 |
Допущение о социальной природе человека и его теоретичес-
|
|
|
|
кие следствия. Представление о социальной реальности как по-
рождении взаимодействий и коммуникаций людей присутствует
во всех классических социологических работах. Об этом свиде-
тельствуют концепции механической и органической солидар-
ности Э. Дюркгейма, общества и общины Ф. Тенниса. Согласно
Ч. Кули, люди приобретают социальные качества «посредством
простых форм интимного взаимодействия, или первичных групп,
особенно семейных и соседских, которые существуют везде и воз-
действуют на индивида всегда одинаково»1. Дж. Г. Мид утверждал,
что общество и индивидуальное сознание формируются в сетях
взаимодействий людей.
Позже к обсуждению социальности обратились П. Бергер и
Т. Лукман. Согласно их концепции, жизненный мир людей актив-
но, хотя зачастую неосознаваемо, конструируется ими самими в
процессах взаимодействий и коммуникаций. В социетально-ин-
ституциональных формах такая реальность воспринимается как
существующая изначально и объективно. Однако, как утвержда-
ют авторы и их последователи, это всего лишь следствие повсед-
невного воспроизведения приемлемых для людей интерактивных
форм. Эта сторона вопроса подробно рассматривается в работах
И. Гоффмана. В своем анализе социального конструирования ре-
альности на микроуровне он обращается к привычным ситуациям
социальных взаимодействий и выявляет механизмы их воспроиз-
ведения в следовании разделяемым представлениям о соответс-
твующих формах поведения и «презентации себя другим». Он
показал, что эти процессы и механизмы актуализуются постоянно
в контекстах различных повседневных контактов и отношений.
1 Cooley Ch. Human Nature and the Social Order. N.Y., 1964. P. 32.
|
|
|
часть 2. Теор етическ ие ос новы р ешения пробл ем соц иолог ии культуры
Г. Гарфинкель, обобщая результаты этнометодологическх экспе-
риментов, пришел к выводу, что отклонение поведения от ожида-
емого в стандартных интерактивных ситуациях вызывает у участ-
ников смущение, недоумение и даже агрессию. В итоге, он доказал
наличие неосознаваемых норм социального взаимодействия, при-
вычно воспроизводимых и тем самым поддерживающих повсед-
невный жизненный мир людей.
Все эти теоретические представления стали предпосылками
для разработки более поздних построений, которые можно отнес-
ти к концептуализации социальной реальности. В этом отношении
показательно обращение Э. Гидденса к понятию «интеграция» и
его переосмысление. Оно более не связано с такими коннотаци-
ями, как сплоченность и консенсус, но означает упорядоченное
взаимодействие между акторами разного масштаба. Причем, под-
разумевается, что в таком теоретическом контексте каждый харак-
теризуется как зависимостью от других, так и собственной авто-
номностью.
Социальную интеграцию можно рассматривать как фундамен-
тальный уровень построения любых форм совместного существо-
вания людей, поскольку речь идет о межличностных интеракциях,
о взаимосоотнесенности практик. Значимым в этом случае стано-
вится соприсутствие акторов, их взаимодействие «здесь и сейчас»
и «лицом к лицу». На этом уровне зарождается и складывается то,
что Гидденс обозначает термином «системная интеграция», озна-
чающим совокупности нормативных предписаний и соответству-
ющих санкций. Будучи сформированными, социальные системы
поддерживаются за счет рутинного воспроизведения такого рода
образований, приобретающих в силу прагматических причин ус-
тойчивый характер.
Но Гидденс в своих рассуждениях идет дальше по сравнению с
этими, казалось бы вполне классическими социологическими суж-
|
|
|
дениями. Во-первых, разделение понятий социальной и системной
интеграции приводит к выводу, что механизмы, определяющие
взаимодействие и коммуникацию в ситуациях соприсутствия, от-
личаются от тех, что определяют отношения между социальными
системами, которые, в терминах постмодерна, можно назвать «от-
сутствующими» (в физическом смысле). Во-вторых, идеально-ти-
пическое представление о рекурсивности (самовоспроизводимос-
ти) социальной системы дополняется допущением о возможности
возникновения непреднамеренных последствий функциониро-
вания ее частей, по определению относительно автономных друг
от друга. Соответственно открывается новая проблемная область,
связанная с выявлением процессов и механизмов взаимных влия-
ний присутствующих социальных интеграций и «отсутствующих»
социальных систем.
раз дел 1. соц иолог ия культуры как область з нания
Упорядоченность социальной реальности. Соответственно в
отличие от постмодернисиских представлений о социальной ре-
альности как изначальной неопределенности социологи прямо или
косвенно признают фундаментальную значимость ее упорядочен-
ности. Даже если речь идет о ее изменчивости и связанности с разно-
направленностью человеческих побуждений. По словам П. Бурдье,
«социальный мир нельзя считать полным хаосом, образующимся
произвольно, и вполне свободным от проявлений необходимости,
раз в нем через габитус, индивидуальные установки и вкусы просле-
живается соответствие между социальной позицией субъекта и его
манерой поведения, склонностями и убеждениями. Но социальный
мир лишен и жесткой структурированности, так же как и способ-
ности подчинить каждого воспринимающего субъекта принципам
своего построения»1. Скорее, по мнению Бурдье, речь идет о сети
невидимых связей между внешними (по Гидденсу, автономными)
по отношению друг к другу позициями. Каждая из них может распо-
лагаться ближе или дальше от других, выше или ниже них, занимать
промежуточное или срединное положение. Иными словами, все,
что происходит в отношениях людей с окружением в новых для них
обстоятельствах, в неосвоенных его областях, в неопределенных
|
|
|
ситуациях, не хаотично. Люди так или иначе соотносят совместную
активность с существующими порядками, которые зафиксированы
либо в вещественных артефактах, либо в используемом языке.
Особым вниманием к концепции социальной реальности отли-
чается сравнительно недавно сложившееся междисциплинарное
течение, которое называется коммунитаризмом. Его сторонники
не просто исходят из общего представления о социальной обуслов-
ленности индивидуальных действий и познания. Для них характер-
но более конкретное исследование тех форм, каналов, механизмов,
благодаря которым совместная активность воздействует на инди-
видов и в свою очередь получает от них импульсы для консолида-
ции или изменения. В этих рамках критическому анализу были с
современных позиций подвергнуты абстрактные понятия фило-
софии, психологии, социологии, относящиеся к индивидуально-
му субъекту. Исследователи вновь обратились к теме community
(Gemeinschaft) — сообщества. Именно сообщества, характеризую-
щиеся, по Гидденсу, соприсутствием «здесь и сейчас», в многооб-
разии их форм (а не абстрактно взятое общество как таковое) были
признаны социальной реальностью, тем контекстом, который по-
рождается людьми в их непосредственных взаимодействиях и ком-
муникациях и в пределах которого они обретают свою социальную
и индивидуальную идентичность2.
1 Бурдье П. Пространство и символическая власть. www.politizdat.ru/article/22
2 См. Рорти Р. Обретая нашу страну: политика левых в Америке в ХХ веке.
М.: Дом интеллектуальной книги. 1998.
часть 2. Теор етическ ие ос новы р ешения пробл ем соц иолог ии культуры
Итак, все представленные концептуализации социальной ре-
альности содержат представление о том, что она порождается сов-
местной активностью людей, однако не беспорядочной и постоянно
заново возобновляющейся, но определенным образом организо-
ванной. Ее упорядоченность обусловлена тем, что в ходе взаимо-
действий и коммуникаций люди конвенционально принимают
некоторые взаимосвязи, последовательности действий, ситуации
|
|
|
как устойчивые и повторяющиеся и фиксируют их в общепринятых
разделяемых (культурных) формах. Именно эту тему разворачива-
ет Э. Гидденс в своей концепции структурации. Он полагает, что
формообразующие, или структурные качества системы представ-
ляют собой как результат, так и регулятор практик, используемых
людьми в процессах взаимодействий и коммуникаций. Иными сло-
вами, совместная активность людей в таком понимании представ-
лена двумя сторонами — структурой и участием (действием), — ко-
торые связаны между собой регулярными социальными практика-
ми. Этому последнему понятию Гидденс придает особое значение,
поскольку полагает, что оно указывает и на субстанцию социальной
жизни, и на способы ее производства, ее структурирования.
Согласно Гидденсу, структуру в контексте интеракций не сле-
дует считать только источником принуждения: она как ограничи-
вает активность, так и создает возможность для ее упорядоченного
осуществления. «Каждое действие — производство чего-то нового,
новое действие; но в то же время каждое действие существует в его
продолженности из прошлого, предоставляющего средства для его
начала. Таким образом, структуру не следует понимать в качестве
препятствия на пути действия; она — всегда присутствующее зна-
чимое условие производства любого действия, в том числе и фун-
даментальных социальных изменений…»1 Результатом «структу-
рации» как процесса организации и воспроизведения социальной
системы в ходе интеракций становятся соответствующие правила
и ресурсы. Они не только составляют средства поддержания упо-
рядоченной активности в границах системной целостности, но и
сами реконституируются в этих пределах. Структура в такой ин-
терпретации представляет собой «способ, посредством которого
отношение между моментом и целостностью выражается в соци-
альном воспроизводстве»2. Таким образом, она располагается не
«вне» участников социальных процессов (как в структурализме),
и не «внутри» них (как предполагает Гидденс), но «между» ними.
Это теоретическая производная взаимодействий и коммуникаций,
интерсубъективное образование, «существующее» в их контексте
1 A. Giddens. The Constitution of Society Outline of the Theory of Structuration.
Cambridge. Polity Press. 1984. P.70.
2 Ibid. P. 71.
раз дел 1. соц иолог ия культуры как область з нания
и придающее дискретным эпизодам совместной активности людей
форму непрерывного процесса.
Содержательный аспект социальных порядков. В рамках соци-
ологии социальная реальность представлена не только в ее струк-
|
|
|
турном, но и в содержательном аспекте. Основополагающим науч-
ным направлением в этом отношении можно считать символичес-
кий интеракционизм, родоначальником которого был Дж. Г. Мид.
В рамках его теории основанием социальной реальности стано-
вится взаимодействие (интеракция). Средством его поддержания,
обеспечивающим взаимные обмены стимулами и реакциями меж-
ду участниками, считаются индивидуальные действия, или жесты.
Согласно Миду, — это начальные импульсы взаимодействия, за
которыми кроются определенные означаемые (референты). Они
конвенциональны по природе, разделяемы, т. е. их значения оди-
наково воспринимаются участниками и вызывают у них сходные
ответы. Иными словами, жест — это не столько физический, сколь-
ко символический феномен, язык, которому принадлежит важней-
шая конституирующая роль и в поддержании интеракции, и в со-
циализации индивидов.
Позже содержательная сторона общественной жизни нашла
отражение в целом ряде социологических работ. Так, концепция
обмена перспективами между участниками взаимодействия у
А. Щютца подразумевала, что они связаны не только функциональ-
но. Каждый должен также уметь поставить себя на место другого
и увидеть ситуацию «его глазами». П. Бергер и Т. Лукман в книге
«Социальное конструирование реальности» основное внимание
уделяют познавательной активности людей. Социальная реаль-
ность рассматривается не только как источник импульсов к позна-
нию и его предметная область. Авторы указывают на нее как на
конструктивное начало в самом порождении и поддержании соци-
ального мира. И. Гоффман акцентирует значимость символичес-
ких репрезентаций во взаимодействиях и коммуникациях людей.
Он подчеркивает их значение как механизмов не только подде-
ржания интеракционных ситуаций и процессов, но и перехода от
одних сценариев взаимодействия к другим. Влияние содержатель-
ных аспектов поведения на характер отношений между людьми
продемонстрировал Г. Гарфинкель. В рамках этнометодологичес-
ких конструкций он показал, что в контексте повседневной жизни
люди руководствуются не только структурными, но и символичес-
кими составляющими тех стандартных ситуаций, в которых они
оказываются. Более того, сами ситуации распознаются по «языку»
поведения, который люди используют как взаимоприемлемый и
считают соответствующим типичным обстоятельствам.
В обобщенном виде представление о значимости содержатель-
ного аспекта социальной реальности Г. Блумер выразил так: «Люди
часть 2. Теор етическ ие ос новы р ешения пробл ем соц иолог ии культуры
живут в мире, состоящем из объектов, которым соответствуют оп-
ределенные значения, а не в окружении стимулов и самоорганизу-
ющихся сущностей. Этот мир имеет социальное происхождение,
поскольку значения порождаются в ходе интеракций. В различных
группах складываются свои миры, которые меняются при изме-
нении значений их компонент. Люди в своей активности склонны
ориентироваться на значения объектов, с которыми имеют дело.
Поэтому по ним можно судить об истинном смысле организации
действий. Для того чтобы идентифицировать и понять жизнь груп-
пы, следует определить, какие объекты они используют и в каких
значениях. В конце концов, люди не слиты со своими объектами,
могут прекратить оперировать ими и направить свое поведение в
другое русло. И это становится источником трансформации груп-
повой жизни»1.
Сказанное свидетельствует о том, что первостепенное значе-
ние, которое придавалось — и придается — в социологии формам
и структурам совместного существования людей, не означает пол-
ного невнимания к содержательной его стороне. Символы, позна-
вательные единицы, способы репрезентации, значения и смыслы,
которые люди порождают и используют в процессах взаимодейс-
твий и коммуникаций привлекали внимание исследователей как
заметные составляющие этих процессов, Однако они до сравни-
тельно недавнего времени не были предметом специального изу-
чения. И еще одно обстоятельство заслуживает внимания. Дело в
том, что в рамках социологии понятие функции было и остается
ключевым при анализе общественной жизни как на макро–, так
и на микроуровне. Его используют главным образом для того, что-
бы выявить совокупности задач, которые следует решать для под-
держания социальной системы как целого, и таких связей между
действиями составляющих ее людей, которые координируют сов-
местную активность в соответствии с принципом дополнительнос-
ти. Что касается их содержательной стороны, то, начиная с клас-
сических работ Б. Малиновского и А. Рэдклифф-Брауна, речь идет
о действиях, направленных на удовлетворение индивидуальных
запросов, с одной стороны, и на поддержание социального цело-
го — с другой.
Однако значение этого понятия, как следует из многочислен-
ных контекстов его употребления, не ограничивается только этим
содержательным аспектом. В социологических теоретических ра-
ботах нередко встречаются указания на то, что одни и те же фун-
кции — производственные, регулирующие, социализирующие и
т. п. — могут выполняться различными способами. Иными словами,
сохраняя свою значимость в контексте социальной системы, они
1 Blumer H. Sociological implications of the thought of G.H. Mead //American
Journal of sociology. 1966. Vol.71. № 5. P535.
раз дел 1. соц иолог ия культуры как область з нания
могут различаться по характеру составляющих действий и их пос-
ледовательностей. Так, процессы производства могут быть в боль-
шей или меньшей степени рациональными, интенсивными, эффек-
тивными, а не только внутренне связными и нормативно регули-
руемыми. Управление при одном и том же режиме, — например,
автократическом, — может реализоваться в соответствии с раз-
ными стилями, — например, авторитарным или патерналистским.
Образование как составляющая социализации может ориентиро-
ваться на формирование квалифицированного специалиста или
просвещенного гражданина. Причем, в одних случаях такого рода
содержательные направленности могут дублироваться коммуни-
кацией в соответствующих вербальных или каких-то иных симво-
лизациях, а в других — оставаться зафиксированными только на
уровне конкретных практик. Соответственно есть все основания
утверждать, что функции в их социально-формальном качестве
имеют также и культурные значения.
Сведение содержания социальной жизни только к коммуника-
тивным процессам в рамках социологии было обусловлено следую-
щими важными факторами. Во-первых, известно, что на протяже-
нии почти всего ХХ в. социальные науки находились под сильным
влиянием лингвистической философии и исследований языка в его
структурных и семантических аспектах. Соответственно наиболее
изученной оказалась символическая область социокультурной ре-
альности. Во-вторых, широкое распространение средств массовой
коммуникации и появление понятия «информационное общество»
вызвали интерес социологов к структурам и содержанию сообще-
ний, транслируемых с помощью электронных каналов.
Особенно популярной тема коммуникации стала в 60–70-х гг.
ХХ в. Критической переоценке подверглись идеи Канта, Гуссерля,
Пирса, Хайдеггера, Витгенштейна, Мида. Было отмечено, что в их
трактовках связей людей с окружением приоритетом наделялось
рациональное, теоретическое познание и недооценивалась роль
практического разума в конституировании жизненного мира лю-
дей. Критики подчеркивали, что в рамках философских и социаль-
ных теорий модерна основное внимание уделялось идеально-ти-
пическим моделям коммуникации преимущественно институцио-
нального порядка и мало изучались реальные обыденные практики
обмена информацией. Знаковыми событиями в этой области стали
теория коммуникативного действия Ю. Хабермаса и коммуника-
тивная теория общества Н. Лумана. Их убедительные построения
определяют сегодняшний климат в изучении содержания социаль-
ной жизни, однако нерешенными продолжают оставаться вопросы
о его различиях на уровнях взаимодействий и коммуникаций.
Эта тема остается предметом дискуссий, — то затихающих, то
возобновляющихся, — начиная с момента, когда различие между
часть 2. Теор етическ ие ос новы р ешения пробл ем соц иолог ии культуры
означаемым и означающим было осознано как проблема, которая,
кстати, не решена до сих пор. В свое время еще Ф. де Соссюр ука-
зывал на различие между значениями слова и того, что им обоз-
начается на уровне социальной реальности. Связи, объединяю-
щие эти два уровня, конвенциональны. Значения слов, согласно
Соссюру, обусловлены главным образом сходствами и различиями
между словами, знаками, способами связей между ними, приняты-
ми в лингвистических системах. Их изменения определяются ха-
рактерными для них закономерностями и могут быть поняты в со-
поставлении с их прошлыми состояниями. Здесь не следует искать
прямых отображений социальных процессов.
Соссюр распространяет это различие между социальными
практиками и использованием языка на все общественные инсти-
туты и активность, осуществляемую в их рамках. С этой точки зре-
ния лингвистика есть лишь частный случай семиотики как более
общей науки о знаках и не может быть единственным способом
изучения общественных отношений. Каждому социальному взаи-
модействию соответствует целый ряд знаковых систем, и лингвис-
тическая — лишь одна из них. Соответственно значения и смыслы
событий и процессов, осуществляющихся в обществе,
следует выводить из их собственных кодов, которые сегодня мало
изучены.
В последнее время специальное внимание различению между
социальным взаимодействием и его символической репрезентаци-
ей (коммуникацией) уделяет Э. Гидденс. Следуя идеям интерпрета-
тивной теории К. Гиртца, он предостерегает от смешения представ-
лений о «следовании правилу» на уровне действия и «интерпрета-
ции правила» в коммуникативном процессе. Практический опыт,
приобретающий форму в контексте «повседневных типизаций»,
предполагает овладение «правилами осуществления действий».
Их использование в различных ситуациях вовсе не оз-
начает необходимость и умение их вербального формулирования.
Последнее представляет собой интерпретацию, которая
расходится с практическим применением правила и сле-
дование которой может изменить содержание реального действия.
Гидденс подчеркивает, что управляемые правилами практики
не означают консервации ситуаций интеракции. Они обеспечива-
ют не только воспроизведение и модификацию соответствующих
правил в стандартной ситуации, но и изменение ее са-
мой. Структурирующее качество правил можно наблюдать в про-
цессах формирования, преобразования и разрушения ситуаций
взаимодействия. В контексте рутинного воспроизведения интерак-
ций они тесно переплетены с допустимыми вариациями совмест-
ной активности и потому почти не идентифицируется. Тем более
их реальное действие не улавливается на дискурсивном уровне,
раз дел 1. соц иолог ия культуры как область з нания
если агент или наблюдатель не имеет соответствующего практи-
ческого опыта1.
Итак, сказанное позволяет сделать вывод, что организованная
совместная активность людей предполагает навыки взаимодейс-
твия и коммуникации, которые не изоморфны друг другу. Когда
между ними существует взаимная поддержка, у участников взаи-
модействия складывается чувство взаимного «базисного доверия»,
обеспечивающее им так называемую онтологическую безопас-
ность. Она, согласно Гидденсу, характеризуется непротиворечи-
вым сочетанием практических и когнитивных компонент:
– рутинные практики повседневного совместного существования
людей, не требующие рефлексии;
– интерсубъективность, принимаемая как данная, самотождест-
венная и непрерывная реальность;
– осознание человеком конечности своего существования в мире;
– самоидентичность, самотождественность Я, которая поддержи-
вается на рефлексивном уровне2.
Из всего сказанного следует, что в рамках социологии содер-
жание совместной жизни людей, — а именно это подразумевается
здесь под понятием культуры — отнюдь не сводится только к симво-
лическому, дискурсивному ее аспекту. На это указывает Э. Гидденс,
обращаясь к работе Л. Витгенштейна «Философские исследова-
ния». Здесь подчеркивается, что язык сосуществует с тем, что не-
высказано, и не исчерпывает нелингвистического, повседневного,
обыденного содержания общественной практики. Характерные для
нее значения определяют значения языковых выражений, но не ог-
раничиваются ими. Сам язык оказывается дифференцированным
в соответствии со спецификами областей совместной активности
людей. Соответственно, хотя оба аспекта социальной реальнос-
ти — интерактивный и коммуникативный — связаны между собой,
они в то же время относительно автономны, не тождественны друг
другу, меняются в соответствии с собственными закономерностя-
ми. Более того, вопрос о том, когда между ними существуют или от-
сутствуют взаимопереходы, до сих пор остается нерешенным.
Контрольные вопросы.
1. Понятие социальной реальности в социологии.
2. Социальные аспекты упорядоченности социальной реальности.
3. Культурные аспекты упорядоченности социальной реальности.
4. Причины отказа от идеи целостности и единства социокультур-
ной реальности.
1 Гидденс Э. Девять тезисов о будущем социологии // THESIS. Т.1. Вып.1. 1993..
2 Гидденс Э. Модерн и идентичность // Современная теоретическая социоло-
гия: Энтони Гидденс. Реферативный сборник. Серия «Социология». М.: ИНИОН
РАН. 1995. С.101.
часть 2. Теор етическ ие ос новы р ешения пробл ем соц иолог ии культуры
|
|
|
