Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Глава 13 - Шесть ужасных лет




Прошло шесть лет прежде, чем я снова увидел Суваров. И, честно говоря, я

вспоминаю это время с сожалением, понимая, что я был тогда от своего

острова на расстоянии в 500 миль.

Для меня Суваров, однако, был вне пределов досягаемости. Власти не

обращали на него никакого внимания. Очевидно, они не одобряли моего

желания вернуться назад и сделали все возможное, чтобы у меня не было

даже малейшего шанса на это. Они делали так не из-за неприязни лично ко

мне – скорее, наоборот – но мне вскоре стало очевидно, что, по той или иной

причине, не может быть даже и речи о том, чтобы мне вернуться на остров.

Если бы я был богатым человеком, они не смогли бы остановить меня, но для

меня единственным шансом попасть на Суваров были шхуны, которые

контролировали власти. Прежде, чем встретиться с мистером Невиллом,

комиссаром- резидентом на Раторонге, которого я хорошо знал, я прошел

рентгеновское обследование моей спины в местном госпитале. Через пару

дней доктор показал мне мой рентгеновский снимок, и сердечно заверил

меня: «Нет признаков смещения или повреждения диска. Скорее, это похоже

на приступ артрита». Показав пальцем на непонятные черно-белые тени, он

добавил: «Вы видите – это здесь, где видны шероховатости».

Я с уважением посмотрел на снимок и спросил доктора, требуется ли мне

какое-либо лечение. Он ответил мне: «Нет, Том. Теперь вы в порядке, пока

вы, боже вас упаси, не станете поднимать что-либо тяжелое.»

 

Время от времени я возвращался со своей просьбой к мистеру Невиллу.

Ответ был неизменно отрицательным. Я был всегда вынужден уходить из его

офиса, говоря себе: «Нил, должен же быть еще какой-нибудь способ!»

И, конечно же, способ был – и у меня ушло шесть лет для того, чтобы найти

его.

 

Обрадованный этой новостью, я поспешил в офис резидента комиссара,

который был расположен на Мейн Стрит. Дверь была полуоткрыта, и я

увидел, что в офисе сидит мистер Невилл. Он, должно быть, тоже меня

увидел, потому что сказал: «Входите, Том!».

Немногие люди могли бы быть настолько же приятными и

доброжелательными ко мне, как мистер Невилл. До сих пор мы всегда

приветствовали друг друга фамильярно, встречаясь на улице, потому что в

таком маленьком городке, как Раро, формальности были сведены к

минимуму. Сейчас он сидел в рубашке за столом, а я вошел и стоял перед

ним, неловко сжимая в руках шляпу из плетенных коксовых волокон.

«Я думаю, вы знаете, мистер Невилл, о чем я пришел поговорить с вами?».

«Про Суваров, я полагаю?,» - он почти незаметно вздохнул. Глядя мне прямо

в глаза, он подошел ко мне: «Нет, Том, я боюсь, что ничего не получиться.»

«Но почему нет?», - в отчаянии спросил я. «Я не хочу вернуться на остров

прямо сейчас, но если буду напряженно работать несколько месяцев, то

смогу заработать достаточно денег для того, чтобы купить необходимые

припасы. Почему бы тогда мне не вернуться? Я доказал, что смогу выжить

на острове!».

Он помолчал около полминуты, а затем очень тихо, но дружественным тоном

сказал: «Все, что вы доказали, Том – это то, что, если бы не чудо, вы были бы

сейчас мертвы.»

«Но я не умер!»

«Поверьте мне, Том, я знаю, как вы себя сейчас чувствуете, но я –

представитель властей, а власти несут ответственность за свои действия. И

власти не полагаются на чудеса, знаете ли. Если бы они так делали, в

государстве был бы полный бардак.»

Интуитивно я понимал мистера Невилла. Не было больше смысла говорить об

этом. Мы просто пожали друг другу руки. Однако, когда я подошел к двери,

то не удержался и сказал: «Я собираюсь написать министру островных

территорий в Веллингтоне и попросить его о содействии».

Но у мистера Невилла нашлись ответы на все мои аргументы. Он сказал

тихо, продолжая улыбаться: «Конечно, напишите ему, если хотите, но вы

должны знать, Том, что это письмо все равно переадресуют мне.»

И я действительно написал. Однако, мистер Невилл оказался прав, потому

что ответ на мое прошение был отрицательным и пришел мне из офиса

Невилла. Очевидно, мое письмо попало ему на стол с резолюцией:

«Поступайте, как считаете нужным.»

И затем пришел в движение весь механизм власти – механизм, который

призван был остановить меня. Все, что необходимо было сделать властям –

это просто предупредить всех межостровных торговцев вроде Дика Брауна

или Энди, что, если они перевезут меня на Суваров, то у властей не будет

другой альтернативы, кроме как обязать их время от времени за свой счет

заходить на остров для того, что проверить, как я там живу. Так как

островные шхуны редко заходят на Суваров, потому что это стоит довольно

дорого, то вряд ли хоть один капитан взял бы на свои плечи такой груз.

У меня оставалась только одна надежда – найти частную яхту, но даже этот

шанс казался почти недоступным для меня. Раро, в отличие от Таити, не был

туристическим центром, поэтому здесь не стояли прогулочные суда – а даже

если бы и стояли, то смог бы я нанять их для того, чтобы перевезти себя и

все свои припасы?

Время от времени я возвращался со своей просьбой к мистеру Невиллу.

Ответ был неизменно отрицательным. Я был всегда вынужден уходить из его

офиса, говоря себе: «Нил, должен же быть еще какой-нибудь способ!»

И, конечно же, способ был – и у меня ушло шесть лет для того, чтобы найти

его.

Между тем, я должен был питаться, поэтому вынужден был устроиться

кладовщиком в Торговую компанию на островах Кука – в ту же фирму, на

которую я работал прежде на островах. Зарплата моя составляла 25 фунтов в

месяц. Безусловно, я ненавидел каждую минуту, потому что после Суварова

не мог заниматься подобной работой. Каждый раз, когда я работал на

складе, меня охватывала ностальгия. Сравнивая это скучное

сосуществование со свободной и яркой жизнью на острове, я не мог не

грустить.

Я чувствовал постоянное раздражение. В течение последнего 21 месяца я

использовал часы разве что для того, чтобы готовить уто, а теперь весь мой

день, казалось, подчинен этой адской тикающей машине. К тому же, в

течение последних двух лет моей единственной одеждой было парео, теперь

же мои ноги чувствовали меня неуютно в длинных брюках. Каждый раз,

когда я вдыхал воздух, то задыхался от паров бензина автомобилей,

проезжающих мимо окна офиса на заправочную станцию. Только изредка

мне что-либо напоминало о Суварове. Я нашел квартиру за 10 шиллингов в

неделю, и мое новое жилье располагалось у воды, за городом. Когда ветер дул

с моря, я мог слышать удары волн о рифы. Неподалеку от моего нового дома

сосед держал кур, и каждое утро, как и на острове, меня будил петушиный

крик.

Но не надо думать, будто моя жизнь на Раро была тосклива – я не шел с

работы с таким несчастным лицом, что меня сторонились все прохожие. У

меня были друзья, а также много работы, но, конечно же, не проходило ни

одного дня, чтобы я подумал о Суварове.

Раро во многом остался таким же, как и до моего отъезда. Мейн Стрит была

такой же пыльной, Резиденция казалось такой же нерушимой. На берегу

залива Аватиу построили новый склад, и на краю деревни Аваруа теперь был

новый магазин. Я обнаружил также, что увеличили радиостанцию вблизи

взлетно-посадочной полосы. Но, в основном, город оставался таким же –

спокойным небольшим поселением вблизи океана, омывавшем пляжи, а

позади которого высился пик Те Манга высотой 2000 футов – крупнейшая

вулканическая гора на острове.

Вскоре, несмотря на свои чувства, я начал привыкать к новой жизни. Я

больше не возмущался тяжелой жизнью кладовщика. Каждое утро в 7 часов

до открытия магазина я заходил домой к менеджеру и брал ключи. Мой

собственный крошечный офис, который располагался в углу склада,

напоминал мне мой кабинет на Суварове. Из мебели там были только стул и

стол – но на этом сходство и заканчивалось, потому что, когда я спешил

открыть магазин каждое утро, я смотрел не на коралловую дорожку,

ведущую к морю, и пальмы, а на заправку, стоящую на краю грунтовой

дороги, такой пыльной, что ее нужно было поливать водой каждый день,

когда не было дождя.

Я смотрел на эту удурчающую картину несколько мгновений перед тем, как

достать тяжелую связку ключей и отправиться открывать все склады,

расположенные вокруг магазина, которые, как это водится на островах,

были заполнены самыми разнообразными товарами.

Магазин, где я работал, занимался не только продажей продуктов питания

на Раторонге, но также распространением товаров во все магазины,

которыми владела компания и в которых я проработал так много лет,

расположенных на маленьких островках. На каждом из больших складов,

которые я отпирал каждое утро, хранились сыпучие продукты, и я был очень

озабочен этой стороной своей работы – я должен был следить за уровнем

запасов на каждом складе: начиная от муки и заканчивая консервами. При

необходимости, мне нужно было организовать временных рабочих для того,

чтобы быстро выгрузить товар. У компании была площадка, заправка и

магазин – так что, по крайней мере, моя работа не была однообразной.

На выходных я брал свой велосипед и пытался побороть свое вечное уныние,

проезжая около 20 миль по дороге, которая шла вокруг острова. Такие

упражнения заставляли меня чувствовать себя лучше.

И, конечно же, у меня еще был Энди. Всякий раз, когда он возвращался из

поездки, я ездил на расстояние в 7 миль для того, чтобы посетить его на 50 –

акровой плантации.

Никто не знал лучше, чем Энди, как я хотел вернуться – но он был не в

состоянии помочь мне. Даже сейчас я помню, что он говорил мне в один

знойный вечер, когда мы сидели с ним на веранде, пока его жена готовила в

доме.

Я помню этот вечер необычайно четко. Я и сейчас могу представить себе

веранду с большим столом из таману, который Энди сделал специально для

этого места. Мы сидели на сиденьях с подушками, где я и Фрисби, бывало,

беседовали часами, опираясь локтями на стол. Тем вечером он принес

бутылку виски и содовой.

Энди любил эту веранду потому что, как и многие моряки, он получал особое

удовольствие, глядя на свой сад и наклонную подстриженную лужайку,

которая доходила до дороги. По лужайке тоже шла дорожка, вдоль которой

были высажены африканские ромашки, розы и множество цветов в

горшках, скомбинированных с кустарниками гибискуса, на которых цвели

желтые, белые, красные и даже фиолетовые цветы.

Я помню, как посмотрел на него через стол и спросил: «Как ты думаешь,

каковы мои шансы на возвращение?».

Он протянул мне стакан виски перед тем, как ответить: «Я думаю, Том, что

власти никогда тебя не отпустят».

Хотя мне это и самому было известно, его слова прозвучали для меня, словно

ужасный приговор. Я знал, что власти будут неумолимы ко мне. И все же,

несмотря на отчаяние, я подсознательно знал, что, так или иначе, я добьюсь

своего.

В то время у меня появился еще один друг, Рон Пауэлл, верфи которого

находились в нескольких минутах ходьбы от моей лачуги. У меня появилась

привычка заходить к нему и вечерами смотреть, как он строит корабли. Я

всегда восхищался кораблестроителями, но в Роне меня привлекало также

еще и то, что он посещал Суваров. Конечно же, мы часто говорили об острове

и я не скрывал своего желания вернуться назад. И тогда он одним грустным

вечером предложил: «Давайте построим лодку и тогда вы сможете вернуться

на Суваров!».

"Вы это серьезно?", -удивленно спросил я.

«Конечно же, да!». Его приятное и веселое лицо просто сияло. «Вы можете

воспользоваться верфью – здесь еще много места. Давайте, Том мы можем с

вами взять за основу масштабные чертежи».

Я, конечно, не кораблестроитель, но прямо из магазина я поспешил домой к

Рону, где мы работали допоздна над чертежами. Конечно, я не смог бы

построить лодку, на которой смог бы доплыть до Суварова, но мог бы

использовать подобное судно, когда попаду туда. Лодка должна быть легкой

и прочной, практически без киля и имеющей V-образное дно для того, чтобы

я мог управляться с ней самостоятельно, вытягивать ее на пляж и

переворачивать для того, чтобы покрасить. Прочной она должна быть

потому, что я хотел использовать лодку не только для того, чтобы плавать по

мелководью, но и для того, чтобы пересекать восьмимилевый залив.

Когда мы закончили чертить – это был великий момент. Согласно чертежам,

это должна быть лодка длиной 12 футов, с надводными бортами в 18

дюймов. Мачта должна была быть высотой 12 футов, так что я смогу

уложить ее в лодку, когда это будет необходимо.

«Когда мы начнем ее строить?», - воскликнул я, потому что эти чертежи

придали моей жизни новый смысл. Это было новое начало, веха – называйте

это, как хотите. Я знал, что каким-то образом строительство лодки приблизит

меня еще на шаг к Суварову.

Рон снисходительно посмотрел на меня и ответил: «Вы можете работать на

моей верфи тогда, когда вам это будет удобно. Я думаю, что вам удобно

будет приходить после работы».

И я начал строить свою лодку.

Я никогда не оглядывался назад, но у меня вечно не хватало времени.

Строительство лодки требовало от меня мастерства и терпения, энергии и

концентрации. Вечер за вечером, отработав полный рабочий день в

магазине, я спешил сделать свои домашние дела, чтобы потом пойти на

верфь. Но прогресс, кажется, был минимальным, пока мне не улыбнулась

удача.

Это произошло через год, когда умерла моя мать, и когда ее имущество было

окончательно разделено, я неожиданно для себя обнаружил, что стал

обладателем 240 фунтов. На следующий же день я уволился из магазина.

Я знаю, что это было довольно импульсивным поступком - вот так резко

бросать работу, хоть и скучную, но все же дающую мне стабильность,

которая на островах имела совсем иное значение, чем на западе. Если бы

что-то пошло не так, то я всегда мог взяться за другие виды работ. К тому

же, мои издержки редко превышали один фунт в неделю, и мое

непредвиденное наследство обеспечило меня на несколько лет вперед. Кроме

того, я был одержим идеей строительства лодки – ее завершение было для

меня каким-то образом связано с возвращением на атолл. Я начал думать,

что не смогу вернуться туда без лодки, и как только она будет построена, все

сразу станет на свои места. Хотя, на самом деле, конечно же, это было не

так, но у меня в голове все равно засела мысль, что я должен построить ее

как можно скорее.

На самом деле, это заняло у меня год – и я вбил каждый из сотен гвоздей

своими руками. И даже тогда, когда лодка была закончена, я не пользовался

ей – я поклялся, что не спущу ее на воду до тех пор, пока не достигну

Суварова. Мои друзья после окончания строительства спрашивали меня: «Эй,

Том, почему бы тебе не спустить лодку на воду?». Я неизменно отвечал на

такие вопросы: «Мне на Раторонге не подходят условия плавания». Ни одной

живой душе я не сообщал истинных причин, предпочитая держать лодку за

своим домом, где установил рамки, покрытые листами кровельного железа

для того, чтобы закрыть ее от дождя. С годами мне, однако, стало казаться,

что я останусь на Раро навсегда, и я стал почти забывать, как я связывал

строительство лодки со своим возвращением на остров. Теперь иногда я

почти боялся, что моя мечта осуществится, потому что шли годы, а я старел.

Моя скучная, но размеренная жизнь действовала на меня, словно

обезболивающее, пока однажды вечером, говоря с Энди о прошедших

временах, я был поражен искренности, которая прозвучала в его голосе,

когда он перегнулся через стол и сказал мне: «Брось, Том! Ты понимаешь, что

прошло уже 5 лет с тех пор, как ты покинул Суваров?».

Его слова прозвучали для меня, как гром с ясного неба. Прошло пять лет! И

мне скоро будет 60!

Этим вечером я вернулся в свое маленькое жилье и уныло осмотрел на вещи,

которые приобрел со дня своего возвращения. Уже 20 пакетов были собраны

и стояли напротив стенки – готовые к нужному дню. Там лежало множество

приобретенных мною вещей: шлифовальный круг, который я не мог себе

позволить приобрести в первую поездку, плотницкий рубанок, еще две пилы,

пару рулонов проволочной сетки, несколько длинных досок для того, чтобы

сделать полки или стол. Я даже купил оцинкованную ванну.

Сделав себе чашечку чая, я задумался о том, не были ли все эти покупки

напрасными. Вот я стою – почти шестидесятилетний мужчина – стареющий

идиот, который все так же гонится за своим идеалом, который уже давно

недостижим? Почему бы не посмотреть правде в глаза и жить той жизнью,

которая, кажется, устраивает всех остальных людей? Даже Энди – и тот

сказал мне «Брось эту затею!».

Если бы не было американца по имени Лорен Смит, который плавал на

Раторонгу, я думаю, что мог бы совсем пасть духом.

Но Смиту, который, к счастью для меня, решил остаться на некоторое время,

было суждено принести мне весть, которую я уже и не мечтал услышать.

Лорену (или, как я называл его, Смитти) было около 60 лет и он имел

веселый, общительный характер, любил острова и был совершенно доволен

жизнью, плавая с одного острова на другой, берясь за работу, когда ему

нужны были деньги. Хотя он и владел 30-футовой лодкой под названием

«Таити», которая хоть относилась к типу таитянских судов, называемых кетч,

но не была построена на этом острове. Он решил немного пожить на

Раторонге и поработать на складе. Мы с ним довольно часто встречались, и

однажды он спросил меня, не помогу ли я вытащить лодку из воды, чтобы

покрасить ее. Так на Раторонге не было стапеля, то приходилось действовать

при помощи блоков и веревок.

Естественно, я протянул ему руку помощи и даже помог покрасить лодку.

Как только работа была закончена и мы спустили «Таити» обратно на воду, я

начал постоянно посещать Смита на его лодке для того, чтобы поболтать.

Безусловно, мы говорили о Суварове. Я рассказывал о своей жизни там так

часто, что боялся, что наскучу ему. Но однажды вечером, когда мы немного

выпили в его каюте, Смитти неожиданно повернулся ко мне и сказал: «Том,

если вы действительно хотите попасть туда, я отвезу вас».

Я почти уронил свой бокал и поперхнулся.

«Том, я серьезно», - добавил он.

Я был так ошеломлен, что сначала даже не мог ничего ответить, но когда я

все-таки смог это сделать, то заставил себя, несмотря на всплеск эмоций,

отнестись к этому предложению практически – потому что не хотел, чтобы

оно оказалось миражом, который ускользнет у меня из рук.

«Это прекрасное предложение», - ответил я настолько спокойно, насколько

мог, - «но вы знаете, Смитти, все мои вещи на борт не поместятся.»

«Ну и что», – сказал этот замечательный человек», - «нам просто нужно будет

сделать две ходки».

Но даже теперь я отказывался поверить ему.

«Но тебе придется перевозить и мою лодку». Должно быть, со стороны

казалось, что я пытаюсь отговорить его. «Ты не сможешь этого сделать».

«Ничего,» - ответил он без колебаний – тогда мы отбуксируем ее».

И только тогда я позволил себе поверить, что действительно смогу вернуться.

Мне никогда не приходило в голову спросить у него, почему он сделал мне

такое щедрое предложение, я просто без колебаний принял его, хотя сейчас,

оглядываясь назад, понимаю, что он хотел отплатить мне за помощь,

которую я оказал ему при покраске лодки. К тому же, он испытывал

настоящую страсть к приключениям.Мы с ним беседовали всю ночь. К тому

времени, как я вернулся домой, я не только знал, что вся эта задумка

реальна, но то, что мы должны отплыть в течение следующих трех недель.

Уже на следующий день я начал переправлять все свои пакеты другу,

который жил напротив причала «Таити» и у которого имелся пустой сарай. С

тех пор каждый вечер я складывал какие-либо из своих вещей на борту

лодки. Я еще раз пересмотрел все запасы, которые сделал за много лет. На

этот раз, хотя я и купил почти то же самое, мои поправившиеся финансы

дали мне возможность закупить все это в больших количествах. Из своего

первого пребывания на острове я извлек множество уроков, я был полон

решимости не забывать о них каждый раз, когда посещал магазины. Прежде

всего, я помнил о том, как нуждался в мясе, так что в этот раз купил в три

раза больше тушенки, чем раньше. Также я купил побольше чая и сухого

молока, потому что знал, как буду несчастен без вечерней чашечки чая на

пляже.

У меня оставались также моя посуда и кухонные принадлежности;

большинство моих инструментов были в отличном состоянии, тем более, что

я накупил новых за все эти годы. Но в первую свою поездку мне очень не

хватало садовых инструментов, поэтому теперь я купил себе хорошие грабли,

большие вилы, лопату и тачку для верхнего слоя почвы – я знал, что они

пригодятся мне при восстановлении сада. Так как я знал каждый закоулок

на складах Торговой компании островов Кука, то был в состоянии добыть все

виды запасов. Когда я купил садовый инвентарь, менеджер дал мне банку

удобрений. Все, казалось, хотят помочь мне. Один из мужчин в магазине

подарил мне набор малярных кистей потому что я упомянул, что вынужден

был сделать их на Суварове самостоятельно. Еще одна вещь, которую я

приобрел – это полдюжины маленьких кисточек, предназначенных для

опыления моих помидоров.

Новость о моем отъезде вскоре стала известна всем в Раро и я снова

почувствовал на себе людскую доброту в течение этих трех недель, на

которые пришелся пик моей суеты, а также задумчивую зависть, как если бы

люди были готовы отдать все ради того, чтобы решиться на аналогичное

приключение.

Действительно, однажды у Дональда, когда я покупал пару мешков сахара,

один из помощников, которого я знал в течение многих лет, посмотрел мне в

глаза и выпалил: «Том, возьмете меня с собой?».

Это был веснушчатый человек лет сорока пяти – довольно молодой, по

сравнению со мной. В его голосе прозвучало практически отчаяние, и я

понял, что он хотел сказать это еще с моего прошлого отъезда. Бедняга!

Но то, о чем он просил, было невозможно осуществить, и все, что я мог ему

ответить, было «Мне очень жаль». И мне действительно было жаль, потому что

это был славный малый. «Так не получиться, Джим, поверь мне. Я

возвращаюсь на Суваров потому, что мне нравится жить в одиночестве – и

если мы окажемся там вдвоем, то через месяц будем грызться, как кошка с

собакой.»

Мне на острове нужен был только один компаньон – кот. Миссис Воришка и

г-н Том-Том давно уже исчезли из моей жизни и были заменены другой

дамой. (Как и у моей лодки, у нее пока еще не было имени. Наверное, в тот

период у меня было туго с именами!). Я решил не заводить кошку, пока не

отправлюсь в свое путешествие во второй раз, но зато планировал взять с

собой 2 петухов и 6 кур. Так как на лодке не было места для клетки, которую

я построил для них, то я решил поставить ее на корме моей лодки, которую

мы будем буксировать в первую ходку и оставим на острове, а затем

вернемся за другими вещами.

Теперь меня беспокоила только одна вещь – как мне заплатить за свою

поездку. Я знал, что Смитти – человек небогатый и чувствовал, что это было

бы слишком – попросить его расплатится за топливо для двигателя. Нам

нужно было сплавать туда и обратно два раза, а путь в один конец составлял

513 миль – итого выходило более 2000 миль всего.

Итак, за несколько дней до того, как я закончил погрузку первой партии

груза на лодку, я подошел к Смитти и протянул ему пачку банкнот – 50

фунтов.

«Зачем это?,» - удивленно спросил меня он.

«Это за то, что ты отвезешь меня на Суваров», - ответил я.

Мгновение он молча смотрел на меня, затем взял деньги. Мы никогда больше

не возвращались к обсуждению этого предмета, но я стал чувствовать себя

гораздо лучше потому, что оплатил свое путешествие.

Мне осталось оповестить только одного человека –мистера Невилла,

комиссара-резидента. Я знал, что он, должно быть, уже в курсе моих планов,

но чувствовал, что должен лично встретится с ним и поговорить, как

мужчина с мужчиной, потому что, несмотря на все те разы, когда он

отказывался помочь мне, он всегда вел себя безукоризненно вежливо. Мы с

ним так и остались чем-то вроде приятелей, которые никогда не станут

друзьями. Мне не хотелось, чтобы он думал, что я проворачиваю это дело за

его спиной.

Реакция на мое сообщение у него была такой, как я и предполагал. Я пришел

к нему за несколько дней до отплытия.

«Мистер Невилл», - сказал я ему, - «я собираюсь на Суваров».

Он улыбнулся. «Да, Том, я знаю о том, что вы покидаете нас». И затем,

поскольку это уже не было его служебным делом, он повернулся ко мне,

пожал мне руку и сказал: «Удачи, Том!».

В последнюю ночь перед отплытием я обошел своих самых близких друзей

для того, чтобы попрощаться, думая о том, что мне уже 60 лет и гадая,

скольких из них я увижу снова. Энди не оказалось в порту, так что я приехал

к нему на велосипеде для того, чтобы выпить с ним напоследок. Он сел за

стол напротив меня. Между нами стояла бутылка рома. И тогда он произнес

фразу, которая доставила мне огромное удовольствие: «А ты никогда не

сдаешься, Том, не так ли?» Старейший из моих друзей выглядел слегка

озадаченным. «Хотел бы я знать, за что ты так сильно любишь Суваров».

«Я и сам не знаю, Энди», - ответил я. «А, может, и хорошо, что не знаю».

Я поехал обратно домой и пошел к Рону Пауэллу, чья поддержка в

строительстве лодки убедила меня пообещать себе, что он должен

присутствовать, когда, я, наконец, решусь спустить ее на воду. Вместе мы

дотащили ее до воды и затем, в первый раз, я сел в нее. Она вела себя

прекрасно, как будто знала, что именно я построил ее. Мы еще должны были

выпить за прекрасный запуск, затем к нам присоединился и Смитти, а потом

еще один-два человека, и мы сидели вместе почти до рассвета.

Казалось, попрощаться со мной тем мартовским днем 1960 года пришла

половина Раро. Было очень трогательно, когда люди выстроились в линию на

набережной. Старые знакомые пришли для того, чтобы пожелать мне удачи.

Кто-то принес мне фунт чаю. Леди, которая жила в большом доме недалеко

от меня, принесла печенье, которая она испекла сама. И почти в последний

момент перед отплытием друг, у которого я оставлял свой велосипед, сбежал

вниз по набережной, задыхаясь и размахивая какой-то тонкой черной

палкой.

Это был мой велосипедный насос!

«Вам он пригодился в последний раз,» - выдохнул он, - «я подумал, что он,

возможно, потребуется еще раз!».

Потом мы отплыли, и вскоре уже выходили из гавани. Позади нас Раторонга

становилась все меньше. Сначала из вида исчезли люди, потом белые дома,

затем – церковь, и, наконец, только Те Манга виднелась на горизонте.

Несмотря на все мои волнения и ожидание этого дня, в горле у меня стал

комок. «Разве это не смешно» -, думал я, -«как много времени ты потратил на

то, чтобы убежать от друзей, а теперь вот испытываешь сожаление, когда

это, наконец, произошло».

«Эй, Том,» - прервал мои размышления Смитти, - «встаньте за руль, а я пойду

проверю, как там работает мотор».

Для размышлений больше не осталось времени. Мы были в пути – обратно на

остров, куда я так стремился.

 

Остров для себя

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...