Глава пятая 64 страница

9826. 59(б). Ради жертвоприношения-битвы (raNa-yaj~nArtham) – представления о битве как особого рода жертвоприношения укоренено в культуре ведийской эпохи. Параллелизм «битва – жертвенный ритуал» присутствует уже в РВ: одновременно с битвой царя против врагов жрецы совершают жертвоприношение, успех которого магически влечет за собою военный успех царя. В битве, как и в обряде, участвуют «знамена», представляющие богов, наконец, ведийские тексты прямо описывают битву в терминах жертвоприношения (см. напр.: РВ VII. 8. 6, 8) [Ригведа 1995: 194 – 195, 460, 622]. О близости понятий битвы и жертвоприношения в сознании индийского ария свидетельствует и тот факт, что целый ряд ведийских терминов (samarya, samitha, devavIti и др. ) обозначают одновременно и сражение, и жертвенный обряд. В эпосе и пуранах часто встречаются сравнения битвы с жертвоприношением или метафора «битва – жертвоприношение», причем нередко о том или ином противнике, которого герой убивает в сражении, говорится, что это «доля» данного героя в «жертвоприношении битвы» [Махабхарата 1998: 213].

9926. 62(б) – 63(а). «На жертвоприношении битвы прославленном, на котором меч установлен в качестве жертвенного столба, // Принесу я жертвы так, чтобы не свершилось насилия» (yuddha-yaj~ne ‘tivikhyAte khaDga-yUpe pratiShThite // AlambaM cha kariShyAmi yathA hiMsA na jAyate) – считалось, что принесение животных в жертву богам не является насилием. Эта идея, оправдывающая жертвоприношения животных, часто встречается в индуистских текстах, например, в Мбх: «Животные, которых постоянно убивают дваждырожденные для жертвоприношений, освященные заклинаниями, попадают на небеса, о брахман! » (III. 199. 9) [Махабхарата 1987: 418]. В ДБхП сказано: «Те, кто ест мясо, должны принести в жертву животное, и лучшим бали будет предложение буйвола, козла или кабана. Убитые перед изображением] Богини животные отправляются в вечную Сваргу, и нет греха для умертвивших животное ради Нее, о безгрешный. По заключению всех шастр, [насилие], совершаемое на жертвоприношениях, равно ненасилию, ведь животных, принесенных в жертву Богине, ожидает рай» (III. 26. 32 - 34). Подробную информацию о принесении в жертву животных можно найти в КП, где этой теме посвящена целая глава – 67-я, именуемая «рудхирадхьяя» («кровавая глава»). Подобное же можно отыскать и в МНТ, где приводятся подробные правила совершения жертвоприношений (VI. 104-118). А. Авалон также пишет, что жертвоприношение совершается не только на благо садхаки, но и на благо животного, ибо после смерти оно переходит на более высокий уровень существования. Жертвователь произносит для животного Гаятри, мантру, дарующую освобождение [Маханирвана 2003: 280]. Индийские материалисты (локаятики) высмеивали подобные утверждения: «Если животное, убитое согласно обряду джьиотиштомы, отправится прямо на небо, то почему же приносящий жертву не предложит тотчас же своего собственного отца? » [Радхакришнан 1993, т. 1: 237]. Как полагает Д. Кинсли, практика принесения в жертву животных очень древняя и она вытекает из самой логики шактистского культа. В глазах почитателей разнообразных богинь они, обычно жестокие по своей природе, требуют крови и не благословляют своих поклонников, пока не получат от них эту кровь. В Чондимонголе Ганга упрекает богиню Дургу: «Ты же неизменно ешь быков, коз, овец – такой грех тебе по душе! Даже кабаном, презренной тварью не брезгуешь! » [Чондимонгол 1980: 144]. И до сих пор богини по всей Индии продолжают получать кровавые подношения [Кинсли 2008: 146].

10026. 65(б) – 66(а). Оттого, что убиты [тобою] Чанда и Мунда, то, о Калика, под именем // Чамунда прославишься ты на земле» (chaNDamuNDau hatau yasmAt tasmAt te nAma kAlike // chAmuNDeti su-vikhyAtaM bhaviShyati dharAtale) - невозможно с уверенностью сказать, в действительности ли эта этимология объясняет имя Кали Чамунда. Скорее всего, это только средство объяснения неарийского имени, ибо такое словообразование для санскрита не типично. Вообще, очевидна склонность индийцев к этимологизации непонятных слов или даже «ре-этимологизации» понятных в соответствии с контекстом. Иногда этим целям служат целые мифы, как в данном случае [Сахаров 1991: 115].

10127. 5 – 7. Калика обратила поле брани в нечто ужасное, о господин, / Умерщвляя слонов, героев, коней, верблюдов и пеших воинов. // Реку из крови устроила [она], где плоть была грязью, / А волосы – [растением] шайвала, сверкающую колесами от разбитых колесниц. // [В ней] отрубленные руки и прочие части тела были рыбами, а головы – плодами тыквы. / [Эта река] наводила ужас на робких и восторгала героев (bhIti-daM cha raNa-sthAnaM kR^itaM kAlikayA prabho / pAtitair gaja-vIrAshvairdAserakapadAtibhiH // shauNitaugha-vahA kulyA kR^itA mAMsAti-kardamA / kasha-shaivAlinI bhagnaratha-chakra-virAjitA // bhinna-bAhvAdimatsyADhyA shIrShatumbI-phalAnvitA / bhaya-dA kAtarANAM vai shUrANAM moda-vardhinI) – перед нами развернутое синтетическое сравнение батального характера, нередко встречающееся в санскритской литературе, ср. напр., описание войска Пандавов в Мбх X. 10. 14 – 21 [Махабхарата 1998: 35 - 36], описание Двараки после гибели рода Яду в Мбх XVI. 6. 8 – 12 [Махабхарата 2005: 85], картина битвы царей Юдхаджита и Вирасены в ДБхП III. 15. 7-8 [Девибхагавата-пурана 2006: 110] или же сравнение, имеющее иной, философский характер, в ДБхП XI. 13. 15.

10227. 20(б). Обладающая тремя гунами (tri-guNA). Гуны (guNAH) в индуизме это три взаимно соотносительных онтологических аспекта любого природного сущего, взаимодействие и полагание результатов взаимодействия, это три составляющие силы Пракрити, суть которых – движущая сила, механизм миропроявления. Всего гун три: 1). тамас (tamas), источник апатии, инертности, невежества и иллюзии; 2). раджас (rajas), активное, деятельное, стимулирующее начало, источник всякого действия; 3). саттва (sattva), основа умиротворённости, добра и благости [Индийская философия 2009: 319 – 320; Индуизм 1996: 154 - 155]. В ДБхП приводится немало сведений о трех гунах (III. 8 - 9), как и БГ и других священных индуистских текстах, приводятся гунные классификации объектов (например, жертвоприношений (III. 12), или преданности (VII. 7. 4 - 28). В ДБхП только Богиня свободна от действия гун, хотя они составляют часть ее материальной природы (III. 6. 64 – 65 и др. ).

10327. 30(б). И долгу своему не изменяют – в оригинале sva-dharmaM na tyajatIha. dharma является кардинальным понятием всей религиозноэтической системы индуизма, охватывающей черезвычайно широкий диапозон значений. Под ним понимают прежде всего совокупность нравственных норм, обязательных для соблюдения в личной и общественной жизни. В индологической литературе это понятие, либо оставляют без перевода, либо переводят как «закон», «право», «правда», «праведность», «добродетель», «долг» и др. [Индуизм 1996: 180 – 182; Махабхарата 1987: 737].

10427. 32. Когда их время приходит, Брахма, Вишну и Супруг Парвати / Идут к погибели по окончании их жизненного срока вместе с Васавой и всеми [прочими] богами (brahmA patati kAle sve viShNush cha pArvatI-patiH / nAshaM gachChantyAyuSho ‘nte sarve dehAH savAsavAH) – в индийской мифологии даже боги смертны, хотя они и отличаются огромной продолжительностью жизни, подробнее см. примеч. к 31. 10 – 11.

10527. 34(б). прожить сотню осеней (jIveyaM sharadAM shatam) - в древней Индии счет годам велся не по летам, а по осеням или по периодам дождей [Атхарваведа 1995: 339].

10627. 46(а). Как же со мной сравнится эта дева, милая богам – kveyAM bAlA sura-priyA.

10727. 56 – 57(а). Из девяти рас две являются главными – Любовь и умиротворенность – в собраниях мудрецов, // И из них обоих любовь занимает царское положение (rasAnAM cha navAnAM vai dvAveva mukhytAM gatau / shR^i~NgArakaH shAnti-raso vidvaj-jana-sabhAsu cha // tayoH shR^i~NgAra evAdau nR^ipa-bhAve pratiShThitaH) – см. примеч. к 24. 7. 10827. 57(б) – 58. Вишну вместе с Лакшми пребывает, с Савитри – Четырехликий, // С Шачи – Индра, с Дочерью гор – Шанкара, С лианой – дерево, самец антилопы – с самкой и с голубкой – голубь (viShNur lakShmyA sahAste vai savitryA chaturAnanaH // shachyendraH shaila-sutayA shankaraH sahasherate / vallyA vR^ikSho mR^igo mR^igyA kapotyA cha kapotakaH) – перечисляются известные боги индуизма вместе с их супругами, которые и изображаются вместе с ними. Отсюда и распространенный в индуистской иконографии сюжет, именуемый майтхуна (maithuna, букв. «пара, чета») [Индуизм 1996: 259]. ДБхП V. 16. 58 – 59.

10928. 10(a). восклицая: «Нам конец! » – hatAH sma iti chAbruvan.

11028. 12(а). Калакейи (kAlakeyA) – разряд демонов, потомки Калаки и приспешники Вритры (Мбх III. 98. 2 - 4) [Махабхарата 1987: 222, 737].

11128. 34(б). воюющая подобно сотне шакалов (shivA-shata-ninAdinI) – в шактистской мифологии шакал оказывается тесно связанным с Богиней. В тантрах записана легенда о том, как Чанди (Дурга), приняв облик шакалицы, перенесла младенца Кришну через Ямуну. Та же легенда упомянута и в Чондимонгол. Во многих храмах Дурги на пьедестале Богини часто встречается изображение шакала, который многими индуистами почитается как священное животное [Чондимонгол 1980: 82, 225]. В КП богиня Шивадути описывается поставившей одну ногу на труп, а другую на шакала и окруженной тысячью шакалов (63. 104 -198) [Кинсли 1987: 147]. 11228. 35(a). Пятиликому (pa~nchAsvam) – эпитет Шивы, имеющего пять манифестаций, символизируемых пятью ликами. Эти манифестации таковы: 1. Садйоджата (sadyojAta, «быстророждающий») - первый лик Садашивы, обращенный на запад, олицетворяющий энергию творения. Соответствует Брахме. 2. Вамадева (vAmadeva, «прекрасный бог») - второй лик Садашивы, обращенный на север и олицетворяющий энергию сохранения. Соответствует Вишну. Также верховный гуру вамачары (вамабхавы). 3. Агхора (aghora, «не страшный») – третий лик Садашивы, обращенный на юг, это Рудра, выступающий как супруг Дхумавати и олицетворяющий энергию поглощения. 4. Татпуруша (tatpuruSha) - четвертый лик Садашивы, обращенный на восток и олицетворяющий энергию сокрытия. Соответствует Махешваре. 5. Ишана (ishAna, букв. «повелитель») – пятый лик Садашивы, обращенный вверх и олицетворяющий энергию откровения. Соответствует собственно Шиве и открывает агамы [Субрамуниясвами 1997: 719]. Об этих пяти ликах Шивы см. КП 62. 78 – 80 и об их мантрах см. ДБхП XI. 7. 20 – 22. 11328. 36(a). о Враг Камы (kAmAre) – эпитет Шивы. Согласно преданию, во время совершения подвижничества бог огнем из своего третьего глаза сжег дотла Каму, бога любви, за то, что тот попытался возбудить в нем страсть к Парвати, но затем возродил его в облике Прадьюмны, сына Кришны и Рукмини (КП 42; Рождение Кумары III. 71 -72) [Индуизм 1996: 226; Классическая поэзия 1977: 44; Темкин 1982: 176; Томас 2000: 89; Шивананда 1999: 30].

11428. 40(а). мои шакалы насытятся вашей плотью (tR^ipyantu mach-ChivAH pishitena vaH) – см. примеч. к 28. 34(б).

11528. 41(б). разрушитель Трипуры (tripurAnta-karo) – эпитет Шивы. Трипура это город асуров, выстроенный Майей и состоящий из трех частей. Первая из них размещалась на земле, вторая - в воздушном пространстве, а третья на небе. Шива разрушил этот город одной-единственной стрелой при первом же выстреле из лука (Шатапатха-брахмана III. 4. 4; Мбх VIII. 24; МтП 125. 40; ШП II. 5). Миф о разрушении Трипуры отражает функцию разрушения вселенной, присущую Шиве, Трипура символизирует вселенную (три мира) в негативном аспекте [Индуизм 1996: 421 – 422; Мифы 1992, т. 2: 643; Темкин 1982: 264]. То, что Шива называет себя в данном случае «разрушителем Трипуры», несомненно, заключает в себе угрозу.

11628. 46. Та же, которая отправила в качестве посланника к данавам Шамбху, / Стала известной во всей вселенной как Шивадути (yayA ̉ sau preritAM shambhur dUtatve dAnavAn prati / shivadUtIti vikhyAtA jAtA tribhuvane ̉ khile) - по мнению П. Д. Сахарова, это имя является нарочитой ассоциацией Богини с Шивой и демонстрирует тесную взаимосвязь шиваизма и шактизма [Сахаров 1991: 55]. Согласно же Кобурну, образ сущности, обозначаемый именем shiva-dUtI, бросает вызов традиционному представлению, в соответствии с которым shakti (женского пола) является коррелятором мужского божества, ибо сама Шивадути выступает как шакти Богини (ДМ 8. 28, здесь она также зовется Чандика). Она тесно связана с семью матриками, но не принадлежит к их числу [Кобурн 1988: 137]. Ср. ДМ 8. 28.

11728. 53(б). быков среди дайтьев (daitya-puMgavAn) – чрезвычайно употребимая в древнеиндийском эпосе «животная метафора», по всей вероятности мифологического происхождения. Аналогию представляет употребление шумерского «гуд» в значении «герой», «богатырь» и такое же употребление со значением «бык» в эпических традициях тюркских и монгольских народов, где можно проследить связь этого явления с мифологией шаманизма. В наиболее древних памятниках мирового эпоса герои сами обладают способностью превращаться в быков [Махабхарата

1987: 604; Махабхарата 1996: 251]. Ср., напр., ДБхП I. 1. 3; V. 2. 10; VI. 1. 17; XI. 2. 30; XII. 9. 37. Из других животных метафор в ДБхП употребительна «тигр(ы) среди мужей (царей, мудрецов)», см. 23. 18(б) и соотв. примеч. 11828. 58(б). на головном участке битвы (samara-mastake) – выражение, часто встречающееся и в Мбх (напр. VII. 155. 20). Ср. также ДБхП V. 11. 21; ДМ 4. 23.

11928. 59(а). сонмом Матерей (mAtR^i-gaNena) – в ДМ именуются также mAtRgaNa (8. 39; 8. 63) или просто mAtRs (8. 45, 59; 9. 8) «Матери». В Ведах Матерями зовутся небеса и земля, реки, воды вообще, растения и даже сами ведийские гимны [Кобурн 1988: 316-317]. В Мбх матерями именуются четыре группы богинь, связанных с почитанием Сканды и фигурирующих в связанных с ним мифах: 1) шесть жен Семи мудрецов (за исключением Арундхати); 2) семь или более богинь, каждая из которых – женская ипостась того или иного великого божества; 3) семь полчищ кормилиц Сканды, олицетворяющих различные силы зла; 4) богини – дочери бога огня Тапаса (Каки, Халима и др. ). Фактором, объединяющим все четыре группы матерей, является та или иная степень причастности их к рождению Сканды и первым дням его жизни [Махабхарата 1987: 690]. Кобурн суммирует представление о матерях в Махабхарате следующим образом: это группа женских божеств неопределенного числа, которые известны за свою физическую силу и грозную внешность, но в которых глубоко сидит материнский инстинкт. Происхождение их остается неясным, они либо потомство бога огня Тапаса, либо «продукт» конфликта Индры со Скандой, но, в любом случае, они тесно связаны с Агни, который либо тождественен Тапасу (в первом случае), либо выступает отцом Сканды (во втором случае) [Кобурн 1988: 324]. Д. Кинсли пишет, что группы богинь, именуемые матерями в Махабхарате, представляют многочисленных сельских богинь. Этим богиням, которые часто ассоциировались с болезнями или избавлением от болезней, особенно тех, которые поражали детей, поклонялись простые люди по всей Индии [Кинсли 1987: 155]. Третья группа свидетельств о матерях носит сборный характер и включает в себя письменные памятники, надписи и скульптурные изображения. В Брихатсамхите Варахамихиры, относящейся к шестому веку, говорится, что «те, которые ведают круг матерей» (mAtR^i-maNDala-vidaH) составляют одну из могущественных сект времени [Кобурн 1988: 325]. В романе Баны «Кадамбари» рассказывается о том, как царица Виласавати, беспокоясь о своем сыне, посетила храм матерей, и его благополучное возвращение было приписано их благосклонности. А еще раньше она, желая иметь сына, также поклонялась матерям [Бана 1995: 97; Кинсли 1987: 155; Кобурн 1988: 325]. В «Харшачарите» того же Баны упоминается аскет, который живет в храме матерей, где молодые аристократы совершают обряд за здоровье царя. В «Чарудатте» Бхасы и «Глиняной повозке» Шудраки сообщается о приношениях, делаемых матерям на перекрестках [Кинсли 1987: 155]. Самые ранние изображения матерей в кушанский период не имеют никаких атрибутов, это просто сидящие или стоящие женские фигуры без особых отличительных признаков, которые появляются лишь в гуптское время [Кобурн 1988: 326]. В то время как пураны содержат списки восьми и даже шестнадцати матерей, скульптурные изображения всегда насчитывают семь богинь [Там же: 327]. О распространенности культа матерей в гуптскую эпоху также свидетельствует бихарская надпись Скандагупты [Бхаттачарья 1996: 102]. По мнению К. Харпер, принятие матрик в пантеон ортодоксального индуизма стало результатом продвижения правителями из династии Гупт идей, связанных с царской властью, и что матрики являлись религиозно-политичсекими символами реализации великодержавной гуптской программы восстановления дхармического правления на землях, управляемых доселе иностранными захватчиками. Флаги, которые матрики держат на их ранних изображениях, являются символами побед, одержанных царями над силами млеччхов (варваров) и последующего господства над варварскими землями [Харпер 2002: 115]. В ВмП матери являются из различных частей самой Богини (30. 3-9), но их роль сводится только лишь к участию в битве. В ДМ же статус матерей по отношению к мужским обществам и к самой Богине четко определен для того, чтобы сделать акцент на прославлении Богини [Кобурн 1988: 329]. Кобурн считает, что сами матрики имеют ведийские, арийские корни, ибо они генетически связаны с образом Агни и их общее число семь указывает на семь языков Агни [Там же: 329]. Д. Кинсли придерживает другого мнения, указывая на их неарийское происхождение [Кинсли 1987: 155]. Популярность образа семи матерей является следствием их тесной связи с перипетиями семейной жизни: беременностью, младенчеством, болезнями и смертью маленьких детей [Кинсли 1987: 330; Кобурн 1988: 160]. 12028. 60(б). на дружину Богини – devyA gaNopari.

12129. 2. Когда из его тела капля крови падала на землю, / То [из нее] восставали дайтьи, подобные ему обликом и мощью (tasyA dehAd raktabindur yadA patita bhU-tale / samutpatanti daiteyAs tad-rUpAs tatparAkramAH) - чем-то напоминает клонирование. Ср. ДМ 8. 41.

12229. 33(а). Все поддельные были сожраны, а что до природного асура – в оригинале kR^itimA bhakShitAH sarve yas tu svAbhAviko ‘suraH.

12329. 48(а). кусая нижнюю губу (prasphuritAdharaH) – покусывание нижней губы считается недобрым признаком. Ср. аналогичное место в ДМ 6. 21. 12429. 54(б). отправь в обиталище Ямы (naya yamAlaye) – см. примеч. к 25. 11(б).

12529. 56(б). Как сравняться этой деве с силой рук моих (kvaiShA bAlA kva me bAhu-vIryaM) – букв. «где та дева и где сила рук моих», обычная конструкция, обозначающая несовместимость, противопоставление [Рамаяна 2006: 854].

126 29. 58(б). знак победы – в оригинале jaya-shriyam.

12730. 14(б). взбешенных слонов (gajAn... madotkaTAn) – эпос и пураны часто используют образ «взбешенного» (matta), то есть находящегося в периоде муста слона. Муст это временное функциональное расстройство у слонов, во время которого поведение животного характеризуется повышенной раздражительностью и агрессивностью. Явление это пока недостаточно изучено; не ясно, например, как оно связано с изменениями, происходящими в организме животного в период спаривания. Кроме того, слово matta может иметь значение «опьяненный», то есть подпоенный для резвости вином. Эта практика продолжалась и в средние века. Возможно, именно санскритское matta стоит в конечном счете за эпитетом, которым Афанасий Никитин определяет слона, ведомого при торжественном выезде мусульманского правителя Бидара: «благой слон» (на русский язык это обычно переводят как «злой» или «выученный», тогда как следует предпочесть, очевидно, значение «безумный», «одурманенный» или «буйный» [Махабхарата 1987: 611; Махабхарата 1998: 204; Махабхарата 2005: 182; Махабхарата 2009: 352]. 12830. 18(б). наполненную [одновременно] расами гнева и любви (raudra-rasayutAM… shR^i~NgAra-rasa-yutAm) – см. примеч. к 23. 33 – 34.

12930. 21(б). на головном участке битвы (raNa-mastake) – см. примеч. к 28. 58(б).

13030. 23. Или же лишившись жизни от ударов моих стрел на поле брани, / Обретя наслаждения рая, забавляйтесь, оставив тревоги (athavA machcharAghAta-hata-prANA ranAjire / prApya svarga-sukhaM sarve krIDantu vigatajvarAH) – в пуранах, например, в вишнуитской БхП, содержится такое парадоксальное учение, как «йога ненависти» (dveSha-yoga), согласно которому человек, который ненавидит божество всеми фибрами своей души, способен благодаря этой ненависти постичь божество также, как и самый преданный его почитатель. Такое происходит в соответствии с тем принципом, что мы становимся тем, о чем мы размышляем. Поэтому демоны, убитые Богиней, как и в кришнаитских мифах демоны, сраженные Кришной (Канса, Шишупала и прочие), даже несмотря на свою греховную природу, благодаря соприкосновению с божественной сущностью, достигают небес [Источник 1990: 55; Ферштайн 2002: 494 – 495]. Этой парадоксальной идеи касается Хоспиталь. Он делает акцент на взаимозаменяемости ненависти и любви и также указывает на то, что если преданность божеству может носить позитивный и негативный характер, то равно и милость божества может быть двоякой. Пример последнего: лишения, которые божество насылает на своего почитателя, помогают ему освободиться от гордыни, привязанности к богатству и прочим мирским вещам [Браун 1990: 253 – 254]. Ср. ДБхП

V. 19. 21; VI. 5. 43 - 44.

13130. 25(а). щит, на котором было изображено восемь лун (charma chaivAShTa-chandrakam) - луны изображены на щите, потому что культ Шакти как никакой другой является лунным. С Луной связано множество представлений о цикличности, ритмичности и др. Женские циклы связаны с Луной, также одна из тридцати шести таттв, составляющая канчуки-майю, именуется kala-tattva. КалА (часть), также обозначающее лунную фазу, является принципом, согласно которому неограниченное творение сознания становится ограниченным, порождая относительность явлений. Существует особая мандала, изображающая цикл из шестнадцати лунных фаз, расположенных по кругу. По всей видимости, данная сокращенная мандала изображена и на щите. Восемь (и иногда больше) лун указывают на особые проявления Богини, связанные с т. н. Нитья-шакти, соответствующими определённым фазам луны. Принципиально важными и исходными являются именно 8 таких богинь, в то время как остальные обозначают более «развёрнутые» аспекты и субаспекты. Также восемь лун указывают на восьмой лунный день - аштами (Дургаштами), который посвящён воинственному (и, стало быть, побеждающему) проявлению Богини. Помимо этого, восемь лун указывают на «восемь Лакшми» и некоторые другие понятия шактизма. Ср. ДМ 9. 12. О значении числа «восемь» см. также примеч. к 34. 16(а).

13230. 29(б). И пила вновь и вновь напиток (papau punaH punaH pAnaM) – здесь не уточняется, что это был за напиток, однако в мифе о Махишасурамардини (ДБхП V. 9. 19) (см. примеч. к 22. 15 – 17) речь идет о суре – хмельном напитке. Пьянство считается одним из великих грехов, однако Богиня в индуистских текстах часто изображалась пьющей на поле брани вино и кровь убитых асуров [Чондимонгол 1990: 252]. И в «Песни о благодарении Чанди» Ганга упрекает Богиню в безнравственном поведении: «Женщина, а сражалась, демонов убивала, пила вино на поле брани» [Там же: 144]. В Раджастхане даже есть храм Кали, в котором приносят в дар спиртные напитки, и ими окропляется божество. Этот ритуал связан с плодородием [Горохов 1996: 581]. Ср. ДМ 3. 34.

13330. 30 - 32. Так шло ужасное побоище / Между богами и данавами, стремящимися к победе друг над другом. // Свирепые собаки и шакалы, плотоядные птицы - / Коршуны, цапли и вороны - пустились в пляс, довольные. // Земля на месте сражения была завалена / Множеством окровавленных трупов асуров, слонов и коней (evaM parasparaM yuddhaM babhUvA ‘tihhaya-pradam / devAnAM dAnavAnAM cha parapara-jayaiShiNAm // palAdAH pakShiNaH krUrA sArameyAsh cha jambukAH / nanR^itush chA ‘tisaMtuShTA gR^idhrAH ka~NkAsh cha vAyasAH // raNabhUr bhAti bhUyiShTha patitA ‘sura-varShmakaiH / rudhira-srAva-saMyuktair gajAshvadeha-saMkulA) - картина «поля мертвых», где среди тел могучих воинов пируют питающиеся падалью звери и птицы, была для сознания древнего индийца (также, как и древнего грека, германца, славянина) образом архетипическим, будящим неясные воспоминания и вызывающим сильные эмоции. Историческая основа этого образа восходит, видимо, к периоду индоевропейской общности, когда, после распространения металлических орудий и колесного транспорта, в западной части великой евразийской степи предки ряда народов, говоривших на индоевропейских языках, пережили свой первый «героический век» [Махабхарата 1998: 133].

13430. 36(б). ты отправишься в обиталище Ямы (gantAsi yama-sAdanam) – см. примеч. к 25. 11(б).

135 30. 41(б). Бежали (…) в царский дворец (jagmur… rAja-mandiram) – здесь противоречие. Ранее в тексте было сказано, что Шумбха не остался во дворце, а выступил в поход вслед за своим братом Нишумбхой (30. 2). 13630. 43(б). на головном участке битвы (samara-mUrdhani) – см. примеч. к 28. 58(б).

13730. 48(а). являющаяся корнем майи – mAyA-mUla-vishArada. Виджнянананда переводит: «She is the origin of Maya» [Виджнянананда 1977: 460].

13830. 49(а). точно вторая Ночь смерти (kAla-ratrir ivAparA) – см. примеч. к 23. 4(б).

13930. 49(б). Переправляющая на другой берег (ApAra-pAra-gA) – мирское бытие в индуистских текстах часто сравнивается с океаном, а метафорой освобождения служит переправа через него [Махабхарата 1987: 620]. Ср. ДБхП III. 1. 49-50; IV. 15. 16; V. 20. 4; VI. 5. 47; XII. 14. 30; БГ 4. 36; КП 5. 31. 14030. 52(б) – 54(a). Время делает сильного слабым, // А затем, вновь сильным сделав, победу ему дарует. / Подателя в просителя Время по истечении срока обращает // И нищего раздатчиком богатств делает по истечении срока (kAlaH karoti balinaM samaye nirbalaM kvachit / taM punaH sabalaM kR^itvA jayAyopadadhAti hi / dAtAraM yAchakaM kAlaH karoti samaye kvachit / bhikShukaM dhana-dAtAraM karoti samayAntare) – см. примеч. к 21. 54(б); 21. 56(a).

14130. 59(б) – 60(а). могучие асуры слабой женщиной // Были убиты - balino ‘balayA surAH / nihatA, здесь игра слов: balinas, N. pl. «могучие», abalayA, I. Sg. abalA, это слово может иметь значение и «слабая» и «женщина».

14231. 5(б) - 6. [Бывает, что] не идет дождь в месяц шравана, // Зато в [месяцы] маргаширша, пауша, магха и пхальгуна / В неурочное время он идет (na varShati cha parjanyaH shrAvaNe mAsi sarvathA // kadAchin mArgashIrShe vA pauShe mAghe ̉ tha phAlgune / akAle varShatIvAshu) – шравана соответствует июлю-августу, это сезон дождей, а маргаширша, пауша, магха и пхальгуна соответствуют времени с ноября по март, это холодный сезон, когда осадков выпадает мало.

14331. 7(a). Время это только действенная причина, Судьба же более могущественна (kAlo nimitta-mAtraM tu daivaM hi balavattaram) – см. примеч. к 21. 56(a). Приверженцы санкхьи выделяли два типа причин: 1) действующая, или инструментальная (nimitta) и 2) материальная (upAdAna). Например, если мы возьмем глиняный горшок, палка горшечника будет инструментальной причиной, а глина – материальной [Апте 1922: 155, 289; Индийская философия 2009: 437-438; Лунный свет 1995: 268; Радхакришнан 1993, т. 2: 226]. В данном случае Время именуется действующей, или инструментальной причиной. Cр. ДБхП V. 19. 30.

14431. 10 - 11. По истечении жизненного срока сам Брахма / Вкусит смерть, Творец мира, Самосущий. // Четыре тысячи юг содержится в дне Брахмы, / И за это время четырнадцать Индр погибает (prApte kAle svayaM brahmA parArdha –dvaya-saMmite / nidhаnaM yAti tarasA jagat-kartA svayaprabhuH // chaturyuga-sahasraM tu brahmaNo divase kila / patanti bhavanAt pa~nchanava chendrAs tathA punaH) – о смертности богов см. примеч. к 27. 32. Согласно индуистскому летоисчислению, установленному в пуранах, триста шестьдесят человеческих лет составляют один божественный год (divyavarSha). Двенадцать тысяч божественных лет приравниваются к одной махаюге, состоящей из четыре юг: Сатья, Трета, Двапара и Кали         (в европейской традиции это золотой, серебряный, медный и железный века. Мы живем в Кали-югу, которая началась в полночь 18 февраля 3102 г. до н. э. ). Семьдесят одна махаюга составляет одну манвантару, а четырнадцать манвантар, у каждой из которой есть свой Индра – одну кальпу (день Брахмы). Две кальпы соответствуют суткам Брахмы, следовательно, год Брахмы включает семьсот двадцать кальп, и Брахма живет сто таких лет. В переводе на наше обычное летоисчисление получаются огромные цифры. Так махаюга соответствует 4 320 000 человеческих лет (или 12 000 божественных), манвантара – 306 720 000 человеческих лет, с перерывами между манватарами примерно по 2 млн. лет, кальпа – 4 320 000 000 лет, год Брахмы – 309 173 760 000 лет, а вся жизнь Брахмы – 309 173 760 000 000 лет [Бируни 1995: 317 - 318; Индуизм 1996: 272; Субрамуниясвами 1997: 679680]. А. С. Потупа подмечает удивительные совпадения: сутки Брахмы близки по оценке современных ученых жизни Вселенной (12 - 20 млрд. лет), кальпа – времени существования Солнечной системы (4, 5-5 млрд. лет), а манвантара – периоду оборота Солнца вокруг центра Галактики (275 млн. лет) [Потупа 1991: 83].

14531. 12. По прошествии двойного [срока жизни Брахмы] Вишну смерть поражает, / А по истечении двойного времени [жизни Вишну] Шанкара к упокоению идет (tathaiva dvi-guNe viShNur maraNAya prakalpate / tathaiva dvi-guNe kAle shaMkaraH shAntim eti cha) – у Бируни в труде «Индия», в главе «О том, что превосходит длительность жизни Брахмы» приводится другая версия хронологии божественного времени. Бируни сообщает, что у индийцев жизнь Брахмы, длящаяся сто лет, составляет один день Кешавы (т. е. Вишну), а жизнь Вишну, длящаяся сто лет, составляет один день Махадевы (т. е. Шивы) [Бируни 1995: 319].

14631. 14(а). Для рожденного неизбежна смерть, и неизбежно рождение для умершего (jAtasya hi dhruvo mR^ityur dhruvaM janma mR^itasya cha) - ср. БГ 2. 27.

14731. 21(б). Пораженный пятью стрелами (pa~ncha-bANAhataH) – Кама, индийский Эрот, вооружен пятью стрелами: drAvaNa «обращающий в бегство», shoSaNa «иссушающий», bandhana «порабощающий», mohana

⇐ Предыдущая63646566676869707172Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: