 |
Глава пятая
|
|
|
|
Мама была, как это говорилось на рубеже столетия, пацанкой. Она была одним из наиболее уважаемых авторитетов «Синих Ангелов», и даже после того, как она сбежала с Роми из Пещерного Города, её имя уважалось всеми рейдерами, которые ездили по воздушным теснинам и писали граффити на стенах многих городов.
Мария Бартли-Рэнд. «Цветок Жизни: Путешествие в Протокультуру»
Дорога, в строгом смысле, не была главным проспектом города – скорее, колеёй, разбитой и грязной. И заведение тоже в строгом смысле нельзя было назвать баром, но просто местом, где предлагали холодное пиво (здесь же сваренное и жутко горькое), со сценой, и певицей в сопровождении скромной музыкальной труппы.
Отгремят как все грозы сражений,
И боёв как минуют все дни,
Ты будешь один,
Держащий своё сердце в руках. Ищи же в нём отве-ет…
Рук Бартли подняла стакан и выпила за певицу. Песня была мягкой и мрачной, как раз отвечающей её хандре и одолевающим воспоминаниям, с которыми она ничего не могла поделать.
Рук взглядом над ободом стакана обвела помещение. Оно плохо освещалось и проветривалось, но было удивительно чистым и опрятным для подобных заведений на Пустошах. Внутри обитал обычный контингент всяких типов, Старателей главным образом, сидящих по углам, нянчащих свои напитки и собственные мысли. Одна-две пары, обняв друг друга, покачивались на расчищенном месте, которое обозначало танцевальную площадку. И несколько плохих мальчиков, заросших и грязных, сидели на переднем ряду, взгромоздив ботинки на стол. Рук пришла к выводу, что они были местными, судя по тому, как они с вызовом осматривали комнату, вроде как обезпечивая «безопасность» на бесплодном куске торфа, который они защищали для себя. Рук вернулась к своему стакану. Почти везде так…
|
|
|
Она была миниатюрной и стройной восемнадцатилетней женщиной с гривой землянично-белокурых волос и лицом, в которое безответно влюбился уже не один мужчина. Она носила красно-белый комбинезон с короткими рукавами, обтягивающий её во всех «нужных» местах. На комбинезоне выделялись ножны на предплечье, синяя армейская портупея с кобурой и тяжёлые ботинки – оснащение с её машины, красного «Циклона», который она добыла на оружейном складе после ухода от Синих Ангелов, перед нападением Змей...
Когда чувство, что завтра не будет,
Когда, кажется, ночь без конца,
Скажет ли душа,
Что одиночества в ней нет?
Ты здесь совсем один,
Одинокий воин.
Себя сам потерял,
Одинокий воин.
Рук откинулась на спинку стула, и стала разглядывать солистку группы, известную в Пустошах как Жёлтая Танцовщица. Песня сделала неожиданный скачок на 4-4, гитара и клавиатура взвизгнули, Танцовщица оказалась вдруг с краю низкой сцены, вовремя хлопнув и разрешая музыкантам продолжать с того же места. Она была высока и довольно широкоплеча, подумала Рук, но с внешностью, которая одинаково нравилась и мужчинам, и женщинам. Её волосы были длинными, но взлохмаченными, подкрашенными в лёгкий лавандовый оттенок и удерживались зелёной тканевой полоской, повязанной на лоб. Сценическая одежда Танцовщицы была без особых изысков и сложностей – туфли-лодочки, рейтузы, и кофта без бретелек с пурпурной полосой – но хорошо подходящая для её высокого роста и подчёркивающая её фигуру.
Танцовщица отошла от микрофона и принимала аплодисменты. Она скромно улыбалась, пока один из плохих мальчиков не решил немного изменить программу выступления.
– Эй, ты, ангельское личико! – вызывающе начал он, вставая из-за стола и приближаясь к сцене. – Мне и моим друзьям не нравится твоя музыка. Она воняет, слышишь, ты?
|
|
|
Рук ожидала чего-то подобного. У этого мужика был выдающийся подбородок, солнечные очки, и ощутимо воняло от него самого. Наверняка главарь банды. Он носил тесные джинсы, заправленные в замшевые сапоги и расстёгнутую рубашку с короткими рукавами.
– Это унылое дерьмо, а не музыка, – оскорбил он певицу.
Рук стало интересно, как поведёт себя Танцовщица. «Оркестр» состоял из местных жителей, как и большая часть посетителей. Точно никто не встанет на её защиту, но при этом она не показывает никаких признаков волнения.
– Тогда, может, сам покажешь этим людям образец того, что ты считаешь хорошей музыкой? – насмешливо спросила она.
Часть собравшихся нашла ответ очень забавным, как ловко Танцовщица сумела поставить критика на место. Но вместо того, чтобы продолжить обмен колкостями и рискнуть выставить себя дураком, он решил преподать ей быстрый урок.
– Я покажу им образец, – проговорил он, подскочив и нанеся молниеносный удар кулаком.
Но Танцовщица оказалась быстрее. Оставаясь на месте, она увернулась влево. Рука бандита провалилась в пустоту, обернулась вокруг подставки микрофона, и он навернулся вместе с ним. Толпа взвыла от смеха, и Танцовщица улыбнулась. Но в этот момент её противник пришёл в себя, развернулся и ударил её в лицо раскрытой ладонью левой.
Голова Танцовщицы откинулась назад. Она ответила справа, тоже открытой ладонью, но слегка поджала пальцы, добавляя ногти. Бандит не успел что-либо сделать и получил удар в полную силу. Очки его слетели, и через висок и щёку пролегли кровавые царапины.
– Теперь мы на равных, – усмехнулась она главарю, чья спина была до сих пор повёрнута к ней. Но теперь у неё прибавилось проблем в виде остальной части банды: те вылезли из-за стола и угрожающе приближались к ней.
– Как это понимать, ребятки? – приподняв бровь, игриво спросила она их. – Рестлинга нет в расписании до ночи субботы, и мы же не хотим испортить программу, не так ли?
Рук засмеялась, хотя понимала, что ей сейчас или придётся уйти, или тоже получить по морде. Рук имела причину полагать, что вероятнее второе. Танцовщица подобралась, как сжатая пружина капкана, слегка согнув ноги, сжав кулаки. Одновременно она следила главарём, которого уже ранила и была больше чем готова к нападению с его стороны.
|
|
|
– Ты, маленькая сучка! – зарычал мужик. – Я убью тебя!
Он приблизился и врезал наотмашь левым кулаком размером с паровозное депо, с той же самой молниеносной скоростью своего первого удара. Но вновь Танцовщица осталась невредимой, и импульс унес мужика со сцены, прямо в руки его прихвостней.
– Мне понравился твой маленький урок танца, – пошутила Танцовщица, сдвинувшись несколько назад. – Но если вам всё равно, то здесь мне заплатили, чтобы я пела. – Её глаза метнулись вправо и влево, оценивая пути отхода, если вдруг возникнет необходимость. – Конечно, мы можем потом встретиться и продолжить, где закончили – тебе необходимо поработать над своим фокстротом[6], знаешь ли, и если ты окажешься послушным мальчиком, я поучу тебя танцевать румбу...
Банда бросилась к ней, и Рук начала заново продумывать её более раннюю оценку Жёлтой Танцовщицы. Не важно, что случился теперь – она была его частью. Тем временем владелец клуба выскочил на сцену, упрашивая. Но Рук рассмеялась снова так, что пиво попало ей в нос. Мало того, что этому пижону было под 70, так он ещё величал противников Танцовщицы «господа»!
– Если вы не можете контролировать себя, – продолжал он, его белые усы дёргались, – я окажусь перед необходимостью просить вас уйти!
«Ты и твоя армия? », – спросила Рук про себя, тут же припомнив старую шутку T'сентрати для подобных случаев.
Один из гопников, ничем особо не примечательный низкорослый парень в безрукавке кинул метательный нож в момент последнего слова старика. Он метнул его с разворота, и нож свистнул мимо головы хозяина и вошёл в фанерную стену сцены.
– Фильтруй базар, Папаша! – предупредил юнец.
Рук устало вздохнула, выпила остатки пива, и встала из-за стола.
– Мальчики… Я уверена, вы неспроста так именуетесь, – обратилась она к группке бандитов. Они медленно повернулись к ней, как она и ожидала, с недоумёнными взглядами. – Думаете, что вы с ней только толпой справитесь?
|
|
|
Реплика вызвала немедленный освист и презрительный вой от остальных посетителей. Рук улыбнулась, играя на публику, и подмигнула главарю. Она уже много раз оказывалась в подобных ситуациях, и знала этот тип лидеров, как саму себя. Она была уверена, что она сможет взять его на себя, и остальные не накинутся на неё. Всё, что ей надо было сделать, так это оскорбить гордыню вожака, и она уже сделала хорошее начало в этом направлении...
– Блонди, послушайся моего совета и выметайся отсюда, или станешь следующей, – предупредил он её.
Рук безпечно глянула на него.
– Возможно, разве что если двое ваших будут её сдерживать, а остальные побегут за подкреплением... Тогда у вас появится шанс.
Новая порция свиста и воя. Даже вожак не смог сдержать улыбку. Он поправил очки и оглядел Рук с ног до головы:
– Шутница, – ухмыльнулся он. – К сожалению, у меня плохое чувство юмора. Поэтому я заставлю тебя пожалеть, что ты пришла сюда.
Гнусный маленький метатель ножей вытащил второй нож, но вожак за воротник дёрнул его назад.
– Она моя, – сказал он своим гопникам и начал подходить.
У Рук было много времени, чтобы подготовиться и занять позицию, к тому же она уже оценила силы парня и слабости. Он набросился на неё из всех сил, растопырив руки и вопя во всю силу своих лёгких. Напрягши ноги, Рук опустила себя в глубокий присед, вынесла правую руку перед лицом, направив локоть наружу. Когда вожак оказался в пределах досягаемости, она крутанулась назад, затем прыгнула и ударила со всего маху вожака в гортань.
Тот упал на колени, схватившись за горло.
– Ты чуть не убила меня, – сумел прохрипеть он.
– Так давай попробуем ещё раз, и может теперь у меня получится, – ответила Рук.
По комнате прокатись аплодисменты и приветственные крики, смеялись даже некоторые из членов банды.
Рук слышала, как Жёлтая Танцовщица сказала: «Гипертрофированный бабуин», непосредственно перед тем, как лидер зарычал и крикнул: «Прекратите ржать! »
Тогда начал подходить метатель ножей...
За баром к длинному ряду мотоциклов и различных гибридных транспортных средств, выстроившихся вдоль главной улицы города, добавились два «Циклона». Скотт и Рэнд поглядели на мотоциклы, на бар, и переглянулись.
– Мы войдем? – спросил Рэнд.
Скотт пожал плечами и снял шлем:
– Мы уже здесь, чего мы теряем?
– Это не то, что я хотел услышать… – начал говорить Рэнд, но Энни уже соскочила с «Циклона» и добежала до двери.
– Давай же, Рэнд. Я так суха, что могу плеваться ватой!
Рэнд тяжело вздохнул и выразил только удивление, как он всё запустил. Всего лишь очередной город, сказал он себе. Место, где он мог бы наконец снять с себя ответственность за Энни и сказать «прощай» Скотту. Тогда можно будет вновь одному бродяжничать по дорогам. Но это уже было тремя днями и несколькими городами раньше, и ни один из которых не удовлетворял его требованиям. И при всём этом ему было тоскливо от того, что он там видел. Два ряда разрушенных высокотехничных стандартных домов, разделённых шоссе, ведущим на север, жавшихся между каменными стенами безплодного каньона. Поселение имело грязный и жалкий вид. Казалось, как если бы город сам махнул на себя рукой ещё задолго до прибытия Инвидов.
|
|
|
– Они могли бы хоть расчистить завалы, – сказал Рэнд Скотту. – Куча никчёмных лентяев...
– У вас, деревенских, по-другому, я полагаю? – иронично спросил Скотт.
Рэнд нахмурился:
– По крайней мере, мы имеем достаточно чувства собственного достоинства, чтобы не давать своим домам превращаться в свинарники. Ты спрашиваешь, почему я предпочёл жить на земле, Скотт? Посмотри вокруг.
– О, хватит вам спорить, – сказала Энни, проходя сквозь расшатанные двери бара. – Тут вроде как драка. Или вы думаете, они тут так развлекаются?
Первым, что они увидели внутри, оказалась поножовщина.
Симпатичная молодая женщина в красном комбинезоне смело стояла против юнца подлого вида, вооружённого большим охотничьим ножом. Зрители болели и выкрикивали слова поддержки обеим сторонам. На сцене помещения, высокая худощавая женщина и беловолосый старик кричали, прося прекратить драться.
Скотт резко остановился.
– Это она!
– Кто? – спросила Энни.
– Она! Та, кто помогла нам тогда – девушка на красном «Циклоне»!
Глаза Рэнда стали по колесу.
– Девушка на «Циклоне»? И ты только теперь мне сказал! Так чего мы ждем? Пошли…
– Нет, погоди минутку. – Скотт отвёл руку и придержал Рэнда. – Я уверен, что она может хорошо за себя постоять.
– Но они убьют её! – возразила Энни.
Скотт покачал головой:
– Я так не думаю.
Рэнд решил, что Скотт прав. Женщина двигалась как балерина, избегая каждого тычка и маха юнца, её белокурые волосы вились вокруг лица. Один из мужчин в толпе подгонял юнца с ножом собственными угрозами.
– Хватит кружить вокруг неё! Режь её, режь!
Но женщина не собиралась позволить такому случиться. Она расчетливо двинулась в обратном направлении, поворачивая и уклоняясь в необходимых случаях. Рэнд мог видеть, что гопник терял терпение и потел, и он также отметил, что манёвры внешне никак не отражались на женщине в красном. Она остановилась, расставив ноги, и ждала его. Самоуверенный юнец с наскока попытался нанести маховый круговой удар на уровне головы, и раскрылся. Женщина поднырнула под его руку и в свою очередь пинком наотмашь ударила гопника в лицо, отбросив его на один из столов. Гопник вместе со столом выбыл из игры, но второй гопник, большой чернокожий хмырь с кепкой-ушанкой на голове поймал женщину сзади в «полного Нельсона»[7]. Она пыталась высвободиться, но чернокожий её пересилил. В то же самое время третий член банды пошёл и забрал нож у своего упавшего товарища. Он потрогал кончик лезвия и угрожающе поднёс его к щеке женщины.
– Попрощайся со своим смазливым личиком, сестрёнка, – услышал Рэнд.
Скотт уже готов был вмешаться, как и женщина-певица, которая схватилась за нож, засевший в стене сцены. Но Рэнд двигался более быстро, чем они. Он схватил тяжелый полупустой стакан с ближайшего стола и швырнул его, выбив нож из руки вожака банды. Как только тот вскрикнул и отшатнулся, отдёрнув ушибленную руку, Рэнд заорал «Пригнись! » и кинул второй стакан.
Рук увидела, что стакан летит в неё, и как можно ниже осела в руках хмыря. Стакан попал хмырю в лицо и разлетелся на куски, он схватился за нос и завизжал, одновременно Рук опустила подкованный каблук ему на подъём стопы и откатилась за пределы досягаемости.
– Я убью тебя за это! – взвизгнул хмырь. Но когда он убрал свои руки от лица, он уставился в дуло бластера Скотта.
– Очистить помещение. Все вы! – приказал Скотт.
Оружие было обычным делом в Пустошах, но бластер был редкой пушкой, много говорящей о его владельце. Застигнутые врасплох члены банды попятились к дверям.
– Ты выиграл бой, солдат, – бросил вожак через плечо. – Но не войну.
Через мгновение звуки заводящихся моторов и уезжающих мотоциклов заполнили бар.
Рук презрительно поглядела на её спасителей. Она узнала в них тех троих, которых она спасла от засады Инвидов в Лаако третьего дня. Один из них, рыжеволосый, назвавшийся Рэндом, благодарно смотрел на неё.
– Зачем вы вмешались? – спросила резко Рук, и вышла из бара.
– Там могут быть нехорошие люди! – крикнул Рэнд вслед.
– Чванливая тетеря! – прокомментировала Энни, сморщив носик.
– Я благодарна вам за вашу помощь, – сказал приятный голос.
Рэнд повернулся и чуть не упал. Это Жёлтая Танцовщица! Он не узнал её раньше и теперь едва мог поверить глазам.
– Не может быть, – он запнулся, неспособный сдержать волнение. – Я видел Вас по крайней мере двадцать раз, но я никогда не думал, что у меня будет возможность... – Он завертелся, хлопая по карманам, вытащил чистый платок и отчаянным жестом сделал им выпад к Танцовщице. – Я знаю, что это глупо, но... Ну, это для моей младшей сестрёнки, понимаете?
Танцовщица понимающе улыбнулась. Владелец бара вытащил ручку из кармана жилетки и передал ей.
– Для… младшей… сестрёнки… – проговаривала Танцовщица, черкая на платке автограф, и добавила, хихикнув: – Ну, это мы завсегда...
Энни заметила недоумённый взгляд Скотта и шепнула ему:
– Это же Жёлтая Танцовщица. Ты когда-нибудь слышал о ней?
Скотт скупо улыбнулся и покачал головой.
– Ну, тогда ты точно не с Земли, Скотт.
Скотт проигнорировал комментарий и обратился хозяину заведения.
– Эта банда… Кто они?
Старик пожал плечами:
– Обычная шушера. Их вид, кажется, сейчас как почкованием размножается.
– Допустим. А что же местные власти – вы думали о том, чтобы просить их сделать что-нибудь?
Рэнд поднял глаза к потолку в драматическом жесте и отвернулся, зная ответ.
Хозяин смотрел на Скотта несколько секунд, затем сказал:
– Господин, они и есть местная власть.
|
|
|
