Нельсон, равнина Кентербери 28 глава

– За сколько? – вырвалось у Иды, и она тут же закрыла рот ладонью. Как это невежливо – задавать вопросы о деньгах совершенно незнакомым людям!

Однако Лору, судя по всему, это не смутило.

– Да, – ответила она сначала на вопрос Кэт. – Были некоторые трудности, но мужчины знают несколько слов на маори, а здешние туземцы немного понимают по‑английски. В Порт‑Виктории давно уже сидят китобои, и они всегда вели торговлю с дикарями. Мы договорились отдавать за этот участок – примерно сотню гектаров земли – три одеяла и несколько локтей ситца в год. Это очень дешево. Но если все довольны… – Она пожала плечами.

– Это действительно дешево…

Ида смотрела на хозяйку дома широко раскрытыми глазами, а Кэт буквально читала ее мысли. Ида впервые поверила в планы Оттфрида и Гибсона. Судя по всему, прежде она считала обоих безумцами – кому могло прийти в голову продавать землю за одеяла и кастрюли? Но если это действительно так просто…

– Мой муж и мистер Гибсон собираются выменивать землю у местного населения и продавать ее переселенцам из Германии или Англии, – рассказала Ида. – Как думаете, это перспективно?

Лора пожала плечами:

– Если договориться с маори… Самая большая проблема – это взаимопонимание, и не только на словах. Они даже мыслят как‑то иначе. По крайней мере, так считает Джозеф, мой муж. А потом еще нужно найти поселенцев. Сюда пока что забредали немногие. – В голосе Лоры звучало некоторое сомнение. – Но в любом случае я буду только рада, если здесь появятся колонисты. И я с удовольствием осталась бы тут надолго. Мне хотелось бы иметь каменный дом. – Женщина мечтательно улыбнулась.

Кэт бросила взгляд в окно. Оттфрид и Гибсон все еще разговаривали с Редвудами: к этому моменту к дому уже вернулись братья Эдварда. Они были такими же высокими и худощавыми, как их брат, с такими же вытянутыми угловатыми лицами, однако самый младший выделялся более светлыми волосами. Оба держали коней в поводу, еще не расседлав их, на их лицах читалось нетерпение, так же как и у Эдварда. Наверное, они предпочли бы заняться своей работой или попить чаю со свежими сконами, чем разговаривать с Гибсоном. Кэт решила, что пора спасать от него братьев.

– Кажется, нам пора прощаться, – сказала она, обращаясь к Иде и Лоре одновременно. – У вас тут очень мило, Лора, кроме того, я в жизни не ела ничего вкуснее, чем ваши сконы. Но мы все же хотели бы добраться до места засветло.

К удивлению Кэт, Лора горячо поддержала ее:

– О да, да, конечно! После наступления темноты мне бы тоже не захотелось туда ехать! – воскликнула она и тут же попыталась сгладить собственные слова: – Я хотела сказать, что путешествовать в сумерках всегда очень тяжело. Но теперь мы сможем чаще встречаться и вместе пить чай. До форта отсюда рукой подать, каких‑то миль десять.

– Десять миль? – испуганно переспросила Ида. Ей казалось, что соседи должны жить поближе.

Лора обняла молодую женщину за плечи, пытаясь ее ободрить:

– Не пугайтесь вы так! Десять миль – это ничто, на Северном острове от нас до ближайшего имения было миль тридцать. Это большая страна, а колонистов пока еще мало. Будем надеяться, что вашим мужчинам удастся изменить ситуацию!

И она проводила гостей на улицу, не преминув дать им с собой в дорогу бутылку яблочного сока, немного хлеба и сыра. Редвуды не сеяли много зерновых, но кроме овец держали еще быка и четырех молочных коров.

Когда Лора сердечно попрощалась с ними, Кэт принялась торопить мужчин. Им предстояло преодолеть еще целых десять миль, а времени до темноты оставалось мало. Она задавалась вопросом, как Гибсон и Оттфрид могли забыть об этом, но мужчины, судя по всему, наслаждались общением. Гибсон расписывал Редвудам поселения, которые он планировал основать. Однако на лицах хозяев читалось сомнение.

– Делай что хочешь, Гибсон, – наконец произнес Джозеф, старший из братьев. – Только не наживай себе врагов! Мы не хотим, чтобы однажды сюда явилась татуированная орда с копьями наизготовку, недовольная тем, что ты их одурачил. Ты же знаешь, для них все пакеха на одно лицо.

Гибсон и Оттфрид посмеялись над его словами как над хорошей шуткой, но Кэт встревожилась. Редвуды Гибсону не доверяли. А они знали его намного лучше, чем Оттфрид…

 

Путь к обиталищу Гибсона действительно затянулся, поскольку дороги здесь были довольно узкими, проложенными скорее для пешеходов, в крайнем случае для всадников, но не для повозок. По дороге Кэт думала о том, почему Лора назвала хозяйство Гибсона «фортом». Этого слова она никогда прежде не слышала, но не хотела расспрашивать Джоуи, особенно после того, как на ее первый робкий вопрос он с раздражением ответил, что это просто старый форт.

– Форт кавалерии? – удивленно поинтересовался Эрик. Судя по всему, ему это слово было знакомо. – Американской армии?

– Чушь какая, тут такого не бывает! – захихикала Бетти. – Еще бы про индейцев спросил! Ты просто начитался дешевых книжек!

Кэт пыталась хоть что‑то понять из этого разговора, но пришла к выводу, что это слово придумали авторы дешевых романов, вроде тех, которые залпом поглощала Мэри, служанка, работавшая у Бейтов. Мэри предпочитала слащавые любовные истории. Наверное, мальчикам нравится читать книжки, в которых рассказывается о приключениях пионеров на западе Америки.

Бетти и Эрик продолжали рассуждать о том, не англичане ли построили форт, но Гибсон не обращал внимания на их болтовню. Он пребывал в довольно скверном настроении: его отношения с Редвудами оставляли желать лучшего.

Тем временем повозка продвигалась между поросшими лесом холмами, вдалеке виднелась гора. Затем лес сменился лугами – значит, когда‑то это место было обитаемым. В конце концов Гибсон направил своих лошадей вверх по плоскому холму, Оттфрид последовал за ним. В уходящем свете дня они миновали частично обрушившийся деревянный палисад, укрепленный колючими кустами. Резные ворота завалились от ветра. Здесь дорога стала шире, наверняка за ней когда‑то ухаживали. Она привела путешественников к полуразрушенным длинным домам, украшенным резьбой, которые, судя по всему, когда‑то были покрыты краской. Но та давно выцвела, фронтоны обвалились, а статуи божеств, охранявших входы, кто‑то убрал.

– Ну вот мы и на месте! Добро пожаловать на мою ферму! – воскликнул Гибсон, тем самым подтверждая худшие опасения Кэт. – Я знаю, все здесь кажется несколько запущенным, но мы легко это исправим.

– Но это ведь па! – вырвалось у Кэт. – Здесь когда‑то было мараэ!

Гибсон кивнул, а Оттфрид тем временем тоже остановил свою повозку. Ида с удивлением смотрела на царившее вокруг запустение, окрашенное голубоватым сумеречным светом.

– Я же говорил: форт, крепость, – пожал плечами Гибсон. – Все правильно, маори называют это па.

С недавних пор он больше не называл маори дикарями. Кэт недвусмысленно дала ему понять, что это может отрицательно сказаться на сделках с местными племенами: кто‑то из их членов вполне мог понимать по‑английски.

– Маори ни за что не продали бы вам это место! – возмутилась Кэт. – Здесь нельзя жить, Гибсон! Это тапу!

Джоуи Гибсон громко расхохотался:

– Неужели мы поймали нашу светловолосую маори на суеверии? Я думал, вы сделали из нее приличную христианку в своем Санкт‑Паулидорфе, Отти! А она, оказывается, боится духов!

– Тут обитают духи? – нервно оглянулась Бетти.

Это казалось ей вполне вероятным. Развалившиеся дома, ветер, гуляющий в брошенных полях и шепчущий что‑то на площади для собраний… Луна медленно восходила над горой, занимавшей значительную часть полуострова, в то время как сизые сумерки уступали место ясной звездной ночи. Бетти придвинулась ближе к Эрику.

– Что значит тапу? – спросила Ида.

Она не ответила на вопрос Бетти, потому что ей самой было не по себе. В обычной ситуации она отругала бы сестру: верующая христианка не должна бояться духов!

– Тапу означает «запрет», – пояснила Кэт. – Здесь никому нельзя жить!

Оттфрид фыркнул, намереваясь спуститься с повозки. Лучше всего сохранилось здание, которое раньше, скорее всего, служило домом для собраний; там обычно и ночевали маори. Так или иначе, здесь дверь еще висела в петлях, и Оттфрид в последнем свете дня заметил, что кто‑то ее недавно ремонтировал – не совсем аккуратно, но вполне надежно. Наверное, постарался сам Гибсон. Похоже, это и было обещанное им пристанище.

– Откуда ты знаешь? – спросил он у Кэт, которая не собиралась слезать с повозки Гибсона. – Все выглядит очень мило. Кроме нас, здесь никого нет…

Оттфрид проверил дверь, которая распахнулась сразу же, как только он толкнул ее.

Кэт кивнула:

– То‑то и оно. Па бросили. Причем я почти уверена, что это случилось после того, как тут пролилась кровь. Там, где пролилась кровь, жить нельзя. Это место становится… ну, вроде как священным. Сюда приходят для того, чтобы почтить память умерших. Но жить – не живут!

Девушка с тоской подумала о том, что, скорее всего, нгати тоа оставили деревню, где она жила вместе с Те Ронгой, после боя с англичанами.

– Ты считаешь, что сюда вломились англичане, убили кого‑то из маори, а остальные сбежали? – испуганно спросила Бетти. – И что здесь полно духов?

– Не англичане, – тихо произнесла Кэт. – Думаю… боюсь, что это был Те Раупараха. Вместе с воинами нгати тоа. Раньше он много воевал ради добычи. А местные маори… Лора сказала, что белые из Порт‑Виктории торговали с ними. Значит, у них были вещи, которые понадобились Те Раупарахе. Возможно, это он разнес па.

– Или люди сами покинули эти дома, – заявил Гибсон. – Ты ведь говорила, что раньше племена маори были более многочисленными, чем теперь, и что они часто умирают от обычных болезней. Возможно, так и опустела деревня? Они просто ушли. А теперь идемте, эти дома ничьи.

– И вы так просто решили здесь поселиться? – поинтересовалась Ида, строго глядя на них. – Никого не спросив?

Гибсон возвел глаза к небу:

– А кого я должен был спрашивать? Редвуды поступили точно так же – взяли и поселились там, где им понравилось, а когда маори чего‑то захотели, договорились с ними. Ко мне сюда, правда, еще никто не заходил и ничего не хотел.

– Никто и не придет, – едва разжимая губы, произнесла Кэт. – Если поблизости есть маори, они не станут с нами говорить и не будут торговать. Нет, они ничего нам не сделают. Нельзя жить в тех местах, которые стали тапу. Их оставляют духам мести. Но мы для них – просто подонки. Мы сами оскверняем себя, живя здесь.

– Жуткая деревня! – сказала Бетти. – Я не хочу здесь оставаться!

Эрик едва заметно кивнул ей.

– Мы пойдем в Порт‑Викторию, – прошептал он. – Найдем судно, которое отплывает в Веллингтон, завтра же!

Гибсон вздохнул, достал из‑под козел своей повозки бутылку виски и сделал большой глоток. Затем бросил ее Оттфриду.

– Скажи свое слово! – заявил он. – Твои бабы спятили.

Оттфрид, который едва понял весь разговор, тоже выпил, затем, нахмурившись, посмотрел на Иду и Кэт.

– Вы что же, не хотите здесь спать, потому что тут когда‑то подрались дикари? – спросил он по‑немецки. – Ты тоже, Ида? Ты, христианка, которая верит в Господа, как в свою крепость? Дочь Якоба Ланге?

Ида покраснела, но Кэт возразила:

– Оттфрид, дело не в том, есть здесь духи или нет. Это вопрос уважения. Эта земля нам не принадлежит. Мы не имеем права жить здесь. Тем более зная, что владельцам это не понравится. Как поступили бы мы, Оттфрид, если бы вдруг пришли маори, поселились в церкви Санкт‑Паулидорфа и принялись бы смеяться над нашей верой, разводить костры и отправлять свои языческие ритуалы? И… стали бы рожать там детей? – Сказав это, она густо покраснела.

Оттфрид взял с повозки фонарь, поспешно зажег его и осветил старый дом для собраний. Внутри не оказалось ничего зловещего. Гибсон обставил дом простой, грубо сколоченной мебелью: здесь были стол, стулья и лавка. О прежних жителях ничто не напоминало.

Оттфрид кивнул с довольным видом.

– Да, интересно, что мы сделали бы с дикарями, вломившимися в нашу церковь? – наконец произнес он. – Вышвырнули бы их, конечно, с песнями! И дикари могли поступить с Гибсоном точно так же, если бы эти руины имели для них какое‑то значение, если бы эта святыня была для них так важна. Но, видимо, это не так, Ида. Им это место без надобности, или они не осмеливаются связываться с ним. Либо им безразлично, либо они трусят. Выбирайте, как вам больше нравится. А мне все равно, если хотите знать. Потому что в конечном итоге вся эта земля будет принадлежать нам. Дикари немного поважничают, мы тоже добрые и пришли с подарками, а не с мушкетами. Но если они начнут выступать, то…

– Ты собираешься в одиночку отбиваться от маори? – насмешливо поинтересовалась Кэт.

Оттфрид пожал плечами:

– Да мне это и не понадобится. Как видишь, они сами уходят. Они знают, где их место. А мы возьмем то, что полагается нам по праву! – Он решительно вошел в дом и бросил свою куртку на спинку одного из стульев.

Джо Гибсон последовал за ним с бутылкой в руках. Также он нес мешок с провиантом и другой, с постельным бельем, которое взяли с собой женщины.

– Дамы, вы можете сегодня ночевать здесь, а мы с Отти и Эриком устроимся где‑нибудь еще, – произнес он. Казалось, он хотел успокоить их, словно слова Оттфрида шокировали даже его, хотя вряд ли он что‑нибудь понял из его речи. – Завтра договоримся, где будем жить постоянно.

Ида по‑прежнему нерешительно стояла на пороге дома. Па ей не нравилось, но она очень устала и проголодалась.

– Может, мы поспим на улице? – прошептала она на ухо Кэт. – Мы могли бы поставить палатку.

Внезапно Кэт почувствовала, как усталость свинцом легла ей на плечи, и поняла, что вряд ли сможет сейчас возиться с палаткой. Кроме того, это ничего не изменит.

– Вся территория па – это тапу, – сообщила она Иде. – Будем ли мы ночевать внутри или снаружи, теперь не важно. Все равно мы уже осквернили это место. Те Ронга сказала бы, что мы в руках духов. Остается надеяться, что они будут к нам благосклонны.

 

Глава 5

 

В ту ночь духи дали женщинам выспаться. После трудного путешествия Ида и Кэт очень устали, и для того, чтобы разбудить их, понадобились бы очень шумные привидения. Поэтому они обе проспали уход Бетти и Эрика.

Когда Кэт выбралась из‑под одеяла, оказалось, что на столе уже лежит записка.

 

Мы ушли в Веллингтон. Редвуды наверняка не откажутся рассказать нам, как попасть в порт. Взяли немного хлеба и сыра на дорогу. Пожалуйста, не сердитесь!

Бетти

 

– Н‑да, осталось только пожелать им удачи, – спокойно сказала Кэт, заметив тревогу Иды. – Не переживай ты, у них все получится. Не знаю, как насчет твоей сестры, но Эрик пылко влюблен в нее, и это видно невооруженным глазом. Так что он за ней присмотрит. Или ты хотела, чтобы они остались здесь?

Ида покачала головой:

– Нет! Бетти должна быть свободна. Пусть хотя бы у одной из нас будет возможность делать все, что заблагорассудится. Кроме того, я не хочу, чтобы она узнала о нас. О моем… о нашем позоре…

Кэт обняла подругу, пытаясь утешить, но ничего не сказала. Она уже устала убеждать Иду в том, что, хотя нежеланная беременность и тяготит ее, но она не считает ее позором. Ни она сама, ни ребенок ни в чем не виноваты. А уж тем более Ида! В конце концов, она всегда была послушной женой и не давала Оттфриду повода обманывать ее. Разумом Ида понимала подругу, но знала, что в общине к этой ситуации отнеслись бы совсем иначе. Все непременно стали бы шептаться, гадая, не пренебрегала ли она своим долгом, тем самым вынудив Оттфрида изменить ей. Кроме того, никто не одобрил бы ее решение растить своего ребенка и «ублюдка» вместе. Ида и без того смущалась, думая о том, что Джоуи так или иначе обо всем узнает. Она не могла поделиться этой тайной еще и с сестрой.

– Все будет хорошо, я знаю, – беспомощно пробормотала Кэт. – Как‑нибудь все уладится. А теперь давай выйдем и осмотримся здесь. Смотри, солнце сияет! Самая подходящая погода для путешествия Бетти и Эрика, да и па уже не кажется таким жутким, верно?

И действительно, при свете дня заброшенная крепость казалась совсем не страшной. Конечно, вид полуразвалившихся домов и заброшенных палисадов повергал в уныние, но, если немного постараться, здесь ничто уже не будет напоминать о войне и разрушениях. Оттфрид сразу принялся за работу. Женщины знали, что он умеет усердно трудиться, когда ему этого хочется. А Джоуи громко возмущался бегством Эрика, поскольку надеялся, что мальчик будет им помогать.

– Да ладно, мы и сами справимся! – с оптимизмом заявил Оттфрид, жуя бутерброд с сыром и запивая его литрами кофе, который сварила Ида. – Начнем с конюшни, переоборудуем под нее тот маленький домик.

– Там раньше была кухня, – сказала Кэт.

Оттфрид пожал плечами:

– Мне все равно, как использовали его дикари. Вчера я уже его осмотрел – для лошадей в самый раз. А рядом есть загородка, где ты будешь спать, Кэт. Мы там все обустроим, тебе будет уютно. Я даже сделаю настоящую кровать. Дерева здесь достаточно, надо только спилить парочку. А из палисада получится отличный забор. Джоуи будет жить в доме рядом с деревьями. Конечно, с ним еще нужно повозиться как следует, но зато он красивый. А вдруг он все же решит завести жену? Мы с Идой займем старый дом для собраний, там места побольше, в том числе и для детей. Ты не против, Джоуи?

Джоуи что‑то проворчал в ответ, соглашаясь, но Ида недовольно поморщилась. Значит, мужчины действительно намерены обосноваться здесь надолго. Дом, который собирались отдать Джоуи, раньше был жилищем вождя, не очень большим, но зато украшенным резьбой. К сожалению, он был почти полностью разрушен. Женщины даже думать не хотели о том, что случилось с его владельцем, а возможно, с его женой и детьми. Особенно Ида никак не могла отделаться от мыслей о людоедстве, наслушавшись злобных сплетен еще в Нельсоне, сразу после стычки в Вайрау, и подкрепив их своей живой фантазией. Вполне возможно, что она еще несколько месяцев будет видеть во сне, как варились куски человеческой плоти в выставленном на площади огромном котле.

Поэтому она с неохотой вышла на улицу вслед за Кэт, когда та после завтрака решила разведать, что здесь к чему, и, быть может, найти поля и огороды, заложенные маори. Оттфрид недвусмысленно потребовал, чтобы женщины занялись чем‑то полезным. То, что обе они были в положении, его не волновало. В Рабен‑Штейнфельде крестьянки всегда работали вплоть до дня родов.

– Посмотри, Ида, здесь потрудились добрые духи! – пошутила Кэт, обнаружив на обнесенном изгородью участке за домами что‑то вроде поля, на котором росли низкорослые темно‑зеленые растения. Земля здесь была довольно рыхлой, и, покопавшись немного, Кэт нашла именно то, на что надеялась. – Сладкий картофель. Маори называют его кумара, – объявила она. – Сегодня на обед будет густой суп с кумара.

Ида тем временем нашла другие растения, в том числе рожь и кукурузу.

– А я думала, маори не занимаются земледелием, – удивилась женщина.

Кэт пожала плечами:

– Вообще‑то занимаются, женщины обрабатывают огороды и поля. Это древняя традиция. Но большинство растений, которые они привезли на первых каноэ с Гавайки, здесь просто не прижились. Там ведь было гораздо теплее. Прижился только кумара. А это… – она махнула рукой на овес и кукурузу, – это привезли англичане. Семена – отличный товар. И, как видишь, если у женщин маори они появляются, на ветер их не бросают!

– Мне кажется странным собирать это, – негромко произнесла Ида, в то время как Кэт сразу же начала проверять, насколько созрели растения, и выкапывать, обрезать и складывать все съедобное. – То есть я хочу сказать, что это не годится – пожинать плоды чужого труда.

Кэт пожала плечами.

– Здесь давно никто ничем не занимался, эти растения выросли сами по себе, – сказала она. – И кому какой прок от того, что эти овощи пропадут? Но если хочешь, мы можем вознести благодарственную молитву, мне все равно. Твоему Богу или богам Те Ронги. Племена всегда сеют и собирают урожай с каракиа. Посмотрим, не забыла ли я, как их поют.

Конечно же, она прекрасно помнила песни, которые посвящала сладкому картофелю Те Ронга и другие женщины. Ее нежный и звонкий голос успокоил Иду, и скоро молодая женщина тоже начала напевать, выкапывая клубни вместе с подругой. Наконец Кэт смиренно сложила руки на груди, обращаясь в благодарственной молитве к Богу Иды, при этом с любовью вспоминая Те Ронгу. Постепенно она начинала проникаться верой приемной матери, которая всегда была открыта новым богам и духам. Те Ронга гордилась бы своей дочерью. Несмотря на осквернение па.

 

Духи маори по‑прежнему не проявляли мстительности, и с каждым днем, который проводили Ида и Кэт в старом па, их дурные предчувствия развеивались. Впрочем, внешний вид поселения тоже резко изменился – Оттфрид спешил обновить все необходимое и тем самым завоевал благосклонность Иды. Кроме того, женщина с радостью отметила, что он перестал докучать Кэт.

Ее подруга смотрела на вещи более трезво, поскольку Оттфрид не собирался оставаться в Пурау вплоть до родов жены, как надеялась та. Они с Гибсоном торопились выехать на равнины, чтобы попытаться провернуть первые сделки с маори. Конечно же, без переводчицы они этого сделать не смогут, поэтому им надо было отправиться в путь до того момента, когда Кэт станет неповоротливой из‑за беременности. Молодая женщина настаивала на том, что сможет путешествовать в крайнем случае до истечения седьмого месяца, и, к ее огромному удивлению, мужчины с ней согласились. Наверное, им не хотелось принимать преждевременные роды в глуши, без чьей‑либо помощи. Сама Кэт при этом заботилась скорее об Иде. Она не испугалась бы, если бы ей пришлось рожать ребенка в деревне маори. Более того, оказавшись у туземцев, она могла рассчитывать на квалифицированную помощь, в то время как Ида до сих пор присутствовала только при рождении младшей сестры. К тому же те роды прошли неудачно, и, думая о рождении ребенка, Ида постоянно вспоминала умирающую мать, а затем и заботы о болезненном младенце. Поэтому собственных родов Ида ужасно боялась, и Кэт хотела быть рядом с ней в этот час. Иду ни в коем случае не следовало оставлять одну в па, чтобы ее ребенок появился на свет, окруженный лишь духами погибших!

Так что у мужчин имелись достаточно веские основания, чтобы как можно скорее привести в порядок старые дома, причем Оттфрид опережал в этом ленивого Джоуи. Кэт и Ида тоже помогали по мере сил, поэтому спустя всего три недели покосившиеся от ветра и заброшенные деревенские здания превратились в симпатичную маленькую ферму с конюшней, двумя жилыми домами и огороженным выгоном для лошадей. Ида прополола заложенные маори поля, выдернула погибшие растения и, несмотря на протесты Оттфрида, посеяла часть драгоценных семян, которые должны были стать платой за землю. Они обновили ограду вокруг полей, разобрали почти весь палисад, и, незадолго до отъезда на равнины, Ида и Кэт даже успели собрать урожай зерна. Таким образом они наполнили кладовую, кроме того, Джоуи съездил к Редвудам и закупил сыра и сушеного мяса.

– Как бы там ни было, с голоду ты не умрешь, – вяло пошутила Кэт, когда собирала провиант для мужчин вечером перед отъездом. – Хотя мне не хочется оставлять тебя здесь одну… Ты действительно не боишься?

Ида пожала плечами:

– Я… Конечно, я никогда еще не оставалась одна. Но ведь со мной Охотник.

Услышав свое имя, пятнистый пес прижался к своей хозяйке. Ему нравилось проводить время с Кэт, но, если у него был выбор, он по пятам следовал за Идой.

– Кроме того, мужчины правы. Мне будет тяжело в дороге.

Кэт убеждала Оттфрида и Гибсона взять Иду с собой. Для маори это вряд ли имело бы значение. Если они отправлялись в путешествие или ходили друг к другу в гости, то непременно всем племенем. С их точки зрения, чем больше гостей, тем лучше. Однако Оттфрид и Джоуи резко высказались против. Оттфрид хотел, чтобы его драгоценный наследник был в безопасности, а Джоуи опасался, что Ида помешает им быстро продвигаться вперед. Молодой женщине часто становилось дурно во время путешествия в Пурау, и, жалея ее, Кэт настаивала на том, чтобы они почаще останавливались и рано устраивались на ночлег.

– Я найду себе занятие, – храбро сказала Ида. – Я могу прясть шерсть, которую дала нам Лора Редвуд, варить варенье из ягод, которые ты собрала. Лора тоже наверняка будет заглядывать.

Лора неплохо ездила верхом и уже дважды приезжала в форт, в гости к Иде и Кэт. Впрочем, Кэт считала, что женщина слишком уж зачастила к ним. На последних месяцах беременности скрыть ее от соседки не получится. Однако эта энергичная особа вряд ли в дальнейшем станет докучать им своими визитами. В конце концов, ей нужно было готовить еду для троих мужчин, помогать делать сыр и перегонять овец.

– Больше всего я занята весной, когда овцы ягнятся! – радостно сообщила она, когда приезжала в последний раз. – Я уже через многое прошла, так что, Ида, у вас под боком всегда будет опытная акушерка! Не стесняйтесь, будет нужно – зовите!

Ида кивнула, вымученно улыбаясь. О том, чтобы позвать Лору на помощь, не могло быть и речи, ее пригласят лишь посмотреть на «двойняшек», когда все закончится.

– В принципе, ничего плохого не может случиться, – произнесла Кэт, но прозвучало это так, словно она хотела утешить скорее себя. – По крайней мере, если ты не будешь слишком усердствовать, чтобы не вызвать преждевременные роды. Так что смотри не перетрудись. Не вздумай рубить дрова и складывать поленницу.

Древесина старого палисада зачастую была слишком трухлявой, чтобы использовать ее для строительства, и Оттфрид принялся разделывать ее на щепки для растопки. Все разобрать он не успел, но наколол достаточно щепок, чтобы Иде не пришлось их экономить во время его отсутствия.

Ида закусила губу.

– Не буду… – пообещала она, хотя рубить дрова она, конечно же, собиралась: это занятие помогало ей отвлечься от размышлений и забыть об одиночестве. – Может быть, мне даже хочется немного побыть одной, – сказала она. – Я раньше никогда одна не оставалась, ты же знаешь. Всегда рядом были родители, братья и сестры… в общине… Ну а потом Оттфрид…

– По нему ты, конечно же, будешь ужасно скучать! – пошутила Кэт.

Ида заставила себя улыбнуться.

– А вот Охотник точно не будет скучать по нему.

К счастью, в последнее время Оттфрид не трогал ее. Несмотря на то что он снова спал в одной комнате с Идой, к жене он не прикасался. Он также не докучал Кэт своими пошлыми замечаниями. Поэтому пес снова почувствовал себя уверенно и начал рычать на супруга Иды, когда ему казалось, что тот обижает хозяйку. Оттфрид вскоре выгнал его на улицу, хотя Ида протестовала, утверждая, что собака в доме нужна. Как оказалось, крысы завелись и здесь. Ида полагала, что они сами привезли их с собой в повозках. Или они появились у маори еще раньше, вместе с товарами белых, возможно, с семенами ржи, из которой Ида теперь пекла хлеб.

– В любом случае мы уезжаем ненадолго. – Кэт все пыталась утешить Иду. – По равнине мы будем продвигаться достаточно быстро. Я думаю, что за три‑четыре недели управимся. И ты сумеешь продержаться это время!

Ида возвела глаза к небу.

– Да я и дольше продержусь! – заявила она. – Кроме того, мне нужно привыкать к этому. Когда появятся дети… Сейчас вы, в принципе, еще могли бы взять меня с собой, но с двумя маленькими озорниками… Все будет хорошо, Кэт.

Тем не менее, уезжая на рассвете следующего дня, Кэт не могла отделаться от тревоги. Ида храбро махала рукой им вслед и даже смеялась, но было что‑то в ее фигуре, в выражении ее лица… Кэт очень сожалела о том, что им пришлось оставить ее одну.

 

– Ну, вот они и уехали! – с наигранной радостью в голосе крикнула Ида Охотнику. – А нам нужно придумать, чем заняться сегодня. Как считаешь, стоит выкопать пару сладких картофелин?

Затем Ида устроилась на солнышке и принялась чистить картофель, убеждая себя в том, что наслаждается покоем. Она приготовила вкусный густой суп, произнесла длинную застольную молитву, прежде чем приступить к еде. Молитвы утешали ее, возможность поговорить с Богом успокаивала, пусть даже Он не отвечал ей.

Картофельную шелуху и другие отходы Ида отнесла на недавно сложенную кучу компоста. Затем она принялась стирать шерсть, которую позже собиралась прясть, поскольку день был просто чудесный. Кроме того, Кэт поделилась с ней рецептами красителей для ткани. Правда, они предназначались для новозеландского льна, но почему бы не опробовать их и на овечьей шерсти? Поэтому Ида отправилась в лес на поиски растений. Она очень гордилась тем, что не упала в обморок от страха, когда ей на плечо вдруг вскочила вета, задержалась там на миг, а затем снова скрылась в зарослях. Кэт уже рассказывала ей об этом типичном для новой родины виде саранчи. Подруга говорила, что они безобидны, хотя и уродливы. На языке маори их название означало «божество ужасных вещей».

Как будто ужасные вещи нуждались в божестве! Ида задумалась на миг, не отдают ли подобные мысли язычеством, и произнесла молитву, прося у Господа прощения за невольную обиду. Он не ответил. Но в лесу стояла такая тишина… Говорят же, что достаточно вслушаться в тишину, чтобы наконец‑то услышать Его голос. Значит, если Ида прежде не слышала Его, то лишь потому, что вокруг постоянно царил шум. Однако теперь…

Предыдущая18192021222324252627282930313233Следующая

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: