Сад (Краткая история мира) 8 глава
Каждый работник центра имел свой набор обязанностей — работа на кухне, уход за домом, проведение семинаров или работа в издательском отделе Центра. Взамен нам предоставляли комнату, питание и немного карманных денег. В Центре действовал жесткий распорядок дня. Рано утром нас поднимал звонок, и мы собирались в гостиной для того, чтобы выполнить растягивающие упражнения и помедитировать под мягкую музыку. Это было для меня глубоким духовным опытом и очень мне нравилось. После завтрака начинался четырехчасовой период «карма-йоги», в который мы выполняли свои обязанности. Затем был обед, после которого мы посещали занятия для персонала, на которых преподаватели обучали нас методам решения наших эмоциональных проблем. Почти всегда идейной кульминацией этих занятий было «перепрограммирование стремлений». По какой-то причине Кен считал, что наиболее эффективный способ перепрограммирования — многократное выкрикивание формул. Естественно, соседи всячески противились этой практике, поэтому была разработана новая система. Когда наступало время выкрикивать перепрограммирующие фразы, каждому из нас выдавали пластиковое ведерко с большой губкой на дне. Это устройство, поднесенное ко рту, эффективно заглушало звук. Так как при этом мы сидели на полу, каждый из нас становился на колени и опускал голову в пластиковое ведерко. Это, должно быть, выглядело довольно странно — полная комната людей, стоящих на коленях с головами, засунутыми в пластиковые ведра, и выкрикивающих нечто вроде: «Мне ненужно ничье одобрение! Я такой, какой я есть!» Я работала в издательском отделе Центра и занималась рекламой книг Кена. В то время я рассматривала эту работу лишь как средство, позволяющее мне жить в Центре, а теперь понимаю, что именно тогда приобрела бесценные навыки, которые позднее пригодились мне при организации собственного издательства.
Прежде чем заняться просветленческими семинарами, Кен торговал недвижимостью во Флориде и делал это довольно успешно. Этот дом обошелся ему очень дешево, а благодаря почти бесплатной рабочей силе издательство и семинары функционировали с минимальными затратами. Тем не менее он не извлекал из этого никакой личной материальной выгоды, так как видел свою цель в служении человечеству и поэтому продавал книги и проводил семинары по минимально возможным ценам, стремясь сделать их доступными каждому. В молодости Кен переболел полиомиелитом, который навсегда приковал его к инвалидному креслу, поэтому нуждался в постоянном внимании и уходе. Беспомощность и несамостоятельность, на которые он был обречен, заставляли его чувствовать себя неуверенно, поэтому ему очень нравилось ощущать вокруг себя большую семью и знать, что о нем постоянно заботятся. Мы, в свою очередь, точно так же нуждались в безопасности, которую он обеспечил нам в Центре. Мы все были привязаны к этому месту; одна мысль о возвращении во «внешний мир» и борьбе за выживание была для нас непереносимой. Теперь я вижу, что в то время я пыталась реализовать бессознательную детскую потребность в безопасности и семье. Пребывание в Центре оказало целительное воздействие на мою психику. В то время в Центре Живой Любви царила атмосфера свободы и открытости. К нам часто приезжали преподаватели из других центров, которые проводили презентации и семинары по различным духовным и психологическим дисциплинам. Мы все экспериментировали с различными философиями и образами жизни, во всем проявляя творческий подход. Среди персонала было двое музыкантов — Марк Аллен и Летний Ворон, которые целыми днями сочиняли песни и музыку, отражающие наши переживания и чувства. Музыка бьыа чрезвычайно важным элементом всего, что происходило в Центре, по крайней мере для меня.
Такая обстановка привлекала немало интересных людей. Я познакомилась со многими из них; казалось, они все — моя большая семья. Наиболее сильную связь я ощущала с Марком. Это был худощавый 28-летний парень с гривой длинных светлых волос. Его жизнь была достаточно интересной; в 60-х он был актером радикального уличного театра в Миннесоте, Нью-Йорке и Калифорнии, но потом занялся интенсивным изучением традиционных духовных дисциплин. Последние три года он прожил с тибетским ламой, пытаясь принять путь аскетизма и самоограничения. Сейчас он искал духовную практику, которая позволила бы внести в западный образ жизни больше свободы и гибкости. Знания и опыт Марка очаровали меня и внушали даже некоторое благоговение. Сначала он был для меня чем-то вроде гуру. Надо заметить, что он также был очень привлекательным и сексуальным. В его натуре было что-то дикое, невероятно привлекавшее меня. Тем не менее он не собирался обрекать себя на моногамию. Он сказал мне, что хочет, чтобы наши с ним отношения были «открытыми» — то есть мы можем жить вместе, но не должны мешать друг другу встречаться и спать с другими людьми. Я согласилась, отчасти потому, что очень хотела быть с ним, отчасти —из любопытства и желания попробовать нечто новое. Нашим общим духовным идеалом была безусловная любовь друг к другу и к окружающим нас людям. К сожалению, как я вскоре с болью обнаружила, этот идеал был абсолютно несовместим с реальностью. У нас с Марком была уютная спальня на втором этаже Центра. Первые несколько месяцев, которые мы провели вместе, «открытость» наших отношений в основном проявлялась в том, что иногда у него были кратковременные интрижки с другими женщинами. Он, казалось, не принимал их всерьез и всегда возвращался ко мне, но я сходила с ума от ревности. Так как одна из идей философии Кена состояла в том, что мы способны самостоятельно освободиться от негативных эмоций, я пыталасьпри помощи «перепрограммирования» избавиться от ревности. Когда Марк был где-то с другой женщиной, я вставала среди ночи, спускалась на кухню, доставала «ведерко перепрограммирования» и кричала в него: «Я не нуждаюсь в любви Марка, чтобы чувствовать себя счастливой. Я счастлива сама по себе!» Это не очень помогало, но я не теряла надежды.
Как-то раз Марк уехал на пару месяцев по своим музыкальным делам, и у меня завязался довольно приятный роман с одним парнем из Центра. Я получила огромное удовольствие, когда Марк вернулся и стал проявлять сильную ревность. И все же я не могла встречаться сразу с двумя, поэтому вернулась к Марку. Эта связь значила для меня очень много. Справедливости ради надо заметить, что в то время в наших отношениях с Марком было немало хорошего. Нас соединяла глубокая духовная связь, и я многому научилась у него. Мы любили друг друга, но в то же время были настоящими друзьями и, что самое главное, со временем образовали плодотворный творческий союз. В то время мне казалось, что нас свела судьба и именно с этим человеком я должна прожить всю свою жизнь. Марк, среди всего прочего, дал мне мое имя. Зная о моем путешествии в Индию и моей любви к Шиве, он стал называть меня Шакти, именем, обозначающим женский аспект Шивы. Шакти —это жизненная сила, энергия Вселенной. В традиционном тантризме Шива представляет мужскую энергию, а Шакти — женскую. Это имя оказалось точным, так как быстро закрепилось за мной, и вскоре уже все называли меня Шакти. Гавэйн же — это имя, с которым я родилась. Это то же имя, что и у сэра Гавэйна из легенд о короле Артуре. Кто-то однажды сказал мне, что в переводе со староанглийского оно значит «боевой сокол». По-моему, получается неплохое равновесие — Шакти представляет мою женскую энергию, а Гавэйн — мужскую. Мне все больше хотелось участвовать в организации и проведении семинаров. Я записала несколько своих идей и мнений и высказала их на занятиях для персонала. Дэва Льюис, преподаватель Центра, заметил меня и начал поощрять мою деятельность в этом направлении. Однако Кен так и не проявил ко мне интерес, так как не считал, что из меня может выйти хороший преподаватель.
К тому времени я уже начала слегка разочаровываться в философии Кена. Мы с ним никогда не находили общего языка, и я начала понимать, что с помощью своих искусственных методов он пытался сдерживать большую часть своих собственных чувств. Кен всегда пытался казаться любящим и заботливым, но в его поведении всегда было что-то неестественное. Работая над собой и общаясь с другими людьми, я стала понимать, что попытка избавиться от собственных «негативных» эмоций путем их перепрограммирования не только абсолютно нереализуема, но и вредна с психологической точки зрения. Мы, работники Центра, постепенно модифицировали философию Кена, смещая акцент на любовь к себе и принятие всех своих чувств без исключения, что было гораздо более здоровым и продуктивным направлением. Кен достаточно позитивно воспринял эти изменения и со временем включил некоторые из них в свое учение. Тем не менее той весной произошли большие перемены. Кен внезапно решил, что дисциплина и порядок в Центре ослабли, и произвел коренные организационные изменения. В результате большинство из нас, работников Центра, превратились в студентов первой трехмесячной программы, которую Кен решил регулярно проводить в Центре. Мы должны были следовать очень строгим правилам, наша свобода и творчество были жестко ограничены. Конечно, каждый из нас мог в любой момент уволиться, но никто этого не сделал. Одним из наиболее странных моментов во всем этом была так называемая «игра», в которую мы, по замыслу Кена, должны были играть в течение двух недель. Ее суть заключалась в следующем. Каждый из нас посредством случайного выбора получал партнера, с которым должен был провести вместе трое суток. Чтобы мы не могли отходить друг от друга больше, чем на метр, каждый из нас был за руку привязан к партнеру веревкой. Таким образом, мы вынуждены были спать, есть, посещать туалет и т. д. (секс, однако, не предполагался), не отходя друг от друга. Санузлы в Центре были совмещенными, поэтому, как вы понимаете, за трое суток связанные друг с другом люди невероятно сближались. По истечении этого срока мы менялись партнерами, и так все две недели. Идея заключалась в том, чтобы столкнуть нас с нашими собственными проблемами. Предполагалось, что в идеале каждый должен быть способен гармонично сосуществовать с любым человеком, и в ходе этого эксперимента мы должны были выяснить, что этому мешает. К сожалению, при этом не были приняты во внимание естественные человеческие потребности в физическом и эмоциональном пространстве, а также свободе выбора. Подобно многим другим вещам, происходившим в Центре, эта идея была прекрасна с интеллектуальной стороны, но оторвана от реальности. Большую часть времени в течение этих двух недель я чувствовала себя пойманной в ловушку. И все же я считаю этот опыт, как и многое другое из того, что я делала в Центре, очень полезным для себя. Самым приятным моментом было то, что моим последним партнером оказался очень красивый мужчина, — именно так начался тот роман во время отсутствия Марка.
Как бы то ни было, пришла пора покинуть Центр, что я в конце концов и сделала. У Марка и нескольких других музыкантов был контракт с Кеном на запись альбома для Центра, что обеспечивало им на некоторое время стабильный доход, поэтому мы все выехали из Центра и сняли большой дом в Беркли. «Уотэвер Хауз» Большую часть следующего года музыканты провели в работе над альбомом. В то время как они репетировали в звуконепроницаемом подвале, я играла роль домохозяйки — покупала продукты, готовила и убирала. Мы жили на деньги от контракта. Чтобы уменьшить расходы, мы принимали в дом других постояльцев (наших же товарищей из Центра) до тех пор, пока число жильцов не превысило дюжину. Это был большой, прекрасный дом, и нам нравилось жить всем вместе. Мы с Марком занимали большую остекленную веранду с тыльной стороны дома. Все называли этот дом «Whatever House»[7] из-за дежурной фразы Марка: «Всякое событие — только к лучшему», которую он неизменно произносил, когда кто-то пытался поделиться с ним своими страхами или беспокойством. В это время я провела свой первый семинар, хотя совершенно не готовилась к этому. Толли, бывший преподаватель из Центра Живой Любви, обратился к нам с просьбой предоставить дом на выходные для проведения семинара. Мы согласились, и он попросил меня и Марка помочь ему. Семинар прошел очень хорошо, и Толли решил провести еще один, уже четырехдневный семинар в нашем доме. Он вновь обратился к нам за помощью. В тот день, когда семинар должен был начаться, Толли чувствовал себя не в духе и боялся, что не сможет провести его, поэтому предложил сделать это нам. Марк, благодаря своему богатому актерскому опыту и умению импровизировать, легко выкручивался из любых ситуаций, поэтому предложение Толли его не смутило. Я также решила попробовать, хотя не чувствовала себя достаточно подготовленной. Если честно, то я не помню, что именно мы делали и говорили, помню лишь, что эти четыре дня показались мне мучительно долгими и что большую часть времени я не отдавала себе отчета в своих действиях. Я не только вела семинар, но и готовила пищу для всех его участников! Это были сумасшедшие дни, но каким-то образом я их пережила! Что самое удивительное, людям этот семинар очень понравился. Мы были воодушевлены нашим успехом и решили проводить семинары и дальше, теперь уже по выходным. Так началась моя преподавательская карьера. Мы провели еще несколько семинаров в Каком-Нибудь Доме и несколько в Лос-Анджелесе, в основном с бывшими завсегдатаями семинаров в Центре Живой Любви. В этих семинарах мы использовали некоторые методы Центра Живой Любви, но постепенно вносили в них все больше и больше своих собственных идей. Продолжая интенсивные поиски истины, я включала в свои лекции все, что пыталась понять сама. В то время, прочитав книгу Джейн Роберте «Природа персональной реальности», я находилась под впечатлением от идеи, что каждый из нас создает свою собственную реальность. Это стало главной темой моих семинаров. Кроме того, я использовала технику визуализации, с которой познакомилась в Силва-Центре Контроля Сознания, а также аффирмации, о которых узнала из книг Кэтрин Пондер. Никто никогда не учил меня, как проводить семинары, но я уже посетила их огромное множество, поэтому без труда повторяла действия, которые не раз видела в чужом исполнении. Постепенно я определяла для себя более и менее эффективные методы и приемы. Первое время проведение семинаров меня очень пугало. Каждый раз перед очередным семинаром я практически не спала, изводя себя вопросами вроде: «Что же я делаю? А если я не найду, что сказать? Что, если я растеряюсь?» Не знаю, что бы я делала без Марка. Он всегда сохранял хладнокровие, спокойствие и собранность, ободрял, поддерживал и утешал меня. Однако во время семинаров я всегда держалась хорошо и постепенно начала завоевывать лидерство. Это, казалось, совсем не беспокоило Марка. Он никогда мне не завидовал, скорее наоборот — ему нравилось видеть, как я обретаю силу и уверенность в себе. Не без удивления я обнаружила в себе педагогический талант. Мне особенно удавался синтез различных идей и философий, равно как и их простое, доходчивое объяснение, которое люди легко могли понять и использовать. Мне очень понравилось преподавать. Я получала огромное удовольствие от взаимодействия с людьми и от осознания того, что благодаря моим семинарам их жизнь изменяется к лучшему. Иногда во время семинара я вдруг ощущала, как через меня начинает протекать какая-то мощная энергия. В эти моменты мое сознание и разум прояснялись, и я говорила какие-то глубокие или совсем незначительные вещи, иногда высказывала идеи, которые до этого никогда не приходили мне в голову. Все происходило так, как будто просыпалась более мудрая часть меня и брала на себя ответственность за процесс. Это ощущение мне понравилось; я чувствовала, что делаю именно то, что должна делать. Мы с Марком решили написать небольшой буклет для участников наших семинаров, в котором были бы представлены наши идеи, медитации и упражнения. Марк отпечатал первый экземпляр на машинке, затем мы его размножили и сшили полученные листки в брошюры, которые озаглавили «Воссоединение: инструменты для трансформации». Вскоре слухи об этой книжечке дошли до наших многочисленных друзей, которые начали спрашивать у нас, нельзя ли им приобрести один-два экземпляра, поэтому в конце концов мы решили продавать ее по одному доллару за штуку. Хороший Дом Альбом, над которым работал Марк с друзьями, был закончен весной 1976 года, и сразу же перед нами открылась новая творческая возможность. Среди наших друзей в Центре Живой Любви была Колин Уилкокс — актриса, известная по фильму «Убить пересмешника». Покинув Центр, она вернулась к себе на родину, в Хайлендс, штат Северная Каролина, —небольшой городок в Грейт-Смоки-Маунтинз (национальный парк в горном массиве Блу-Ридж-Маун-тинз), расположенный на высоте примерно 5000 футов над уровнем моря. Сняв прекрасный столетний дом, она превратила его в элегантный ресторан и, как она это назвала, дом современной эстрады. Колин пригласила в Хайлендс Марка с друзьями на лето для выступлений в ее клубе «Хороший Дом», предложив им отдельный домик и небольшую зарплату. Я также была включена в список приглашенных в качестве девушки Марка. Это предложение показалось нам интересным и привлекательным, поэтому мы погрузили музыкальное оборудование в микроавтобус и отправились в Северную Каролину. Хайлендс расположен в зоне густых и пышных лесов, почти джунглей. Зимой его население не превышает нескольких сотен человек, однако многие богатые семьи из Джорджии и Флориды имеют там недвижимость и приезжают на лето, так как в горах летом прохладнее. Таким образом, летом население Хайлендса увеличивается до нескольких тысяч, и его единственная улица заполняется «кадиллаками» с чернокожими шоферами. По прибытии я получила должность главной официантки Хорошего Дома. Я никогда не работала официанткой, но легко вошла в курс дела. Каждый, кто работал в Хорошем Доме, был другом Колин и искателем истины, поэтому там царила особая атмосфера, которую немедленно ощущали все посетители, только переступив порог. Туристы среднего возраста, не отдавая себе отчета в том, что с ними происходит, расслаблялись, раскрывались и веселились от души. По вечерам в Хайлендсе обычно царило затишье, если не принимать во внимание танцы, которые проводились раз в неделю, поэтому Хороший Дом сразу же стал очень популярным местом. У нас вкусно кормили и, хотя Хайлендс был «сухим» округом, то есть нельзя было подавать спиртные напитки, люди приносили их с собой и покупали у нас содовую и другие добавки. Каждый вечер начинался с джаза и мягкой поп-музыки, которая звучала, когда люди ужинали. Двое наших очень талантливых друзей —Сьюзан и Джесси —исполняли ностальгические песни 20-х, 30-х и 40-х. Еще один музыкант, Боббин Зенер, пел свои собственные песни. Затем наш повар, Дейл Фоксуорси, выходил из кухни и исполнял несколько песен в стиле кантри, от которых у всех на глаза навертывались слезы. В перерывах Колин с друзьями исполняли комические скетчи. Наконец, примерно в 11 часов вечера, когда в клубе оставалась только молодежь, мы отодвигали столы к стенам и около часа танцевали рок-н-ролл. Закрыв Хороший Дом и убрав все внутри, мы шли пешком к нашему маленькому домику, который находился примерно в миле от клуба, и еще час-два болтали, пока возбуждение не спадало достаточно для того, чтобы заснуть. Дни в Хорошем Доме проходили очень интересно. Повсюду были музыка и творческая энергия. Мне нравилось работать официанткой, так как это предполагало общение с людьми и возможность хоть как-то служить им. Я применяла визуализацию, как можно отчетливее представляя себе размер чаевых, которые хотела бы получить, и обычно это срабатывало! Не все, однако, было так хорошо. С этим периодом у меня было связано немало эмоциональных трудностей. Колин была вспыльчивой, доминирующей личностью, и мне трудно было найти с ней общий язык. Вскоре после нашего прибытия я обнаружила, что у Марка началась очередная интрижка на стороне. Это ужасно меня расстроило, но, как это ни удивительно, я все еще не могла решиться на разрыв отношений. Во-первых, я ощущала сильную эмоциональную привязанность к Марку, во-вторых, чувствовала, что наши отношения еще не подошли к концу, что нам еще предстоит сделать вместе что-то очень важное. Поэтому я, вместо того чтобы выяснять отношения, стала фантазировать, как нахожу себе другого мужчину, который удовлетворяет мою потребность в контакте, близости и искренности. Я купила три поздравительные открытки, на каждой из которых было изображено что-то, что соответствовало моим представлениям об идеальных отношениях с мужчиной. Я повесила эти открытки в своей комнате и начала медитировать на них, применяя технику визуализации. Через несколько дней я познакомилась с Чарльзом. Он был привлекательным молодым человеком, фотографом, и делал потрясающе красивые фотографии природы. Он был чувствительным, теплым и нежным, и с эмоциональной стороны давал мне то, чего не мог дать Марк. Тем временем интрижка Марка закончилась, так как его очередная девушка уехала из города. Он довольно сильно ревновал меня к Чарльзу, но ничего не мог поделать. Я испытывала смятение, разрываясь между двумя мужчинами. Я любила их обоих и не хотела расставаться ни с одним из них. Конечно же, какая-то часть меня наслаждалась вниманием двух мужчин одновременно, но в то же время я ощущала вину и смятение. Размышляя над тем, как поступить, я ухитрялась делить свое время и внимание между ними. Лето закончилось, и это все сильнее отражалось на делах Хорошего Дома. Первоначально мы планировали закрыть его на зиму, но нам так понравилась наша деятельность, что мы просто не могли остановиться. Мы работали всю осень, хотя это уже был чистый убыток. Наши мнения относительно того, что делать дальше, расходились все сильнее. Однажды поздно ночью, когда мы все спали, раздался телефонный звонок —Хороший Дом горел! Когда мы прибежали туда, весь дом был объят пламенем. Уже ничего нельзя было сделать, и он сгорел до основания. К счастью, один из членов ансамбля, который жил в мансарде, в ту ночь отсутствовал. Наше музыкальное оборудование также практически не пострадало. Пожар начался из-за короткого замыкания в системе обогрева. Мы восприняли это как знак свыше — реакцию Вселенной на то, что мы слишком задержались на этом этапе, когда уже давно следовало перейти к следующему! Мы настолько влюбились в Хайлендс, что решили побыть там еще некоторое время. Музыканты записывали новый альбом. Пошел снег, а я никогда еще не жила в местности, где идет снег. У нас был уютный, красивый маленький домик, и мне нравилось совершать длительные прогулки в ослепительно белом лесу. Незадолго до Рождества мы решили отправиться обратно в Калифорнию. В Хайлендсе нам нечего было делать, жизнь там проходила мимо. Чарльз переехал в Калифорнию вместе с нами. «Уотэвер Паблишинг» Мы с Марком нашли дешевую однокомнатную квартиру в старом доме на углу Алькатраса и Шэттака в Окленде. Вскоре я стала менеджером здания (в обмен на бесплатную аренду), и мы начали его ремонтировать. Когда одна из квартир освобождалась, мы сдавали ее кому-нибудь из наших друзей. Мы вновь жили все вместе, только на этот раз у каждого была своя квартира. Это было идеальной организацией, так каку каждого теперь были свои отдельные кухня и ванная и каждый сам оплачивал свои счета! Каждый из нас жил отдельной жизнью, но в то же время мог встретиться с друзьями, просто спустившись в холл. Единственным отрицательным моментом во всем этом было то, что наш дом со всех сторон окружало уличное движение и бетон, нигде поблизости не было ни сада, ни хотя бы дерева. Чтобы как-то заработать на жизнь, я занялась работой по дому. Так как за жилье мы не платили, этих денег нам вполне хватало. Я подрабатывала уборкой еще во время учебы в колледже; мне нравилось делать это, так как работа в одиночестве позволяла мне сконцентрироваться на своих мыслях. Уборка всегда превращалась для меня в медитацию. Я вновь начала проводить семинары, иногда с Марком, иногда самостоятельно. Дэва Льюис, наш друг из Центра Живой Любви, обзавелся прекрасным большим домом в Беркли, в котором разрешил проводить семинары и нам. Дэва признал мои лидерские и педагогические таланты и всячески поощрял меня. Я быстро поняла, что мне не следует рассчитывать на семинары как на основной источник дохода, так как при этом я испытываю слишком большое напряжение и слишком переживаю о том, сколько соберется людей. Я решила разграничить семинары и коммерческую деятельность, и с тех пор прибыль от семинаров составляет лишь незначительную часть моих доходов. Сделав это, я смогла проводить семинары с большей любовью и вдохновением, без ограничений и скованности делясь своими идеями и мыслями с людьми. Я все больше и больше убеждалась в том, что на своих семинарах я скорее учусь сама, чем учу других. Я обнаружила, что преподавание — лучший для меня путь познания чего-либо. Я всегда стремилась учить тем вещам, которым сама больше всего хотела научиться. Работая над интересующей меня темой на семинаре, я сама начинала глубже ее понимать. Вопросы и проблемы других людей отражали мои собственные вопросы и проблемы, и, помогая другим людям, я помогала самой себе. Я училась доверять себе и ценить себя как интересную и замечательную личность, способную поделиться с другими чем-то важным. Во время своего пребывания в Тибетском Центре Марк работал наборщиком в издательстве «Дхарма Паблишинг», поэтому имел некоторый опыт в области книгопечатания. Его не покидала идея написать и издать свою собственную книгу. Наша брошюра «Воссоединение: инструменты трансформации», все еще пользовалась спросом среди наших друзей и участников наших семинаров. Мы слегка изменили ее оформление, Марк купил старую наборную машину и набрал ее текст. Мы одолжили у моей матери тысячу долларов, на которые отпечатали и переплели тысячу экземпляров книги. Затем мы отнесли часть тиража в «Шамбала Букселлерз» и уговорили их взять нашу книгу на реализацию. Это была наша первая книга; так родилось издательство Whatever Publishing. Мы отвели под издательство одну из комнат в нашем доме. Кухня была монтажной комнатой, большая кладовая — комнатой для набора, а гостиная — офисом. Один из наших друзей по Центру Живой Любви, Какому-Нибудь Дому и Хайлэндсу, Джон Бернофф, помог нам уладить финансовые и юридические формальности. (Впоследствии он стал называть себя Небесным Каньоном.) Они с Марком начали записывать альбомы оригинальной музыки в стиле Нью-Эйдж («Дыхание» и «Лепестки»), и таким образом у нашего издательства появился звукозаписывающий отдел. Мы составили список рассылки, который включал в себя адреса нескольких сотен друзей и участников наших семинаров, и начали посылать брошюры и рекламы нашего издательства по почте.
Воспользуйтесь поиском по сайту: ![]() ©2015 - 2025 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...
|