На остальное из 50-го псалма, и о покаянии 5 глава

5. Пусть слушают любопытные, наблюдающие и рассматривающие чужую красоту. Пусть услышат беснующиеся на зрелищах, говоря­щие: "мы только смотрим, это нисколько не вредно". Давид потерпел вред, а тебе не вредно? Он был побежден, а в тебе я должен быть уверен? Имея такую благодать Духа, он получил рану, а ты останешься неповрежденным в этом бесстыдном зрелище? Притом он увидел не блудницу, а женщину целомудренную и честную; и не в театре, а в доме. А ты в театре, где и самое место развращает душу, где ты не смотришь только, но и слушаешь бесстыд­ные слова, где пред тобою блудная обстановка и диавольские песни. Твоя душа поражается со всех сторон: зрением от того, что ты видишь, слухом от того, что ты слышишь, обонянием от того, что ты обоняешь. Такая гибель, такая пропасть, и я могу поверить тебе, что ты не сделаешься добычей зверя? Ведь ты не камень, и не же­лезо? Ты человек, причастный общей слабости нашей природы. Дер­жишь огонь, и не горишь? С чем это сообразно? Положи светиль­ник на сено, и скажешь ли ты мне, что оно не загорится? Каково сено, такова и наша природа. Увидел ее (Давид), моющуюся, обна­женную, обольстился красотой, был уязвлен стрелой, получил рану, послал за ней. И как только она пришла к нему, совершил без­законие, удовлетворил свою похоть. Потом приказывает ей возвра­титься в дом свой. Говоря это, я вывожу на средину израненного, чтобы вы все, окружающие, видели, как он потом излечивается. И врач, совершая операцию, призывает всех окружающих, чтобы ви­дели, с каким искусством он побеждает болезнь. Тем более, когда операции подвергается пророк, нужно собраться всем, чтобы нам видеть, как мы должны поступить для своего избавления от гние­ния и червей. Тяжел грех: страсть удовлетворена, грех совершен, а врача нет. Между тем женщина зачала. До тех пор царь думал, что это останется скрытым от ее мужа, потому что, хотя он был пророк, страсть совершенно ослепила его. Зачала женщина, сделалась беременной, прибегает к царю. О, царь, я погибла (2Цар.11:45)! Что с тобой? Я беременна: плод греха растет, обвинение против себя я ношу в утробе, обличение в грехе умножилось; в себе самой я имею доказательство против себя. Если придет и увидит муж мой, что я скажу, или что заговорю?

Подумай, какое зло грех! Царь боится воина. И действительно, тот уже не раб, кто свободен от греха. Был украшен венцом, и боялся позора. Разве ты уже не царь? Разве не имеешь власти жизни и смерти? Нет, имею; но ведь я совершил тяжкий грех. О, грех, матерь страха! О доказательство бесчестия, о, залог молчания! Я боюсь, дрожу (говорит женщина), потому что ты обесчестил меня; в самой себе я имею обличителя. Если придет муж мой, что я скажу, чем оправдаюсь? Он найдет меня беременной и убьет имею­щую внутри себя доказательство греха. Ты видишь удручающее кораблекрушение? Видишь, какое зло грех? Что же тогда царь? При­лагает грех к греху. Нужно продолжить наш рассказ. Пришел Урия, муж ее, с войны, – пришел он к царю. И говорит ему царь: ну что, Урия? Каковы дела на войне? Отвечает: (все) хорошо, мы победили. Слышит царь, что воин победил, а сам он потерпел поражение; воин торжествовал на войне, а царь побежден удовольствием; воин одолел врага, а сам он низложен грехом; воин говорит о победе, а он от стыда не посмел и сказать о своем поражении. Мы победили, говорит, наша победа. Царь был подавлен, он не чувствовал победы на войне из-за стыда пораже­ния, которое потерпел сам. Говорит воину: ступай в дом свой: вымойся, пообедай, побудь с женой твоей (2Цар.11:87). Зачем? Чтобы прикрыть рану, чтобы подумали, что от него родится дитя. Но не дремлющее око не попустило совершиться этому, щадя из­раненного (грехом). Что говорит тогда воин? Как я могу оставить тебя и идти нежиться? Израиль на войне, военачальник в ополче­нии, кивот Господень в воинском стане, а я пойду домой и буду наслаждаться? Так говорил воин, ничего не подозревая. Укором царю было, что воин, придя с войны, не пожелал даже видеть своего дома, а царь оказался таким баззаконником, что должен был при­нуждать воина повидаться с женой, чтобы тем прикрыть свою рану. Однако воин ушел на войну. А младенец должен был родиться. Что тогда делает царь? После того как не удалось прикрыть рану, пишет военачальнику на войне: взяв Урию, поставь его на самое опасное место в бою. Для чего? Чтобы погубить его. И это письмо вручает ему. О, похоть! На какую жестокость побудил грех этого кротчайшего из людей! На самого себя меч заносит обиженный, несет письмо, полное крови, и идет. Письмо должно было погубить его. Что же случилось? Он пал в сражении, был убит. Итак, совершено два греха – прелюбодеяние и убийство. Убийство явилось пло­дом прелюбодеяния.

6. Это я говорю для грешников и сознающих за собой много зол, чтобы, слыша это, они не отчаивались в своем спасении, по­тому что написано: " не убивай, не прелюбодействуй " (Исх.20:13,14), Обе эти первые заповеди нарушил Давид. Он совершил прелюбодеяние и потом убил обиженного. Тяжела рана, велика язва. Итак, когда Урия, возвратившись на войну, был убит, и грех – скрытый – готов был радоваться, тогда наконец пришел к Давиду пророк Нафан.

Страсть удовлетворена, беззаконие совершено, обижен­ный погублен. Но пророк обличает пророка. Почему? Если Да­вид был пророк, разве не мог он уврачевать сам себя? Нет. Как врачи, когда бывают больны сами, прибегают к помощи других врачей, потому что болезнь лишает искусство силы, так и здесь: тот пророк, и другой пророк. И тот не лежит в постели, но погряз в грехе. Говорят Давиду: пророк Нафан у дверей. Он говорит: пусть войдет.

Входит пророк. Видит его восседающего в полном блеске царской пышности – и что говорит? Выслушай меня, о, царь, я имею тяжбу. О, мудрость врача! Пришел с железным орудием, чтобы вскрыть рану, но не показывает его больному, чтобы не лишить его врачебной помощи, скрывает его – не под платьем, но в драма­тической форме рассказа. Не сказал ему сразу при входе: о, безза­конник, о, нечестивец, о, прелюбодей, о, человекоубийца; не просто обличает, но прикрывает свою смелость личиной. Скрывает орудие (исцеления) и говорит: я имею тяжбу, о, царь, выслушай меня. Что же царь? Скажи свое дело. Тот говорит: Был один богатый человек; он имел многочисленные стада овец и волов. И был человек бедный. Эти два человека – Урия и Давид. Смотри, что было под личинами в действительности. Бедный не имел ничего, кроме одной овцы (разумеет здесь соблазненную жену), которая ела с его стола, пила из его чаши, и спала на его груди. Видишь, к какой нежной любви располагает бедность? У богатых великая пышность, а у бедных жена является и слугой, и помощницей, рождает детей, сама является и матерью, и кормилицей. Не то у богатых, но рож­дает жена дитя и отдает его в чужие руки; пышностью заглу­шается привязанность, мать рождает, но не хочет быть кормилицей; сделавшись матерью, стыдится быть кормилицей. Не так Христос. Он возродил нас, и Сам сделался нашим питателем; вместо пищи он напитал нас собственной плотью, и вместо питья напоил нас собственной кровью. Итак овечка спала на груди бедняка. Прискорбность события увеличивается от этого картинного изображения любви. Пришел однажды гость к богачу. Какой гость? Страсть. Чтобы засвидетельствовать чистоту его, Он искусно назвал страсть гостем. Действительно, никогда прежде Давида не нарушал чужого брака и не глядел нечистыми очами. Но тут, пораженный (страстью), он погубил чистоту из-за этой женщины и, поддавшись мгновенной слабости, нарушил долг. Пришел гость, пришла к нему эта не­обузданная, звероподобная страсть. Гость пришел к этому богачу, и не захотел он взять из своих стад овец и волов; но послал и взял ту овечку, спавшую на груди бедняка и евшую с его стола. Что же дальше? Разгневался царь: он думал, что разбирает чужое дело. Разгневался царь, и с большой силой высказал справедливое решение. В этом случае пристрастие не помрачало справедливости. Мечом, говорит, умрет он, и овцу воздаст вчетверо (Исх.22). Строже закона судит царь. Закон присуждает укравшего возвратить четверицею. А он превышает закон: присуждает и самому быть убитым, и возвратить четверицей. Произнес приговор, приготовил осуждение. Тогда оставляет пророк личину и говорит: это ты, царь. Что же он? " Согрешил я пред Господом " Видишь, как и пораженный болезнью он (сохраняет) благородство души? Не сказал он про­року: несчастный ты и жалкий, не решившийся даже обличить явно! Нет, он говорит: " согрешил я пред Господом ". Что же на это пророк? " Господь снял с тебя грех твой; ты не умрешь " (2Цар.12:13). Скоро со­вершилось покаяние, но еще скорее даровано прощение. " Говори ты ", говорит, " чтоб оправдаться " (Ис.43:26). Де­лом ты согрешил, а покайся словом.

7. Это говорю я, чтобы слышали грешники и подпавшие греху, и не отчаивались в своем спасении. " Согрешил я ", говорит, " пред Господом ". " И Господь снял с тебя грех твой ". Ты сказал: меч падет на него, а я говорю: ты не умрешь. Видишь, как Бог рассудил тяжбу про­рока? " Припомни Мне; станем судиться; говори ты, чтоб оправдаться ". Но возвра­тимся к началу. " Псалом Давида, когда вошел к нему Нафан пророк ". Здесь говорится об его помиловании и прощении. Смотри же, поучайся, как он был исцелен, и какое лекарство употребил. Когда Бог оправдывает, кто осуждает? Он не сказал даже, что "я про­щаю", но что " Господь снял с тебя грех твой ". Он вскрыл язву, изле­чил рану. " Ты не умрешь ", говорит. Сказав это, пророк удалился. Те­перь я хочу показать и благомыслие царя, и его сердечное исправле­ние, и то, как приобрел он прощение греха, как снискал оставле­ние беззакония. Когда пришел Урия с войны и возвестил царю о по­беде над неприятелем, царь, желая, чтобы муж прикрыл его пре­ступление, что он соблазнил его жену, еще тогда такое усердие при­лагал к скрытию своего греха, что с прелюбодеянием соединил и убийство. Но после этого чрез покаяние он возвысился до любому­дрия; скрывавший прежде свой грех обратился к покаянию. И после прощения, дарованного Божиим изволением, после того, как при­шел пророк и сказал: " Господь снял с тебя грех твой; ты не умрешь ", после этого он не только не скрывает своей страсти, но делает ее известной всем последующим поколениям и пишет псалом, чтобы и потомки узнали, какое печальное зрелище представляет собой страсть. Значит, когда пришло покаяние, оно принесло с собой и сме­лость. Я, говорит, спасся; почему не спастись и другим по моему примеру? Бог простил меня. Вот я и описываю все это, чтобы узнали и рану и лекарство. Я не боюсь стыда, после того как до­стиг своего спасения. Так поступает, и Павел: он увековечивает оставленные ему преступления и говорит: " благодарю давшего мне силу, Христа Иисуса, Господа нашего, что Он признал меня верным, определив на служение, меня, который прежде был хулитель и гонитель и обидчик " (1Тим.1:12,13). Поэтому я и выставляю себя (в таком виде), чтобы, если кто ока­жется таким же отъявленным хульником, видел, что и он имеет надежду спасения. И ты, о, Давид, совершив прелюбодеяние и убий­ство и получив от Бога прощение, с этою именно целью выстав­ляешь себя на позор? Да, говорит, чтобы, если кто будет прелюбо­деем или убийцей, научился от меня, как он может достигнуть спасения. Поэтому он оставляет грех и принимает покаяние. Итак, только это он имел в виду, когда объявлял всем, как он испра­вился, или и другое что-нибудь? Да, и другое; а что именно, я сей­час объясню. Вы слышали, конечно, что покаяние доставляет нам полное прощение и подает великую смелость; так нужно вам знать и то, что погрязший во множестве грехов имеет великий стыд и не только не довольствуется покаянием, но боится и трепещет, чтобы опять не погрязнуть в них. Я и хочу именно показать, что псалом знакомит тебя (с положением) не только согрешающего, но и каю­щегося. Говорю это вам, чтобы никто после покаяния не впадал в излишнюю самонадеянность, но лучше безопаснейшим образом устро­ил свое спасение в пристани. Итак, я хочу показать его, как он исцелился и сделался лучше себя самого, сильнее и крепче. После этой страсти не подвергся ли он опять другой болезни? Вот новая война, новый грех, опять сражение, опять вооружение, и опять напала на него страсть; опять война в полном ходу, тяжелая война, и военный стан в сборе. Был в том месте источник. В пылу битвы увидел его Давид и почувствовал сильнейшую жажду: он страстно захотел пить. Опять страсть, на этот раз – не запре­щенная: тогда страсть к телу, теперь к воде. Он страстно захотел пить, был палим жаждой, и говорит: погибаю от жажды. Некото­рые из желавших услужить ему пошли и принесли ему воды ценою своей крови, сквозь (ряды) врагов принесли воду. Когда принесена была вода, одумался царь, что он сделал, что в таком сражении не обуздал своей жажды. И что сделал? Взяв воду, не выпил ее, но совершил возлияние Богу. Она показалась ему не водою, но кровью, не по природе, конечно, но по значению. Видишь, как, наученный прежней страстью, он сделался впоследствии благоразумнее? Воспы­лавший тогда страстью к телу, теперь не захотел воды, или вернее – захотел, но удержался. Я не говорю, что он был чужд этой стра­сти, но что по любомудрию своему возвысился над нею, и не прикос­нулся (к воде).

8. Это увещание я предлагаю ведущим блудную жизнь. Ты был привязан к блуднице? Ты впал в блуд? Хочешь покаяться? Не прилагай греха к греху и не говори мне: как я могу жить без блуда? Я скажу тебе, как ты можешь. Тебя сжигает страсть? Но ты имеешь жену, а если не имеешь, возьми, чтобы пользоваться удоволь­ствием с безопасностью. Но я не могу воздержаться? А это уже рас­пущенность. И если я укажу тебе на другого, который не имеет жены, но соблюдает целомудрие, какое ты представишь оправдание или изви­нение? Тот в море не терпит крушения, а ты в пристани подвер­гаешься падению? Имеешь жену, и блудишь, даже больше – прелюбо­действуешь? Но, спрашиваете, как мне избавиться от этой раны? В этом тебе поможет жена. Поможет жена? Именно. Послушай, что говорит блаженный Павел: " во избежание блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа. Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена " (1Кор.7:2,4). Итак, если позовет тебя блуд­ница, примени к себе это наставление и скажи: " муж не властен над своим телом, но жена "; напиши эти слова в своем сердце и скажи блуднице: что зовешь меня? Это не мое тело, а моей жены; я не смею продать чужого. Я не смею тратить ее приданое, не смею распоря­диться ее имуществом, не могу осквернить принадлежащего ей тела. Так ли? Не могу. Скажи блуднице: что зовешь меня? Не подходи к нему: это не мое, чужое. Ведь это тело не принадлежит блуднице? Я не принимаю тела блудницы: это тело моей жены. Побойся Христа и скажи, что тела наши – члены Христовы. Пусть слышат это и жены; пусть они поймут, к чему призывает их Христос, конечно с соблюдением святости, и пусть говорят: " жена не властна над своим телом, но муж ". Вникни, какая мудрость заключается в этих сло­вах Павла. В виду того, что многие воздерживаются и имеют чи­стых и целомудренных жен, притом воздерживаются сверх долж­ного, так что воздержание делается поводом к прелюбодеянию, в виду этого он говорит: каждый пусть пользуется своей женой. И он не стыдится, но входит и садится на ложе днем и ночью, обнимает мужа и жену и соединяет их друг с другом, и громко взывает: " не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию " (1Кор.7:5). Ты соблюдаешь воздержание и не хочешь спать с мужем твоим, и он не поль­зуется тобою? Тогда он уходит из дому и грешит, и в конце концов его грех имеет своей причиной твое воздержание. Пусть же лучше он спит с тобою, чем с блудницей. Сожитие с тобою не запрещено, а сожитие с блудницей запрещено. Если с то­бою он будет спать, нет никакой вины; если же с блудницей, тогда ты погубила собственное тело. Итак, садится (апостол) почти на брачное ложе и взывает: " не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию ". Для того ты (жена) и имеешь мужа, для того ты (муж) и имеешь жену, чтобы соблюдать целомудрие. Ты хочешь иметь воздержание? Убеди к тому и мужа твоего, чтобы было два венца – целомудрие и согласие, но чтобы не было целомудрия и сра­жения, чтобы не было мира и войны. Ведь если ты воздерживаешься, а муж распаляется страстью, и между тем прелюбодеяние запрещено апостолом, значит, он должен терпеть бурю и волнение. Но " не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию ". И, конечно, где мир, там все блага; где мир, там и целомудрие сияет; где согласие, там и воздержание увенчивается; а где война, там и целомудрие подрывается. Но " не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию ". Всякого распоря­дителя брака превосходит Павел, невестоводитель вселенной. Поэтому он и не стыдится говорить: " брак у всех да будет честен и ложе непорочно " (Евр.13:4). Ведь и Сам Владыка его пришел на брак, воздавая честь браку Своим присутствием, и даже принес дары, превратив воду в вино. Итак, подвизайся (в воздержании), сколько хочешь; когда же ослабеешь, пользуйся общением (брачным), чтобы не искушал вас сатана. " Каждый имей свою жену ". Вот три образа жизни: девство, брак, блуд. Брак – в средине, блуд – внизу, дев­ство – вверху. Девство увенчивается, брак соразмерно похваляется, блуд осуждается и наказывается. Итак, соблюдай меру в своем воздержании, смотря по тому, насколько ты можешь обуздать немощь своей плоти. Не стремись превзойти эту меру, чтобы не ниспасть нижевсякой меры. Как желающий нырять настолько уходит в воду, на­сколько только может войти, но, когда входит, смотрит как далеко ему придется возвращаться, так иты будь целомудрен настолько, сколько можешь снести, чтобы не потерпеть падения чрез меру. И о всем этом принесем благодарность Христу, потому что Ему принадлежит слава и держава, со Отцем и Святым Духом, ныне и присно, и во веки веков, Аминь.

На остальное из 50-го псалма, и о покаянии

1. Хочу предложить остатки вчерашней трапезы; но, возлюблен­ный, слыша об остатках и о трапезе, не предполагай ничего чув­ственного. Мы не разрезаем, конечно, мяса, но преподаем духовные мысли; не разливаем вина, но вашей душе предлагаем слово. Если от чувственной трапезы остается мясо на один или два дня, оно портится и бросается; а на трапезе ума, если что останется даже на целый год, оно продолжает цвести и благоухать. Осталось мясо – и от времени испортилось; остались мысли – и они сохраняют свое благоухание. Поел кто мяса – и подвергся тлению; вкусил кто мыслей – и управлен к нетлению. Поел кто мясо и отрыгнул великое зло­воние; вкусил кто мыслей духовного благоухания, и отрыгнул великую добродетель и порадовал ближнего. Такою именно пищей питался пророк и потому он говорил: " излило сердце мое слово благое " (Пс.44:2). Опять восстают волны, но пусть будет тверд ум; приходят в движение тела, но пусть не отвлекается слух. Смотрите же, и со всем тщанием внимайте моим словам. Вы видели вчера царя и пророка ведущим войну, падающим, восстающим, побеждаю­щим, увенчиваемым, поучающим. Вы видели грех, нападающий и по­ражаемый покаянием. Грех как, медведь пришел и одолел (царя), но пришло покаяние и помогло ему подняться. (Вот где) лекарство от ран, (вот где) надежда спасения. Вы видели, как приходил пророк и обличал пророка. Видели, как царь терпеливо сносил обличение, принимал рану, освобождался от тления. Видели, как сияло человеко­любие Владыки, оживляющее даже мертвых. Видели, как говорил он: " согрешил я пред Господом ", и что сказал пророк: " Господь снял с тебя грех твой "(2Цар.12:13). Кратко было исповедание, и еще ко­роче излечение и исправление. Согрешил он делом, а покаялся на словах. По мановению Божию исчезла язва, изгладилась рана, восста­новилось здоровье. Однако пророк не удовлетворился этим, но после исправления, после исцеления раны, написал псалом с тою целью, чтобы для потомства его страсть послужила на пользу: чтобы испытанное им крушение указало путь в пристань, а из его страдания и исправления научились прибегать к тому же способу лечения и ис­правления и другие, испытывающие тоже самое. Итак, каков этот псалом, и каково его надписание? Будем слушать со вниманием. " В конец. Псалом Давида ". Надписание псалма ясно указывает нам его значение; а сами речи псалма достаточны для изучения глубины заклю­чающихся в нем мыслей. Нужно при этом знать, что псалом со­держит и предсказание о будущем, почему и надписан: " в конец ", что означает, что пророчество будет иметь конец (исполнение). И пусть никто не сомневается, был ли во время покаяния удостаиваем великий Давид благодати пророчества. Об этом можно судить и по другим псалмам, в которых он выражал свое покаяние. А в тех псалмах, как конечно и в рассматриваемом псалме, он ясно указал нам, что он не был лишен благодати Духа. Так здесь он говорит: " Духа Твоего Святого не отними от меня " (Пс.50:13). Ведь вот он не просит о даровании ему Духа, но умоляет только о том, чтобы он не был от него отнят. Просвещаемый же Ду­хом и провидя, что и управляемый им народ впадет в беззакония, будет терпеть за них различные наказания, будет порабощен и сделается пресельником в Вавилоне, Давид написал этот псалом, врачуя и собственные раны, и своему народу приготовляя соответ­ственное врачество. " Помилуй меня, Боже, по великой милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисть беззаконие мое " (ст. 3). И божественному Давиду, и плененному народу, и из нас находящимся в дурном положении вполне подходят приведенные слова. Великие раны требуют и соразмерных лекарств; почему и великий Давид просит, чтобы на него была излита полнота милости, чтобы источник щедрот изгладил следы греха. Соответственно этому и грех назы­вает беззаконием, потому что он заключал в себе двойное пре­ступление закона. " Омой меня от беззакония моего ". Ты слышал, что говорил пророк: " Господь снял с тебя грех твой "? Чего же еще ты ищешь? Я не перестаю благодарить, не перестаю славословить, Изглаждено мое согрешение, а я хочу, чтобы уничтожен был и след его; увраче­вана моя рана, а я хочу возвратить и свою красоту.

2. Итак, припадает (Давид к Богу) и говорит: " помилуй меня, Боже ". Не говорит о подвигах своей жизни, но о человеколюбии Вла­дыки, прибегая к милости, общему убежищу всех согрешивших. " Помилуй меня, Боже ". Милость Твоя неизреченна, превосходит всякое слово, не может быть изъяснена: утешение для грешника, она и для праведника великое утверждение. Не грешники только спасаются ми­лостью, но и праведники ограждаются милостью. А чтобы узнать тебе, что праведники укрепляются милостью, слушай, что сказано Петру, этому столпу (Церкви), основание (веры) именно потому названному Петром, что вера его была тверда как камень: " Симон! Симон! се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу, но Я молился о тебе, чтобы не оскудела вера твоя " (Лк.22:31,32). Видишь, что и праведники нуж­даются в милости, как для того, чтобы из грешников сделаться праведниками, так и для того, чтобы, будучи праведниками, сохра­нить праведность. Ведь и апостол сделался таковым по милости Божией: " благодарю давшего мне силу, Христа Иисуса, Господа нашего, что Он признал меня верным, определив на служение, меня, который прежде был хулитель и гонитель и обидчик ". Как же он в таком случае спасся? " Но для того я и помилован " (1Тим.1:12,16). Видишь, что и он спасается мило­стью. Он гнал и преследовал Церковь, расхищал виноградник, был волком. Читал пророков – и попирал пророчества. Знал пророков, как ревнитель отеческого закона, но не знал Того, о Ком они пророчествовали. А как он был помилован? " Савл, Савл! что ты гонишь Меня?" (Деян.9:4) О, человеколюбие Владыки! О, снисхождение! Бог говорит человеку: " что ты гонишь Меня? " Он подражает Своему Отцу. Тот говорит народу еврейскому: " народ Мой! что сделал Я тебе и чем отягощал тебя? отвечай Мне " (Мих.6:3). Так и Сын Его говорит Савлу: " Савл, Савл! что ты гонишь Меня?" Что же Савл? " Кто Ты, Господи? " Тотчас признал Его Владыкой: таково его благоразумие. " Кто Ты, Господи? " " Я Иисус, Которого ты гонишь " (Деян.9:5). О, мудрость Владыки! По­чему не сказал: Я – Сын Божий, Я – Изначальное Слово, Я – Седящий одесную Бога Отца, Я – Сущий во образе Божием, Я – Простерший небо, Я – Творец земли, Я – Указавший пределы морю, Я – Создатель анге­лов, Я – везде Сущий и все Наполняющий, Я – предвечно Рожденный от Отца. Почему не употребил Он подобного – достойного, возвы­шенного и великого именования, но назвал Себя по имени земного го­рода: " Я Иисус " Назорей? Потому что не знал Его гонитель (под теми именами). Если бы знал, то, конечно, он не гнал бы. Не знал, что Он рожден от Отца; а что Он был от Назарета, знал. Сле­довательно, если бы сказал ему Христос, что Он – Сын Божий, Изна­чальное Слово, Творец неба, мог тогда Савл сказать, что это не тот, которого я преследую, а другой. Поняли вы, что я сказал? Если бы назвал ему те великие и возвышенные имена, тогда Савл мог бы сказать, что это другой, а не Тот – Распятый. Но чтобы знал Савл, что преследует Того – Распятого, принявшего образ раба, обра­щавшегося между нами, распятого, умершего, погребенного, воскресшего, сошедшего в ад, Господь и говорит ему: " Я Иисус " Назорей, " Которого ты гонишь ", Которого ты видел и знаешь, как жившего при тебе. Тогда тотчас исповедал Савл Его владычество. Владыка настолько снизошел, насколько мог возвыситься раб, поэтому последний и по­лучил помилование. " Помилуй меня, Боже, по великой милости Твоей ". И хананеянка прибегает к этому пристанищу. " Помилуй меня, дочь моя жестоко беснуется " (Мф.15:22). Где милость, там нет расследования; где милость, там не бывает суда; где милость, там не налагается наказаний; где милость, там для спасения не требуется доказательств; где милость, там не нужно оправдываться. Я хочу только быть поми­лованной. Почему ты требуешь от меня ответа? Я просто прошу о ми­лости, о спасении. " Помилуй меня, Боже, по великой милости Твоей ". Ты сказал: " великой ", скажи – насколько? Не знаю; что велика, знаю, измерить же не могу, обнять – не в состоянии. Не знаю количества милости, не постигает его моя мысль, не может выразить язык. Но вижу обильный плод милости. Конечно, если бы она не была весьма велика, немногие бы спаслись. Эту милость показал и Его Сын. Придя на землю, Он всех спас по Своей милости. " Помилуй меня, Боже ", пристанище, необуреваемое волнами, исполненное тишины. Ве­лика буря моих грехов, но ненарушима (ничем) безопасность (под кровом) человеколюбия моего Владыки. Он сделался человеком – вот дело милости; вошел в девственную утробу – вот дело чело­веколюбия. Он стал тем, чем был ты, чтобы ты стал тем, чем ты не был, – вот дело милости. И тотчас по пришествии Своем кого призвал? Волхвов. После них кого? Мытаря. Потом? Блуд­ницу. За ней? Разбойника. После него кого? Хулителя.

3. О, неслыханные и удивительные дела! Данники греха – на­чатки призвания. Почему вселенная бедствовала? Потому что одни были погружены в нечестие, другие были удерживаемы грехом в иудействе и отчаянии. Поэтому Господь, явившись на земле, сначала призвал как бы первенцев из находившихся во грехах, чтобы потом никто не отчаивался в своем спасении. Ты нечестив? Вспомни о волхвах. Ты грабитель? Вспомни мытаря. Ты преступен? Вспомни блудницу. Ты убийца? Вспомни разбойника. Ты беззаконник? Вспомни Павла, хулителя, а потом апостола; прежде гонителя, а потом еван­гелиста; прежде прелюбодея, а потом устроителя браков; прежде пле­велы, а потом пшеницу; прежде волка, а потом пастыря; прежде сви­нец, а потом золото; прежде морского разбойника и губителя, а по­том кормчего; прежде разрушителя Церкви, а потом охранителя Церкви; прежде разорителя виноградника, а потом сделавшегося наса­дителем; прежде потрясавшего храм, а потом созидавшего. Видел ты превосходящую границы злобу? Видел восходящую добродетель? Видел безумие раба? Видел человеколюбие Владыки? Не говори же мне: я хулитель; не говори мне: я гонитель, я преступник; ты имеешь примеры всего. Ищи же спасения, в какой хочешь пристани. Хочешь – в новом (завете), хочешь – в ветхом? В новом – Павел, в вет­хом – Давид. Не выставляй мне предлогов, не медли. Ты согрешил? Покайся. Ты согрешил без числа? Без числа покайся. Это лекарство я постоянно употребляю и им унимаю воспаление. Знаю, как сму­щается совесть у грешников; знаю, каково их отчаяние. Приступает диавол, изощряя меч, с такими словами: всю юность провел ты постыдно, всю жизнь свою погубил. Сначала был блудником, потом грабил, предавался любостяжанию, нарушал клятву, богохульничал. Какая у тебя может быть надежда спасения? Ты погиб. Воспользуйся хотя настоящей жизнью. Вот слова диавола, а вот мои против них. Ты погиб? Но ты можешь спастись. Ты вел блудную жизнь? Но мо­жешь сделаться целомудренным. Ты прелюбодействовал? Но можешь получить спасение. Ты пал? Но можешь восстать. Недостаточно твое покаяние? Но велико человеколюбие Владыки. Ты убил? Покайся же. Ты был корыстолюбив? Исправься. Прелюбодействовал? Отстань. Ты был изранен? Исцелись. Пока ты еще дышишь, в последний день, на самой постели, даже лежа при последнем издыхании и оставляя поприще этой жизни, и тогда покайся. Ограниченность времени не стесняет человеколюбия Божия. Не говори мне: как и каким обра­зом? Я весь в ранах, весь в язвах: могу я покаяться в последний день? Можешь, и вполне можешь. Молись, раздавай милостыню, сделай завещание в пользу бедных. Ты уйдешь отсюда, а дело твое оста­нется. И не прибегай к еретическим уловкам, не говори мне: как мне спастись? Когда Бог действует, не требуй отчета; когда Он за­ботится, не отчаивайся. Когда пред тобой врач, готовый приступить к делу и предлагающий тысячи лекарств, ты не говоришь: как я буду лечиться? – но полагаешься на его искусство. Ты доверяешь искусству подобного тебе раба, и не раскаиваешься; а человеколюбию Владыки не доверяешь? Не говори: как? но удивляйся, но ужасайся, но прославляй. А между тем и я спрошу тебя: как спасся разбойник? Всю жизнь свою провел он в убийствах, в разбоях, в крови, врывался в дома, грабил имущество, – и не исправлялся, не каялся, пока жил на земле. И вот людьми он был осужден, Бо­гом увенчан. В своей жизни он не был властен, и приобрел царство. Здесь он потерял все, а там все приобрел. И как приоб­рел – скажи мне? Одним словом. Что же он сказал? " Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое " (Лк.23:42). И его слово имело такую силу? Не одно слово получило такую силу, но и человеколюбие Вла­дыки – в соединении с его покаянием – сделало разбойника граждани­ном неба. Как? Я не знаю, как. Не допрашивай меня о способе; я ищу только спасения и не забочусь о способе выздоровления. Ты просишь врача: "вылечи меня от болезни", и не решаешься сказать: как (ты будешь лечить)? А когда Бог спасает тебя, ты осмеливаешься ска­зать: как? Сколько прелюбодеев, развратников, мужеложников, сколько насильников наполняет темницу. Тысячи обвинений, враги ожесточены, велико, прещение. Но один знак царя – и они свободны. Царь, подобный мне раб (что особенного, что он облечен порфирой? его существо нисколько не выше моего, он одного со мной рода) дает знак – и они свободны: обвинение уничтожается, и осужденный отпускается. Правитель не возражает, тюремный сторож не удержи­вает, законы не противоречат: достоинство царя освобождает узника. И неужели Бог, Владыка ангелов и архангелов, не может спасти одним мановением? Притом, царь, если освобождает, освобождает от наказания, но не от греха; а Владыка отпускает мне грехи. Он говорит: я не хочу, чтобы прелюбодей был прелюбодеем – и слово Его становится делом. Он говорит: блудник да не будет блудником – и Слово Его изменяет характер человека и уничтожает силу греха. 4. Чтобы тебе вполне убедиться, слушай. Он сказал: да будет небо, и явилось небо; да будет земля, и стала земля, бытие возникло из небытия. Хочу, чтобы были ангелы, и явился лик ангелов. Итак, слово Его из небытия производит существа духовные и телесные, а грехов разрешить Он не может? И что такое грех пред челове­колюбием Владыки? Паутина. Пахнет ветер, и паутина распадается. Так неужели же устоит грех вопреки воле Божией? Все это говорю я не для того, чтобы сделать вас беспечными, но чтобы внушить вам вместе с верой больше надежды и упования. Никогда не отчаивайся, о, человек: только тогда можно придти в отчаяние, когда человек отчаялся в самом себе. Подумай только: этот великий пророк – я говорю о Давиде – имея благодать Духа, после такой близости к Богу, после множества подвигов, после стольких побед, во всеуслышание говорит: " помилуй меня, Боже, по великой милости Твоей ". Я простираюсь к морю человеколюбия Владыки. Чего ты хочешь, скажи мне? Ты слы­шал, что говорил пророк: " и Господь снял с тебя грех твой ", – чего еще ты хочешь? Не этого только ищу! Я хочу (возвратить себе) свою красоту, свое прежнее достоинство. " И по множеству щедрот Твоих очисть беззаконие мое ". Видишь, чего он ищешь. Как же так? Разве не очищено (твое беззаконие)? Чего еще ты хочешь? " Многократно омой меня от беззакония моего, и от греха моего очисть меня " (ст. 4). Что же? Я ищу большего, полной чистоты и блеска. " Многократно омой меня от беззакония моего ". Но что ты сделал для того, чтобы достигнуть этого? Будь очень внимателен к моим словам: будь внимателен, даже с напряжением. Милость Божия неизреченна, неизъяснима, непостижима; она превосхо­дит ум, побеждает разумение. Но хотя и такова милость Божия, однако, чтобы люди, постоянно милуемые, не сделались негодными, она имеет нужду и в нашем соучастии. Пойми, что я говорю: Бог ми­лует; но милует не просто, а с условием: дай и ты. Почему? Как бы так говорит Он: тяжесть грехов твоих неизмерима; прегре­шения твои многочисленны: Я хочу их облегчить. Подай же свою руку: не потому, чтобы Я имел нужду в твоей помощи, но потому, что Я хочу, чтобы и ты что-нибудь привнес в дело своего спасения. А как, я скажу. Например, разбойник спасся и получил разрешение такого множества грехов, конечно, не одною только милостью, но и по силе собственной веры. Что он говорит? " Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое " (Лк.23:42). Что принес Бог для его спасения? Разрешение грехов. Что принес разбойник для своего спасения? Веру. Какую? Великую, возвышенную, достигающую неба. А что она именно такова, я сейчас покажу. Иудеи видели мертвых воскрешаемых, прокажен­ных очищаемых, бесов изгоняемых, море укрощаемое, землю исто­чающую, рыбу приносящую статир, звезду, ведущую волхвов, тварь – и небесную, и земную прославляющую Его как царя, – и после всего этого распяли Самого Владыку своего и всеобщего. Разбойник не ви­дел ничего подобного, напротив, он видел терпящего оплевание, оскорбления и насмешки, – и не соблазнился этим, но признал Его ца­рем. Видишь, что Он не просто был помилован, но и сам содей­ствовал? И, конечно, необходимо, чтобы получающий милость чем-нибудь содействовал своему спасению. Точно также мытарь, будучи хищным и любостяжательным, как спасся? Проходил мимо Христос и говорит ему: " следуй за Мною. И он встал и последовал за Ним " (Мф.9:9; Мк.2:14; Лк.5:27). Значит, как разбойник внес свое слово, так и мытарь послужил последованием Ему. Что бывает с боль­ными, одержимыми неизлечимыми болезнями и нуждающимися во мно­гих лекарствах? Приходит врач и говорит больному: требуется много расхода для приготовления лекарства; а больной отвечает: я не могу дать столько, я нахожусь в бедности. Тогда врач говорит ему: дай мне то-то и то-то, а остальное я принесу сам. Так делает и Бог. Дай Мне свое исповедание своих (грехов), слезы и покаяние, а остальное Я дарую тебе от Своего человеколюбия.