Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Циклы и спирали истории




Наиболее фундаментальное понимание времени – это цикличное его понимание. Оно имеет базой циклы дня и ночи, календарные циклы смены времен года и циклы посевных компаний. Как утверждал, в частности, Ю.М. Лотман: «Цикличная по­вторяе­мость – за­кон биологического су­щество­вания, ему под­чинены мир животных и человек как часть этого мира. Но человек не весь по­гружен в этот мир, «мыслящий тро­стник», он находится в исконном противоречии с коренными законами окру­жающего» (28, с.49).

 

1. РИТМЫ ПОКОЛЕНИЙ

 

В формировании культуры, как было указано в введении, смена по­колений имеет одно из основных мест. Смена по­колений – это та базовая основа «флуктуаций», на ос­нове которых формируется по­ток культуры. Оп­ределенный срез истории культуры представлен тремя поко­лениями. Этот за­кон трех по­колений играет немаловажную роль в динамике ис­торического про­цесса. Он был подмечен еще древними египтянами и греками, которые определили средний интервал между тремя поколениями в столетие. В ев­ропейской философии XX века большое внимание про­блеме поколений уделял также Х. Ор­тега-и-Гассет, который выражал удивление том, что та­кое фун­даменталь­ное явление в истории игнорируется в социальной философии. Он писал сле­дующее: «Три разных жизненных времени живут, разместившись в одном и том же внешнем хронологиче­ском времени. Это то, что я обычно называю главным анахро­низмом исто­рии. Благодаря этой внутренней неустойчивости она движется, ме­няется, поворачива­ется, течет. Если бы все современ­ники стали ровесниками, то исто­рия, ли­шившись вся­кой способности к коренным из­менениям, застыла бы, разбитая па­раличом» (36, с.62-63). Интересно, что он пра­вильно раз­деляет «современников» и «сверстников».

Еще Ибн-Халдун подчеркивал, что социокуль­тур­ное образование (он рассматривал проблемы устойчивости, прежде всего государст­вен­ных образований) ус­тойчиво на протяжении трех поколений, после же смены трех по­колений оно либо ста­новится не­устойчивым, либо подвергается интерпретации. Дей­ст­вительно, на примерах истории заметно, что на протяжении, как правило - шестиде­сяти- девяноста лет, какая-либо ин­новация в менталитете или социальном устройстве либо выдерживает испытание вре­менем и становится устойчивым, традиционным, либо же не выдержи­вает, либо под­вергается существен­ной интерпретации. Каждое поколение, вступая в жизнь, всегда на­строено оппозици­онно к существующему порядку вещей, выступает крайне оппозици­онно, но со временем соглашается с тем или иным порядком инноваций, введенных первым поко­лением, подвергнув его определен­ной адаптационной интерпрета­ции. Для последующего же третьего поколения этот порядок вещей, подвергнутый адаптации вторым поколением, реифицируется (П. Бергер, Н. Лукман) при­обретает характер дос­таточно устойчивого за­кона, а потому уже носит характер традиции.

 

Ему вторил культуролог XIX века Оттокар Лоренц, который вывел «закон трех поколений», по свидетельству В. Хвостова: «Он думает, что столетие является совершенно естественным разделением истории, так как в каждом столетии действуют три поколения, тесно связанные между собою, непосредственно друг на друга влияющие и потому проникнутые однородными тенденциями» (Хвостов В.М. Теория исторического процесса. Очерки философии и методологии истории. М. 1919. С.328).

 

2. РЕВОЛЮЦИИ.

Давать подробное описание это феномена культуры в рамках небольшой работы бес­смысленно. Это яркое событие, притягивающее внимание мно­гих исследователей своей интенсивностью, имеет длительную традицию толкований. Потому отмечу лишь общие характерные черты. Первая черта состоит в том, что рево­люции представляют в основе трансцендентные прорывы, которые совершаются даже вне времени, ибо это перерыв какой-то последовательности. В этот период, как при смене фараонов Египта, – время «останавливается». Летоисчисление прерывается, по­тому для всех революций типично стремление к изменению календарей – это было свойственно и Французской революции 1789 г. и Октябрьской революции 1917.

Второе, - революционное мировосприятие сформировалось на основе ментальности, ко­торое свойственно было охотникам и воинственным скотоводческим племенам, ко­торые не знали циклического времени земледельцев. Для них время – это время набега, захвата добычи. После этого наступал перерыв времени – до следующего набега; для них нет понятия линейного движения, оно представляет сово­купность пре­рывистых от­резков, как трансцен­дентных про­рывов – такого рода ментальность была свойственна скотоводческим пле­менам, которые, в качестве завоевателей, как правило, становились правителями тех имперских образований, на базе которых сформирова­лись современ­ные государства, этот тип ментальности потом перешел и к революцио­нерам. Тиран и его оппонент, т.е. революционер, не мыслят жизнь как линейный процесс, их жизнь – это перманент­ная революция, как череда войн и заговоров.

Третье, - революции, разрушая все, сами по себе малопродуктивны, важно то, что со­вершается далее. Интересна мысль известного русского социолога В. М. Хвостова (1868-1920), которую далее часто с восторгом цитировал Питирим Сорокин. В. Хвостов подмечал: «При революционных переворотах при­ходится считаться с дей­ст­вием тра­диции. Революции никогда не уда­стся вполне напра­вить жизнь общества на новый путь. Когда остынет революционный пыл, традиция за­являет о своих правах и оживляет многое из ста­рого уклада, временно устраненного ре­во­лю­цией. Вот почему каждая революция сменяется реак­цией в бо­лее или менее силь­ной степени» (45, с.54).

Действительно, если взять английский «Великий мятеж» (1640-1660), то он, сняв пер­воначальное напряжение между двумя слоями – «конденсаторными пластинами» куль­турного Ландшафта: обществом и элитой, «Периферией» и «Центром», - тем не менее не дал результата, и только бескровная «Славная революция» 1688 года привела к ре­альному изменению культурных форм жизни в Англии.

Отступая от темы, хотелось бы еще сказать о покончившем жизнь самоубийством во времена гражданской войны В.М. Хвостове то, что он фактически пер­вый взял за ос­нову построения социологии концепт «традиция». Это только сейчас, под влиянием со­циологов Э. Шилза, Е. Шацкого и Ш. Эйзенштадта, начинает делать, в ча­стности, из­вестный современный социолог П. Штомка, что симптоматично.

В результате всего ясно, что кардинальные революции на самом деле лишь предварительное условие, метод осуществления реальных ритмических пуль­саций культуры. Реальные изменений происходят, как правило, путем реформ, путем ритмической корректировки культурных форм, а потому более присуще для культуры циклическое развитие путем часто незаметных флуктуаций и изменений, для которых внешне эффектные революции являются лишь одним из самых радикальных методов.

 

ЛИТЕРАТУРА:

1. Урланис Б.У. История одного поколения. М. 1968. (1417226).

 

 

3. ЦИКЛЫ В КУЛЬТУРЕ

 

История движется циклическими ритмами, в принципе все в природе идет по законам ритмических флуктуаций, - таким образом, идет постоянная корректировка системной устойчивости того или иного природного образования. В этом отношении культура не составляет исключений. Циклические колебания в истории были давно подмечены людьми, поэтому нет в рамках этой небольшой работы нет смысла перечислять. Во всех сферах человек никогда не движется поступательно. В примеру, в сфере «Идей» он никогда не создает чистых инноваций, - он всегда, отходя от заданной традиции, об­ращается к другой, как правило, более древней, используя её элементы. К примеру, становление «новых философов» в XVII веке шло путем отвержения аристотелевой традиции феноменологического квалитативизма и логицизма в сторону платоновского «математизма» и, в противовес перипатетическому по характеру томизму, в сторону августинизма. Именно симбиоз этих традиций платонизма и августинизма создал кар­тезианскую традицию. Потому, как бы не утверждал Декарт, на самом деле, он обращался не к какому-то беспредпосылочному «Я мыслю», а к оперированию в диапа­зонах и кодах иной, чем схоластическая, традиции мышления. Человек не может мыс­лить беспредпосылочно, он мыслит традициями, благодаря оперированию традициями. Так было с самого начала, мыслить человек начал, правда, не оперирова­нием традициями, а оперированием инстинктами, но от этого суть не меняется. Мышление – это оперирование тра­дициями, и мысль – это «пульсация» постоянных «ренессанс­ных» движений.

Такие же «пульсации» свойственны и «Обществам». Нет таких революций, даже са­мых радикальных, которые не содержат элементы возврата к какому-то прежнему со­стоянию, которое предшествовало существующему в момент начала этих революцион­ных преобразований. Протестантские движения в XVI веке призывали к возврату с ис­ходной простоте и искренности евангелического христианства и простоте и гармонич­ности крестьянской жизни. Во времена Французской революции 1789 г. основным им­перативом их деятельности были идеи Ж.-Ж. Руссо – идеолога «естественного права», проповедника «естественной жизни» первобытного человека. Октябрьская революция брала за основу идеи «коммунизма», который идентично идеям Ж.-Ж. Руссо, имел ана­логом «коммунизм» первобытности. Современные «идеологи» «Воровской ре­волюции» в России проповедовали в начале «перестройки» идеи «Возрождения»: об­ращались к исходным идеям русских марксистов, восстанавливали имена городов и улиц, «возрождали» православие и мистику, идею самодер­жавия и т.п. чушь..

В «Хозяйствах» существуют периодические ритмы разной продолжительности, к примеру, известные ритмы «длинных волн» Н.Д. Кондратьева. Экономика движется ритмами производственных, торговых и финансовых кризисов. Именно таким образом происходит естественная корректировка инфраструктуры производств, объемов и ти­пов товарной продукции, распределения финансовых потоков. Нарушение этой динамики посредством социальной политики управления, практикуемое в бывшем СССР и в ев­ропейских странах, где политики исповедуют идеи экономиста Дж. Кейнса в различных ва­риантах приводит, как правило, к стагнации хозяйственной жизни, сни­же­нию уровня её эффективности.

Более того, существует ритмика в соотношении между факторами культуры. В один период выступают на первое место внешние факторы. К примеру, возможно выдвиже­ние в ближайшем будущем на первое место биологического фактора (случай европей­ской «чумы» в XIV веке служит примером). Проблемы стрессов в человеческой психике по причине слишком больших темпов инновационных процессов в современ­ной культуре; проблемы распада семьи, связанные с деструктивными про­цессами из­менения оппозиций между полами, выработанных культурой не просто по «произ­волу», а исходя из биологически обусловленной координации между полами; проблемы падения общего уровня здоровья по причине катастрофического распростра­нения СПИДа и ухудшения общей экологии, - крайне важны в наше время, и могут стать оп­ределяющими факторами культурного процесса, формирующими конфигура­цию куль­турного Ландшафта.

В другое время из внутренних факторов выдвигается на первой место один из этих трех факторов. То для общества важно его идейное самоопределение, люди буквально идут на смерть за идеи. Но бывает, что важнейшим становится социальный фактор, ибо либо встает проблема человеческой свободы и переустройства общественных форм в целях наиболее эффективной реализации человеческой инициативы, так как, в противном случае, возможна стихийная революция или стагнация распада; либо же, напротив, встает проблема четкой организации общественного устройства для решения каких-то целей – военной обороны или для решения серьезных экономических проблем. Это же имеет отношение и к хозяйственному фактору. А потому существует циклическое движение, обусловленное ритмической пульсацией интенсивностей фак­то­ров культурного процесса.

Хотелось бы подметить специфическую черту этих циклических ритмов. Это то, что развитие носило всегда стрессовый характер, всякий ритм истории движется благодаря каким-то катастрофам. Либо это катастрофа космического характера, либо это эколо­гический кризис, либо это кризис в науке, приводящий к по­трясанию основ самой па­радигмы науки, либо это социальный кризис, приводящий к революции как перерыву постепенности, либо это мощный экономический кризис. В данном случае можно со­гласится, что катастрофизм Кювье, хотя и ругаемый эволюционистами разных на­прав­лений, всегда останется актуальной концепцией.

Вот, в самых общих чертах такова динамика турбулентностей потока культуры, кото­рые в наложении ритмов культуры на разные виды кодов традиций, на разные типы траекторий потока истории приводят к стрессово - спиралевидному характеру исторического процесса, который, не следует забывать это, имеет непустое множество нисходящих траекторий культурного процесса.

 

ИДЕИ И ПОВЕДЕНИЕ

 

Между «Идеями», «Ритуалами Поведения» и «Товарами - Капиталами» существует трагическая несовмести­мость. И эта трагедия придает динамичность культурному Ландшафту. Не всякая «Идея» вызывает адекватный ей «Поступок». Это подметил еще В. Парето, ко­торый на этой базе выработал свою тео­рию социального действия. По его мнению, вся­кая «Идея», как осознанная идея, имеет оправдательный характер, характер «лживой сказки». Само же действие определяется инстинктивными, неосознаваемыми нами мо­тивами, нашими «Стра­стями» и «Желаниями». Но даже В. Парето говорит о том, что есть рациональные поступки в сфере инженерной мысли и хозяйственной дея­тельно­сти, где сознательный план дейст­вий соответствует объективному порядку ве­щей. По­тому имеет смысл говорить лишь о «метафорической» неадекватности нашего сознания нашим по­ступкам. Тем не менее, чем более мы проникаем в «низовые сферы» Ландшафта куль­туры – в мир «повседнев­ности» – степень этой неадекватности увеличивается. Хотя, когда мы поднимаемся в «высшие сферы» культурного Ландшафта – в сферу рационального сознания, то мы на­блюдаем идентичную картину – видим «помрачение разума» (М. Хоркхаймер). Рациональные системы сознания ста­новятся неадекватными реальной синергетике культурной жизни, а потому происходят досадные сбои. Потому, как всегда, здесь при­емлема «золотая середина» Аристотеля – сфера «Традиции», которая соединяет в диа­лектическом единстве и разум и темную сторону инстинктов человека.

 

3. ПОВЕДЕНИЕ И ТОВАРЫ-КАПИТАЛЫ

 

«Идеи, Поведение» и «Товары-Капиталы». Но несоразмерности культурного Ландшафта, создающие «складки», «изгибы» и «раз­рывы» в нем, на этом не заканчива­ются. Имеется еще различие между сферой соци­альных взаимодействий и сферой хо­зяйственной деятельности. Тут существует крайняя «чересполо­сица», ино­гда вообще соотношения между соци­аль­ными формами и типами хозяйст­венной дея­тельности но­сят совершенно окказио­наль­ный характер. Раньше считалось, что для ус­пешного раз­вития экономики нужна «рых­лая» демократическая организация общества и либераль­ная рационалисти­ческая идео­логия, которые развивают личную инициативу и предприимчивость в хо­зяйствен­ной деятельности. Но оказалось, что в процессе мо­дер­низации часто играют большую роль именно централизация экономики, которая при­вела, к примеру, к мощ­ному взлету со­ветской экономики времен первых пятилеток, что выглядело впечат­ляюще на фоне за­тяжного мирового кризиса 30-х го­дов XX века. Также оказалось, что, к примеру в Японии, про­цесс мо­дернизации шел стреми­тельными темпами не благодаря внедрению либераль­ной идео­логии, которая, как пра­вило, противопоставлена традиционализму, а именно благодаря сохранению и укреплению традиций. И именно эти «консервативные» тра­диции создали феномен резкого взлета японской экономики.

Известный экономист и социолог Б. Хозелитц подчеркивал в статье «Традиция и эко­номическое развитие» (1961), что экономическое раз­витие часто не связано к какими-то определенными социальными формами типами менталитета. Экономическое развитие, по Б. Хозелитцу, может идти в рамках любой национальной традиции: «..традиционные нормы могут быть мощным препятствием на пути социальных и технических изменений, но могут также выполнять и важную функцию стабилизатора в обществе, где экономическое развитие связано с имеющими большие последствия тенденциями к социальной дезорганиза­ции» (50, р.99).

 

3. ИДЕИ И ТОВАРЫ-КАПИТАЛЫ: СТРАННОСТИ ЧЕЛОВЕКА

 

Есть еще «странность»: вроде бы в европейском обществе «потребления» должен су­ществовать «культ потребительства и престижности». Но факт, который ярко проявился во времена европейской революции 1968 года и имеет устойчивую тенденцию в наше время, что европейцы не проявляют особого стремления к неограниченному росту своего благосостояния, а многие предпочитают наоборот стре­миться к «простоте» – это у многих стало даже «культом», который «идеология по­тре­бительства» старается ассимилировать и приспособить к своим задачам получения прибыли. Так что, можно сказать, что ру­гаемый А. Герценом за «мещан­ство» Запад, начинает «исправляться», двигаться в сто­рону «идей» и «идеалов», - чего не скажешь о нашей России, имевшей в недавнем про­шлом сильные традиции истинной интелли­гентности. Что существенно, именно «по­следыши» этой благородной интеллигенции в 70-80е года XX века сами способство­вали продаже благородных идей идеологов рус­ской интеллигенции - А. Герцена и П. Лаврова за «жвачку» и «джинсы». Они и сейчас до сих пор живы и выступают проповедниками «идей», играют роль «со­вести» России, но для настоящего философа – это полные ничтожества, «Аскоченские» современной российской культуры, которые еще станут объектом уничтожающего кри­тического анализа нарождающейся новой ин­теллигенции, вышедшей из того несчастного юного ещё поколения, будущее которых они распродали «по – дешевке».

Вообще «торгашеский» дух не присущ человеку изначально, он вырос на базе социальных и этических традиций первобытной культуры – наиболее длительного пе­риода существования Человечества. Система товарообмена возникла на основе систем «дарения», что было убедительно показано еще М. Моссом и Б. Малиновским. Как пи­сал известный этнограф К. Полани: «Элементы экономики погружены в внеэкономиче­ские институты, экономический процесс институализирован через посредство родства, брака, возрастных групп, секретных обществ, тотемных ассоциаций и публичных тор­жеств» (цит. 49, с.51). Наблюдая со­временную жизнь, можно заметить, что эти факторы влияния «внеэконо­мических ин­ститутов» до сих пор сильны. У человека, который жи­вет лишь экономи­ческими инте­ресами, как правильно подчеркивал основатель логотерапевтической практики в психо­анализе В. Франкл, возникает эффект «экзи­стенциального вакуума», иногда многие просто бросают свой успешный бизнес, пред­почитая жить «духовно». Это явление по­стоянно проявляется в истории культуры, - очень много при­меров этому дает и современная российская жизнь. В результате ясно, что культурный Ландшафт со­стоит из трех слоев: менталитета, общества и хозяй­ства, которые одновременно и вы­ступают факторами любого культурного действия и явления. Лю­бое явление и дей­ствие в культуре – это переплетение ментальных, со­циальных и хозяйственных фак­торов. И, что важно, степень интенсивности этих векторов - факторов, и сочетание этих факторов в различной степени интенсивно­сти создает качественно разные кон­фигурации страт культуры. Тем более, что это усложняется еще внешними факторами, которые не рассмотрены – это окружающая космическая среда и внешние социокуль­турные влия­ния.

 

Поделиться:





Читайте также:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...