Эволюция системы конвентов 4 глава

Ограниченный столькими более или менее органическими ус­ловиями, круг избираемых конвентами сделался еще более узким вследствие двух обстоятельств, получивших силу обычая или по­литического закона. Один из этих обычаев относился к принципу местного представительства в узком смысле слова, в силу кото­рого избирательные функции могут предоставляться лишь лицам, живущим в соответствующем политическом подразделении; так, например, чтобы добиться мандата члена конгресса, недостаточно быть американским гражданином, ни даже гражданином штата, но нужно еще жить в том самом конгрессионном округе, кото­рый должен выбирать своего представителя. Наиболее выдаю­щийся человек, пользующийся национальной и даже мировой из­вестностью, если он не пророк в своем маленьком отечестве, не может ни войти в политическую жизнь, ни к ней вернуться, если он потерял расположение своих избирателей или господствукэ шей политической группы. Например, Гладстон, который в тече­ние своей бурной карьеры должен был несколько раз менять из­бирательные округа, был бы сразу же исключен из американско­го конгресса. Это ограничение избираемых кругом местных жи­телей сопровождается еще другим ограничением, которое его еще более усиливает. Практика установила максимальный срок для каждой должности: один период, два или три, но если этот срок прошел, избранный, каковы бы ни были его достоинства и заслуги, которые он мог бы оказать в будущем в силу достигну­того опыта, должен уйти. На Юге, а также в Новой Англии любят сохранять хороших и старых служащих, но и там еще вследствие местных предрассудков часто берет верх слепой принцип круго­ворота.

Итак, все благоприятствует тому, чтобы конвентами были при­няты кандидаты, отмеченные общими чертами посредственности. Но, далеко не являясь недостатком, это качество обыкновенно становится для них первым условием успеха на выборах. Из ис­тории президентских кандидатур мы уже знакомы с «пригодными кандидатами» и их квалификацией. Те же требования предъявляются и в отношении должностей, стоящих ниже президента; во всяком случае более приемлемым кандида­том будет тот, который не замечен ни в плохом, ни в хорошем и кто не имел случая создать себе врагов. Интеллектуальные спо­собности будут ему всегда полезны; было бы неплохо, если бы он был хорошим оратором, но это не обязательно. Престиж: бо­гатства также не является важным фактором в Соединенных Штатах, чтобы обеспечить себе народное голосование. Сила ме­стного влияния, которым пользуется кандидат, является, без со­мнения, для него источником превосходства, но среди общей из­менчивости, которой подвержено существование Нового Света, личные положения людей меняются с калейдоскопической быс­тротой; сегодня человек на верху величия, завтра он ничто.

Вспоминая также о квалификации кандидата в Англии, можно заметить, насколько в американской демократии стерты личные качества кандидата. Сложность американской избирательной си­стемы в достаточной степени объясняет эту разницу.

В Англии избиратель голосует за одного кандидата, в Америке же он голосует за целый список, где все многочисленные канди­даты соединены вместе. Английский кандидат выступает один перед толпой, все взгляды сосредоточены на нем; он должен быть лучшим оратором, чем американский кандидат, лучше уметь по­трясать умы и воображение своими личными достоинствами. Американский кандидат является лишь составной частью более или менее мудрого произведения, каковым является (список). Его личный характер и особенности имеют значение лишь там где это может усилить связь, за исключением высших должностей губернатора штата и мэра. Этот список, предлагаемый избирателей, состоящим из различных групп, будет иметь у них тем больше успеха, чем в большей степени он будет яв­ляться отражением этих групп. Лица, которые составляют этот список, заботятся о том, чтобы в него были включены, в зависи­мости от национального состава избирателей, ирландец, немец, скандинав, чех, или так, например, чтобы в список входили: один фермер, один знаменитый велосипедист и т.д.

IV

Законная регламентация первичных собраний распространи­лась до некоторой степени на конвенты. В некоторых штатах за­кон сделал довольно робкие попытки урегулировать порядок со­браний, не оказывая, однако, более или менее глубокого влияния на их жизнь. Учреждение во многих штатах прямых первичных собраний имело иное серьезное значение для конвентов. В штате Висконсин, который стал во главе агитации за эту реформу, и в Орегоне конвенты были совершенно уничтожены; в Оклахоме и в Нью-Джерси они были разрешены законом исключительно для формулировки партийных платформ. В некоторых других штатах с прямыми первичными собраниями все конвенты, кроме конвен­тов штата или конвентов конгресса, были уничтожены тем, что намечение кандидатов было по закону передано первичным со­браниям. В этих штатах только выборщики при президентских выборах и делегаты национального конвента — или даже исклю­чительно только эти делегаты, избираются конвентами. Наконец в других штатах, где закон о намечении кандидатов в первичных собраниях распространяется лишь на некоторые местности или на некоторые должности или применяется лишь в необязатель­ном порядке, существуют еще многие конвенты, кроме конвен­тов штата или конвентов конгресса. Там, где не были введены прямые первичные собрания, еще в полной мере продолжает действовать система конвентов. Эта система получила серьезный удар в пятнадцати штатах, и в еще большем количестве штатов назначение комитетов было изъято от произвола конвентов пу­тем передачи его первичным собраниям, но на условиях, установ­ленных законом. Этот закон в одних случаях устанавливает со­став комитетов, начиная от местных комитетов до центральных комитетов штата, в других случаях -- также порядок их выбора, а иногда он даже определяет их права в партийной организации. В шести штатах закон предоставил первичным собраниям даже права назначения делегатов в национальный конвент, а в седьмом штате им присвоено право намечения членов национальных коми­тетов партий.

 

 

Глава третья

НАЦИОНАЛЬНЫЙ КОНВЕНТ

Роль национального конвента, который избирает кандидатов на пост президента и вице-президента Союза, является, естест­венно, совершенно исключительной. Эта ставка огромна; она яв­ляется наивысшей целью честолюбия, которой только может до­биться американский гражданин; он доверяет на четыре года ис­полнительную власть, распространяющуюся на целый континент, и в частности исключительное право патронажа, которое дает, так сказать, право над жизнью и смертью 350 000 чиновников, рассеянных по всему Союзу; он решает судьбу соперничаю­щих партий, быть может, на долгие годы. Гражданин, не инте­ресующийся делами своего штата и своего города, которые тем не менее касаются его очень близко, весь загорается по мере приближения национальных конвентов; но по странной непос­ледовательности он очень мало интересуется или, иначе гово­ря, почти совсем не интересуется первичными собраниями и местными конвентами, из которых выходят, как из литейной формы, национальные конвенты. Организация национальных конвентов также предоставлена профессиональным политикам, и эти последние оставляют для себя значительное большинство мандатов, так как каждый голос, который способствует назна­чению будущего президента, расценивается очень высоко; он обеспечивает его обладателю вознаграждение со стороны бу­дущей администрации в виде должностей, начиная от посоль­ства в Европе до получения крупных постов на Дальнем Запа­де. Можно считать, что девять десятых всех делегатов пресле­дуют в конвенте лишь свои личные интересы. В толпе полити­ков, стекающихся на конвенты, представлены все ранги: сена­торы Соединенных Штатов, губернаторы штатов до кандидатов на более скромные должности — «каждый точит свой топор».

Представительство в национальных конвентах зиждется на твердой основе: каждый штат посылает на них, каково бы ни бы­ло количество членов партии в этом штате, вдвое больше делега­тов, чем представителей и сенаторов в конгрессе; например, штат Нью-Йорк, который в силу численности своего населения имеет 37 членов в палате представителей плюс двух сенаторов, предо­ставленных одинаково каждому штату, посылает 7 8 делегатов; Штат Делавар или Монтана, имеющие лишь одного представителя ^в конгрессе и двух сенаторов, посылают по шести делегатов в Конвент. Кроме того, в конвенте имеют право принимать участие территории, представленные в конгрессе делегатами без права голоса, и округ Колумбия, не имеющий в нем никакого представительства. Их население не участвует в выборах президента*; но чтобы развить в территориях партийную жизнь, а также из вни­мания к округу Колумбия, организации предоставляют им в кон­вентах представительство, состоящее из двух делегатов в респуб­ликанском конвенте и шести в демократическом конвенте. Так как палата представителей состоит в настоящее время (в 1911р.) из 391 члена, а сенат из 92 на сорок шесть штатов, то число де­легатов в национальных конвентах равняется 894 плюс 12 или 3 6 делегатов для территории Индианы, Аляски, Гавайских остро­вов, Пуэрто-Рико, Филиппин и для округа Колумбия. Кроме того, назначают заместителя каждому делегату. Четыре делегата, кото­рые дублируют сенаторов штата, назначаются конвентами штата и называются с1е!еда1е8 а1 1агде| другие делегаты, соответству­ющие членам палаты представителей, назначаются в числе двух для каждого конгрессионного округа конвентом округа****. Таков способ выборов, неизменно применяемый республиканской пар­тией, в то время как демократы, которые склоняются к доктрине прав штатов, проводят выборы всех делегатов на конвенте штата либо делегациями, соответствующими конгрессионным округам, ли­бо всем конвентом. Эта концессия представительства штата, в вы­сшей степени централизованная, получила в демократической пар­тии еще более сильное применение под видом «правила единства», которое ограничивало право индивидуальных делегатов го­лосовать по своему усмотрению: конвент штата, выбирает ли он толь­ко четырех делегатов или всех делегатов, может им предписать голосовать в национальном конвенте в силу ре­шения их большинства. Например, если делегация штата, состоящая из 78 членов, обязана голосовать (как единая), и 38 дру­гих делегатов засчитываются в их пользу, несмотря на то, что они враждебны. Конвенты штата всех партий без различия часто дают делегатам мандат голосовать за определенного кандидата в пре­зиденты. Однако все же этот мандат дает делегатам некоторую свободу, и таким образом фактически делегаты прибывают в на­циональный конвент с достаточно широкими полномочиями.

Конвент собирается летом «президентского года», т.е. висо­косного года, когда народ должен будет избрать в первый втор­ник ноября президентских выборщиков, которые по конституции выберут президента и вице-президента. Подготовительные дейст­вия к конвенту поручаются национальному комитету партии, ко­торый избирается каждые четыре года делегациями всех штатов и территорий по одному члену от каждого. Этот комитет назна­чает дату и место созыва конвента, Громадный наплыв приезжих в связи с собранием конвента, а также, быть может, местное са­молюбие приводят к тому, что многие города оспаривают место­пребывание конвента и заранее посылают в национальный коми­тет для защиты СВОИХ интересов многочисленные депутации. Соревнователи обязываются, кроме крупной суммы на покрытие расходов конвента и расходов на путешествия и гостиницы для членов национального комитета и их жен, также еще обеспечить все элементы необходимого комфорта для жителей других шта­тов, вплоть до... хорошей погоды.

II

За несколько дней до открытия конвента город, в котором на­значено его местопребывание, принимает совершенно особый вид, «конвентский вид»; на улицах среди знамен и разноцветных флагов, украшающих в изобилии перекрестки, гостиницы, где квартируют делегации, и другие «политические главные кварти­ры», теснится колоссальная толпа — «толпа конвента», благоприятствуемая «конвентской погодой», производящая беспрерывную суматоху, «конвентскую суматоху», с утра до вечера и даже дольше. Весь город целиком охвачен энтузиазмом, «конвентским энтузиазмом», или, лучше сказать, «предконвентским энтузиаз­мом». Прибытие делегаций вызывает первые вспышки этого эн­тузиазма. На вокзале их ожидает торжественная встреча. Ревно­стные политические единоверцы, организованные в группы на время президентской кампании, или уже прибывшие делегации устремляются навстречу новой делегации и встречают ее привет­ствиями и аплодисментами, прерываемыми криками толпы. Потом идут процессией по направлению к гостинице, где делегация за­няла комнаты. Под звуки флейт и барабанов, среди восторжен­ной толпы, вновь прибывшие дефилируют пешком, украшенные знаками, медалями и лентами с названием их штата.

Каждая делегация имеет свою «главную квартиру» в гостинице, которая обозначена громадной, издалека видной вывеской и знаменами. Она является местом встречи всех граждан штата, прибывших на конвент либо для того, чтобы оказать поддержку ^во время кампании разным кандидатам, либо в качестве зрителей. Если они все и не получают в главной квартире своего штата с вином и сигарами, то они уверены, что смогут получить там знаки отличия от своего штата. Мужчины и женщины бесконечной вереницей приходят за ними, и, только украсив ими свою грудь, они считают себя получившими опреде­ленное положение и как бы в некотором роде имеющими право участвовать в суматохе и шуме, которые наполняют город. Коли­чество приезжих, прибывших исключительно в качестве зрите­лей, огромно. Это колоссальная ярмарка, привлекающая людей со всех сторон. Улицы, ведущие к «главным квартирам», до того загромождены, что необходимо в известные моменты останавли­вать движение экипажей и трамваев. Внутри гостиниц еще хуже, в особенности вечером, когда к приезжим гостям присоединяют­ся жители города, освободившиеся от своих дневных занятий.

Президентские кандидатуры почти всегда многочисленны, их объявляют задолго до собрания конвента, как президентские возможности. В течение года, предшест­вующего собранию конвента, во многих штатах общие чувства, или, вернее, чувства политиков, складываются в пользу одного гражданина, как более или менее достойного кандидата на пре­зидентство Союза. Это одобрение посвящает его в «излюблен­ные сыны» своего штата и таким образом выдвигает его кандида­туру. Перед каждым национальным конвентом оказывается пол­дюжины или больше «излюбленных сынов» совершенно различ­ной ценности и репутации. Одни из них приобрели довольно дли­тельный политический опыт либо в конгрессе, либо в качестве членов кабинета или губернаторов штата; другие же, что встре­чается реже, почти не имели случая проявить себя на государст­венном поприще, но создали себе местное положение, в особен­ности путем практической политической работы. Многие совер­шенно неизвестны за пределами своего штата, популярность дру­гих переходит эти границы, и лишь некоторые пользуются наци­ональной репутацией. Наряду с серьезными кандидатурами суще­ствуют также кандидатуры спекулятивные, вернее, кандидаты для спекуляции и даже для шантажа. Какой-нибудь могуществен­ный босс, являющийся полным хозяином делегации своего штата, так как она была выдвинута «его» машиной, выдвигает «своего» кандидата с единственной целью дорого продать его отречение, знает это и сам кандидат, предназначенный к роли такой пешки. Для той же цели босс заставляет конвент штата намечать кандида­том в президенты самого себя. Среди истинных кандидатур многие выдвигаются лишь для формы, без всякой надежды на успех, един­ственно для того, чтобы отдать должное почтенному гражданину, который воплощает в данном случае достоинство штата.

Очень возможно, что некоторые из этих «излюбленных сы­нов» разделят блаженную участь (темной лошади), ко­торая будет выдвинута в последний момент против более достой­ных соперников, и тогда их рассматривают как (возможную темную лошадь), но возможно также, что «темная лошадь» придет со стороны и появится лишь в по­следний момент. Но «темная лошадь» не должна быть обязательно неизвестной личностью; наоборот, кандидат может быть хорошо известен в стране и пользоваться большой популярностью, отнюдь не будучи подходящим кандидатом в президенты. Наобо­рот, некоторые из кандидатов стоят выше первых рядов. Их боль­шая национальная репутация, их высокое положение в партии или их достоинства, которые обаятельно действуют на толпу, со­здают им исключительно притягательную силу. Они являются не только «излюбленными сынами» своих штатов, но также «излюб­ленными» вообще; в таких случаях личность того или другого «из­любленного», кажется, делается до такой степени нужной, что при создавшемся положении он делается «логически необходи­мым кандидатом». Но из этого еще совсем не следует, что он бу­дет принят конвентом, так как «излюбленный», как мы это потом увидим, имеет еще очень много шансов быть побежденным.

К какой бы категории ни принадлежал претендент, был ли он «излюбленным» в высшей степени или «логическим кандидатом», его кандидатура может осуществиться лишь ценой геркулесовых усилий, затраченных в течение нескольких дней, предшествую­щих конвенту, и в течение самой сессии. Каждый претендент располагает для этой цели не только делегацией своего штата, ко­торая яростно принимает участие в борьбе, но также и многочис­ленными обыкновенными партийными работниками. Их агитационные усилия направляются не только на делегатов, но также и на толпу, для того чтобы создать претендентам благопри­ятную моральную атмосферу, прибавляющую им вес в обще­ственном мнении. Это двойное действие пропаганды, составляю­щее, как говорится на политическом жаргоне, «бум» полно драматических и акробатических инцидентов. Часть программы, предназначенной для посторонней публики, на­правлена почти исключительно на чувства. К ней обращаются с речами, импровизируются массовые митинги перед гостиницами, и с высоты балконов ораторы излагают политическое положение и достоинства кандидатов. Но больше всего стараются сделать кандидата популярным — путем демонстраций, выставляя и вы­крикивая его имя и распространяя его портреты. Главная кварти­ра каждого кандидата снабжается колоссальными тюками его портретов, листками с описанием его знаменитой жизни и, в осо­бенности, значками с его именем и изображением, которые раз­даются всем приходящим. Театром для самой значительной части этого «бума» служит улица, где днем и ночью устраиваются концерты, серенады, парад и процессии. Фигуранты этих процессий, часто являющиеся их добровольными участниками, движимыми бескорыстным «энтузиазмом», ввозятся тысячами из штата кандидата и из других мест. Они формируются в компании, имеющие обыкновенно специальный наряд, и с музыкой во главе прогуди-ваются по улицам, чтобы показать, как многочисленны обожате­ли их кандидата. Чем бодрее их выправка и живописнее их наряд тем лучшее впечатление в пользу кандидата они производят на тол­пу. Наряду с этими зрелищами, «бум» содержит в себе, кроме му­зыки, также очень значительный вокальный элемент, заключаю­щийся в выкрикивании имени кандидата; вышеуказанные компа­нии во время процессий, а также специальные группы, состоящие иногда из сотен актеров, ходят по улицам, испуская крики, в кото­рых можно более или менее ясно различить имя кандидата.

Агитационная вербовка сторонников, произведенная уличным «бумом», не может быть значительной. Иначе обстоит дело с «бу­мом», происходящим внутри главных квартир при помощи более утонченных способов и имеющим своим объектом непосредст­венно самих делегатов. Антрепренеры каждого кандидата стара­ются создать среди делегатов впечатление, что их клиент имеет больше всего шансов получить большинство голосов, что, следо­вательно, выгодно присоединиться к нему, вместо того чтобы поддерживать кандидата, осужденного на провал. Они ссылают­ся, давая немножко воли своему воображению, на делегации, ко­торые «упоминают» или даже «берут на себя» их кандидата. Не­которые члены делегаций, в качестве миссионеров, посещают другие главные квартиры для привлечения последователей. Их вежливо принимают, слушают со вниманием, но редко дают оп­ределенный ответ. Всякий стоит на страже своих интересов, на каждом шагу можно встретить западню. Все зависит от комбина­ций, происходящих на стороне, и никто не знает наверняка, чего он должен держаться. Зловещие слухи не прекращаются, все живут в постоянном волнении. В конечном итоге занимаются лишь торговлей, вычисляют, оценивают, продают, покупают, но редко этому торгу придаются определенные формы; подразуме­вается, что делегат, который дает свой голос, воспользуется сво­ими правами у избранного счастливца. Очень небольшое количе­ство делегатов покупается непосредственно за деньги. В боль­шинстве случаев это делегаты-негры из южных штатов. По всей линии идут сложные торговые сделки, непрерывные совещания, военные советы, тайные собрания, на которых лидеры расходуют свои силы и доводят себя до полного истощения. Однако, когда уже приходят к соглашению в отношении кандидата и програм­мы, то еще не уверены в окончательном результате, так как поч­ти всегда конвент готовит большие сюрпризы.

III

Заседания национального конвента являются публичными и привлекают обыкновенно от десяти до пятнадцати тысяч зрите­лей. Состав конвента сам по себе насчитывает до двух тысяч человек, состоящих почти из тысячи делегатов и стольких же за­местителей. Он всегда заседает в очень обширном помещении, обыкновенно специально для этого построенном. Открытие две­рей ожидается громадной толпой, часть которой не попадает по вине списков. Это скопление народа используется для пропаган­ды т ех1гепп5 в пользу того или другого кандидата в президенты: пропагандисты кричат всем остатком своего голоса; там и здесь некоторые ораторы выступают с импровизированными речами о политическом положении. Орда разносчиков предлагает эмблемы в виде тросточек, шпилек, плакатов с портретами кандидатов, ма­леньких национальных флажков, бумажных вееров, которым жа­ра обеспечивает хороший сбыт, и т.д. Настроение толпы хоро­шее; она находится в веселом расположении духа и производит то особое впечатление интеллигентности, которое является отли­чительной чертой американской толпы. Наконец двери открыва­ются, толпа бросается и в мгновение ока, не нарушая порядка, занимает все места. Зрелище, которое представляется глазам в первый момент, довольно величественно: окинув взглядом амфи­театр, скамьи и галереи, мы видим, что они черны от публики; по этому человеческому морю через тысячи стекол крыши здания играет сияющее солнце июля. Фасады галерей украшают знамена и разноцветные драпировки, обрамляющие собой портреты вели­ких людей республики и знаменитых президентов. Неясный и глухой гул голосов наполняет обширное помещение, как шум океана, который собирает свои воды перед тем, как разразиться бурей, в то время как сверху с галереи над президентской эст­радой, сплошь украшенной драпировками, несутся другие, более ясные и мелодичные звуки оркестра, играющего популярные арии.

Но вот председатель национального комитета входит на три­буну, стучит по столу председательским молотком и объявляет конвент открытым, после чего священник произносит молитву, чтобы призвать благословение неба на работу собрания. Священ­ник избирается без различия культа и секты. Республиканский конвент 1896 г. был открыты раввином. Молитва, произнесенная служителем культа, является его собственным сочинением; иног­да эта молитва состоит из церковной банальности с легким оттен­ком теологической вольности или даже с некоторым протестом против существующего порядка. После молитвы конвент назначает предварительное бюро. временный председатель принимает от председателя национального комитета молоток и произносит речь, встречаемую аплодисментами и возгласами; это первое вы­ражение энтузиазма толпы, повторяющегося в дальнейшем очень часто в течение всей сессии.

Конвент начинает с того, что создает свои четыре больших ко­митета: проверки полномочий, постоянный организационный ко­митет, комитет регламента и комитет платформы или резолюций составляемые по одному члену от каждого штата или территории! После этого заседание конвента откладывается, и комитеты при­нимаются за работу, чтобы представить на следующий день свои доклады. Наиболее важными докладами являются доклад комите­та проверки полномочий и доклад комитета резолюций. Первый разрешает все споры относительно мест. Таковые всегда много­численны; то отдельные делегаты оспаривают друг у друга свои права, то оказывается, что от одного штата представлено две пол­ных делегации, причем каждая из них претендует на законное избрание. Эти соперничающие делегации почти никогда не пред­ставляют собой различных течений общественного мнения и про­исходят исключительно из-за профессиональной конкуренции; делегация, которая будет признана, может претендовать на бла­госклонность правительства, созданного конвентом. Обычно так же, как и на конвенте штата, комитет проверки полномочий ут­верждает тех, которые опираются на регулярную местную орга­низацию партии; если имеется две полных делегации от одного штата, их часто примиряют, допуская ту и другую с половиной голоса на каждого делегата. После доклада комитета полномо­чий, который почти всегда утверждается конвентом, происходит доклад постоянного организационного комитета, который предлагает членов постоянного бюро. Этот список, составленный, впро­чем, заранее национальным комитетом, принимается без возра­жений. Постоянный председатель произносит длинную речь о политическом положении, часто и бешено прерываемую криками одобрения, которые являются в некотором роде залогом того ус­пеха у толпы, который встретит «платформа», представленная ко­митетом резолюций.

«Платформа», которая должна являться символом веры пар­тии и программой ее действий, в действительности является лишь фарсом — основным фарсом среди всех действий этого большо­го парламента партии. Она представляет собой длинный лист уве­рений, относящийся к оптш ге 8с1ЪШ е1 ^шЬи5с1ат аШз политиче­ского содержания, где всякий может найти то, что ему подходит, но где ничто не имеет реальных результатов как в мыслях авто­ров этой прозы, так и во всем конвенте в целом. Эта платформа является пересмотренным и дополненным каталогом, переходя­щим от конвента к конвенту. Если какая-либо новая проблема на­чинает волновать страну, если какой-нибудь вопрос — не только политического порядка, но и социального или гуманитарного –в настоящий момент интересует общественное мнение, платформа старается сделаться его эхом и показать на словах участие пар­тии в этом вопросе. Например, когда скандалы вокруг системы «добычи» выводят из терпения общественное мнение и ставят в порядок дня «реформу гражданской службы», тогда к платфор-_Мам той и другой партии быстро и энергично прибавляют пара­граф, посвященный этой реформе, которую, разумеется все де­легаты, ищущие добычи, в душе смертельно проклинают, и затем всякая последующая платформа вновь подтверждает этот благо­честивый протест. Когда же встает неотложный вопрос, требую­щий ясного разрешения, редакторы платформы ухищряются ее сформулировать достаточно двусмысленно, так, чтобы платформа могла отвечать различным толкованиям; они создают платформу «на все случаи». Читатель припомнит, что эта игра входит в традицию национальных конвентов, и знаком уже с той ролью, которую это фиглярство с проблемами дня сыграло в по­литической борьбе. Платформа сегодняшнего дня, как и вчераш­няя, не имеет другой цели, как овладеть голосами, спекулируя легковерием избирателей. Ее высокопарная форма соответствует в этом отношении ее туманному содержанию. Как наказ линии поведения будущего правительства, избранного на этой платфор­ме, она тоже ничего не стоит. С этой точки зрения гораздо более существенным является письмо о согласии кандидата, принятого конвентом, где он излагает свои мнения и взгляды на главные вопросы дня. Платформа не имеет большого значения и автори­тета также и для конгресса.

IV

После того как платформа принята, все штаты вызываются в алфавитном порядке для представления своих кандидатов. Те, ко­торые их имеют, отвечают на приглашение, спешно направляя ораторов на трибуну, чтобы поддержать своих «излюбленных сы­нов» или вообще своих любимцев. Эти речи, рассматриваются как эстетическая принадлежность праздника. Похвальная речь, относящаяся к кандидату, обыкновенно высо­копарна и напыщенна и должна быть одновременно убедитель­ной и трогательной. Она обосновывается теми особыми шансами на избрание, которые выдвигаемый будет иметь в случае, если он будет принят в качестве кандидата; она излагает его жизнь, на­чиная со времени его молодости и детства. Если они были тяже­лыми и суровыми, тем лучше - - это смягчит сердца присутству­ющих; если он вынужден был торговать босым, за недостатком башмаков, то это настоящая находка. Простой народ будет считать его одним из своих, а Другие разделят эти чувства из демократического чванства, так Как ничто не принимается так хорошо в американском обществе, скромное происхождение приезжего человека, бедность и нищета которого остаются лишь воспоминанием в жизни челове­ка. Каковы бы ни были настоящее положение и известность кан­дидата, оратор, произносящий похвальную речь, никогда не мо­жет при его восхвалении удержаться в нужных рамках, речь его является дождем экстравагантных эпитетов и метафор необычай­ной смелости. При этом используют поэтов, мифологию, новую историю и римскую в особенности. На демократическом конвен­те 1896г. один кандидат был представлен в следующих выраже­ниях: «Мы вам даем второго Цицерона¹¹⁹, Цицерона, который будет смело нападать на нового Катилину»¹²⁰. Другой кандидат, фермер с Запада, был представлен как «знаменитый человек шта­та и патриот, Тиберий Гракх¹²¹», и оратор заклинал конвент го­лосовать за американского Гракха «прахом ваших отцов, памятью ваших почитаемых покойников; любовью к вашим детям; долгом, который вы чувствуете к будущему поколению, и во имя всего, что есть святого у людей». В большинстве случаев ораторы этих пылких призывов заранее очень хорошо знают, что их клиенты не имеют никакой надежды добиться большинства на конвенте, и все делегаты и публика также отдают себе в этом отчет, но красноречивые тирады тем не менее произносятся и внимательно выслушиваются; совсем как в театре: если бы актеры и зрители не притворялись, что они верят в то, что это происходит в дей­ствительности, то ни один спектакль не был бы возможен.

⇐ Предыдущая19202122232425262728Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: