Глава четвёртая

Регис управляла своими владениями из Рефлекторного Центра (расположенного там, где когда-то находились Соединенные Штаты Америки, примерно на границе штата Индиана и штата Огайо), но едва ли на Земле был регион без одного или двух больших Ульев (кроме полюсов и обширных необитаемых зон в Азии и Африке). Таким образом, её Скауты были везде, с Осуществителями (ещё называемыми Штурмовиками) неподалёку. Бразилия ничем не отличалась от северных регионов, в которых работал эффективный оккупационный режим. Подобно режиму Виши во Франции времён Второй Мировой войны, каждый город имел своих «сочувствующих» и борцов Сопротивления, но первые далеко превзошли численностью вторых, и не было ничего необычного в том, что постоянно приходилось сталкиваться с мерзкими и ужасными актами предательства и убийств, творимых во имя самовыживания.

Блум Нестерфиг. «Общественная организация Инвидов»

 

Далее как Рэнд писал в своём дневнике:

 

«Что-то в предложении Кена Энни проводить нас по дороге обдало меня как будто холодным ветром, но по каким-то причинам я просто повернулся к ветру спиной. Отчасти причиной послужил невинный энтузиазм Скотта. Нервничая от предвкушения увидеть кого-нибудь из своих друзей, он мелькнул задними огнями «Циклона» и умчался, быстренько чирикнув «пока» мне и малышке. Так что я сказал ей держаться крепче, и мы отправились за нетерпеливым Скоттом, Энни со смехом вцепилась в меня, и я поднял машину в призовой проезд на заднем колесе.

Мост был простой конструкции, плоская поверхность не больше пяти метров в ширину и полкилометра в длину, его армопластиковая поверхность была так же усеяна мусором и издырявлена, как и все остальные улицы Лаако. Проспект делил остров пополам, и по обеим сторонам стояли мрачные развалины башен, которые возвышались над нами словно разрушенные видения грядущего, как Изумрудный Город без зелёных очков. А за башнями виднелась гряда зелёных холмов и полоска мягкого осеннего неба.

Скотт был в квартале или двух передо мной, когда мы въехали на остров, а говоря о центре города... такое впечатление, как если бы там шли интенсивные бои как с обычным, так и с роботехническим оружием. Скотт замедлил мотоцикл до пешеходной скорости и использовал внешние динамики машины, чтобы сообщить о нашем прибытии.

– Я – лейтенант Бернард из Двадцать первой Тактической Штурмовой эскадрильи, – загрохотал его голос по руинам. – Я ищу любых, оставшихся в живых, из Марсианского Корпуса. Если вы слышите мой голос, пожалуйста, ответьте... Есть здесь кто? Я просто хочу поговорить!

Энни и я смотрели вокруг, но не видели никакого движения. Я был бы счастлив заметить пусть даже кого-нибудь типа тех оловянноглазых горожан, которых мы видели с другой стороны, но почему-то даже этих угрюмых «пещерных жителей» нигде не было видно. Впереди же Скотт остановился рядом со стащенными в одну большую кучу кусками разбитых машин – извращенного памятника войны, состоящего из «Валькирий», ИБМ, аэротанков и Биороидов, чьи руки, ноги и орудия сплавились и спрессовались вместе в своего рода восхваляющую Смерть скульптуру. Я подъехал сзади и поставил «Циклон» на нейтральную. Мы стояли на небольшом возвышении тротуара, Скотт отбежал влево от меня, разглядывая груду металлолома со своего рода болезненным интересом.

Тогда мы увидели «Циклоны».

И тела.

Когда путешествуешь по Пустошам, знакомство со смертью становится обычным явлением. Как и все, я видел свою долю человеческих останков, но эта куча была свежей, и было понятно, что случилось.

– Это никакая не груда барахла! – услышал я, как проговорил Скотт. – Это проклятое кладбище!!!

Энни затрясло, и она прижалась к моей спине.

– Что это значит? – вскричала она, в её голосе звучали нотки паники.

Скотт оглянулся на нас, его лицо исказилось от ярости.

– Это значит, что я чую крысу. А воняет крысой от твоего дружка!

Внезапно мы услышали раскатистый треск, сопровождаемый механическими лязганьями. Я оглянулся назад на мост и увидел, что он задрожал, а затем медленно начал подтягиваться к главному острову. Но я был более озадачен, чем встревожен. Я уже видел прыжки Скотта, и знал, что его машине понадобится всего пара таких, чтобы добраться до главного острова, так что мы могли, не напрягаясь, выйти из ситуации. Я лишь пожалел, что не научился тайне реконфигурации «Циклона», когда Скотт предлагал. Кроме того, я не мог понять, зачем Кен выдумывал такие сложные планы, чтобы избавить Лаако от злоумышленников.

Я думаю, что Скотт в своих предположениях шёл на несколько шагов впереди меня, потому что он как будто нисколько не удивился, когда два Инвида внезапно всплыли из озера. Энни заколотила меня по спине кулачками, вопя: «Мы должны убираться отсюда! », а Скотт просто спокойно сидел на «Циклоне», принимая ситуацию как будто так и положено в этом мире. Я всегда буду помнить его глаза в тот момент – и у меня были причины часто вспоминать их в течение следующих месяцев. Я думал про себя: «Глаза шторма».

Ещё два Инвида теперь направлялись к нам по улице, надвигались на нас, блестя клешнями. Когти, как ножи, бликовали на солнце, земля колебалась от их поступи. Это уже были не Скауты, а Солдаты: большая, заточенная под непосредственные боевые действия модель машины Инвидов, чьи установленные над плечами орудия органического вида придавали им образ странных земноводных. Существа из озера погрузились, только чтобы вновь появиться позади нас, поднимаясь по армопластовым улицам и положив безоговорочный конец мыслям о бегстве. Через мгновение к этим четырём присоединился пятый, который вылез из-под земли.

Я чувствовал себя вынужденным заметить вслух, что мы окружены, и Скотт сказал: «Уходим! », прозвучавшее музыкой. Я крутанул «Циклон» вокруг левой ноги и помчался прочь, Скотт нёсся следом, отстав от меня на два корпуса, его «Циклон» прыгнул вдоль улицы, уходя от клешни, чуть не размазавшей его по армопласту. Позже Энни извинялась за следы от ногтей, которые она оставила на моих плечах, но в тот момент я не чувствовал никакой боли.

Я сохранял присутствие духа до более узких улиц, но Солдаты были твёрдо намерены сожрать нас на завтрак. Их предводитель, поднявшись в воздух, просто пробуравил своими мощными плечами дорожку в верхних этажах зданий.

– Как они нашли нас? – вопила Энни мне в левое ухо.

– Твой бойфренд, Кен, – ответил я ей. – Он отдал нас прямо им в когти.

Но она не хотела слышать.

– Кто – Кен? Он никогда не сделал бы ничего такого!

Хотя сейчас было не самое хорошее время для спора. Солдаты увязались за нами как магниты, выпуская выстрел за выстрелом. Я видел, что аннигиляционные диски могут сделать с человеческим телом, и это, наверное, послужило причиной тех головокружительных манёвров, которые я проделывал на «Циклоне». И понимание того, что те мерзавцы с острова могут остаться безнаказанными, придавало мне дополнительный стимул. После того, как мы сделали круг по кварталу, проехали вглубь и повиляли по дюжине переулков, Скотт приказал мне увозить ребёнка. Он мехаморфировался в «Боевую Броню», чтобы отвлечь их подальше. Он в самом деле был благородным человеком. Но я не мог не удержаться, чтобы глянуть на мехаморфозу ещё раз, за что немедленно получил от него нагоняй.

– Хрюли вылупился, так твою растак[5]? – типично по-армейски выругался он по внешним динамикам. – Пошевеливайся!

Энни громко продублировала его мне в ухо, сопроводив несколькими тычками в печень. Скотт и я разошлись на перекрёстке и следующим, что я услышал, была мощная перестрелка и несколько близких взрывов. Но Инвиды теперь преследовали одного Скотта, а Энни и меня на минуту оставили в покое.

Я остановил мотоцикл и сказал ей прыгать прочь. Я не собирался бросать Скотта на произвол судьбы, я просто должен был заставить мой «Циклон» мехаморфироваться – в «Боевую Броню» или хоть во что-то. Проблема состояла в том, что проклятая железка никак не реагировала. Я щёлкнул переключателем над кнопкой стартёра, но ничего не случилось, так что я начал щелкать левыми и правыми выключателями, проклиная этого механического осла за упрямство. Энни, маленькая и обаятельная, стояла рядом со мной, заложив руки за голову и ехидно комментируя мои попытки всякими непристойными аналогиями. Конечно, потом-то я узнал, что мои потуги были точно не тем, как надо обращаться с Роботек-техникой, но что провинциальный отшельник мог знать о таких машинах? Я просто продолжал тормошить его, щёлкать и газовать, поворачивая из стороны в сторону, и внезапно я обнаружил себя лежащим на спине на заднем сиденье, а «Циклон» в гротескной манере мехаморфировался, с обоими колесами позади, и передком уткнувшись в улицу.

Энни была достаточно любезна, чтобы не расхохотаться прямо мне в лицо. Она сперва отвернулась. И я сделал какое-то дугообразное сальто с мотоцикла и попробовал пнуть его в озеро – и добился только того, что расшиб ногу, окончательно добив остатки моей гордости.

Но вдруг Энни закричала и куда-то указала пальцем. Скотт, в «Боевой Броне», запрыгнул на крышу здания в нескольких кварталах отсюда. Несколько секунд он стоял там, словно какая-нибудь Робо-горгулья, и следующее мгновение упал ничком, уходя от очереди дисков. Я видел, как он бросился между двумя параллельными струями дисков и уничтожил одного из своих противников. Новый прыжок Бернарда вынес его из нашего поля зрения. Там, где он находился за секунду до этого, расцвела серия взрывов, которые превратили крышу здания в дымоход. Из раскуроченного здания взметнулся огонь и посыпались осколки, оставляющие за собой дымные чёрные изогнутые следы.

Тем временем я преодолел свою растерянность и сумел вернуть машину в конфигурацию мотоцикла. Энни хотела знать, почему штука не изменяется. Я начал объяснять про бронекостюм и нейрошлем, и в следующую секунду я осознал, что она убегает к обочине.

– Я собираюсь пойти и найти Кена, и заставить его сказать мне раз и навсегда, почему он пошёл и продал нас Инвидам! – выкрикнула она после того, как я попробовал заставить её остановиться. – Если не захочет отвечать – заставлю!

Я должен был признать, что я думал так же, очень даже так же, но выбор времени оставлял желать лучшего. И так как мне вовсе не хотелось увидеть её розовый рюкзачок, свисающий из окровавленных клешней, то я включил передачу и догнал её. Я протянул ей руку, но она отбила мою руку в сторону, одновременно посоветовав мне потеряться подальше. Рассердившись, я решил, что я просто возьму её левой рукой в охапку и положу конец её глупостям, но я недооценил и мой курс, и её вес. Едва моя рука сомкнулась вокруг её талии, как меня выдернуло с машины. Хуже всего, что мы оказались рядом с открытым грузовым лифтом, и свалились вниз, пролетев два-три метра, как борцы, сжав друг друга.

Я на мгновение потерял сознание, возможно, мы оба. Но Энни пришла в себя первой и среагировала так, как будто я пытался её изнасиловать. Я очнулся от её криков: «Слезь с меня, ты, монстр! Ты, грязная дешёвка, Старатель! Ты животное, как и все тебе подобные! » – Она спихнула меня с себя и с удивительной скоростью и ловкостью выбралась из шахты. Ко времени, когда я сам показался над краем шахты, её нигде не было видно. Но я слышал, как она шарит в ближайшей груде обломков машин, всё ещё проклиная мужчин вообще и меня в частности. Когда я увидел, что она выудила древний автомат, я тут же задумался о благоразумности вылезать дальше. К счастью, она интересовалась только разряжанием магазина автомата в стену разрушенного здания на другой стороне улицы. Потом она отбросила опустевший автомат и вновь нырнула в кучу хлама. Тем временем мне было интересно, как там Скотт, и не привлечёт ли Инвидов стрельба Энни. Когда я глянул в её направлении снова, она вскидывала РПГ на плечо.

– Ахренеть, где ты его нашла?! Осторожно, он может быть…

И он был.

Маленькая ракета чуть не спалила мне макушку, затем почему-то изменила траекторию, словно вдруг сработала её старая схема наведения, и взорвалась на углу противоположного здания.

Спустя секунду из-за того же самого угла выступил Инвид.

Я метнулся к лежащему рядом с шахтой «Циклону», поднял его и газанул к Энни, которая теперь рассматривала панель управления РПГ. Она разобралась в перезарядке и выстрелила второй ракетой в приближающегося Солдата. Я поддержал её «Скорпионами» из пусковых на передке «Циклона», но ни один из нас не сумел попасть в уязвимое место в его панцире, и он продолжал быстро подходить. Энни закричала и кинулась бежать, но за секунду до этого правая клешня существа опустилась на неё, лезвиеподобные кончики когтей отхватили рюкзак с её спины и распороли парашютный комбинезон от шеи до талии, но удивительно, саму её не поранив. Но близость удара шокировала её. Я увидел, как её лицо побелело, челюсть отвисла, из глаз закапали крупные слёзы, и она медленно расслабленно опустилась на колени.

Тем временем у меня появились собственные проблемы. Инвид теперь обратил своё внимание на меня и сделал несколько выстрелов, один из которых вынес «Циклон» из-под меня, а меня самого отбросило взрывом метров на пять. Моя несчастная спина чуть не поломалась, но один взгляд на потрясенное лицо Энни сказал мне всё, что я должен был знать.

– Помогиииите! – кричала она. – Кто-нибудь!

В моём поле зрения появилось ещё что-то: вспышка над озером, отблеск на металле. И моя голова опустилась на армопласт в жесте сдачи и окончательного безразличия, мой контуженный мозг безразлично спрашивал сам себя, приму ли я смерть от гигантской раздвоенной ноги или клешни. И, тем не менее, у меня сохранялось чувство, что мольбу Энни услышали.

 Фигура в красной «Боевой Броне» пролетела над озером и приземлилась в дальнем конце улицы, прыгнула снова, избежав одного, второго, третьего залпа Солдата. Я увидел ответную стрельбу бойца из орудия, встроенного в правую руку бронекостюма, и услышал, как Инвид получил прямое попадание и рухнул.

Пока я переворачивался, боец приземлился позади меня, а Энни охала и ахала. Я перевернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Скотт появился на другом конце улицы с тремя Инвидами на хвосте. Он сбил одного и скрылся с глаз, остальные два не отставали. Я, пошатываясь, встал, прикрыл рукой глаза и попытался следить за боем. Взвившись в воздух, Скотт взорвал второго Инвида, затем резко уменьшил тягу, и прыгнул снизу так, чтобы оказаться позади последнего. Я увидел его над Солдатом, и что Скотт смог по нему выстрелить без помех. Тандемная кумулятивная боевая часть ракеты (Скотт проводил потом со мной занятия по матчасти) пробила одно из полусферических черепных выпячиваний Инвида и взорвалась внутри, выплеснув из отверстия огонь и дым.

Скотт сделал сальто назад и приземлился в трёх метрах перед нами – Энни, мной, и неизвестным бойцом. Инвид, подёргиваясь и сотрясаясь, сделал несколько шагов и рухнул «лицом» в армопласт улицы, буро-зелёная жидкость хлынула из раны, протянутая клешня агонизирующе сокращалась, изогнутые когти чуть не искрошили бедную Энни. Скотт объяснял потом, что жидкость была своего рода питательным веществом, получаемым из Цветов Жизни, но хотел бы я увидеть, кого или что эта жидкость питала! Скотт, подняв забрало, повернулся, чтобы поблагодарить «красного», пришедшего нам на помощь. Но было очевидно, что он рассмотрел что-то, что я не мог увидеть, потому что он замер на полуслове, как если бы его шокировало увиденное.

«Красный» пожал плечами и без слов направился прочь.

Энни всхлипывала в ловушке замерших когтей, и Скотт подошёл к ней, разведя когти настолько, чтобы дать бледной и потрясённой малышке выползти на свободу. Выбравшись, она тут же безсильно опустилась прямо в зеленоватую грязь из «крови» Инвида и бетонной пыли, слезы снова хлынули у неё по лицу, её порванное обмундирование парашютиста свисало лохмотьями с плеч.

– Мне так жаль! – стенала она. – Это всё моя ошибка!

Скотт ничего не говорил. Он просто подошёл к упавшему Инвиду и изучающе рассматривал его, как если бы никогда не видел раньше, как такие штуки истекают кровью.

Я сидел на кожухе двигателя моего опрокинутого «Циклона», чувствуя себя на двадцать лет старше и спрашивая себя, откуда взялся тот воин-одиночка.

– Мы сделали всё, что могли, – сказал я Скотту. – Но этого не достаточно.

– Что мы будем делать теперь, Рэнд? – спросила Энни.

Скотт и я обменялись взглядами, оба имея в виду Кена и другой остров...

 

Мы собрали содержимое распотрошённого рюкзака Энни, и я сделал, что мог, чтоб подлатать её распоротый комбез. Мост был вновь наведён между двумя островами, и Скотт полагал, что Кен и остальные видели результаты боя и понимали, что в любом случае им придётся иметь дело с нами. И они были совершенно правы. Кен сказал: «Я доволен, что вы сделали это», когда он увидел наши мотоциклы. Но Энни не купилась. Она спрыгнула с заднего сиденья ещё раньше, чем я остановил «Циклон», и залепила Кену такую оплеуху, что его развернуло кругом. Он коротко глянул на нас и решил, что он должен стерпеть, иначе мы набросимся на него тоже.

Он попросил у Энни прощения, я был удивлен, сколько искренности эта двуличная скотина смогла напустить в свой поганый голос.

– Я сделал это только для того, чтобы спасти остальных, – объяснил он. – Если бы мы противостояли Инвидам, все люди в Лаако пострадали бы. А таким образом мы сносно живём.

С полыхающими демоническим огнём глазами Скотт слез с мотоцикла, поднял забрало шлема и двинулся к Кену.

– Поэтому вы скармливаете потенциальных нарушителей спокойствия Инвидам, чтобы сберечь собственные шкуры?.. – прорычал он.

Я не знаю, что бы произошло в следующий момент, если бы не появилась толпа жителей Лаако.

– Ты прав, солдат! – сказал их предводитель Скотту.

Их было немногим более дюжины: мужчин, женщин и детей, и они были безоружны – но их ненависть, направленная на нас, просто витала в воздухе. Остальная часть аудитории таращилась на нас из своих конур в раковинах домов.

– Вы должны уехать отсюда! – продолжал мужчина. – Мы не хотим никаких солдат в этом городе. Поэтому убирайтесь!

Мне придётся описать этого мужика. Он не был особенно большой или накачанный, а его очки и рабочий фартук придавал ему своего рода отеческий вид, но здесь он противостоял иномирянину в «Боевой Броне» «Циклон». Я думал, что Скотт сейчас разорвёт несчастного мужика на части, вместо этого я услышал, как он рассмеялся.

– Ну, и это всё, что ты хочешь мне сказать? – издевательски спросил Скотт.

– Нет ничего забавного в ситуации, молодой человек, – ответил мужик сердито. – Это вопрос жизни и смерти. Для начала, здесь никто не хотел вашей Экспедиции, и если бы не вы, военные, наша планета жила бы в мире! Теперь убирайтесь! Занимайтесь спасением мира где-нибудь в другом месте!

Я вздрагивал, когда слушал, как мужик резал правду-матку, какой она виделась рядовому нынешнему обывателю Земли, в глаза человеку, военному, который посвятил, и не щадил своей жизни для защиты своего племени, и видел, как гибли за это его друзья. Скотт шагнул лицом к лицу к мужику и сорвался на крик:

– Почему ты... Разве вы все не понимаете, что без хоть какой-то борьбы за свои жизни, без сопротивления, вы обречены на вымирание?!

– Мы знаем, – вмешался Кен. – Но мы всё же хотим, чтобы вы уехали.

– Ах.. еть… – в бешенстве прохрипел Скотт, – Вы собираетесь расслабиться и получать удовольствие, пока Инвиды еб.. т как хотят вас и всю ВАШУ планету??? …

– Борьба с Инвидами только ухудшит положение! – прервал его предводитель толпы. – Всё, что мы хотим – мирной жизни. И какая нам разница, кто наверху – коррумпированный и продажный Совет, или Инвиды? Для нас и так и так нет никакой свободы!

Мужик, должно быть, уловил свои собственные слова как бы со стороны, потому что внезапно он заговорил извиняющимся тоном и даже просяще.

– Посмотрите, все, кто не хотел жить так, как мы, уже уехали. Так что, пожалуйста, уезжайте.

Я слышал подобные речи настолько часто, что уже привык к ним, но представьте, каково было бросить действительность в лицо парню, который пересёк пол-Галактики, чтобы сражаться за этих людей. Но прежде, чем я смог открыть рот, Скотт схватил мужика за грудки и поднял, как щенка, и, судя по всему, был готов расколоть ему голову об армопласт.

Я крикнул Скотту оставить его в покое. В конце концов, по-своему они были правы: у них была мирная жизнь, даже без так называемых «свобод», которые были так важны тридцать лет назад. Кроме того, ни Скотт, ни я не могли ничего сказать или сделать, чтобы повернуть их мышление.

– Оглянись вокруг, – сказал я Скотту.

Он оглянулся, и правда слов мужика, казалось, лежала печатью на лицах большинства местных. Он пихнул мужика в сторону и плюнул на улицу.

– Я не верю тому, что я сейчас здесь вижу, – обрушился он с упрёками на толпу. – И вы называете себя ЛЮДЬМИ! Да меня тошнит от вас! Вы думаете, я такой один, кто борется с Инвидами? Хрена! – Теперь он чеканил каждое слово. – Есть. Множество. Других. НАСТОЯЩИХ. Людей. Которые. Не собираются. Подставлять. Задницы. И притворяться. Мёртвыми. ДОШЛО?

Толпа с жалостью смотрела на него. Он хлопком закрыл забрало, залез на «Циклон» и поехал прочь, ничего больше не говоря.

Я чувствовал, что должен поддержать Скотта и сказал какую-то глупую речь о продаже чужаков, но всё это так же упало в глухие уши. Кроме Энни.

– Это и меня тоже касается, – сказала она толпе. – Я не желаю жить в этом вонючем гнилом крысином обиталище. – С этими словами, она плюхнулась на заднее сиденье моего мотоцикла и сказала мне: – Поехали отсюда.

Энни обхватила меня и прижалась, и я почувствовал её слезы через мою рубашку. Но когда я спросил, всё ли с ней нормально, она сказала, что всё путём. Я уверен, что она в своей жизни знавала и более худшие мгновения...

Когда мы догнали Скотта, я спросил о его планах.

– В любом случае я должен найти Рефлекторный Центр, – крикнул он, не позаботясь обернуться в мою сторону.

Он упомянул о нём, когда мы встретились в первый раз, и раз или два потом, но не объяснил, что это такое.

– Ты так говоришь о нём, словно это самая важная вещь в мире.

– Именно, – серьёзно бросил Скотт назад, и прибавил скорость.

В его странном рвении было что-то настораживающее, или, возможно я просто надеялся, что мы поспорим и поругаемся, и я с чистой совестью снова стану бродягой. Я сказал:

– Знаешь, в чём твоя проблема? Ты не знаешь, как общаться с людьми. Теперь, когда ты попробовал на вкус прадедовский мир, разве ты не думаешь, что ты был бы намного более счастлив там, в Космосе, со своей девушкой?

Его молчание сказало мне, что я сильно задел его.

– Теперь уже нет, – буркнул он, ускоряясь снова. – Марлин погибла.

Это словно облило меня ледяной водой, даже Энни почувствовала. Мотоцикл «клюнул» тормозами и остановился.

– Он никогда не говорил тебе? – спросила Энни, пока мы смотрели, как Скотт исчезал за гребнем холма.

– Ни слова, – пробормотал я. Это многое объясняло в поведении Скотта: его навязчивую идею, его личную войну...

– Я знаю, что он чувствует, – тем временем говорила Энни. – Будучи женщиной, которая так много мечтает о мужчинах и каждый раз неудачно влюбляется, всё это сделало меня очень чувствительной к такого рода вещам.

Я не знал, пробовала ли она развеселить меня или ещё что, но её комментарий всё же развеял моё сумрачное настроение. Потом она хлопнула меня по спине:

– Эй, шевелись! Мы потеряем Скотта, если не надбавим ходу!

Я спросил, уверена ли она в том, что бросила Кена, но при его упоминании она лишь скривилась.

– Угу. У меня чувство, что мой следующий возлюбленный станет моим окончательным. Теперь ну давай же ходу, Рэнд!

Она заколотила крошечными кулачками по моей спине снова, и мы пустились догонять Скотта».

 

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: