 |
ЗАСЕДАНИЕ 9 ИЮНЯ (утреннее) 5 страница
|
|
|
|
') Первоначально: «не может».
гласия Англии и прежнего русского правительства. Франция, Англия и Италия требуют больших захватов и, кроме того, контрибуции в 100 миллиардов, а Россия желает мира без захватов и контрибуций. Это, по-вашему, не противоречие? Где же истина? Чего желает свободный русский народ? Военных целей1) держав согласия, от которых Россия еще не отказалась, или неоднократно долетавшие до нас из рядов русской армии отзвуки желаний заключить мир? 2)
Если новое русское правительство, подстрекаемое своими союзниками, желает убедиться в том, стоят ли еще на нашем восточном фронте германские дивизии тяжелых орудий, пусть оно это сделает. Поступая таким образом, оно, конечно, отдалится от идеи общего мира и пойдет дальше по тому пути, на который с таким успехом вступило уже прежнее русское правительство, по пути к новым братским могилам. Тогда вы, наконец, убедитесь в том, что ваш могильщик — Англия. Как она для своих целей 13 лет тому назад довела вас до войны с Японией, так она и теперь погубит вас для того, чтобы поддержать и укрепить свою всемирную власть. Главнокомандующий германским Восточным фронтом».
На это последовал ответ: «Приняв только что провокационный радио германского главнокомандующего, мы, объединенные любовью к нашей родине, призываем всех верных сынов России заклеймить презрением новое выступление немецкого кулака и призываем всех к полному доверию нашему революционному правительству. Мы идем и будем итти к старым могилам наших братьев, дабы приобрести счастье и свободу. Одна из частей русского революционного фронта».
Вот, товарищи, нас призывали не заключать никакого сепаратного мира ни с какими капиталистами и главным образом с русскими. Нам говорили о борьбе со всеми капиталистами, как будто бы в других странах уже происходит 3) эта борьба, как будто бы в других странах есть какие-то союзники, не в настроениях, а в действиях, которым мы можем подать руку для международной борьбы с капитализмом. Но нам предлагают уничтожить сепаратный мир с собственными капиталистами. Нам говорят о необходимости отказа от поддержки союзных капиталистов. Нам говорят, что только таким путем мы придем к торжеству мировой революции. Что значат эти слова практически, товарищи? Практически совершенно бессознательно эта линия поведения является союзной для тех обращений к русской демократии, которые позволяет себе делать немецкий принц. (Аплодисменты. )
|
|
|
И что же, товарищи, эти разговоры, которые здесь были о договорах союзников, о французских капиталистах, о том, что Англия, как 13 лет тому назад, желает нас погубить, что-де эти тезисы-—они не встречают отзвука в капиталистических кругах германских, в капиталистических феодальных кругах? По признанию самого гражданина Ленина, капитализм германский не боится бросать эти лозунги в нашу массу и идет с нами. Потому, товарищи, что есть идея и есть жизнь. И та программа, которая вам предлагалась, в современной конъюнктуре мировой жизни будет означать не начало мировой революции, а конец революции в России, и будет означать практически, что мы, выйдя слабыми из своего положения международного, окажемся в распоряжении той ближайшей капиталистической державы, которая также нуждается и особенно нуждается в рынке и в территориях для эксплуатации.
’) В подлиннике: «В военных целях». —2) Так в подлиннике. —3) В подлиннике: «проходит».
Мы, большинство русской демократии, мы считаем, что путь, который вам сейчас только предлагался, ведет не к торжеству и победе революции в мире, и даже демократии в мире, а ведет к погибели всех идей и задач, которые мы достигаем и к которым мы стремимся. Ведь, и гражданин Ленин говорил вам, что капитализм — явление международное, что то, что происходит сейчас, является не результатом индивидуальной воли отдельных людей, представляющих класс, а результатом экономического и исторического развития. И, предлагая тот же самый метод, который предлагался во внутренней политике, —борьба с собственными капиталистами, уничтожение собственных капиталистов так, как говорилось тогда, путем физического устранения, путем изъятия одной России из законов и процессов обще-исторического развития, —чего же мы достигаем? Мы выводим Россию и русскую демократию из тех исторических условий, в которых находится весь мир. Мы будем пытаться делать бунт не против людей, а бунт против экономических законов развития. Мы будем пытаться напряжением индивидуальным уничтожить известные законы экономического и исторического развития. Конечно, товарищи, этот путь не приведет ни к каким другим результатам, кроме нового краха, новой гибели тех начинаний, тех начал, за которые мы боремся. Как сказал правильно докладчик Дан, мы ведем борьбу за наши идеалы и цели, поставленные нами, с соблюдением исторической обстановки, в международном масштабе. Мы идем постепенно, организуем демократию под новыми лозунгами. Мы идем постепенно и заставляем как правительство нашей собственной страны, так и правительства демократических стран Европы постепенно переходить на наши позиции под влиянием все более и более организующегося общественного демократического мнения.
|
|
|
Вы читали только-что то, что говорило большинство германских социал-демократов в Стокгольме [127]. Если вы сравните их выступление с речью г. Рибо, произнесенной во Франции, вы увидите, что дистанция вовсе не большого размера и что и та и другая группы не так далеко отошли друг от друга, потому что обе стороны не признают начала самоопределения, поскольку это касается территории, в которой они заинтересованы.
Нам говорят в этой прокламации, в этом заявлении в Стокгольме немецкого большинства, что война уже разрешила вопрос о независимости Польши и Финляндии, но они не говорят, что эта война разрешила уже вопрос о самоопределении полном, если пожелают, независимости территории той же Эльзас-Лотарингии. (Аплодисменты. ) Этого там не сказано. Нам говорят, что политика Временного Правительства осталась та же самая и что мы служим интересам капитализма. Есть предел, когда незнание становится заведомым искажением истины! (Аплодисменты. )
|
|
|
Товарищи, в чем же заключалась борьба этих трех месяцев? Произносят имя Милюкова. Но разве он заседает во Временном Правительстве? Разве он находится сейчас в том органе революционной власти, которая управляет государством? Его там нет. Политика Временного Правительства в совершенно категорической форме в военной международной области идет по тому пути, который указывает ей разум демократии и интересы международного торжества демократических идей. (Аплодисменты. )
Мы можем отвечать сами за себя и сами за себя отвечаем. Мы можем вместе с тем оказывать наше влияние на мировую политику, на политику наших союзников; мы можем констатировать только одно, — что наше влияние дает положительные или отрицательные результаты. Я рад засвидетельствовать, что наша политика международная дает, несомненно, огромные и положительные результаты. Вам известно, что вопрос о конференции и пересмотре договоров уже поставлен и не только поставлен, но принципиально это сделано возможным в среде всех союзников. Мы совершенноопределенно и последовательно эту линию международной политики проводим.
Мы считаем, что она единственная, которая ведет к торжеству тех задач, которые мы себе ставим. А в это время утверждают, что мы действуем под -влиянием или исполняя желания не русской демократии, а русских банкиров-капиталистов. Ведь если бы это было так, то переворот и замена состава Временного Правительства были бы в другую сторону, потому что всякая власть есть отражение соотношений реальных сил в стране. И если реальная сила и действительная власть капитализма в настоящее время была бы в России превалирующей, то этот переворот был бы не в нашу сторону, а в сторону политики Милюкова, и наоборот, если бы мы видели признаки, что германская демократия имеет достаточно силы реальной для того, чтобы заставить свое правительство итти демократическим путем, то это выразилось бы не прямо в международной политике, а сначала во внутреннем перевороте. (Аплодисменты. )
|
|
|
Товарищи, я спрашиваю вас: что же гражданин Ленин, почему он по дороге в Россию [через это] совершенно одинаковое капиталистическое государство, подчиненное идеалам капитализма и реакции, почему он не остановился в Германии и там не проповедывал то, о чем говорил здесь? (Бурные рукоплескания. Голоса: «Браво, верно», «В Германию Ленина.. »).
Товарищи, разве задача сторонников интернационалистической*) политики заключается в том, чтобы ускорять то движение, которое идет по правильному пути там, где оно совершается, а не итти туда, где его еще нет, и, несмотря на личный риск, бороться там, хотя бы и сесть рядом с Либкнехтом в такую же тюрьму? (Аплодисменты. )
Возможно, что свободные условия, в которых мы живем, доказывают, что соотношение сил в Российском государстве, несомненно, определяет и определило уже полную победу русской демократии. Мы идем путем продуманным и прочувствованным, мы идем путем, который ведет русская демократия, — не путем мечтаний и не путем фантастических попыток совершить в самом слабом, в самом отсталом в капиталистическом развитии государстве первый скачек от полуразвитого капиталистического государства в государство социалистическое. Нет, мы идем путем, который ведет к торжеству наших идей социализма, идей демократии в международном масштабе. Мы хотим, товарищи, эту единственную в свете страну, победившую старый строй в полном смысле этого слова и создавшую возможность нового демократического строительства, не только политического, но и социального, мы хотим этот авангард демократического социалистического движения в Европе закрепить и создать из него реальную международную, силу, заставить с нею считаться всех, кто думает, что русская революция есть распад, есть растление и расслабление, есть почва, для торжества чужого капитализма. Мы хотим, чтобы такие обращения к русскому свободному народу от немецких принцев больше не2) повторялись... (Бурные аплодисменты. )
Я не буду, товарищи, вдаваться в детали, предлагавшиеся вам международной программой, но ведь эта программа говорит, что в известный: момент революционному народу пришлось бы защищать свое существование, свои идеи, и это направление говорит, что не к маниловщине, не к пре-
’) В подлиннике: «индивидуалистической». —2) «не» вписано.
|
|
|
кращению войны, не к вЫиз рио ап1е зовет оно, а зовут они к войне всех социалистов и пролетариатов против всех капиталистов. Но если этих условий нет, если всякое ослабление наиболее демократического государства в Европе будет торжеством реакции и правовой и социальной, то мы не можем ни на одну минуту, товарищи, расседлывать наших лошадей и втыкать штык наш в землю. Этого сделать мы не можем, потому что все равно в международных условиях, которые мы переживаем, нам придется эту программу исполнять, — программу зашиты революции демократией, но, может быть, начинать ее из таких исходных пунктов, где не окажется силы для организации и противопоставления мощности демократической армии мощности армии капиталистической. Мы идем этим путем. Мы считаем, что никакой другой путь в настоящих международных условиях невозможен. Я думаю, что каждый, кто слышал то, что здесь говорилось, может определенно сказать: нам, кроме плана, предлагаемого большинством русской демократии, никакого реального плана не, предлагается, кроме революционной и социальной авантюры, построенной на предположениях, исключающих из своих оснований всякую ссылку на научный социализм, на доктрину демократии, на опыт и на ту обстановку, которую мы переживаем.
Я думаю, что итти по этому пути мы не можем, товарищи, и мы в настоящее время организуем страну и организуем армию. Мы организуем армию так, чтобы она была боеспособна, чтобы она способна [была] исполнять свой воинский долг обороны и наступления. Мы знаем, и это., уже сказал докладчик Дан, это подтверждают и все *) научные, в особенности именно германские, авторитеты, что пассивная оборона, —это не оборона, а добровольное соглашение на разгром, поэтому там так усиленно указывают на то, что мы с вами не воюем, ожидая вашего ответа. Не даром в телеграмме, оглашенной сегодня в газетах, Гримм указывал, что единственная опасность скорейшего заключения мира с Россией заключалась бы в неосторожной попытке начать наступление на Восточном фронте. Не напрасно нас стараются запугать, когда видят, что мы не хотим исполнять чужую волю, а хотим жить так, как мы хотим. Нам грозят тяжелой немецкой артиллерией. Что же вы, товарищи, вы этих угроз испугаетесь? (Голоса: «Нет». ) Разве это радио-сообщение не раскрывает вам всю глубину того международного скандала, который происходит и который поистине позорит честь и достоинство русской демократии и русской революции?
Говорят: не идите в поводу у ваших союзников. Но мы не идем в поводу. Я вам должен сказать, что дано категорическое запрещение русским войскам участвовать в высадке около О.... 2)[128]. Это не есть хождение в поводу, — это есть самостоятельная международная политика. Но для того, чтобы иметь возможность говорить полным голосом, голосом силы, голосом, который бы уважали все, мы должны быть. организованы, как совершенно правильно здесь говорят, не только прокламациями, но и реальной силой. Мы действуем на наши союзные правительства, несомненно, гораздо больше демократически, чем полуабсолютическое правительство Германии и Австрии; мы действуем на них влиянием нашей революции, действуем на них обаянием силы русской демократии и дипломатическими действиями; там мы опираемся на постепенно меняющуюся психологию и настроение демократических масс, между тем мы должны определенно итти
> ) Слово: «все» вписано над зачеркнутым «те». —2) В «Известиях»: «Охриды».
на помощь тем народам, которые хотят, — как об этом здесь говорил гражданин Ленин, — свободу самоопределения. Вместе с тем, мы должны оградить свою собственную свободу на самоопределение, свою собственную независимость и право жить свободно, в условиях политических и в условиях экономических.
Всякий марксист знает, что экономическая свободная жизнь, особенно жизнь демократического государства, зависит также и от того, в какой степени они могут противопоставить себя давлению интернационального и чужого капитала. Вместе с тем, мы должны, товарищи, действовать и на правящие классы Германии. Нам говорят, что есть какие-то огромные массы, которые ждут, когда мы у себя все раскрошим, когда мы у себя создадим новое царство, которого еще никто не видел, и сами мечтатели конкретно его изложить не могут, но они ждут, они не действуют, а действия их направлены в огромной массе, как я говорил, как раз к поддержке германского правительства, его задач и целей войны. И поэтому, чтобы сделать более свободными условия для их пропаганды, чтобы дать возможность товарищам гражданина Ленина у себя, в Германии, так же свободно, как и нашими усилиями русской демократии, проповедывать здесь, мы должны во что бы то ни стало действительно все правительства заставить признать наши лозунги войны, т. -е. мира на основании самоопределения всех народов.
Нам говорят, что Совет Рабочих и Солдатских Депутатов требует мира во что бы то ни стало 1). Неправда, мы говорим о мире на основании самоопределения всех народов, и в ответ на это нам говорят: кто вам поверит, когда вы продолжаете аннексировать ваши собственные провинции. Нам говорят: чтобы доказать правильность тезисов, уведите кавказскую армию из свободной армянской республики. Я должен сказать, что здесь выявлено 2) такое невежество в обстановке кавказского фронта, такое представление о том, кто находится в Армении, и что будет со свободным армянским народом, если уйдет русская армия, — что здесь совершенно спорить не приходится. Я не буду отвечать на обвинения по отношению к Финляндии и к Украине. Никто никогда не запрещал украинцам говорить на своем собственном языке с момента революции. (Голос слева: «Этого еще не хватало». )
Гражданин Ленин сказал: «мы боремся с украинской культурной автономией». Но мы боремся не с автономией Украины, и украинцы хорошо знают, что в 4-й Думе, когда фракция большевиков, под влиянием гражданина Ленина, являлась централистически непримиримой и отрицала в Государственной Думе право на самоопределение, 3) в это время я выступал в Государственной Думе с заявлением, что необходимо дать автономию также и Украине [129]. Я опираюсь на общественное мнение русской демократии; в этом вопросе вся русская демократия, вся армия говорит: во время войны невозможна генеральная перегруппировка воинских сил на принципе национальностей (Рукоплескания, голоса: «Правильно»). Мы не можем допустить, чтобы во время войны, в самый острый военный момент, мы могли делать перегруппировку сил по признаку той или иной национальности, ибо и солдаты и офицеры понимают, что это невозможно тактически. (Голоса: «Правильно». Продолжительные рукоплескания. )
Прочтите документ о финляндской независимости социал-демократической финляндской партии. Между прочим, 2 — 3 недели тому назад, когда
*) Слова: «во что вы то ни стало» вписаны. —2) В подлиннике: «вероятно». —»
3) Первоначально: «право самоопределения».
я говорил о том, что они фактически хотят независимости немедленно, представитель большевистской фракции это отрицал и говорил, что я недостаточно осведомлен и что никакой независимости они не желают [130]. Этот документ обоснован недоверием и уверенностью, что русское революционное Временное Правительство и будущее русское правительство будут образцовыми, как здесь сказано: «мы не можем оставаться материалом для экспериментов и насилий центрального правительства». А мы говорим: товарищи социал-демократы всех народностей России, в настоящее время, когда русская демократия не путем борьбы с ними, как это делается, например, в других странах, и в том числе в странах, входящих в союз противников наших по войне, не долгими столетиями борьбы, а только что совершив революцию, мы провозгласили самоопределение народов для себя и своего государства. Мы установили принцип автономии для всех. Мы только говорим: товарищи социалисты-демократы, в этот момент, когда все будущее русской демократии и ваша собственная свобода зависят от успеха русской революции и торжества русской демократии, не вносите всеобщую борьбу тонов и слов, и приемов, разлагающих единство братства, единство всех трудящихся. (Рукоплескания, голоса: «Верно». ) Идите вместе с нами, не увлекайтесь шовинистическими тенденциями (рукоплескания) о том, что необходим обязательно какой-то особенный украинский шхык, чтобы создать свободу для всех народов России; идите вместе с нами, — русский рабочий, солдат и русский крестьянин — такой же демократ, — возьмите его рука в руку и идите вместе. И поскольку только всей армии и русской демократии те или иные явления грозят гибелью движению вперед русской революции, — мы говорим: нельзя! (Голос слева: «А съезд? ») И на это я могу ответить: не о том идет речь, что якобы я запрещаю русским гражданам собираться. Меня просили устроить съезд, санкционированный моею властью, т. -е. просили разрешить съезд, на который люди ехали бы, имея право командировки. На это я сказал: в настоящий момент, при настоящем положении на фронте, я взять на себя право командировки на съезд не могу. Если же в обыкновенном порядке, как это предоставлено всем русским гражданам, съедутся какие угодно съезды, и если в том числе будут и военные, получившие в нормальном порядке отпуск от своей власти, от комитетов, на поездку, я ровно ничего против этого не имею; я не взял на себя только созыва официального съезда под моим покровительством. (Продолжительные рукоплескания. )
Товарищи, меня всегда очень удивляет, когда совершается нападение и толкование известных шагов без всякой попытки узнать, что собственно происходит на самом деле, как обстоит это дело в действительности. Прежде чем спросить: что же, действительно ли военный министр идет против свободы съезда, члены Всероссийского Совета Солдатских и Рабочих Депутатов сразу пишут статью: вот вам новый образцовый мракобес появился в России. Это никому и ничему не помогает, это только подрывает доверие к таким приемам, к такой критике и политической борьбе. (Рукоплескания. )
Я вполне присоединяюсь, товарищи, к тому тезису, который провозглашен докладчиком. Наша задача на международных основаниях во что бы то ни стало добиться приближения эпохи, когда мы, прекратив войну, займемся действительными мирными переговорами, и этот путь, по которому мы идем, мы признаем единственно правильным. Мы хотим голос русской революции и голос русской демократии сделать наиболее авторитетным и наиболее влиятельным, и для этого нам нужна революционная, смелая армия, армия, способная за идеи умирать и свое право на жизнь отстаивать. (Рукоплескания. ) Мы проводим свою линию поведения и за эту линию поведения, поскольку я уполномочен огромным большинством русской революции, я целиком на себя эту ответственность беру. (Голоса: «Правильно». Шумные рукоплескания. )
Нам говорят, что вот, несомненно, военный министр захвачен влияниями реакционными. Почему? Потому, что есть сочувственные статьи в буржуазной прессе. А если бы я принес сюда прессу наших врагов и показал, что там сочувствуют некоторым русским партиям, вы бы не сказали, что я мерзавец, негодяй? (Рукоплескания. ) Мне говорят: вы прочли радио Леопольда. Но я, товарищи, совершенно считаю себя обязанным документы официальные от демократии не скрывать, а, кроме того, я совершенно уверен, что в нашей среде, во всем этом зале нет никого, кто бы не негодовал, слушая этот текст, —в этом я уверен так же, как в том, что я здесь. (Рукоплескания. ) Я, товарищи, дал подробное объяснение о политике военного министра в закрытом заседании, которое было здесь. Я заявил там, что моя задача заключалась в том, чтобы создать из русской армии армию русской революции, чтобы демократизировать эту армию сверху донизу, сохраняя в этой демократизированной революционной армии действительную дисциплину, действительную железную дисциплину, — дисциплину долга перед революцией, дисциплину сознания и дисциплину уверенности каждого внутри себя, что выше личной безопасности и выше личной драгоценной жизни есть еще идеальные блага, есть благо всего народа и всех трудящихся, за которое можно пожертвовать и своим здоровьем, и своей жизнию. (Рукоплескания. ) И здесь, как военный министр, именно как военный министр, я рад засвидетельствовать еще раз, что разум армии и разум армейской демократии со мной, и я с ним. (Продолжительные рукоплескания. )
Если угодно собранию задать мне отдельные вопросы, я на них отвечу. (Голос: «В комиссии, когда будем обсуждать специальные вопросы, абстрактно не будем задавать, а в секциях». Второй голос: «Господин министр, в «Новой Жизни» появилось заявление о том, что вы потребовали, чтобы давали сведения о- всех солдатах, которые ведут политику против Временного Правительства, — известно ли это Временному Правительству и военному министру? ») [’31]
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Товарищи, будьте любезны, если есть вопросы военному министру, формулировать их на записках и подавать сюда, иначе ничего не выйдет.
КЕРЕНСКИЙ. Насколько я понимаю, по поводу вопроса, который я слышал, то такого предложения, чтобы кто-нибудь сообщал мне или Временному Правительству о лицах инако мыслящих, такого постановления нет, и пока я у власти, и быть не может. Вопрос, вероятно, идет о том, что в настоящее время в некоторых гарнизонах происходят события, которые осуждены вчера и Всероссийским Съездом Советов Рабочих и Солдатских Депутатов, а именно, явления анархии и недопустимый с точки зрения демократии произвол, и в отношении этих событий я дал телеграмму о том, чтобы все командующие округами о таких явлениях немедленно мне сообщали, чтобы я мог своевременно принять меры и чтобы они на месте так же принимали соответствующие меры. Эти меры в первую голову указаны в обращении к местным общественным организациям, особенно организациям демократическим, а засим в обращении непосредственно к военным организациям, потому что в тыловых городах общественные организации Советов имеют часто большое значение. Совместно с этими организациями должны быть организованы способы усмирения и прекращения подобных безобразий. Я должен сказать, что недавно, например, в Томске произошел такой случай, который вы, вероятно, знаете из газет, —что там сами местные демократические организации, утомленные грабежами и насилиями, которые происходили под названием «анархистских», объявили военное положение и арестовали около двух тысяч людей, замешанных в этих грабежах и насилиях по мнению местных демократических организаций [13®]. Если кто-нибудь спросит, что было сделано нами и мною в этом случае, я должен сказать, что нами было дано распоряжение о том, чтобы это все было выяснено по возможности скорее в законодательном порядке.
Даже когда на-днях в Севастополе произошло событие, которое вы читали в газетах, когда были обезоружены офицеры [133] и не под влиянием, и не по наущению Центрального Комитета, а под влиянием внезапно вспыхнувшего митингового движения, то здесь первой, единственной телеграммой, которая была послана Временным Правительством, было не распоряжение властям сразу действовать силой, а какими-нибудь [иными] методами, — сначала было предложено местному временно командующему флотом принять меры к водворению порядка и указать флоту на последствия этих беспорядков и подтвердить нашу уверенность, что флот, — оплот русской революции и свободы, — сумеет найти правильную линию поведения. Именно благодаря организованности русской революции и силы русской демократии, срок, который я предложил — двадцать четыре часа — за два с половиной часа до -этого срока я получил рапорт от командующего флотом, который объявлял, что все недоразумения целиком ликвидированы и что делегатское собрание постановило по-старому оставаться в единении с русской революцией, с русской демократией и Временным Правительством и Петроградским Советом С. и Р. Д. (Рукоплескания. )
Товарищи, есть явления, когда сам народ начинает переходить на самоуправство. Я знаю случаи, что, несмотря на то, что первый день революции, первый день демократии отменил смертную, казнь, в некоторых городах начинаются расстрелы грабителей и конокрадов, начинается самосуд. Настроение, страны теряет спокойствие и теряет уверенность в том, что русская революция и ее власть сумеют водворить элементарный порядок. И здесь я, именно как военный министр, для которого спокойствие и организация армии есть в настоящее время первая забота и без этого не спасется русское государство от разгрома, —моя убедительная и низкая просьба Всероссийскому Съезду всем своим моральным авторитетом поддержать русскую революцию и ее власть от анархических и разлагающих влияний, призвать население к порядку, который бы давал возможность демократии бороться с врагами справа и в крайнем случае уполномочить нас, так, как это было до сих пор, принимать все меры для того, чтобы не дать возможности через анархию слева восторжествовать нашим подлинным врагам -справа. («Браво». Шумные рукоплескания. )
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Объявляю перерыв до 6 часов вечера.
(Заседание закрывается в 2 часа 45 минут дня. )
|
|
|
