Возникновение идеи культуры

Юн и ти

UNITY

Издательство политической литературы «Единство»

Москва • 2002

УДК 008(075.8) ББК 71.0я73 Ш47

Рекомендовано Учебно-методическим центром

«Профессиональный учебник» в качестве учебного пособия

для студентов экономических вузов

Рецензенты:

д-р филос. наук, проф. Е.В. Боголюбова;

д-р филос. наук, д-р филол. наук. проф. П.С. Гуревич;

д-р филос. паук, проф. ИВ. Кондаков;

д-р филос. наук, проф. В.М. Межуев

Главный редактор издательства Н.Д. Эриашвили

Шендрик А.И.

Ш47 Теория культуры: Учеб. пособие для вузов. — М: ЮНИТИ-ДАНА, Единство, 2002. - 519 с. ISBN 5-238-00349-8

В соответствии с Государственным образовательным стандартом курс «Теория культуры» читается для студентов, получающих профессиональ­ную подготовку по специальности «Культурология». В пособии дается анализ культурологических концепций, содержащихся в работах круп­нейших представителей западной и отечественной философской, этиче­ской, эстетической, исторической и социологической мысли с антично­сти до конца XX века.

Для студентов вузов, обучающихся на философских, исторических, социологических и культурологических факультетах, аспирантов, учителей старших классов общеобразовательных школ. Может быть полезна всем, кто интересуется историей становления и развития культурологических идей, кто стремится расширить и углубить свои познания в области гу­манитарных наук.

ББК 71.0я73

ISBN 5-238-00349-8 © А.И. Шендрик, 2002

© ИЗДАТЕЛЬСТВО ЮНИТИ-ДАНА, 2002 Воспроизведение всей книги или любой ее части запрещается без письменного разрешения издательства

 

Предисловие

Предлагаемая вниманию читателя книга написана на основе курса лекций по теории культуры, который автор на протяжении ряда лет читает для студентов факультета культурологии и межкуль­турных коммуникаций Московской гуманитарно-социальной ака­демии.

Создавая его, автор ставил перед собой две основные задачи: во-первых, восполнить хоть в какой-то мере тот дефицит учебной литературы по данной дисциплине, который существует сегодня и, во-вторых, полнее раскрыть содержание культурологической мысли в ее историческом развитии, осмыслить актуальные проблемы куль­турологического знания в контексте современности.

При написании учебного пособия автор стремился в макси­мальной степени учесть те требования, которые предъявляются се­годня к литературе подобного плана. Отбор персоналий и концеп­ций культуры для анализа осуществляется им не по принципу их принадлежности к тому или иному идеологическому течению, а только в соответствии с реальным вкладом того или иного ученого в теоретическую культурологию. Исторический подход в учебном пособии дополняется проблемным, что позволяет не только рас­крыть внутреннюю взаимосвязь, существующую между различными концепциями культуры, рожденными культурологической мыслью за несколько веков ее развития, но и показать, как происходила кристаллизация проблемного поля теории культуры, как она обре­тала свой научный статус, какие с достижения и просчеты были у тех, кто стоял у ее истоков. Для подтверждения тех или иных тези­сов широко используются примеры, взятые непосредственно из практики, приводятся интересные факты, осмысление которых способствует разрушению усвоенных стереотипов и клише. Мате­риал в книге систематизирован по смысловым блокам, которые вы­делены соответственно дидактическим единицам, представленным в Государственном образовательном стандарте. Каждая глава закан­чивается кратким резюме, где излагается квинтэссенция рассужде­ний, содержащихся в ней. После выводов следует набор контроль­ных вопросов, на которые студент должен получить ответы в ходе

Теория культуры

Предисловие

 

подготовки к семинарским и практическим занятиям и перечень обязательной и дополнительной литературы, которая должна быть прочитана студентами в ходе проработки той или иной темы. При­ложения к учебнику включают: список первоисточников, научных монографий и статей, с которыми студенты должны ознакомиться в обязательном порядке в процессе изучения дисциплины «Теория культуры», а также тематику курсовых и дипломных работ.

В соответствии с устоявшимися канонами написания учебной литературы, материал в книге излагается преимущественно в пози­тивном ключе, однако, в ряде мест приводятся различные точки зрения по той или иной проблеме и дается их критический анализ. Это связано прежде всего с тем, что теория культуры как наука се­годня находится в стадии бурного развития, в силу чего в ней много неустоявшегося, непроясненного, требующего вдумчивого, взвешенного подхода. В этой ситуации излагать только одну точку зрения и настаивать на ней как наиболее верной, значит идти на нарушение принципа объективности, что совершенно неприемлемо с позиций научной этики. Кроме всего прочего, автором учитыва­лось и то обстоятельство, что полемика является необходимой предпосылкой развития любой науки, условием формирования та­кого личностного качества, как критичность мышления, без кото­рого невозможна эффективная деятельность человека в той слож­ной системе связей и отношений, что существует в демократиче­ском обществе.

Отличительной чертой книги является и то, что в ней каждая глава начинается с краткой характеристики того исторического пе­риода, в рамках которого происходило становление тех или иных культурологических теорий. Это связано с тем фактом, что каждый раз, когда мы стремимся постичь смысл той или иной культуроло­гической концепции, мы обнаруживаем, что она своими корнями уходит в общественное сознание эпохи. Даже тогда, когда мысль конкретного автора высоко поднимается над горизонтом своего века, она неизбежно несет на себе отпечаток той среды, из которой вышел тот или иной мыслитель, тех материальных, духовных и по­литических условий, в которых эта мысль была рождена.

В данном учебном пособии рассмотрение взглядов того или иного мыслителя на культуру предваряется изложением его жиз­ненного пути. Это также далеко не случайно. Преподавательская практика показывает: учебный материал лучше запоминается, если студент за тем или иным комплексом идей видит живого человека, представляет мотивы его творчества, ощущает дух той исторической

эпохи, когда творил тот или иной ученый. Тогда высказанные им мысли перестают быть набором «ума досужих размышлений», кото­рые необходимо запомнить в силу необходимости сдать экзамен или зачет, а начинают восприниматься как продукт времени, как итог напряженных раздумий, острой идейной борьбы, поисков и обретений конкретной личности.

Предлагаемая читательскому вниманию работа является, на­сколько известно автору, первой в постсоветское время попыткой систематического изложения комплекса теоретических проблем, находящихся сегодня в центре внимания как отечественных, так и зарубежных культурологов. Этим определяются ее достоинства и недостатки. Она ни в коей мере не претендует на исчерпывающую полноту и всеохватность, но, тем не менее, думается, даже в таком виде она может быть полезна не только студентам, аспирантам и научным работникам, но и всем тем, кто интересуется проблемами культуры, кто стремится более глубоко проникнуть в суть тех кар­динальных перемен, которые происходят сегодня не только в мире, но и в душе каждого человека.

Предполагая в дальнейшем продолжить работу над учебным по­собием, автор с благодарностью примет все те пожелания и замеча­ния, которые будут способствовать улучшению книги

Введение

Что такое теория культуры?

Знакомство с любой наукой начинается обычно с выяснения ее предмета, метода, категориального ряда. Последовательно ставя во­просы: «Что изучает данная наука? Где проходят границы ее про­блемного поля? В чем ее специфика? Чем ее метод отличается от методов других наук? Какой смысл вкладывается в ее базовые по­нятия? Как происходило ее становление?» и получая ответы на них, мы осуществляем процесс «вхождения в науку», формируем пред­ставление о ее сути и месте в структуре научного знания.

Подобный алгоритм знакомства с той или иной наукой, выра­ботанный много веков назад, обусловлен не только требованиями дидактики, но спецификой научного поиска. Как показывает прак­тика, работа на научном поприще может быть успешной только тогда, когда ученый достаточно хорошо осознает, кем он является по профессиональной принадлежности, каковы особенности при­меняемого им подхода, где пролегают границы проблемного поля той науки, представителем которой он себя считает. Если представ­ление обо всех этих моментах у исследователя отсутствует, то рас­считывать на успех ему просто не приходится, ибо очевидно, что применение для решения тех или иных научных задач неадекват­ных методических приемов, выбор для исследования проблем, на­ходящихся вне проблемного поля данной науки, воздвигают перед исследователем препятствия, которые в принципе не могут быть преодолены. Не будет преувеличением утверждать, что многочис­ленные неудачи, которые терпели (и сегодня терпят) многие из ученых, работающих в самых различных отраслях знания, были связаны с нечетким представлением о сути той науки, которой они занимались, с превратными представлениями об эвристических возможностях тех методов, которые они использовали.

Сделав эти предварительные замечания, попытаемся ответить на вопрос: «Что же такое теория культуры?» На первый взгляд дать на него ответ не составляет большого труда. Действительно, в самом названии данной науки как будто явно содержится указание на то, что она изучает. Кроме всего прочего, практически у всех, имею­щих

Введение 7

определенный уровень образования, существуют представле ния о том, чем теоретические размышления

отличаются от обыден­ных рассуждений. Пусть эти представления недостаточны четки, но нет сомнения в том, что отличие процесса теоретизирования от до­сужего разговора на обыденную тему улавливается практически всеми, кто когда-либо брал в руки любой научный труд. Для того чтобы составить представление об этих отличиях, нет необходимо­сти слушать курс теории познания в полном объеме, ибо отличие теоретического знания от всех других видов знания схватывается интуитивно любым образованным человеком.

Отталкиваясь от их соображений теорию культуры можно опре­делить как науку, которая изучает феномен культуры на теоретиче­ском уровне, в отличие от других наук о культуре, которые имеют дело с ее эмпирическими образами.

На этом процедура определения предмета теории могла бы быть завершена, если бы не ряд вопросов, которые возникают сразу же, как только мы начинаем более углубленно анализировать точку зрения на предмет теории культуры, изложенную выше. К их числу относятся следующие: «Чем теория культуры по своему подходу принципиально отличается от философии культуры? Какие проблемы изучают теоре­тики культуры, а что является прерогативой философов культуры? Как соотносятся между собой культурология и теория культуры? Есть ли основания считать теоретизирующего социолога, историка или, пред­положим, филолога, как, например, М.Ю. Лотмана, теоретиком куль­туры или все, что делалось и делается ими, относится к другому ве­домству? Можно ли вести речь о единой теории культуры?»

На эти и многочисленные другие вопросы ответить, оставаясь в рамках изложенного концептуального подхода, не представляется возможным, ибо он базируется не на научном, а на обыденном по­нимании проблемы.

Если же посмотреть на проблему определения предмета теории культуры с научной точки зрения, то становится очевидным, что она не относится к числу простых. Есть, по меньшей мере, три об­стоятельства, которые обуславливают ее сложность. Прежде всего следует сказать о том, что теоретическое знание о культуре накап­ливалось, как показывает изучение вопроса, в основном в лоне фи­лософии. Именно философы были теми, кто сформулировал идею культуры, кто начал выделять культуру как особую социальную ре­альность, развивающуюся по собственным законам, кто разработал большинство концепций культуры, которые присутствуют сегодня в мировой культурологической литературе, кто сформулировал набор проблем, подлежащих разработке в рамках теории культуры.

Теория культуры

Введение

 

В силу этого обстоятельства основной пласт теоретического знания о культуре существует сегодня в виде некого симбиоза на­учного и философского знания, провести между которыми погра­ничную линию архитрудно.

Второе обстоятельство, осложняющее поиски ответа на вопрос: «Что изучает теория культуры?» может быть описано следующим образом. Как хорошо известно, в осмысление феномена культуры большой вклад внесли представители западной культурантрополо-гической мысли. Хотя в своей массе культурные антропологи не претендовали (да и не претендуют, кроме Л. Уайта, А. Кребера и А. Рэдклифф-Брауна, К. Гирца и некоторых других) на статус тео­ретиков культуры (западная антропология в основном занималась изучением локальных культур преимущественно патриархальных обществ, находящихся на низших ступенях цивилизационного раз­вития и традиционно всегда рассматривалась как наука феномено­логическая), тем не менее они накопили значительный пласт теоре­тического знания. Культурным антропологам мы обязаны представле­ниями об эволюционных механизмах развития культуры (сущест­венный вклад в решение этой проблемы внес прежде всего Э. Тайлор), «культурных кругах» (сам термин и идея принадлежит Л. Фробениусу, в дальнейшем данные идеи разрабатывалась Ф. Гребнером), «диффузии культур» (наиболее значительный вклад в обоснование и проработку этой идеи внесли К. Уисслер, Р. Дик­сон, У. Риверс, Г. Эллиот-Смит и У. Дж. Пери) и т.д. Однако тео­ретическое знание, накопленное культурными и социальными ан­тропологами, трудно совмещается с теоретическим знанием, проду­цированным философской мыслью.

Наконец, нельзя не сказать и о том, что среди тех, кто причисляет себя к сообществу культурологов, нет единодушия не только относи­тельно сущности культуры, но и относительно подходов к ее научному осмыслению. Сегодня существует множество разнородньгх теорий, концепций культуры, большинство из которых не могут рассматри­ваться как комплементарные в силу того обстоятельства, что опирают­ся на различные теоретико-методологические основания. Объединить их в рамках одной науки представляется весьма трудноразрешимой задачей. На это обстоятельство обращают внимание многие исследова­тели, в том числе и польский культуролог К. Жигульский, который в одной из своих последних работ вообще ставит под сомнение наличие принципиальной возможности создания единой науки о культуре, ос­мысливающей данный феномен на теоретическом уровне.

Можно назвать и другие причины, обусловливающие сложность решения задачи о предмете теории культуры, однако и приведенных

выше достаточно для того, чтобы понять — она не относится к числу простых. Тем не менее ее нельзя считать и неразрешимой, ибо явно существует пласт теоретического научного знаний о культуре, сфор­мулирован ряд законов о развитии культуры, разработаны методы исследования культуры как объективной реальности, возникающей в процессе предметно-преобразующей деятельности людей.

У истоков теории культуры. Для того чтобы получить более чет­кое представление о теории культуры как науке, рассмотрим, как она складывалась.

Многие из авторов, плодотворно работающие на поприще тео­ретической культурологии, считают, что как наука теория культуры родилась во второй трети XVIII в., когда мыслителями Просвеще­ния был поставлен вопрос о культуре как особом социальном фе­номене, а понятие «культура» из термина обыденного языка пре­вратилось в одно из базовых понятий «философии истории», пони­маемой как «история духа», или, говоря другими словами, как ис­тория духовного развития человечества

В этой постановке вопроса есть рациональное зерно. Действи­тельно, первые культурологические теории появились приблизи­тельно в это время. Тогда же был сформулирован практически и весь тот комплекс проблем, которые находятся в поле пристального внимания культурологов и до сегодняшнего дня, в частности про­блема соотношения культуры и цивилизации, кризиса культуры, диалога и преемственности культур, структуры и функций культуры и другие, которые активно обсуждаются культурологическим сооб­ществом вот уже на протяжении нескольких десятилетий.

Однако знакомство с литературными источниками значительно более раннего периода, в том числе и принадлежащими перу античных авторов, говорит о том, что временную границу зарождения теории культуры необходимо отодвинуть значительно дальше вглубь истории. Как свидетельствуют изыскания отечественных и зарубежных авторов, выполненные в последние годы, теоретическое осмысление феномена культуры началось в те времена, когда обозначились первые признаки кризиса полисной демократии и древнегреческое общество, достигнув высшей точки своего развития в период правления Перикла, вступило на нисходящую ступень своего развития. Именно тогда софистами была сформулирована идея о существовании рядом с миром природы коренным образом отличающегося от него мира, созданного челове­ком. Хотя софисты и не пользовались термином «культура» и не счи­тали выяснение сущности культуры главной проблемой философского познания, тем не менее именно они определили вектор развития куль­турологической мысли, сформулировав тот круг вопросов, которые и сегодня находятся в центре внимания как отечественных, так и зару­бежных культурологов.

Теория культуры

Введение

 

Следующий шаг на пути теоретического осмысления феномена культуры был сделан мыслителями Древнего Рима, которые не только ввели в оборот сам термин «культура», но и сформулировали ряд ценных идей о взаимосвязи между процессом культурного раз­вития человека и воспитанием, о философии как средстве «возделывания души», о различиях культурных миров, находящихся в различных точках пространственно-временного континуума.

В дальнейшем эстафета теоретического осмысления феноме­на культуры была подхвачена мыслителями Возрождения, кото­рые дали описание идеала культурного человека, обосновали идею преемственности культуры, «восстановили в правах» насле­дие классической древности, забытое во времена Средневековья мыслителями.

Их восприемниками стали философы Нового времени, которые не только способствовали превращению термина «культура» в само­стоятельную лексическую единицу, но и поставили вопросы о кри­териях культурного процесса, о связи между наукой, техникой, ре­лигией и искусством, о сходстве культур, созданных народами, на­селяющими Европу.

Однако ни в период античности, ни в Средние века, ни в эпоху Возрождения, ни в Новое время, сыгравшее огромную роль в станов­лении западноевропейской цивилизации как специфической социо­культурной суперсистемы, проблема культуры никогда не рассматри­валась как научная, обладающая особой значимостью и занимающая особое место среди комплекса тех вопросов, которые традиционно разрабатывались представителями философской мысли. Это было свя­зано: 1) с господством религиозного сознания, для которого истинным творцом, создателем всего существующего выступает не человек, а верховное существо; 2) с недостаточной развитостью, фрагментарно­стью научного знания о мире и человеке; 3) с существованием опреде­ленного стиля научного мышления, которое ограничивалось исключи­тельно операциями механического, чисто «суммативного» характера. Только тогда, когда в результате критики европейскими просветителя­ми догматов христианства начался ускоренный процесс секуляризации общественной жизни, когда в результате Великих географических откры­тий был накоплен достаточно большой объем фактов о других культурных мирах, когда механицизм мышления, свойственный большинству пред­ставителей научного сообщества, благодаря широкому распространению идей Декарта, Френсиса Бэкона, Лейбница, был преодолен, произошло осознание проблемы культуры как одной из важнейших теоретических про­блем, настоятельно требующей своего решения.

Это свершилось приблизительно во второй половине XVIII в., когда в культуре начали усматривать некую целостность, объеди-

няющую разнородные составные части и характеризующую общест­венную систему с точки развитости духовного потенциала.

Первым, кто поставил вопрос о культуре в такой плоскости, был Иоганн Готфрид Гердер, которому принадлежит честь создания пер­вой культурологической теории. В своей широко известной работе «Идеи к философии истории человечества» он не только дал опре­деление культуры, но и сформулировал ряд идей о генезисе культу­ре, о механизмах ее движения и развития, о взаимосвязи различных культурных форм, о роли языка и религии в системе культуры, о значении географического фактора как одной из ведущих детерми­нант, обуславливающих культурное многообразие.

В дальнейшем движение теоретической культурологической мысли шло от Гердера к Канту, от Канта — к Шеллингу, Гегелю, Конту.

В полный же рост проблема культуры как проблема научного знания была поставлена в работах неокантианцев, которые пред­приняли попытку обосновать ее центральное место среди комплек­са проблем, исследуемых представителями гуманитарных наук. Раз­рабатывая свое учение, они пришли к выводу, что подлинной фи­лософией является философия культуры, которую они мыслили как отрасль научного знания, содержащего сведения о природе и зако­номерностях развития мира ценностей и символических форм.

Собственно говоря, появление работ Виндельбанда, Риккерта, Кассирера ознаменовало начало второго этапа в развитии теоретиче­ской культурологии, который продолжался вплоть до конца 40-х го­дов XX в. Наиболее существенный вклад в осмысление феномена культуры на данном этапе развития теории культуры внесли наряду с неокантианцами, представители таких направлений философской мысли как марксизм, «философия жизни», «понимающая социо­логия». Именно благодаря работам Маркса, Энгельса, Ницше, Шо­пенгауэра, Макса Вебера сформировалось представление о культуре как феномене оказывающем непосредственное влияние на все сто­роны жизни общества, развивающемся по собственным законам, далеко не совпадающими с законами развития общества, противо­положном по своей сути цивилизации. На этом этапе был вырабо­тан целый ряд концепций культуры, в том числе и так называемая «деятельностная» концепция, ставшая базовой для целого ряда как западных, так и отечественных исследователей, занимавшихся раз­работкой культурологической проблематики в советский период российской истории.

Итогом развития культурологической мысли на втором этапе стало признание того факта, что наряду с пластом философского знания о культуре существует пласт научного знания, включающий и себя сведения о природе, генезисе, функциях, законах развития

Теория культуры

культуры, об особенностях различных культурных форм, о взаимо­связи между различными элементами культуры и т.д., который по­лучен не с помощью философской рефлексии, а с помощью науч­ных методов познания, широко используемых естествоиспытателя­ми и обществоведами.

Третий этап развития теории культуры начался с того момента, когда ряд ведущих американских культурантропологов, а также со­циальных антропологов Великобритании и Франции, испытываю­щих глубокую неудовлетворенность от отсутствия в антропологиче­ской науке целостной и непротиворечивой концепции культуры, поставили во главу угла своих научных поисков создание стройной теории, позволяющей осмыслить и проинтерпретировать тот Монб­лан эмпирических фактов, отрывочных сведений, которые были накоплены многими поколениями их предшественников. Именно тогда — на рубеже 40-х—50-х годов в свет вышел целый ряд работ Л. Уайта, Дж. Стюарда, М. Салинса, А. Кребера, Р. Бенедикт, К. Каахкона и других западных исследователей, посвященных тео­ретическим вопросам современной культурологии. Особую роль на данном этапе развития теоретической культурологии сыграл первый из них, который вошел в историю культурологической науки не только как человек, обосновавший правомочность существования культурологии как отдельной отрасли научного знания, но и автор книги «Наука о культуре: исследование человека и цивилизации», ставшей первым фундаментальным трудом по теории культуры.

Весомый вклад развитие теоретической культурологии на этом этапе внесли также А. Кребер и К. Клахкон, осуществившие крити­ческий анализ 157 дефиниций культуры, существовавших в то вре­мя в западной культурологической литературе, а также Д. Каплан и Р.А. Меннерс — авторы книги «Теория культуры», где, по сути, под­водились итоги тех исканий в области теоретической культуроло­гии, которые осуществлялись западными исследователями почти на протяжении последней четверти XX в.

Характеризуя развитие теоретической культурологической мыс­ли на этом этапе, следует отметить прежде всего два обстоятельства: во-первых, появление многочисленных моделей культуры, которые позволяли решать определенный круг задач, однако никоим обра­зом не учитывали тот опыт осмысления культуры, что был накоп­лен как западной, так и русской философской мыслью, а, во-вторых, изменение соотношения между теоретическим знанием о культуре, накопленным философской мыслью и теоретическим знанием представителей культурной и социальной антропологии. Если ранее в массиве теоретического знания о культуре безогово­рочно преобладало знание, полученное в процессе философской

Введение 13

рефлексии, то в третьей четверти XX в. стало очевидно, что оно по объему явно уступает место теоретическому знанию, продуциро­ванному представителями частных наук.

Наконец, нельзя не сказать еще об одной особенности, отли­чающей третий этап развития теоретического знания о культуре от всех остальных. Рубеж 60-х—70-х годов стал тем временем, когда широко развернулись исследования культуры с помощью художест­венно-образных средств, которые традиционно использовались для решения творческих задач деятелями искусства и литературы. В результате применения для осмысления культуры подобных средств возникло множество образов культуры, которые были своеобраз­ными гибридами обыденных, художественных и теоретических представлений о данном феномене. В качестве примера можно привести понимание культуры как опредмеченной памяти, которое появилось как раз в эти годы.

Четвертый — современный — этап развития теории культуры на­чался тогда, когда проблемное поле теории культуры приобрело более-менее четкие очертания и стало ясно, что существует доста­точно обширный круг вопросов, на которые ответы могут быть да­ны не философами, ни историками, ни социологами, ни антропо­логами, а только теми, кто осмысливает феномен культуры, приме­няя методы теоретического научного познания. Тогда же, в начале 90-х годов, произошло и окончательное утверждение теории куль­туры в своих правах, свидетельством чего стало введение теории культуры в номенклатуру специальностей ВАК, по которым прису­ждаются ученые степени, а также включение теории культуры в перечень дисциплин, изучаемых на культурологических, философ­ских, искусствоведческих и других гуманитарных факультетах.

Следует сказать, что современный этап развития теории культу­ры существенно отличается от всех предыдущих. Его своеобразие проявляется прежде всего в том, что сегодня одна за другой появ­ляются работы, где ставится вопрос о необходимости создания об­щей теории культуры, которая не только учитывала бы все то пози­тивное, что было накоплено философской, исторической, социо­логической, антропологической и культурологической мыслью на протяжении веков, не только позволяла бы описывать те измене­ния, что происходят как в мировой культуре, так и в культуре раз­личных народов, но и давала бы возможность прогнозировать раз­витие социокультурных процессов, предсказывать, что будет пред­ставлять мир культуры в обозримой исторической перспективе.

Итак, сегодня никто не сомневается в том, что существует пласт теоретического знания о культуре, осмысление которого может быть проведено только с применением научных методов. Никто не

Теория культуры

подвергает сомнению тот факт, что есть совокупность проблем, ко­торые могут быть решены только теми, кто по роду своей деятель­ности является теоретиками культуры. Никто не ставит под вопрос существование определенной традиции исследования культуры в теоретической плоскости. Никто не покушается на статус теории культуры, который она обрела в последние годы. Однако представ­ления о том, что собой представляет проблемное поле теории культу­ры, у различных авторов весьма разнятся. Так, например, в работах Л. Уайта, который одним из первых заговорил о необходимости создания теории культуры, обосновывается, что в круг проблем, изучаемых данной наукой, входят практически все проблемы со­временного культурологического знания. Опираясь на эту посылку, он доказывал, что культурология и теория культуры суть одна нау­ка. В трудах А. Кребера, интересовавшегося прежде всего пробле­мой генезиса культуры, образ теории культуры вырисовывается со­вершенно иной. С его точки зрения, главной задачей теории куль­туры является выявление законов самодвижения культуры и рас­крытие их взаимосвязи с законами развития общества. К числу других задач теоретической науки о культуре А. Кребер относил поиск ответов на вопросы: Когда наступают пики расцвета культу­ры? Какова длительность периода расцвета культуры и от чего этот расцвет зависит? Происходит ли расцвет культуры в целом или только ее отдельных частей? Может ли культура, пройдя весь цикл своего развития, вновь повторить его или это будет уже другая культура? Вызываются ли циклы и «взрывы» внешними причинами или они — следствие внутреннего развития? Как связан материаль­ный базис с духовной культурой? Почему сплошь и рядом в исто­рии мы наблюдаем ситуации, когда взлет культуры наступает при экономическом спаде?

В книге Джеймса Фейблмана «Теория человеческой культуры», вышедшей в свет в 1968 г., проблемное поле теории культуры вы­глядит иным образом. Если судить по оглавлению данной моногра­фии, то теория культуры в фейнбламанской интерпретации выгля­дит как наука, изучающая широкий круг проблем от структуры че­ловеческих потребностей до деятельности социальных институтов, способствующих сохранению и передаче культурных ценностей.

Иной образ теории культуры присутствует в трудах Питирима Сорокина. С его точки зрения главными проблемами, которые ис­следуются в рамках данной науки, являются проблемы культурной типологии и социокультурной динамики. В трудах создателя совре­менного функционализма Б. Малиновского, который считает, что «теория культуры должна изначально основываться на биологиче-

Введение 15

ских факторах»¹, утверждается что проблемное поле данной науки включает в себя весь комплекс вопросов, связанных с исследовани­ем «базовых потребностей, культурных ценностей, социальных иных детерминант индивидуального и кооперативного поведения»². К данной точке зрения тяготеют и те представители культурологи­ческой мысли, что испытали на себе влияние или классического психоанализа или неофрейдизма в том его виде, в котором он пред­ставлен в работах прежде всего Э. Фромма. Из контекста работ Э.С. Маркаряна, который выпустил в свет несколько капитальных монографий, посвященных теоретическим проблемам современного культурологического знания, следует, что теория культуры пред­ставляет собой науку, исследующую проблемы сущности, генезиса, функций, типологии культуры. В круг ее задач также входит, по представлениям отечественного ученого, выяснение взаимосвязи культуры и личности, культуры и природы, культуры и общества, культуры и деятельности. Теоретиками культуры, с его точки зре­ния, должны исследоваться также проблема соотношения традиций и новаций, проблема изменений в «коде» той или иной культуры, возникающих в результате действия НТР и процесса глобализации, проблемы культурного строительства и путей его совершенствования.

Иной образ теории культуры присутствует в трудах В. В. Силъвестрова, где главная задача теории культуры определяется не как описание тех или иных культурных артефактов, а как рас­крытие тайны происхождения идеалов, ценностей, на которые ори­ентируется деятельный человек. К пониманию предмета теории культуры как науки, исследующей типы целеполагания, В. В. Сильвестров пришел в ходе анализа человеческой деятельно­сти, благодаря которой и возникает тот мир опредмеченных челове­ческих сущностей, что обозначается термином «культура»³. В тео­рии культуры, по его мнению, целеполагающая деятельность пред­ставлена как процесс ее осознания субъектом исторического дейст­вия, который, осуществляя акт рефлексии, тем самым познает и самого себя. Сегодня данная точка зрения разделяется преимущест­венно теми, кто продолжает традиции культурологической школы, сформировавшейся на базе Института культурологии РАН, в част­ности O.K. Румянцевым, А.Ю. Шемановым, П. Тищенко и др.

Можно привести и другие трактовки теории культуры, содер­жащиеся в работах как отечественных, так и зарубежных авторов.

Однако если внимательно проанализировать аргументы, исполь­зуемые различными исследователями для обоснования изложенных выше точек зрения на предмет теории культуры, то становится оче­видным, что ни одну из них нельзя принять безоговорочно хотя бы

Теория культуры

потому, что авторы, отстаивающие их, во-первых, абстрагируются от тех процессов, которые сегодня происходят в науке о культуре. Во-вторых, они явно не учитывают тех важных изменений, что произош­ли за последнее время в конфигурациях проблемных полей практиче­ски всех гуманитарных дисциплин. В третьих, мимо их внимания явно прошел тот факт, что сегодня и философия, и история, и социология (а, следовательно, и философия культуры, и история культуры, и со­циология культуры) вступили в этап переосмысления собственных предметов, в силу чего идет интенсивное перераспределение проблема­тики между представителями различных наук. Сегодня значительная часть отечественных исследователей отошла от понимания философии как науки о наиболее общих законах развития природы, общества и человека. Как показала дискуссия, организованная Институтом филосо­фии РАН и журналом «Вопросы философии» в середине 90-х годов, многие ныне разделяют точку зрения, высказанную АЛ. Никифоровым, который показал в своих работах, что философия представляет собой особый вид ценностного сознания, к которому невозможно применить ни один критерий, позволяющий отделить науку от того, что наукой не является. Нечто подобное происходит и с философией культуры, предмет которой многие сегодня трактуют в соответствии с тем пони­манием, что присутствует в трудах В.М. Межуева, обосновавшего тезис о том, что философия культуры есть не что иное как культурное само­сознание европейского человека, отрасль философского знания, со­держащая его представление, в том числе и оценочные суждения о собственной культуре и ее месте среди других культурных миров.

Наконец, ни один из перечисленных авторов не задается вопро­сами: Чем теория отличается от совокупности научных знаний, по­лученных рефлексивным и эмпирическим путем? Можно ли тот набор фактов, гипотез, об

12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: