 |
С чего начинается личность?
|
|
|
|
Итак, я поставил задачу определить личность как предмет возрастной психологии, т. е. изучить личность через призму анализа ее онтогенентического развития.
При этом я исходил из методологии культурно-исторического подхода к исследованию высших психических функций индивида, разработанной Л. Выготским и его школой. Именно Л. С. Выготский при обращении к онтогенезу отказался от биологической или социокультурной предзаданности человеческой психики, отказался и от всегда внешней для субъекта «механики» включения его будущей духовности как в собственно телесную жизнь, так и в живую жизнь исторической культуры людей. Однако в сложнейших перипетиях исторического развития школы Выготского (идеологические гонения, полемика с оппонентами, поиск новых продуктивных подходов) его понимание онтогенетического развития индивида к середине семидесятых годов было изрядно выхолощено, а пресловутая «проблема соотношения биологического и социального» процветала в научном обороте.
Поскольку рассмотрение личности в таком чисто умозрительном контексте не представлялось плодотворным, рядом отечественных психологов, стремившихся к введению в психологию
принципа историзма (К. А. Абульханова-Славская, В. В. Давыдов и др.), была выдвинута в качестве конструктивного принципа задача рассмотрения личности в ее движении и становлении, что знаменовало значительный шаг в направлении теории развития. Одним из следствий осознания этого обстоятельства явилось выдвижение на передний план психологических исследований возрастной и педагогической психологии как науки о возникновении, становлении, развитии и распаде личности (имеются в виду исследования процессов развития психики ребенка в научных школах М. И. Лисиной, В. В. Давыдова, Д. Б. Эльконина и др.). Таким образом, возрастная и педагогическая психология фактически определялась как ориентир в построении общей теории психологии на основе принципа развития.
|
|
|
При этом (согласно современным методологическим представлениями) развитие характеризуется: своим объектом, который не может быть прямо заимствован из эмпирии, а специально конструируется, хотя и не безотносительно к эмпирии; затем — его структурой (системой внутренних связей и отношений, задающих целостность объекта всего развития); механизмом развития (тем, что обычно обозначается как исходное противоречие); формой организации процесса, которая, по определению, исторически изменчива; его направленностью (прогресс, регресс, совершенствование); его динамикой (эволюция, революция, инволюция, кризис, распад); условиями, предпосылками и результативными приобретениями (в процессе развития).
Только содержательно определив все эти моменты, можно получить реальную возможность теоретически воспроизвести процесс развития и избежать его подмены другим (просто изменением, количественным ростом, структурой дифференциации и пр.).
Как мы уже отмечали, в современной психологии рассматривается по преимуществу лишь движение и становление, ибо из поля зрения исследователей выпадает конституирующий момент принципа развития (содержать внутри себя в неразвернутом виде свое становление и движение). Таковой является восходящая к культурно-исторической концепции Л. С. Выготского фундаментальная теория генетически преемственных типов воспроизводящей деятельности (А. Н. Леонтьев и др.). Напомним кратко смысл этой теории. Согласно А. Н. Леонтьеву, «личностью не родятся, личностью становятся», и это есть довольно поздний результат (продукт) как филогенетического, так и онтогенетического развития человека. Развитие личности не совпадает с биологической эволюцией человека, с его морфо-
|
|
|
физиологическими изменениями — это процесс конкретно-исторический, имеющий социальную природу. Общее развитие личности в онтогенезе протекает в форме обучения и воспитания (в широком смысле слова), т. е. как реальное общественное взаимодействие людей, которые в своей коллективно-распределенной деятельности воспроизводят и присваивают исторически сложившиеся способности, способы поведения и мышления и на этой основе развивают их дальше.
Исходя из этих общих положений и формулируется теория генетически преемственных типов воспроизводящей деятельности, которая конкретизирована в настоящее время лишь относительно детских возрастов: в каждом периоде детства выделяется характерный тип воспроизводящей деятельности, который называется ведущим, поскольку он обуславливает главные психологические изменения личности на данной стадии ее развития. Это положение выдвигается представителями данной теории с оговоркой, так как по сути дела речь идет не об изменениях личности, а об этапах психологического развития, о таких «характеристиках психического развития, которые подготавливают возникновение личности», но сама личность, по их мнению, формируется позже (приблизительно к концу юношеского возраста). К тому же «личность возникает не у всех людей» (В. В. Давыдов).
Таким образом, мы имеем дело с концепцией, которая рассматривает личностное развитие как процесс персонификации общественно выработанных способов деятельности (способностей), как оформление личности из безличных (социально-организованных) процессов обучения и воспитания (собственно формирование личности).
Зафиксирую и ту логическую трудность, которая здесь возникает и на которую обращают внимание: термин «личность» используется фактически для обозначения довольно позднего продукта онтогенеза человека, а характеристики психического развития оцениваются как личностные лишь по отношению к этому продукту. То есть «неличность» снимается в личности, что есть становление, а не развитие, которое предполагает ряд дополнительных определений. Говоря, что «личностью не родятся», тем самым делают ответственное заявление: личность не есть нечто присущее индивиду, прирожденное ему, а есть нечто внешнее, присваиваемое им. Однако в таком случае напрашивается вопрос — в чем же причина, толкающая индивида на этот путь присвоения, если она не «внутри» него, если цель развития личности отчуждена от индивида? Другими словами, в чем заключается движущая сила превращения человека в личность?
|
|
|
Согласно психологической теории деятельности, развитие личности есть освоение культуры через обучение и воспитание (присвоение всеобщих способов действия). При этом рассматривая (вслед за теорией деятельности) процесс формирования личности как процесс присвоения, универсализируя тем самым принцип ведущей деятельности, мы не только отказываемся (вполне сознательно) от идеи спонтанности развития человека в личность, но и (неосознанно) теряем субъекта процесса становления личности, превращая его в объект изменений по логике предметности. Для того чтобы удержать вместе идею развития и идею рекапитуляции (повторения в онтогенезе сознания исторических форм сознания и культуры), необходимо ввести понятие самоопределения, т. е. понять личность как то, что в исходном пункте своего развития «имеет» все моменты своего дальнейшего движения и становления. Сделать это можно через рассмотрение способа наследования человеком личности, выраженного в понятии исходного тождества родовой и индивидуальной жизни.
Таким образом, согласно теории деятельности, личностью не рождаются. И тогда возникает ильенковский вопрос: с чего начинается личность? Мой ответ — с рождения, ибо личность и есть то, что наследует человек в момент своего рождения. Рождаясь, человек не только вносит в мир унаследованную от родителей психофизиологическую организацию и тем самым вступает в процесс физического взаимодействия со средой; он не только наследует определенное социальное происхождение и положение — вступая во взаимодействие с социумом; он наследует личность и поэтому вступает в историческую реальность (Ф. Т. Михайлов, 1981). Нигде более, нежели в момент рождения, человек не близок так к своим жизненным целям (правда, в их абстрактно-всеобщем определении), нигде более он не отвечает так своей родовой возможности безграничного развития. «Личностью не рождаются» — в том обыденном смысле слова, в каком «личность» равна по смыслу «индивидуальности» — обособившееся, довлеющее себе самосознание. «Личностью рождаются» — в том смысле, в каком родившийся индивид потенциально равен роду.
|
|
|
Тождественность ребенка бытию, его непосредственное единство с родом являются исходным пунктом личностного развития (как диалектики формирования и самоопределения). Ведь конечной целью развития личности является восстановление единства с родом, определение себя как субъекта родовой жизни — исторической, культурной, социальной. Таким образом, ребенок по сути дела обладает тем, к чему с таким трудом
стремится взрослый, — непосредственной личностью, но лишь как универсальной возможностью всеобщего развития — он в принципе может все (равен бытию), но еще ничего не сделал. И в силу того, что он еще ничего не сделал, — он личность, если можно так сказать, «чистая личность» (в логическом смысле, но не в локковском смысле tabula rasa).
Сознание этого момента принципиально. Согласно принципу развития, то, что развивается, должно уже в начале содержать в себе моменты своего становления и движения. Таким образом, ребенок есть «чистая личность», которая в своем становлении и движении реализует себя в единстве многообразия как индивидуальность, как единичное, как развивающаяся личность. В ходе дальнейшего анализа такое «двойное» определение личности («чистая личность» и «развитая личность») станет более понятным, поскольку развитие личности мыслится не как линейное движение, накопление, рост, а как процесс качественного изменения, в котором тождество индивида и рода опосредовано в своей динамике моментом обособления, развития через противоположность.
Я считаю принципиальной идущую от гегелевской философии идею изначально нерасчлененного, простого тождества индивида и рода у ребенка, видя в нем исходное (наиболее простое — в логическом смысле) понятие личности. Это дает возможность впоследствии избежать выведения личности из безличной предметности и тем самым не свести личность к некоторой сумме предметных отношений, через которые она развивается, но к которым не сводится. Так задается и направление развития личности — восстановление тождества с родовыми определениями, т. е. становление субъекта исторической, культурной и социальной деятельности. Все остальные метаморфозы личности в соответствии с этим рассматриваются как моменты такого развития, включая и те, которые связаны с обособлением индивидуальной деятельности от родовой (развитие тождества через различие).
|
|
|
Однако важна не только изначальная тождественность индивида и рода, важен и переход к состоянию обособления, ибо, как мы увидим в дальнейшем, обособление и есть тот универсальный механизм присвоения всеобщих способов деятельности, который рассматривается теорией генетически преемственных типов деятельности в качестве основы личностных изменений. Понятно, если не связать эти два момента воедино (изначальное тождество и обособление), то они предстанут перед нами как вещи разные и само их взаимное стремление потеряет всякий логический смысл: изначальное тождество индивида и рода
окажется пустой абстракцией, а обособление окажется подчиненным той предметности, которая господствует на различных этапах жизненного пути индивида в форме его ведущей деятельности.
Итак, сделаю вывод: первоначально развитие личности есть переход от простого, неразделенного тождества индивида и рода («личности») к обособлению как выделению единичности, простого «Я» («индивида»).
ГРАНИ ВОЗРАСТА
Современная психология рассматривает факт существования возрастных кризисов как закономерный и необходимый. Как замечал Л. С. Выготский: «Если бы даже критические возрасты не были открыты чисто эмпирическим путем, понятие о них следовало бы ввести в схему развития на основе теоретического анализа».
Действительно, диалектический взгляд на развитие предполагает введение понятия диалектического скачка, «снятие» старого содержания развития на новом витке — переход в новое качество, в «свое другое» (Гегель). Именно в «свое другое», поскольку речь идет об едином процессе развития личности, в котором периоды стабильности (их называют литическими) перемежаются скачкообразными переходами, «революционными» изменениями. Для пояснения мысли приведем такой образ: возрастные особенности, сформировавшиеся на предшествующей стадии развития и хорошие для своего времени, должны отмереть, отгореть, как ступени в ракете, которые вывели космический корабль на орбиту — и теперь должны, как говорят космонавты, «отстрелиться», освободить от тяжести тело космического корабля. В этом, скажем, забегая вперед, заключается основной положительный смысл возрастного кризиса.
Итак, существование особых периодов развития личности — возрастных кризисов — факт неоспоримый, который был открыт чисто эмпирически и, добавим, — достаточно давно. (Уже Гиппократ пишет о существовании так называемых «климактерических годов», по сути тех же «возрастных кризисов».) Однако традиционно возрастные кризисы принимали за «аномалии» развития, «болезни роста», никак не связанные с внутренними закономерностями развития личности. Л. С. Выготский первым предпринял попытку систематизации и теоретического истолкования кризисных моментов развития личности.
Кризисные периоды развития личности не случайно вначале были открыты эмпирически, простым наблюдением, ибо слиш-
ком они «бросаются в глаза». Именно «на наших глазах» очаровательный двухлетка превращается в практически неуправляемое, строптивое и непослушное существо трех лет, а, скажем, подросток в очень короткое время трансформируется из маленького человечка, «смотрящего в рот» взрослому, ища его одобрения и копируя поведение, в нигилиста, противопоставляющего себя «миру взрослых». Словом, в довольно короткий срок происходит разительное изменение личности, которое нельзя не заметить. Плавное течение развития сменяется острым кризисом.
Кризис назревает исподволь и, как правило, застает врасплох наблюдателя, ибо трудно различить его на начальных стадиях. Впервые зримо проявляется он в пору своего апогея. Ребенок в такие моменты времени становится «трудновоспитуемым», почти невменяемым, неподатливым любым педагогическим воздействиям. И если в литические периоды развитие личности в целом «предвосхищаемо» и в чем-то единоподобно, то возрастные кризисы отличаются широкой вариативностью, индивидуальными проявлениями. Еще одна важная черта кризиса — господство «негативного характера» развития, преобладание разрушительной работы над созидательной; разрушаются важные новообразования предшествующего кризису этапа развития, теряются интересы к формам деятельности, которые еще недавно составляли основной смысл и поглощали внимание, и т. д.
Исторически и, как подчеркивает Л. С. Выготский, «в случайном порядке» сначала был обнаружен кризис семи лет, затем кризис трехлетнего возраста и кризис тринадцати лет. В дальнейшем был открыт кризис новорожденности, и наконец, сегодня исследователи говорят о различных кризисах молодости, зрелого возраста и даже старости. Таким образом, возрастной кризис — некая универсальная характеристика возрастного развития человека, характеризующая сломы этого развития, переломные моменты — моменты, в которые чаще всего происходит существенная перестройка личности. Однако критические возрасты по-прежнему чаще открываются эмпирически и описываются на основании наблюдений. В таблице 9 представлен один из вариантов социологического выявления кризисных точек возрастного развития человека, демонстрирующий их наличие на всех возрастных этапах человеческого развития — от младенчества до старости. Из таблицы видны если не все, то многие принципиальные узлы перестройки личности, связанные с некоторыми фактами ее социального бытия.
Выделение критических возрастов существенно дополняет и конкретизирует картину возрастной динамики развития личнос-
ти. Кризис психического развития — определенный водораздел между стабильными возрастными фазами развития личности и одновременно механизм их смены. Он выражает скачкообразный характер развития личности, фиксируя момент скачка, перехода на новый уровень психического развития, в новый возраст. В нем с наибольшей силой аккумулированы процессы отмирания старого и возникновения пространства формирования нового. В этом смысле, подчеркивает Л. С. Выготский, развитие не прекращает ни на минуту своей созидательной миссии, конструктивной работы, поскольку разрушение психологических новообразований в кризисный период подвержено закону необходимости смены одних черт и свойств личности другими, отвечающими ее новому положению в мире. И негативные тенденции развития — разрушения — есть не что иное, как обратная, теневая сторона позитивной работы: эти две стороны неразрывно связаны между собой.
Таблица 9
|
|
|
