 |
Замечание на ответ двадесять вторый
|
|
|
|
Замечание на ответ двадесять вторый
Требовалось ответить на следующий вопрос: в слове преп. Максима Грека о двойственном аллилуйа справедливо ли сделана ссылка на Игнатия Богоносца, и слово это действительно ли принадлежит Максиму Греку или кто другой под его именем написал?
Подлинность находящейся в слове Максима Грека ссылки на св. Игнатия Богоносца во свидетельство о двойственном аллилуйа с приглашением «слава Тебе Боже» Денисов ничем не подтвердил73; в житии же св. Игнатия Богоносца, как и сам Денисов говорит, описуется только, что св. Игнатий видел ангелов, поющих попеременно на два лика; а чтобы они пели аллилуйа подважды с приглашением «слава Тебе Боже», того в житии не обретается. Не имея что сказать в подтверждение этого свидетельства, Денисов опять, совсем некстати, прибег к откровению списателя Жития пр. Евфросина, наполненному таких лжеучений о Св. Троице. А о том, подлинно ли Максиму Греку принадлежит слово об аллилуйи или нет, мы писали в замечании на ответ шестнадцатый.
Замечание на ответ двадесять третий
В вопросе, предложенном поморцам, говорится: «Аще Максим святый таковаго повеления о аллилуйи (с неточными ссылками на Игнатия Богоносца) не писал, то уже не долженствует вам веры яти и о перстосложении повелению, написанному в Максимовой книге». Затем подтверждается, что Максим Грек, будучи великоучёным мужем, такого слова, как о двуперстном сложении, писать не мог.
В ответе своём Денисов старается доказать принадлежность слова о крестном знамении преп. Максиму Греку и правильность его содержания. О слове мы уже достаточно сказали в замечании на пятый ответ, но и здесь не излишне сказать нечто. Преподобный Максим Грек, будучи простым монахом, не имел такой духовной власти по сану своему, чтобы издавать канонические законоположения, потому из его писаний только те могут иметь силу, которые подтверждены словом Божиим или писанием св. отец и в которых содержатся сказания, согласные действительным обычаям вселенской церкви, а слово о том, какие персты и как должно слагать для крестного знамения, никаким писанием не подтверждено – ни от слова Божия, ни от соборных правил, ни от творений отеческих, и современному обычаю церкви не соответствует, ибо иерархи его времени, как показали мы в замечании на вопрос первый, свидетельствуют, что в греческой церкви существовало тогда не двуперстное, а троеперстное сложение (так писал в своём «Диалоге» Мелетий, патриарх Александрийский). И у нас в российской церкви в существовавшем тогда именуемом Феодоритовом Слове повелевалось «три перста равны иметь вкупе, а два наклонена, а не простерта». В слове же о крестном знамении, приписываемом преп. Максиму Греку, повелевается оба перста протягнути. Итак, слово сие не согласуется ни с обычаем греческой церкви, употреблявшей тогда троеперстное сложение, ни с именуемым Феодоритовым Словом, на котором у нас в России утверждали тогда двуперстие. Поэтому оно, если бы даже было и подлинным сочинением Максима Грека, не может иметь никакой крепости, как сочинение частного писателя, не имеющего права излагать какие-либо узаконения, не подтверждённое ни словом Божиим, ни вселенскими соборами, и разноречащее с современным обычаем и греческой, и российской церкви. Итак, вотще Денисов и все старообрядцы в оправдание двуперстия ссылаются на слово преп. Максима Грека.
|
|
|
Замечание на ответ двадесять четвёртый
Вопроситель высказывает повторительно сомнение о подлинности приписываемого Максиму Греку слова об аллилуйи, как содержащего ложную ссылку на Игнатия Богоносца и неправильное толкование апокалипсических речений.
|
|
|
Денисов в своём ответе, не приводя уже никаких доказательств о подлинности ссылки на Игнатия Богоносца, доказывает подлинность Максимова слова указанием на существующие списки его. Здесь же входит он в рассмотрение сказанного в Максимовом слове о упоминаемом в Апокалипсисе четвертичном аллилуйа. Но св. церковь песнопение аллилуйа не четверит, а только троит в честь Св. Троицы, и говоря единою «слава Тебе Боже», проповедует сим в трёх лицах едино Божество. И сам преподобный Максим в толковой Псалтыри его переводу «аллилуйа» переводит не «слава Тебе Боже», а «божественная хвала». Посему в именуемом слове Максима Грека толкование воспетого в Апокалипсисе аллилуйа ко св. церкви, троящей аллилуйа, нимало не относится и на троящих св. аллилуйа сделано натягательно. И это вместе с неверной ссылкой на св. Игнатия Богоносца делает сомнительною принадлежность слова премудрому Максиму Греку.
Замечание на ответы с двадесять пятого до двадесять девятого
Следующие пять вопросов однородны по своему содержанию. В них спрашивалось: до Стоглавого собора и после Стоглавого собора до патриарха Никона были ли на Руси какие разгласия и ереси, и было ли тому правление, и было ли правление книжное в лета та, и кому правление книжное поручено было – мудрым ли учёным людям или и невеждам?
Денисов отвечал кратко на каждый из вопросов – отвечал, что российская церковь за всё указанное время не повреждена была никакими ересями, что свидетельствуется святостию и прославлением от Бога просиявших в ней угодников, «а иже нецыи раздоротворцы святей церкви в России являхуся, тыя тогда древлеправославною церковию обличены быша»; что были только описи в книгах от переписчиков и от переводов неточных, и они были исправляемы, «в правлении же книжном, аще грубии и невежды не могут добре исправити, обаче могут готовому православию добре последовати». Денисов признаётся, впрочем, что «святых и святопросвещенных и богомудрых мужей дело сие есть, еже священныя догматы и книжныя речи разсуждати».
Справедливо отвечено Денисовым, что церковь российская до Стоглавого собора и после него пребывала не повреждённою от ересей; о исправлении же книг хотя говорит и верно, но довольно уклончиво, не показывая, какого рода «описи» находились в книгах и какие знания требовались, чтобы усмотреть в книгах погрешности и надлежащим образом оные исправить. Не излишним почитаю привести об этом свидетельство Максима Грека, которое сам патриарх Иосиф признал полезным напечатать в предисловии к Грамматике. Вот что пишет преп. Максим, оправдываясь против обвинения в порче книг:
|
|
|
«Не порчу (аз) священныя книги, якоже клевещут мя враждующии всуе, но прилежне и всяким вниманием, и Божиим страхом, и правым разумом исправливаю их, в нихже растлешася, ово убо от преписующих их, ненаученных сущих и неискусных в разуме и хитрости грамматикийстей, овоже и от самех исперва сотворших книжный перевод, приснопамятных мужей, речет бо ся истина, есть негде неполно разумевших силу эллинских речей; и сего ради далече истины отпадоша: еллинска бо беседа много и не удобь разсуждаемо имать различие толка речений. И аще кто не довольне и совершенне научился будет яже грамматикии, и пиитикии, и риторикии и самыя философии, не может прямо и совершенно ниже разумети писуемая, ниже преложити я на ин язык. Яко убо прямо и благоухитрено исправляю презренная ими, и се истое сказати вашему благоверию со всякою истинною, аки пред самем Богом, потщуся. Начну же сице. Взем на руках священную книгу триодную, обретох в девятой песни канона великаго четвертка: сущаго естеством создана Сына и Слова пребезначальнаго Отца, не суща естеством не создана воспеваема. И не стерпев сицевую хулу, исправих сицевое хульное, якоже сам святый Параклит свыше предал есть нам блаженным Козмою в наших книгах: у нас бо Слово несозданно естеством славится в месте сем и везде. Несоздан бо сый раждаяй присносущне его Отец; такожде не создан естеством есть и раждаемый от него Бог слово. И о прочих чти тамо, а зде вкратце. Сей убо и сицевый разум священному песнословию. А яже у вас священныя Триоди, ова убо слова точию проста глаголют его, а не и не созданна, оваже и яже слова естеством глаголют его. Не вем, кто виновен сицевая хулы; Бог весть, иже и судить ему идеже аще ни буди. Мне же каково отсюду осуждение или укорение, праведно сицева хульная исправляющу в славу единороднаго и несозданнаго Бога Слова и во спасение всем православным? Такожде в том же каноне и в той же песни в последней стихе, древний преводник вместо еже: Христа единаго тем же мя познайте, Христа единаго два мене познайте преведе; не внять писанию речения, ниже достиг разум стиха того, и прочая. Такожде и в каноне недели Фомины, в третией песни, сицево нечто неподобно, да не глаголю хульно, мудрствуют неции ненаучении известному богословию. Блаженный Иоанн Дамаскин, иже всякия философии и богословии верх достиже, иже и канон сей сотворил есть, ведый добре едино Божество несозданно неизвратно же и непременно, сего ради и неописуемо, едино и неприступно, здания же вся описуема и извратна. По словеси убо сему ведый Господа нашего їс҃ а Христа неописуема, поелику Бог есть истинен, а поелику паки человек, описуем плотию, сице сотворил есть в стихе третия песни: во гробе затворен быв описуемою плотию своею неописанный божеством. Неции же от нынешних суемудренных, аки негодующе к блаженнаго онаго отца и учителя богословию, вместо описуемою плотию своею, неописуемо зело дерзостно и ненаказанно пишут в триодех, помыслы своими суетными, да не глаголю хульными, прельщаеми». Ниже: « Оно убо да ведомо есть вам, яко еллинский язык, сиречь, греческий, зело есть хитрейший, не всяк сице удобь может достигнути силы его до конца, аще не многа лета просидел кто будет у нарочитых учителей, и той аще будет грек родом, и умом остр, еще и охочь; а точию не таков, учится убо отчасти, а в совершение его не дошел, якоже обретаю случшееся и приснопамятных преводников святых писаний от греческаго языка на русский во многих пословицах, от нихже три или четыре преложив вам, известно уразумеете истину всю словес моих. Пословица у нас есть такова и сице писуема: ѵ жїлос, и толкование се есть: высок. А другая малым чим разликующи по письменех, такова: жїлос; толк же ея: наг, любо гол. Сию бо пословицу, жїлос, везде глаголемую от богословцев, противящихся еретиком и хулящим на Христа и глаголющим, яко человек точию, а не Бог бе Христос. Святии богословцы глаголют, яко Христос не жїлос человек есть, сиречь наг, или гол, или един точию, но и Бог истинен и совершен. Нага же и гола разумей не ризами, но божеством; Христос же не наг есть человек, сиречь кроме божества, но Бог истинен. А преподобнии преводницы, не догодавшеся различную силу пословиц сих ѵ жїлос, да жїлос, вместо еже рещи наг, или гол, ли един, ли точию, они высока человека преведоша вам Христа, омекнувшеся в том ѵ жїлос, наг, или гол, ли един, да везде высок проповедуем есть ими Христос, еже есть ложно и несходно к разуму богословцев. Не о высоте бо или толстоте возраста тела Христова еретики стязаются с православными, но о божестве его и человечестве противящеся нам, обоя исповедающим о Христе. Но о сем убо толика. Другия же пословице две безмала подобне суще межи себе. Ова убо екклисїа, и внимай прилежне письменем, имиже пишутся, толкуетжеся церковь, а другая екклїсе, еже есть вне церкве кого затворити, истее же рещи, отлучити. Писано же есть в послании святаго Апостола Павла, еже к Галатом: ревнуют вам недобре, но отлучити вас хотят. Преводницы же старии, омекнувшеся подобием пословиц, вместо еже отлучити вас хотят, церкви вас хотят преведоша вам наудачю, не разсмотривше ни силу разума апостольскаго, ни различия писмен. Разум бо апостольский той есть: ревнуют о вас не добре глаголющии вам обрезатися, рекше, не ко спасению вашему, но на погибель ревнуют вам, и отлучити Христа хотяще вас, таковая советуют вам; аще бо обрезаетеся, Христос ничтоже пользует вас. Преводницы же старии, не разсмотревши силу разума апостольскаго, ни различия писмен греческих, преведоша вам: но церкви вас хотят, еже несть истинно. Не церкви бо творити их, от отлучити Христа хотяще их, обрезатися им веляху по закону Моисеову, и прочая законная обычая блюсти. Толико же и о сем. Тако и во осмой песни канона рожества Христова, во втором стихе, егоже начало: органи уклонишася, такова некая зело неискусна опись есть. Пословице у нас такожде ине две подобне к себе по гласу, а писмени и разуму много зело разликующе. Смотрим же сице прилежне, ѵ гарь и идон, первому убо писану сущу ижицею малою, толк есть: неведеша, а другому писану сущу ижем большим, толк есть: не певаху. Преводник же старый, не разсмотрев прилежно ни различия писмене, ни силу разума стиховнаго, тако просто преведе: не видеша в любодеяниих, еже есть не токмо по чину писменных ложно, но и еще и по силе разума стиховнаго; разум бо стиха сего таков есть. Органи, сиречь мусикийския сосуды, якова же суть: гусли, псалтыри, смыки, и подобная сим; плачевныя же именует сих творец канону, занеже люди ведоми в Вавилон, пленени Навходоносором царем, в скорби и плачи пребываху, уклонишася рече песни, сиречь, отвергошася преподобнии отроци пети в них песней сионских, вопрошаеми от ведущих в пленение и глаголющих: воспойте нам от песней сионских, и отвещаваху им: как воспоем песнь Господню в земли чуждей, якоже есть писано в 136 псалме. Преводник же, не разсмотрев ни чин писмене, ни силу разума стиховнаго, вместо еже рещи: не певааху, тако наудачю преведе: не ведиша в любодеяниих. Како бо не видеша блаженнии онии трие отроци, и прочии священницы и левити? не слепи бо были, иже за предобрую красоту свою взяты быша в палату цареву. Но и та пословица: в любодеяниих, не по существу преведеся им, у нас бо не так ея разумеет, но якоже есть писано Духом Святым и пророком Давыдом: в чуждей земли; аще и творец, малым чим пременив речь, в чюжих, а не в любодеяниих глагола, нужди ради ирмоса, дабы пришло к согласному пению. От сих и сицевых описей явлени суть старие преводницы, не совершенно уведавше еллинский язык; паки ини неции малоумнии, после их хотяще якобы исправити, и наибольши испортили. Такоже погрешиша старии преводницы и в том, еже есть писано в Деяниих святым Апостолом Лукою, в нихже являет святаго Павла Апостола стояща и глаголюще: о мужие афинейстии, попремногу вижу вас художнейших, и прочая ведома. Аще убо преводник по существу ведал бы книжное еллинское учение, якоже и святый Апостол Лука ведал, превел бы не так, но: бесобоязнейших, якоже и Лука предал есть святей Божией церкви: он бо дисидемонестерус списал есть, еже есть бесобоязнейших. Дисись бо боязнь, а демони беси толкуются; а не писал епистимонас, еже есть худогих; ни техникус, еже есть хитрых; ни софус, еже есть премудрых; ни гностикус, еже есть разумных. И о сих дозде. Того же хотел еще и иными многими сицевыми описи древних преводник, требующими прилежнаго исправления, известити твое святолепное преподобьство, яко истинен есмь сказатель книжный вам, господам моим; но да не долго простерто слово докучить святительским слухом твоим, зде уставлю е». Ниже: «Но негли неции противящеся рекут к сим: велию, о человече, досаду тем делом прилагаеши восиявшим в нашей земле преподобнейшим чюдотворцем, они бо сицевыми священными книгами благоугодиша Богови, и живуще и по преставлении от него прославишася святынею и всяческих чудес действом. К сим же не аз, но сам блаженный Павел да отвещает им, да научит их Святым Духом сице некако глаголя: Коемуждо же дается явление Духа на пользу; овому бо Духом дается слово премудрости; овому же слово разума в том же Дусе, другому же вера тем же Духом, иному же дарования исцелении в том же Дусе, другому же действия силам, иному же пророчество, другому же разсуждения духовом, иному же роди языком. Вся же сия действует един и тойжде Дух, разделяя властию коемуждо якоже хощет (1Кор. 12: 7–11). От сих убо явлено, яко не всякому вкупе духовная дарования даются. А яко убо святии чюдотворцы русстии, по дарованию данному им свыше, восияша в боговерней земли русстеи богоноснии отцы и быша, и суть, и аз исповедаю и покланяюся им, аки верным Божиим угодником; но ниже и роди языком и сказание их приприяша свыше. Сего ради недостоин дивитися, аще утаися их, таковых сущих, исправление еже ныне мною исправляемых описей. Онем убо, апостолодержательнаго ради их смиренномудрия и кротости и жития святолепнаго, дадеся дарование исцелений чюдес предивных. Иному же, аще и грешен есть паче всех земнородных, даровася языком разум и сказание, и дивитися о том не подобает… Ни едина убо отсюда досада прибудет преподобным чюдотворцем русским исправлением книжным».
|
|
|
|
|
|
|
|
|
