 |
Христианский гностический трактат
|
|
|
|
pictic covia
Христианский гностический трактат
в русской литературной интерпретации
(на правах рукописи)
2009 г.
Оглавление
О трактате Pistis Sophia (предисловие переводчика) 3
Список использованной литературы 11
Первая книга Пистис Софии 20
Вторая книга Пистис Софии 68
Третья книга Пистис Софии 118
Четвертая книга Пистис Софии 152
Примечания к Pistis Sophia 165
Теософский комментарий к Pistis Sophia 246
Приложение 1. Коптский алфавит 264
Приложение 2. Коптский календарь 266
Приложение 3. Древнегреческий календарь 267
Приложение 4. Знаки Зодиака 268
Приложение 5. Параллели с текстами гностического ареала 269
Приложение 6. Параллели с неканоническими иудейскими
и христианскими текстами 270
Приложение 7. Параллели с писаниями древних
христианских ортодоксов и античных авторов 271
Приложение 8. Параллели с текстами Библии 272
|
|
|
Приложение 9. Греческие термины в Pistis Sophia 276
Приложение 10. Основные коптские слова и выражения
в Pistis Sophia и их перевод (в русском алфавитном порядке) 289
Приложение 11. Имена собственные, магические имена
и неделимые группы магических имен в Pistis Sophia 300
Приложение 12. Египетские заимствования в греческом языке
(авт. – П. Ернштедт) 324
О ТРАКТАТЕ PISTIS SOPHIA
(предисловие переводчика)
Г ностический трактат Pistis Sophia, вывезенный из Египта и оказавшийся в Британии в 1770-м году, был назван таким образом по имени одного из Эонов поздней христианско-гностической космологии (оригинальное название, встречающееся в самом тексте – Книги Спасителя), фигурирующего в качестве главного – и одушевленного – героя, а точнее – героини, в повествовании воскресшего Иисуса Его ученикам, которое составляет костяк этого произведения.
Pistis Sophia (pictic covia) – это четыре книги, написанные на пергаменте и хранящиеся под одним оригинальным переплетом в Лондонском Кодексе (London Codex), или Кодексе Эскью (Codex Askewianus) I. Книги были названы примерно так (“Piste Sophia” – «Верная мудрость») впервые еще в неопубликованных до сих пор дневниковых записях за 1771 год немецким коптологом Карлом Войде по имени его первого английского владельца, члена Королевского научного общества Британии и секретаря Лондонского медицинского колледжа Энтони Эскью (Antony Askew), передавшего позже, в 1785 году, свой Кодекс в Британский музей. Впрочем, далеко не все исследователи называли этот текст по-гречески (например, во Франции его принято было называть “La Fidè le Sagesse” – «Верная Мудрость», а в Российской империи, СССР и РФ он имел заглавия не только «Пистис София» или “Pistis Sophia”, но и, с подачи автора его и по сей день единственного полного академического русского перевода Аллы Ивановны Еланской, «Вера–Премудрость»).
|
|
|
Текст был переведен на коптский язык, вероятно, в первой половине IV века н. э. и является интерпретацией несохранившегося греческого оригиналаII, гипотетически датируемого концом III века н. э.
Предваряя небольшой вводной статьей русский литературный перевод трактата, в качестве одного из важнейших обоснований этого издания хотелось бы указать на следующее обстоятельство: в контексте истории раннего, гетеродоксального еще христианства, этот памятник, едва ли не самый обширный в раннехристианской истории, несет в себе бездну еще не раскрытых смыслов. Поэтому мы не согласны как с Гансом Йонасом (см. Библиогр. , 20), так и с Юлией Данзас (см. Библиогр., 24), а также с рядом современных исследователей в том, что этот трактат якобы являет собой пример «разложения гностической мысли». Действительно, трактат является одним из позднейших гностических христианских текстов, известных нам и дошедших до нас; порой он кажется излишне длинным, нередко изобилует повторами, в нем (что особенно хорошо видно на примере первых глав), достаточно много космологических «фигур умолчания», а в качестве экзегетической базы приводимых в тексте Покаянных гимнов Пистис Софии используются книги Ветхого ЗаветаIII, и особенно широко – Псалтирь.
Однако большую часть замеченных исследователями – в целом позитивно воспринимающими «феномен гностицизма» – «недостатков» текста мы склонны воспринимать, напротив, как достоинства. Например, персонажи космологической драмы, о которых, согласно началу повествования, «не сказал Иисус», по ходу текста всё же постепенно дают о себе знать и (хотя и полу-экзотерически) оказываются привязанными к душам людей и их посмертной участи. Ветхозаветные текстыIV, цитируемые в Pistis Sophia и используемые в ней в качестве инструмента экзегезы, словно оказываются призванными отвратить верующего христианина (а к моменту написания нашего текста уже, очевидно, был сформирован и вовсю влиял на христианские умонастроения библейский христианский канон почти в его нынешнем виде) от буквалистского прочтения и понимания текстов Библии (конкретно о Псалтири см. наши Примечания к переводу текста).
|
|
|
Кроме того, требования Иисуса к ученикам объяснять гимны Пистис Софии словами Библии призваны были показать читателям трактата Его мудрость как Учителя: ведь Его апостолы были из иудейской среды и на стадии обучения могли эффективно использовать лишь понятный им язык сакральных образов. Наконец (но не в последнюю очередь), длина текста – это признак зрелости системы, развивавшейся к моменту его написания уже 2–3 столетия. Прочие «огрехи» коптского текста можно, пусть и в порядке гипотезы, списать на переписчиков и\или переводчиков текста на коптский язык, а возможно, и на переписчика уже привезенного в Европу аутентичного текста, Карла Войде.
Кроме того, среди исследователей трактата приобретает популярность и версия о том, что это – поэтическое произведение, и тогда уже его вообще нельзя оценивать с точки зрения только лишь религиоведческо-эзотерического анализа V.
К сожалению, нам остается лишь гадать, к какой в точности религиозно-философской системе, существовавшей в рамках гностической гетеродоксии, принадлежит трактат, поскольку мысль о том, что он является типичным валентинианским экзегетическим текстом, популярная среди исследователей в XVIII – начале XX веков, к сожалению, впоследствии не нашла серьезных, научно обоснованных подтверждений. Первые исследователи текста, что ныне уже забыто многими, и вовсе считали его автором самого Валентина, знаменитого гностика-экзегета II столетия н. э. Наиболее вероятной, однако, по сей день остается версия появления трактата из-под пера продолжателя (или одного из продолжателей) традиции наиболее поздних валентиниан III века н. э.
Первые статьи о Pistis Sophia были написаны еще в последние десятилетия XVIII века VI. Рукопись оригинала в настоящее время находится в Британском музее; также сохранившаяся переписанная версия коптского текста, в общей сложности, насчитывает 391 страницу.
Интересно, что первый опубликованный полный перевод текста был сделан не на один из современных европейских языков, но на латынь. Эту работу выполнил, оставив без перевода многочисленные греческие заимствования, Мориц Шварце в 1848 г., который умер, не успев полностью закончить работу. Тогда работу над текстом завершил его друг, профессор восточной литературы Берлинского универсиета Юлиус Петерманн. Этот перевод вышел в Берлине в двух изданиях – 1851 и 1853 гг. Первое же широкое упоминание, цитирование и истолкование ряда фрагментов текста на современном языке (английском) произошло лишь спустя более чем 30 лет: это сделал в 1887 году Чарльз Кинг в своем эпохальном труде Гностики и их реликвии (см. Библиогр. , 107). В 1895 году появляется первый полный французский перевод (Библиогр. , 145), выполненный Эмилем АмелиноVII, в 1896 году – полный английский литературный комментированный перевод Джорджа Роберта Стюарта Мида (см. Библиогр. , 141), выдающегося теософа и ближайшего сподвижника Елены Петровны Блаватской. Этот перевод выдержал 6 переизданий (не считая допечаток тиражей, продолжающихся по сей день). Выдающийся британский коптолог Джордж Хорнер, известный, в том числе, как автор комментированного перевода на английский язык 11-томного Коптского Нового Завета (Coptic New Testament), также издал свой, строго дословный (и даже сохранивший совершенно непривычный современному европейцу порядок слов коптского оригинала), перевод текста; это произошло в 1924 году (Библиогр. , 142), и данное издание давно стало подлинной библиографической редкостью. Первое критическое издание коптского текста Pistis Sophia (и Книг Иеу, упоминаемых в нашем тексте) было осуществлено Карлом Шмидтом (Coptica 2, см. Библиогр. , 143) в Лейпциге в 1925 году; осуществленный им немецкий перевод этих книг вышел в том же году (см. Библиогр. , 109), еще один, под редакцией Вальтера Тилля (Библиогр. , 110) выдержал два издания, но лишь после Второй мировой войны: в 1954 и 1959 гг., с допечатками тиража. И, наконец, третий перевод на немецкий вышел уже под редакцией Ганса-Мартина Шенке в 1981 году (Библиогр. , 111).
|
|
|
Впоследствии предпринимались и другие переводы на европейские языки; среди последних и, пожалуй, наиболее удачный, – английский перевод 1978 года Виолет Мак-Дермот (см. Библиогр. , 146), параллельно опубликовавшей заново коптский текст с выполненной еще в 1925 г. (для издания Coptica II) редактурой Карла Шмидта. Уже в наши дни был опубликован и русский перевод Аллы Ивановны Еланской (СПб., 2004 – Библиогр. , 27), большие фрагменты текста переводила и публиковала в научной периодике Марианна Каземировна Трофимова (Библиогр. , 39-61 и ряд других публикаций). Сам коптский текст (официальное факсимильное издание привезенной из Египта копии которого отсутствует по сей день) в разных вариантах публиковался всего трижды: Морицем Шварце (коптский текст занимает всю первую часть книги 1851 – 53 гг. ), в упоминавшемся выше специальном издании Coptica 2, вышедшем в Копенгагене в 1925 году, и в NHS, № 9, 1978. Несколько более полные сведения об изданиях Pistis Sophia и связанных с ней исследованиях можно, в частности, найти в Библиографии, прилагаемой к данному изданию.
|
|
|
Приведем здесь насколько возможно краткое содержание и краткий же анализ основных, на наш взгляд, положений всех четырех Книг Пистис Софии, поскольку этого (по крайней мере, на русском языке) еще не делалось.
|
|
|
