 |
По делам о взяточничестве и об иных
|
|
|
|
КОРРУПЦИОННЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЯХ <*>
--------------------------------
<*> Не приводится.
Комментарий
По сравнению с перечнем субъектов всяких должностных преступлений (примечание к ст. 285 УК РФ) круг взяткополучателей в законе расширен путем включения в него иностранных должностных лиц и должностных лиц публичной международной организации (примечание 2 к ст. 290 УК РФ). Поэтому Пленум в п. 1 Постановления дал разъяснения, касающиеся этих новых для российского уголовного права категорий взяткополучателей <1>.
--------------------------------
<1> Разъяснения, содержащиеся в ряде пунктов комментируемого Постановления, касаются квалификации как взяточничества, так и коммерческого подкупа. Однако конструкция составов указанных преступных деяний позволяет дать общий для них комментарий, поэтому речь в целях упрощения восприятия текста настоящего комментария будет идти о квалификации преступлений, предусмотренных ст. ст. 290 - 291.1 УК РФ.
Что касается иностранных должностных лиц, то в комментируемом пункте воспроизведенный текст примечания 2 к ст. 290 УК РФ лишь проиллюстрирован примерами таких должностных лиц, а перечень их заимствован из п.п. "a" и "b" ст. 1 ратифицированной Россией Конвенции об уголовной ответственности за коррупцию 1999 г. Эти категории субъектов получения взятки - министр, мэр, судья, прокурор, безусловно, охватываются дефиницией, содержащейся в названном примечании к ст. 290 УК РФ.
Сложнее дело обстоит со второй категорией субъектов получения взятки, указанных в примечании 2 к ст. 290 УК РФ, т.е. с должностными лицами публичных международных организаций. Применяя разъяснения высшего судебного органа, следует ограничивать круг упомянутых в комментируемом пункте субъектов получения взятки лишь теми лицами, которые также соответствуют и критериям, приведенным в примечании 2 к ст. 290 УК РФ. В частности, действия члена парламентского собрания международной организации, участником которой является Российская Федерация, получившего незаконное вознаграждение за действия (бездействие), непосредственно связанные с исполнением их служебных обязанностей, могут квалифицироваться по ст. 290 УК РФ лишь в случае, если в нормативных актах, наделяющих указанных лиц соответствующими полномочиями, определено, что данные лица являются международными гражданскими служащими либо они уполномочены этой организацией действовать от ее имени.
|
|
|
Прямые указания подобного рода можно встретить в ряде документов, правда, по отношению к довольно узкому кругу лиц. Скажем, к лицам, уполномоченным публичной международной организацией действовать от ее имени, относятся сотрудники Секретариата Совета Межпарламентской Ассамблеи государств - участников Содружества Независимых Государств, на которых возложены обязанности по осуществлению от имени Межпарламентской Ассамблеи прав, которыми эта организация наделена как юридическое лицо (ст. 13 Конвенции о Межпарламентской Ассамблее государств - участников Содружества Независимых Государств 1995 г.).
Кто такие лица, занимающие судебные должности международного суда? Представляется, что столь широкая формулировка охватывает не только судей, но и должностных лиц и сотрудников аппарата суда, в том числе секретариата, например, Суда Евразийского экономического сообщества - последние согласно ст. 10 Статута Суда прямо названы международными служащими. Сами же судьи такими служащими не названы и, очевидно, служащими в принципе считаться не могут. Но если будет установлено, что лицо, будучи назначено или избрано судьей, выполняет судейскую функцию именно в организации <1>, то благодаря достаточно многозначному понятию соответствующего субъекта получения взятки, использующемуся в уголовном законе, такого судью можно будет признать лицом, действующим от имени указанной организации, даже если в документе, определяющем полномочия судьи, прямо не сказано, что он выносит решение от имени указанного Суда.
|
|
|
--------------------------------
<1> То есть когда суд либо орган, при котором создан этот суд, является организацией в ее понимании российским гражданским законодательством.
Прежнее разъяснение Пленума (см. п. 4 Постановления от 10 февраля 2000 г. N 6) решено было уточнить, поскольку оно ориентировало правоприменителя на узкое толкование рассматриваемого признака благодаря указанию на "нахождение в подчинении иных должностных лиц, в отношении которых осуществляется руководство со стороны взяткополучателя". Однако авторитет должности может быть использован взяткополучателем и для влияния на должностное поведение лиц, находящихся в сфере реализации полномочий коррупционера как представителя власти, т.е. подконтрольных, поднадзорных и прочих чиновников.
Также не для всех случаев было верно то, что взяткополучатель в рассматриваемом случае не обладает полномочиями для совершения действий (бездействия) в пользу взяткодателя или представляемых им лиц. Напротив, он вполне может обладать такими полномочиями (п. 3 Постановления), но получает взятку не за их использование, а за способствование совершению тех же действий другим должностным лицом. Например, если руководитель следственного отдела получает взятку за прекращение дела следователем, хотя может в силу ч. 2 ст. 39 УПК РФ прекратить его и сам, и, получив взятку, дает следователю соответствующие указания не в письменной, а в устной форме.
Разъяснения соответствующего вопроса содержатся в п. 4 Постановления. Примером способствования за взятку совершению действий (бездействия) по службе другим должностным лицом можно назвать принуждение чиновником-коррупционером другого должностного лица к совершению действий (бездействию) по службе под угрозой применения к нему в случае отказа от выполнения соответствующих требований мер, вытекающих из осуществления взяткополучателем в отношении указанного лица надзорных, контрольных функций, иных полномочий представителя власти либо полномочий руководителя.
|
|
|
Не будет расцениваться как получение взятки принятие чиновником ценностей лишь за то, что ему удастся убедить другое должностное лицо совершить определенные действия (бездействие) по службе, если при этом, т.е. для оказания соответствующего воздействия, первым чиновником не использовалось служебное положение - авторитет, иные возможности занимаемой должности. Одна из таких ситуаций описана в абз. 2 п. 4 Постановления: "...получение должностным лицом вознаграждения за использование исключительно личных, не связанных с его должностным положением, отношений не может квалифицироваться по статье 290 УК РФ. В этих случаях склонение должностного лица к совершению незаконных действий (бездействию) по службе может при наличии к тому оснований влечь уголовную ответственность за иные преступления (например, за подстрекательство к злоупотреблению должностными полномочиями или превышению должностных полномочий)".
Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ согласилась с обвинительным приговором, которым М. и С. осуждены за дачу взяток через посредника должностному лицу за совершение им заведомо незаконных действий и за подстрекательство к использованию должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы из корыстной заинтересованности, повлекшему существенное нарушение прав и законных интересов граждан и организаций, охраняемых законом интересов общества и государства <1>.
--------------------------------
<1> См.: Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 21 октября 2010 г. N 78-О10-129СП.
Личные отношения, по самому их определению и исходя из контекста и целей разъяснения, не могут быть включены в отношения, возникшие в связи с наличием у взяткополучателя надзорных, контрольных функций, руководящих и других полномочий по отношению ко второму должностному лицу. Личные отношения, которые могут быть использованы должностным лицом, получившим за это вознаграждение, для воздействия на совершение действий (бездействия) по службе другим должностным лицом, могут быть обусловлены их дружбой, родством, совместными увлечениями, например интернет-играми, и т.п. Главное же обстоятельство, исключающее в этом случае уголовную ответственность за получение взятки, состоит в том, что совершение вторым должностным лицом указанных действий (бездействия) по службе заведомо для вознагражденного должностного лица не является результатом использования последним своего должностного положения.
|
|
|
В п. 5 Постановления разъясняется, что следует понимать под терминами "общее покровительство" и "попустительство".
Попустительство может относиться не только к подчиненным, но и к подконтрольным лицам, на что указывал Пленум Верховного Суда СССР в Постановлении от 30 марта 1990 г. N 3 "О судебной практике по делам о взяточничестве", - тем лицам, которые могут совершить правонарушение в сфере отношений, где осуществляют свои полномочия представители власти, уполномоченные реагировать на такого рода нарушения (например, когда наркодилер, конкретные преступные действия которого еще не выявлены, "подпитывает" взятками сотрудников полиции, уполномоченных на выявление соответствующих преступных деяний).
В качестве иллюстрации к дефинициям, содержащимся в п. 5 Постановления, можно привести Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ, согласившейся с обвинительным приговором в отношении Д., осужденного за получение от предпринимателей Ш., Г. и С. денежных средств за то, чтобы те могли избежать в будущем ответственности за возможные нарушения законодательства, т.е. за общее покровительство предпринимательской и коммерческой деятельности индивидуальных предпринимателей, которое выражалось в бездействии - в непроведении проверок по выявлению нарушений закона <1>.
--------------------------------
<1> См.: Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 14 мая 2010 г. N 31-О10-6.
Незаконные действия (бездействие), за совершение которых должностное лицо получает взятку, в Постановлении Пленума от 10 февраля 2000 г. N 6 понимались как совершенные с использованием служебных полномочий неправомерные действия (бездействие) в пользу взяткодателя или представляемых им лиц, а также действия (бездействие), содержащие признаки преступления либо иного правонарушения. Эта норма верно характеризовала только часть предусмотренных ч. 3 ст. 290 УК РФ ситуаций, поскольку не охватывала случаи получения взятки за незаконные действия, состоящие в действиях, которые Пленум Верховного Суда РФ относит к превышению полномочий <1>. Кроме того, следовало уточнить и описание признаков, характеризующих объективную сторону (не включающую общественно опасные последствия) должностного злоупотребления, как оно теперь понимается во втором предложении абз. 1 и абз. 2 п. 15 Постановления Пленума от 16 октября 2009 г. N 19. С учетом этого в п. 6 комментируемого Постановления уточнено понятие получения взятки за незаконные действия. Как представляется, приведенный перечень охватывает все виды незаконных действий, которые за взятку может совершить должностное лицо.
|
|
|
--------------------------------
<1> См.: п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 г. N 19 "О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий".
Также в данном пункте содержится ответ на вопрос о том, как следует квалифицировать получение взятки за способствование совершению незаконных действий (бездействия) другим должностным лицом (в отсутствие квалифицирующих признаков данного деяния). Такая квалификация проводится не по ч. 1 ст. 290 УК РФ, где для описания признаков состава используется термин "способствование", а по части 3 этой статьи, поскольку взятка получена за незаконные действия (бездействие), совершенные должностным лицом, на которое взяткополучатель оказал воздействие.
В п. 5 Постановления Пленума от 10 февраля 2000 г. N 6 разъяснялось, что "не являются субъектами получения взятки работники государственных органов и органов местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждений, исполняющие в них профессиональные или технические обязанности, которые не относятся к организационно-распорядительным или административно-хозяйственным функциям". Данное положение было верным, но неполным, поскольку не содержало ответа на вопрос, связанный с более сложной и распространенной ситуацией, когда лицо, получившее незаконное вознаграждение за выполнение сугубо профессиональных обязанностей, в то же время наделено полномочиями, позволяющими признать его должностным. Ответ на данный вопрос содержится в п. 7 комментируемого Постановления.
В качестве иллюстрации можно назвать получение главным врачом муниципального учреждения системы здравоохранения вознаграждения за лично проведенные диагностические обследования или лечебные мероприятия, если при этом данным лицом не использовались организационно-распорядительные либо административно-хозяйственные полномочия, которыми оно также наделено. Однако если тот же главный врач был вознагражден за использование, например, своих служебных полномочий для внеочередной госпитализации пациента, то содеянное образует состав взяточничества.
Нужно ли, чтобы взятка обусловливала действия (бездействие) по службе? Из формулировок закона не следует, что такая обусловленность необходима - взятка передается за действия (бездействие) по службе, т.е. для квалификации содеянного как взяточничества должна быть установлена лишь связь незаконного вознаграждения и соответствующих действий (бездействия), но не обязательно зависимость этих действий (бездействия) от полученного или обещанного чиновнику незаконного вознаграждения. Соответствующее положение отражено в п. 8 комментируемого Постановления.
Пункт 9 Постановления содержит ответы на ряд вопросов, связанных с описанием в законе предмета взятки. Пленум не поддержал узкую, учитывающую значение термина "услуги" в гражданском праве трактовку термина "услуги имущественного характера". Правильность подхода, отраженного в комментируемом документе Пленума, безусловна, и не только потому, что в ином случае были бы существенно ограничены пределы действия норм об ответственности за взяточничество, что противоречило бы декларируемым властью задачам и нашим международным обязательствам. Пленум исходил из того, что правоприменитель при толковании обсуждаемой нормативной дефиниции не связан гражданско-правовой категорией "услуги", поскольку обсуждаемое уголовно-правовое понятие не обозначено бланкетным термином. Услуги имущественного характера - это результат творчества именно "уголовного законодателя", что позволяет и требует толковать его в значении выгод имущественного характера, т.е. широко.
В п. 10 Постановления воспроизведена многолетняя позиция Верховного Суда РФ о моменте окончания взяточничества: получение, дача взятки, а также посредничество во взяточничестве в виде непосредственной передачи взятки считаются оконченными с момента принятия должностным лицом хотя бы части передаваемых ему ценностей. В качестве примера названы передача ценностей лично должностному лицу, зачисление средств с согласия должностного лица на счет, владельцем которого оно является. Впервые, однако, данное определение сопровождается той оговоркой, что "при этом не имеет значения, получили ли указанные лица реальную возможность пользоваться или распоряжаться переданными им ценностями по своему усмотрению". Тем самым Пленум ясно высказался относительно невозможности применения при квалификации взяточничества критерия разграничения оконченного хищения и покушения на это преступление.
Абзац 2 п. 10 содержит ответы на вопросы: 1) о моменте окончания взяточничества при "недореализации" (в части запланированного размера, являющегося критерием дифференциации ответственности) конкретизированного умысла на совершение соответствующего преступления и 2) возможности признания деяния оконченным, когда лицо задерживают непосредственно после вручения ему (передачи им) предмета взятки.
Например, должностное лицо планировало получить взятку в значительном размере, получило часть оговоренной взятки, и эта часть не превышала 25 тыс. руб.; указанный чиновник задержан после этого не был, однако вторую часть взятки не сумел получить по независящим от него обстоятельствам, но также не в связи с задержанием. И в этом случае содеянное должно квалифицироваться не как покушение на преступление в оговоренном размере, а как оконченное преступление с вменением соответствующего признака значительного размера.
В отдельный пункт, п. 11 Постановления, выделено разъяснение, относящееся к моменту окончания преступления, когда в качестве предмета взятки выступают услуги имущественного характера. Такое решение тесно связано с приведенным в п. 9 комментируемого Постановления пониманием подобных услуг. Проблема определения момента окончания преступления здесь виделась в том, что выгода в обсуждаемом случае приобретается, когда должностное лицо не платит за услугу, хотя должно было к установленному сроку заплатить. Однако при обычных условиях лицо, получившее аналогичную услугу, может за нее заплатить и потом, уже после ее получения. Значит, неуплата в полном объеме за полученную услугу, т.е. имущественная выгода в виде сбережения своего имущества, взяткополучателем может приобретаться не в момент принятия им указанной услуги. Это касается, в частности, платы за пользование кредитом.
Вместе с тем и при квалификации передачи в качестве взятки имущества, в том числе денег, суды применяют фикцию, признавая взятку полученной уже с момента принятия ее части, тогда как взятка в заранее оговоренном размере должностным лицом может быть никогда не принята. Поэтому и при определении момента окончания соответствующих преступных деяний решено было использовать аналогичный, фикционный, по сути, подход, признав окончанием, в частности, получения взятки начало выполнения с согласия должностного лица действий, непосредственно направленных на приобретение ими имущественных выгод, например с момента заключения кредитного договора с заведомо заниженной процентной ставкой за пользование им, с начала проведения ремонтных работ по заведомо заниженной стоимости.
Пункт 13 Постановления содержит ответ на один из особенно спорных вопросов, связанных с окончанием взяточничества. Пленум заключил, что на квалификацию содеянного как оконченного преступления не повлияет то обстоятельство, изъяты ли ценности в ходе оперативно-розыскного мероприятия сразу после их принятия чиновником. Деяние в любом случае признается оконченным преступлением.
При выработке дефиниций предложения и обещания взятки важно было не охватить подобными деяниями, которые предполагалось определить как уголовно-наказуемые (за исключением случаев, предусмотренных ч. 2 ст. 30 УК РФ), такие действия, которые в отечественном уголовном праве определяются как уголовно не наказуемое обнаружение умысла. В связи с этим решено было в качестве критерия для разграничения преступного и непреступного (обнаружения умысла) использовать категорию цели, направленности действий на достижение конкретной договоренности о совершении преступления, таким же образом поступили и при определении обещания и предложения посредничества. И конечно, следовало подчеркнуть, что соответствующие разъяснения имеют значение для квалификации в случае, когда реализовать предложение либо обещание не удалось по обстоятельствам, независящим от лица, высказавшего (иным способом сообщившего) соответствующее намерение.
Из правила, приведенного в п. 14 Постановления, следует, что договоренность между собой либо только должностных лиц, либо только нескольких владельцев ценностей о получении/даче в будущем взятки, когда в их договоренности другая сторона криминальной сделки, а также будущий посредник участия не принимали, не образует преступного обещания либо предложения получения либо дачи взятки, даже если соответствующая договоренность была достигнута в присутствии иных лиц, чье участие в преступных действиях, однако, не планировалось. Вместе с тем подобный сговор, например, двух должностных лиц, о получении взятки группой лиц образует приготовление в иной форме, если реализация замысла оказалась прервана вне их воли. Не может квалифицироваться как приготовление к совершению преступления высказанное лицом намерение передать или получить взятку в случаях, когда это лицо: 1) для реализации данного намерения никаких конкретных действий не предпринимало и 2) соответствующее высказывание не было направлено на доведение его до сведения других лиц в целях достижения соглашения о получении либо даче взятки.
Не приготовление, а покушение на получение взятки имеет место, когда должностное лицо вымогает взятку, обращая к владельцу ценностей соответствующее предложение, сопряженное с угрозой причинить в противном случае вред правоохраняемым интересам данного лица, однако после этого свой умысел на получение взятки реализовать не может по независящим от него обстоятельствам.
В п. 15 Постановления предложены правила квалификации получения взятки группой лиц по предварительному сговору - все члены группы, должностные лица должны заранее договориться о том, что каждый из них получит хотя бы часть взятки и совершит определенные действия (бездействие) по службе в пользу взяткодателя или представляемых им лиц.
Из разъяснений Пленума следует, что для вменения получения взятки как оконченного преступления достаточно, чтобы взятка была принята хотя бы одним из чиновников, заранее договорившихся о ее совместном получении. Это означает, что принятие части ценностей требует признания получения взятки оконченным и теми должностными лицами, которые вступили в предварительный сговор в качестве членов группы, однако принять свою долю коррупционного вознаграждения не успели.
Из сопоставления абз. 3 данного пункта с п. 17 Постановления следует, что даже незначительный размер полученной (или той, что запланировано получить) должностным лицом в качестве члена группы взятки дает основание для вменения ему признака совершения преступления группой лиц по предварительному сговору, а при квалификации его действий следует исходить из общей стоимости ценностей (имущества, имущественных прав и т.д.), предназначавшихся всем участникам преступной группы.
В случае, когда лица, в том числе недолжностные, входят в организованную группу, все они выполняют квалифицированный обсуждаемым признаком состав получения взятки. И, стало быть, деяние должно считаться оконченным при принятии ценностей не обязательно должностным лицом, а любым членом организованной группы. Такое понимание момента окончания получения взятки в составе организованной группы принципиально отличает позиции, высказанные Пленумом в Постановлениях от 10 февраля 2000 г. и от 9 июля 2013 г. Кроме того, лица, не входящие в группу и ранее признаваемые соучастниками (а не соисполнителями), теперь несут ответственность как посредники во взяточничестве. В комментируемом Постановлении разрешен вопрос о том, может ли в организованную группу взяткополучателей входить лишь один специальный субъект. Соответствующие разъяснения содержатся в п. 16.
В качестве примера приведем Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ, оставившей в силе обвинительный приговор о получении взятки в составе организованной группы и указавшей, что "по смыслу закона, участие в получении взятки лица, не обладающего признаками специального субъекта, в составе организованной группы является соисполнительством в преступлении. Для признания взятки полученной организованной группой не требуется, чтобы в ее состав входило более одного должностного лица" <1>.
--------------------------------
<1> Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 15 октября 2013 г. N 70-АПУ13-8.
Пленум в п. 18 Постановления подчеркнул, что под вымогательством взятки (п. "б" ч. 5 ст. 290 УК РФ) следует понимать не только требование должностного лица дать взятку, сопряженное с угрозой совершить действия (бездействие), которые могут причинить вред законным интересам лица, но и заведомое создание условий, при которых лицо вынуждено передать указанные предметы с целью предотвращения вредных последствий для своих правоохраняемых интересов (например, умышленное нарушение установленных законом сроков рассмотрения обращений граждан).
В том же п. 18 Пленум указал, что для квалификации содеянного по п. "б" ч. 5 ст. 290 УК РФ не имеет значения, была ли у должностного лица реальная возможность осуществить указанную угрозу, если у лица, передавшего взятку, имелись основания опасаться осуществления этой угрозы. Проблема, которую данным разъяснением разрешил высший судебный орган, возникает на практике нередко, и порой действия должностного лица неправильно расцениваются как мошенничество.
Теперь же в Постановлении Пленума закреплен подход, выраженный Президиумом Верховного Суда РФ, оставившим в силе приговор по делу К. <1>.
--------------------------------
<1> См.: Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 21 января 2004 г. N 891П2003.
Должностному лицу в его вымогательстве содействие может оказывать другое лицо, в том числе должностное, которое не располагает служебными возможностями для совершения действий в пользу владельца ценностей либо представляемых им лиц. Как квалифицировать действия такого лица, действующего по сговору со взяткополучателем (не в составе организованной группы), но взятку не получающего?
Содеянное им отвечает признакам посредничества во взяточничестве в интеллектуальной форме - такое лицо способствует взяткодателю и (или) взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними о получении и даче взятки. Однако в ст. 291.1 УК РФ на вымогательство указания нет, и если квалифицировать деяние такого лица как посредничество, то получится, что оно при определенных обстоятельствах будет нести ответственность по ч. 1 этой статьи, предусматривающей максимальное наказание в виде 5 лет лишения свободы, тогда как в качестве соучастника могло быть наказано строже - вплоть до 12 лет лишения свободы (по ст. 33, ч. 5 ст. 290 УК РФ).
Тем не менее в п. 19 Постановления Пленум отказался расценивать соответствующие действия помощника взяткополучателя как соучастие в получении взятки путем вымогательства, заключив, что по п. "б" ч. 5 ст. 290 УК РФ следует квалифицировать получение взятки и в том случае, когда вымогательство с согласия или по указанию должностного лица осуществлялось другим лицом, не являющимся получателем взятки. Действия последнего при наличии к тому оснований должны оцениваться как посредничество во взяточничестве по соответствующим частям ст. 291.1 УК РФ.
В п. 21 Постановления приведены критерии разграничения единого продолжаемого преступления и совокупности преступлений. В абз. 3 этого пункта Пленум разъяснил, что не может квалифицироваться как единое продолжаемое преступление одновременное получение, в том числе через посредника, взятки от нескольких лиц, если в интересах каждого из них должностным лицом совершается отдельное действие (акт бездействия). Содеянное при таких обстоятельствах образует совокупность преступлений.
Правило квалификации, содержащееся в абз. 4 п. 21, допускает суммирование взяток при определении размера деяния только в том случае, когда принятие всех ценностей представляло собой эпизоды единого продолжаемого преступления. Из этого следует, что если, например, четверо отстающих студентов передадут через старосту группы как посредника преподавателю-взяточнику за выставление оценки без приема экзамена каждый по 5 тыс. руб., то действия коррупционера квалифицируют как четыре самостоятельных преступления, каждое в размере, не являющемся крупным, признак дачи взятки группой лиц по предварительному сговору студентам не вменяется, а староста вообще не будет подлежать уголовной ответственности, если исходить из того, что посредничество во взяточничестве, когда сумма взятки не превышала 25 тыс. руб., декриминализировано с дополнением УК РФ ст. 291.1.
В п. 22 Постановления редакционно усилена позиция, которую Пленум разделял ранее. Усилена потому, что, хотя правило вменения в рассматриваемом случае совокупности составов представляется очевидным, тем не менее некоторые суды принимали решения, согласно которым совершенные за взятку преступления охватываются объективной стороной получения взятки за незаконные действия. Чтобы прекратить такую практику, Пленум подчеркнуто обратил внимание судов на то, что совершение должностным лицом за взятку действий (бездействия), образующих самостоятельный состав преступления, не охватывается объективной стороной преступления, предусмотренного ст. 290 УК РФ, и в таких случаях содеянное взяткополучателем подлежит квалификации по совокупности преступлений как получение взятки за незаконные действия по службе и по соответствующей статье Особенной части УК РФ, предусматривающей ответственность за злоупотребление должностными полномочиями, превышение должностных полномочий, служебный подлог, фальсификацию доказательств и т.п.
Пленум согласился с узким вариантом трактовки корыстных мотивов взяткополучателя, изложив свою позицию в п. 23 Постановления. Та оговорка, что получение так называемой спонсорской помощи может квалифицироваться по ст. ст. 285 или 286 УК РФ, подразумевает случаи, когда чиновник принуждает лиц, в отношении которых осуществляет контрольные, надзорные и иные функции, оказывать материальную помощь какому-либо юридическому лицу, финансировать местные социальные программы, мероприятия и т.д.
Если же спонсорская помощь оказана добровольно, а не под давлением должностного лица, собственно, принятие ее в пользу юридического лица, для финансирования социальных программ, местных праздничных мероприятий и т.п. состава преступления не образует. Вместе с тем чиновник будет подлежать ответственности, если совершит преступные действия, обусловленные передачей ценностей.
При признании передачи имущества спонсорской помощью, а не взяткой лицо, передавшее ценности, если оно уверено, что передает их в качестве взятки чиновнику, должно нести ответственность за покушение на дачу взятки. Однако если это лицо одновременно допускает и то (принятие чиновником ценностей для удовлетворения его личных интересов, т.е. в качестве взятки), и другое (принятие ценностей в интересах юридического лица, для финансирования социальных программ и т.п.), в силу правила квалификации деяний, совершаемых с неопределенным умыслом, передавшее ценности лицо ответственности нести не будет, поскольку ни получение взятки, ни покушение на это преступление фактически места не имели.
В п. 24 Постановления разрешено несколько проблем разграничения взяточничества и мошенничества.
Критерием такого разграничения Пленум по-прежнему считает наличие либо, напротив, отсутствие у лица возможности совершения с использованием служебных полномочий или с использованием служебного положения действий (бездействия), за которые оно получило взятку. Если такими служебными возможностями должностное лицо располагает, то, как следует из абз. 1 п. 24 Постановления, принятие ценностей следует квалифицировать как получение взятки (а не как мошенничество) даже в случае, когда это лицо в действительности не намеревалось совершать обещанные взяткодателю действия (бездействие).
В абз. 3 п. 24 Постановления воспроизведено правило квалификации, которым Пленум требует руководствоваться с 1990 г. (до этого им разделялась иная позиция): как мошенничество следует квалифицировать действия лица, получившего ценности якобы для передачи должностному лицу в качестве взятки, однако заведомо не намеревавшегося исполнять свое обещание и обратившего эти ценности в свою пользу; владелец же переданных ценностей в указанных случаях несет ответственность за покушение на дачу взятки.
Лучшему пониманию содержания п. п. 26 - 28 Постановления будет способствовать ознакомление с соображениями, высказанными криминалистами в ходе очной <1> дискуссии, которую вызвали новая для УК РФ 1996 г. норма об ответственности за посредничество во взяточничестве и первый проект комментируемого Постановления Пленума.
--------------------------------
<1> См.: материалы научно-практической конференции, посвященной обсуждению проекта комментируемого Постановления Пленума (Уголовное право. 2013. N 5).
Пленум не включил в комментируемый документ разъяснение, согласно которому "уголовная ответственность по части 1 статьи 291.1 УК РФ за непосредственную передачу взятки по поручению взяткодателя или взяткополучателя либо за иное способствование взяткодателю или взяткополучателю в достижении либо реализации соглашения между ними о даче и получении взятки наступает лишь в случае, когда размер взятки является значительным, т.е. в соответствии с примечанием 1 к статье 290 УК РФ превышает двадцать пять тысяч рублей. Если размер незаконного вознаграждения не превышал такой суммы, то такие действия не являются уголовно наказуемыми". Вместе с тем суды исходят из данного правила квалификации <1>.
--------------------------------
<1> См.: Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 29 января 2013 г. N 24-О13-1.
Абзац 2 п. 26 Постановления, исключающий квалификацию по совокупности ч. 5 ст. 291.1 УК РФ с другими частями данной нормы, надо понимать так: требуется оценивать как собственно посредничество во взяточничестве, не вменяя наряду с этим состав обещания либо предложения посредничества, лишь реализацию указанных обещания или предложения посредничества, т.е. исполнение обещанного, в данном случае речь идет об одном преступном деянии, где обещание и предложение являются лишь подготовительной стадией, пусть и выделенной в самостоятельный состав.
Однако если лицо обещает либо предлагает посредничество в даче либо получении взятки за определенные действия (бездействие) по службе, но выполняет состав физического и (или) интеллектуального посредничества в даче либо получении взятки за другие действия (бездействие) по службе (возможно, совершаемые тем же должностным лицом), то содеянное должно квалифицироваться по правилам реальной совокупности, т.е. и по ч. 5 ст. 291.1 УК РФ. В то же время с учетом позиции Пленума, если лицо, скажем, обещает передать взятку за прекращение уголовного дела одному следователю, но затем дело передают в производство другому следователю, и посредник, реализуя обещанное, передает взятку именно второму следователю, который вправе на тот момент принять решение по делу, содеянное должно квалифицироваться только по ч. ч. 1 (если взятка передана за совершение законных действий в отсутствие квалифицирующих обстоятельств деяния), 2, 3 или 4 ст. 291.1 УК РФ.
К квалификации посредничества имеют отношение и иные, помимо содержащихся в п. п. 26 - 28 Постановления, положения обсуждаемого документа. В частности, исходя из разъяснений, содержащихся в абз. 4 п. 15 Постановления, как посредничество во взяточничестве квалифицируются действия лиц, не обладающих признаками специального субъекта, предусмотренными ст. 290 УК РФ, участвовавших в получении взятки группой лиц по предварительному сговору.
Вопросу разграничения обещания и предложения посредничества во взяточничестве, с одной стороны, и мошенничества - с другой, посвящен абз. 3 п. 26 Постановления. Критерием здесь названо наличие либо отсутствие у высказавшего соответствующие обещание, предложение лица стремления действ<
|
|
|
