: Европа, Азия, Африка, Америка,Океания - все, целый свет принадлежит англичанам! Черт возьми! При такомвоспитании, я понимаю, что туземцы подчиняются англичанам... Ну, Толине, алуна? она как - тоже принадлежит англичанам? - Она будет принадлежать им, - серьезно ответил маленький дикарь. Тут Паганель вскочил - он больше не в силах был усидеть на месте. Егодушил смех, он отбежал почти на четверть мили от лагеря и там смеялсявволю. Во время отсутствия Паганеля Гленарван разыскал в своей дорожнойбиблиотечке "Краткий очерк географии" Самуила Ричардсона. Эта книга оченьпопулярна в Англии и дает несколько более точные сведения о земном шаре,чем мельбурнские преподаватели. - Возьми эту книгу, дитя мое, - сказал Гленарван маленькомуавстралийцу. - У тебя несколько неправильные сведения по географии, ихнеобходимо исправить. Я дарю тебе эту книгу на память о нашей встрече. Толине молча взял книгу, стал внимательно ее рассматривать, недоверчивокачая головой и не решаясь сунуть ее в карман. Тем временем совсем стемнело. Было уже десять часов вечера. Пора былоподумать об отдыхе: ведь на следующий день нужно было встать на рассвете.Роберт предложил своему другу Толине половину своей постели; маленькийтуземец согласился. Несколько минут спустя леди Элен и Мери Грант ушли в свой фургон,мужчины улеглись в палатке, и только доносившийся издали хохот Паганелясливался с тихим, приятным щебетаньем сорок. Но когда на следующее утро в шесть часов солнечные лучи разбудилиспящих, они не нашли уже около себя австралийского мальчика. Толине исчез.Стремился ли он быстрее попасть в родной край, или его обидел смехПаганеля, этого никто не знал. Но Элен, проснувшись, нашла у себя на грудисвежий букет мимоз, а Паганель обнаружил в кармане своей куртки"Географию" Самуила Ричардсона.
РУДНИКИ ГОРЫ АЛЕКСАНДРА
В 1814 году сэр Родерик Мерчисон, ныне президент Королевскогогеографического общества в Лондоне, изучив очертание горной цепи,тянущейся с севера на юг вдоль южного побережья Австралии, пришел квыводу, что существует сходство между нею и Уральским горным хребтом.Поскольку Уральский хребет золотоносен, то геолог предположил, чтодрагоценный металл может встречаться и в австралийских горах. Он неошибся. Действительно, два года спустя Мерчисону были присланы из НовогоЮжного Уэльса образчики золотой руды, и геолог уговорил многихкорнуэльских рудокопов отправиться в золотоносные районы Новой Голландии. Френсис Люттон нашел в Южной Австралии первые золотые самородки, Форб иСмит открыли первые золотые россыпи. Лишь только разнесся слух об этих открытиях, как в Южную Австралию совсех частей света устремились золотоискатели: англичане, американцы,итальянцы, французы, немцы, китайцы. Однако лишь 3 апреля 1851 годаХаргревс открыл чрезвычайно богатые залежи руды и предложил губернаторуколонии Сидней Фитц-Рою за незначительную сумму в пятьсот фунтовстерлингов указать их месторождение. Предложение его не было принято, нослух об открытии Харгревса быстро распространился, и золотоискателинаводнили Соммерхилл и Ленис-Понд. Таким образом возник город Офир,который благодаря соседству с богатыми приисками быстро вырос и сталзначительным центром. До тех пор никто не интересовался провинцией Виктория, а между темименно ей суждено было превзойти по богатству своих залежей все другиепровинции. Несколько месяцев спустя, в августе 1851 года, в провинции Викториябыли найдены первые самородки, и вскоре в ее четырех округах: Балларат,Овенс, Бендиго и горы Александра - возникли обширные прииски. Все четыреокруга были очень богаты рудой, но на реке Овенс обильные подпочвенныеводы затрудняли добычу золота; в Балларате расчеты предпринимателей частоне оправдывались из-за разбросанности залежей золота; в Бендигоразработкам препятствовала каменистая почва, и только на горе Александравсе условия благоприятствовали добыче золота, и оно, расцениваясь по 1441франку за фунт, продавалось прибыльней, чем где-либо на всем земном шаре. Именно сюда, к месту, где так часто рушились целые состояния и гиблотакое множество надежд, привела тридцать седьмая параллель кучку людей,искавших капитана Гранта. Весь день 31 декабря путешественники ехали по чрезвычайно неровнойдороге, измучившей и лошадей и быков; наконец под вечер они увиделиокруглые вершины горы Александра. Лагерь разбили в узком ущелье этойневысокой горной цепи, и, стреножив животных, пустили их пастись междуглыбами кварца. Но это еще не был район золотых приисков. Лишь наследующий день, в первый день 1865 года, тяжелые колеса фургона заскрипелипо дорогам этого золотоносного края. Жак Паганель и его спутники были в восхищении, что увидели этузнаменитую гору, носившую на местном наречии название Джебур. Сюда, к этойгоре, стекались орды авантюристов, воров, честных людей, те, кто вешает, ите, кого вешают. При первых же слухах о "великом открытии" в золотом 1851году жители - скваттеры, моряки - покинул" города, пастбища, корабли.Золотая горячка приняла форму эпидемии, стала такой же заразной, как чума,и сколько людей погибло от нее тогда, когда уже считали, что держатсчастье в руках! Шли толки, что расточительная природа посеяла в Австралиина двадцати пяти градусах широты многие миллионы. Настал день жатвы, ижнецы собрались, чтобы снять урожай. Ремесло диггера, землекопа, преобладало над всеми другими, и еслимногие из пришельцев гибли, не выдерживая тяжелых трудов, то были такие,которые обогащались при первом же ударе заступа. О неудачниках молчали, осчастливцах гремела молва, разносившаяся потом по всем пяти частям света.Вскоре потоки авантюристов разных сословий наводнили берега Австралии.Только за последние четыре месяца 1852 года в Мельбурн приехали пятьдесятчетыре тысячи эмигрантов - целая армия, но армия без вождя,недисциплинированная, армия, еще не одержавшая победы, - одним словом,пятьдесят тысяч мародеров самого отталкивающего пошиба. В первые годы этого безумного опьянения повсюду царил неописуемыйбеспорядок; однако англичане, с присущей им настойчивостью, сталихозяевами положения. Туземная полиция и жандармерия перестали защищатьинтересы грабителей и стали на сторону людей честных. Произошел переворот,и Гленарвану не пришлось быть свидетелем сцен насилия 1852 года. С тех порпротекло тринадцать лет, и эксплуатация золотых россыпей сталапроизводиться согласно строгой системе. Местами рудники были исчерпаны додна. Золотые россыпи начали истощаться. Да и как могли не истощиться этибогатства природы, поскольку лишь с 1852 по 1858 год золотоискатели добылииз глубин викторианских рудников золота более чем на шестьдесят тримиллиона фунтов стерлингов! Приток эмигрантов в связи с сокращением добычизолота значительно уменьшился, они бросились в еще неизведанные места, иоткрытые вскоре "Золотые поля" в Отаго, Мальборо и Новой Зеландиинаводнились тысячами двуногих муравьев. В одиннадцать часов прибыли в центр рудных разработок. Здесь выроснастоящий город с заводами, банками, церквами, казармами, коттеджами иредакциями газет. Не было нехватки и в гостиницах, фермах, виллах. Имелсядаже театр, где места стоили по десять шиллингов, и он всегда былпереполнен. В театре шла пьеса - "Франциск Обадиа, или Счастливыйрудокоп". Развязка пьесы такова: герой, уже потерявший надежду найтизолото, при последнем ударе заступа наталкивается на небывалой величинысамородок. Гленарван, желая осмотреть обширные золотые прииски горы Александра,отправил фургон вперед под присмотром Айртона и Мюльреди, обещая нагнатьего несколькими часами позднее. План этот привел в восторг Паганеля, и он,по своему обыкновению, взялся быть переводчиком и проводником своихспутников. По его совету первым делом направились к банку. Вымощенные широкиеулицы тщательно поливались. Внимание привлекали гигантские рекламыразличных золотопромышленных компаний. Одиночку-золотоискателя сменил союзвласти и капиталов. Слышался шум машин, промывавших песок и измельчавшихдрагоценный кварц. За городскими постройками простирались золотые россыпи, иными словами -обширные земельные пустыни, где велись разработки. Здесь трудилисьрудокопы, нанятые и хорошо оплачиваемые золотопромышленными компаниями.Немыслимо было охватить глазом все видневшиеся вокруг ямы. Железо заступоввспыхивало на солнце, точно молнии. Среди рудокопов были люди самыхразличных национальностей. Они работали один подле другого на положениинаемных людей. - Не следует, однако, думать, - сказал Паганель, - что на австралийскойземле перевелись азартные искатели золота. Конечно, большинство нанимаетсяна работу к разным компаниям... Им ничего и не остается делать, ибогосударство продало или сдало в аренду все золотоносные земли компаниям.Но тому, у которого ничего нет и который не может ни купить, ни арендоватьзолотоносную землю, остается еще один шанс разбогатеть. - Какой? - спросила леди Элен. - Удача при джемпинге, - ответил Паганель. - Даже мы, не имеющиеникакого права на эти золотоносные россыпи, могли бы разбогатеть, еслисчастье улыбнется нам. - Но каким образом? - поинтересовался майор. - Благодаря джемпингу, о котором я имел уже честь вам говорить. - А что такое джемпинг? - спросил майор. - Это соглашение, вошедшее в силу среди рудокопов. Оно, правда, поройвызывает беспорядки и даже насилия, но власти бессильны отменить его. - Рассказывайте, Паганель, - сказал Мак-Наббс, - не толките воду вступе. - Хорошо. Здесь существует правило, по которому любой находящийся вцентре золотых приисков участок, где в течение суток не производиласьработа (за исключением больших праздников), становится общественнымдостоянием. Первый, кто захватил такой участок, вправе разрабатывать его иразбогатеть, если счастье улыбнется ему. Итак, Роберт, постарайся найтиодну из таких брошенных ям, и она станет твоей! - Господин Паганель, пожалуйста, не наводите моего брата на подобныемысли, - сказала Мери Грант. - Я шучу, дорогая мисс, и Роберт отлично это понимает. Он - рудокоп?Никогда! Отрадно вскопать землю, переворачивать ее, обрабатывать,засевать, а затем пожать плоды своих трудов, но рыть ее подобно слепымкротам, чтобы извлечь несколько крупинок золота, - это жалкое ремесло, итот, кто занимается этим, достоин сострадания... Побывав в центральном пункте приисков и пройдя по участкам, почвакоторых состояла главным образом из кварца, глинистого сланца и песка иобразовалась в процессе выветривания скал, путешественники подошли кбанку. Это было обширное здание, на фронтоне которого развевался английскийфлаг. Гленарван обратился к главному инспектору банка, и тот любезносогласился показать ему и его спутникам свое учреждение. В банке компаниихранят золото, вырванное из недр земли. Прошла та пора, когда рудокопа эксплуатировал колонист-торговец.Последний уплачивал ему на золотых россыпях пятьдесят три шиллинга заунцию и продавал унцию в Мельбурне за шестьдесят пять. Правда, торговецрисковал, переправляя золото, ибо по дорогам рыскали шайки грабителей игруз не всегда доходил до места назначения. Инспектор показал посетителям любопытные образчики золотоносных пород исообщил им ряд интересных подробностей о различных способах добычи золота. - Обычно золото встречается в двух видах: золото россыпное и коренное.Его находят в руде либо смешанным с наносной почвой, либо заключенным вкварцевую породу. Поэтому при добыче золота сообразуются со свойствамипочвы и производят раскопки либо поверхностные, либо глубокие. Золотороссыпное обычно находится на дне потоков, в долинах, оврагах и лежитсоответственно своему объему: сначала зерна, потом пластинки, потомлисточки. Коренное золото, находящееся в выветренной породе, добываютпутем промывки. Оно образует то, что рудокопы именуют "кармашки", ибывает, что такой "кармашек" содержит целое состояние. В горе Александра золото большей частью встречается в глинистых пластахи в расщелинах сланцевых скал. Здесь попадаются целые гнезда самородков. Осмотрев различные образцы золота, посетители прошлись поминералогическому музею банка. Здесь были собраны и поименованы всеобразцы, из которых состоит почва Австралии, к каждому образцу былприкреплен ярлычок. Золото не является единственным богатством этойстраны: Австралия по справедливости может быть названа огромным ларцом, вкотором природа хранит свои драгоценности. За стеклами витрин сверкалибелые топазы, могущие соперничать с топазами бразильскими, гранаты, рубинынеобыкновенной красоты - ярко-красные и розовые, сапфиры - бледно-голубыеи темно-синие, так же высоко ценимые, как сапфиры Малабара и Тибета,блестящие рутилы и, наконец, маленький алмаз, найденный на берегах Терона.Это была полная коллекция драгоценных камней, а за золотом для оправыходить далеко не было необходимости. Оно было тут же в изобилии. Поблагодарив инспектора за любезность, Гленарван простился с ним, азатем продолжал со своими спутниками осмотр золотых россыпей. Как ни был Паганель равнодушен к благам сего мира, однако он то и делобросал взгляд на землю. Это было свыше его сил, и шутки его спутников незадевали его. Он ежеминутно нагибался, подымал то камешек, то кусокпороды, то осколок кварца и, внимательно осмотрев, отшвыривал спренебрежением. Это длилось в продолжение всей прогулки. - Что с вами, Паганель? Потеряли вы что-нибудь? - спросил его майор. - Конечно, потерял, - ответил ученый, - в этой стране золота идрагоценных камней, если вы ничего не нашли, то, значит, потеряли. Не знаюпочему, но мне очень приятно было бы увезти отсюда самородок весом внесколько унций, даже весом фунтов в двадцать, не более. - А что бы вы сделали с ним, мой почтенный друг? - поинтересовалсяГленарван. - О, я сумел бы им распорядиться, я поднес бы его в дар моей родине, -ответил Паганель, - положил бы его в государственный банк Франции. - И его приняли бы? - Без сомнения, под видом железнодорожных облигаций. Все поздравили Паганеля с его мыслью "облагодетельствовать" такимспособом свою родину, а леди Элен пожелала ему найти самый крупныйсамородок в мире. Так, весело разговаривая, путешественники обошли большую частьприисков. Всюду работы шли исправно, механически, но без воодушевления. После двухчасовой прогулки Паганель заметил приличный трактир ипредложил спутникам зайти туда и подождать фургон. Леди Элен согласилась,а так как сидеть в харчевне, ничего не заказывая, было неудобно, тоПаганель потребовал у трактирщика принести какой-нибудь местный напиток. Каждому принесли по кружке _ноблера_. В сущности это грог, но разницазаключается в том, что вместо того, чтобы в большой стакан воды влитьмаленькую рюмку водки, здесь в большой стакан водки вливают маленькуюрюмку воды, затем кладут сахар и пьют. Это было слишком по-австралийски,и, к удивлению трактирщика, посетители потребовали большой графин с водой,разбавили ноблер, превратив его в британский грог. Затем заговорили о приисках и рудокопах. Паганель, очень довольный всемвиденным, утверждал, однако, что было бы интересней побывать в этих местахв ту пору, когда гору Александра только что начинали разрабатывать. - Земля, - пояснил он, - была тогда вся изрыта ямами, в которых кишелобесчисленное множество трудолюбивых муравьев, да еще каких трудолюбивых!Однако эмигранты переняли у муравьев только их пыл в работе, но, увы! неих предусмотрительность. Золото расточалось в кутежах, его пропивали,проигрывали; трактир, где мы сейчас находимся, был сущим адом. Игра вкости заканчивалась поножовщиной. Полиция была бессильна что-либо сделать,и не раз губернатор колонии вынужден бывал вызывать регулярные войска дляусмирения разбушевавшихся золотоискателей. Однако ему удалось образумитьих: он обязал каждого выбирать патент на право разработки здешних приискови не без труда добился того, что здесь стало спокойнее и меньшебеспорядков, чем в Калифорнии. - Значит, золотоискателем может быть каждый? - спросила леди Элен. - Да. Для этого не требуется получить степень бакалавра. Достаточномускулистых рук. Гонимые нуждой, авантюристы являлись на прииски обычнобез гроша, богатые - с заступом, бедные - с ножом, и все бросались копатьземлю с такой бешеной страстью, с какой они никогда не исполняли быкакого-нибудь честного ремесла. Какой своеобразный вид имели в ту пору эти золотоносные земли! Они былиусеяны брезентовыми палатками, шалашами, хижинами, землянками, бараками издосок и ветвей. В центре возвышалась правительственная палатка, надкоторой развевался британский флаг. Вокруг располагались синие тиковыепалатки государственных чиновников, дальше лавки менял, скупщиков золота,торговцев, спекулирующих и на богатстве и на нищете. Эти господанаживались наверняка. Посмотрели бы вы на этих длиннобородыхзолотоискателей в красных шерстяных рубашках, живших в грязи и сырости!Кругом стоял несмолкаемый гул от ударов кирок о землю, в воздухе носилисьзловонные испарения от разложившихся трупов животных. Густая пыль, словнооблаком, окутывала несчастных, вызывая, конечно, высокую смертность. Ибудь климат Австралии менее здоровым, многие погибли бы от тифа. И если бывсем этим авантюристам удалось добиться успеха! Но страдания невознаграждаются, и если подсчитать, то окажется, что на одногоразбогатевшего золотоискателя приходится сотня, две сотни, может быть,даже тысяча погибших в нужде и отчаянии. - Не можете ли вы, Паганель, рассказать нам, каким способом онидобывали золото? - спросил Гленарван. - Очень просто, - ответил географ. - Первые золотоискатели промывалиблагородный металл почти так, как это делается еще и сейчас в Севеннах воФранции. В настоящее время золотопромышленные компании добывают золотоиным способом: они добираются до истоков золота, до золотоносных жил,заключающих в себе самородки, пластинки и листочки, а первыезолотоискатели довольствовались только промывкой золотоносных песков, -вот и все. Они рыли землю, брали те пласты, которые казались им наиболеебогатыми золотом, а затем промывали их, добывая драгоценный металл.Промывка производилась посредством машины, заимствованной из Америки, втак называемой "люльке". Это был ящик длиной от пяти до шести футов, нечтовроде открытого гроба, разделенного на два отделения. В одном из этихотделений помещался ряд расположенных одно над другим решет, причем внизуставились решета более частые. Второе отделение суживалось в нижней своейчасти. И вот на верхнее сито первого отделения сыпали золотоносный песок,лили на него воду и начинали качать люльку. В первом решете задерживалиськамешки, в следующих - руда и песок. Разжиженная земля уходила вместе сводой через второе отделение, суживающееся книзу. Вот какова была машина,какой тогда пользовались. - Но ее еще надо было иметь, - заметил Джон Манглс. - Обыкновенно машину покупали у разбогатевших или разорившихсязолотоискателей или обходились без нее. - А чем ее заменяли? - спросила Мери Грант. - Железным листом, дорогая Мери, простым железным листом. Землю веяли,как пшеницу, с тою лишь разницей, что вместо пшеничных зерен попадалисьиногда крупинки золота. В первый год золотой горячки многие золотоискателиразбогатели, не прибегая ни к какому иному оборудованию. Видите, друзьямои, то было замечательное время, хотя пара сапог стоила сто пятьдесятфранков, а за стакан лимонада платили десять шиллингов. Ведь кто первыйприбыл, тот и выиграл. Золото было повсюду в изобилии: на поверхностиземли, на дне ручьев, даже на улицах Мельбурна - когда мостили, то пускалив дело золотоносный песок. Таким образом, за время с двадцать шестогоянваря по двадцать четвертое февраля тысяча восемьсот пятьдесят второгогода с горы Александра в Мельбурн доставлено было под охранойправительственных войск на восемь миллионов двести тридцать восемь тысячсемьсот пятьдесят франков драгоценного металла. Это составляет среднююдневную добычу в сто шестьдесят четыре тысячи семьсот двадцать пятьфранков. - Что составляет приблизительно сумму, отпускаемую на содержаниерусского императорского дома, - сказал Гленарван. - Какой бедный человек! - заметил майор. - А известны случаи внезапного обогащения? - спросила леди Элен. - Некоторые известны. - Вы знаете
Воспользуйтесь поиском по сайту:
