Замечание на ответ шестдесят четвёртый

Замечание на ответ шестдесят четвёртый

Вопроситель спрашивал: «аще несть такового повеления в писании (еже печатати просфоры печатию креста осмиконечного с главою Адамлею), скажите, откуду привниде таковый обычай? » Денисов ответствовал, что это будто бы древний обычай, но однако не указал, чтобы когда-либо и где-либо таковою печатию печатались просфоры. Оказывается, что этот обычай в русскую церковь вошёл случайно и никогда узаконенным не был.

 

Замечание на ответ шестдесят пятый

Вопрос предложен был следующий:

«Крест Христов четвероконечный за самый ли крест Христов почитаете? и равную ли силу и честь разумеете быти как в четвероконечном, так и в осмиконечном? и в тайнах божественных под видом хлеба и вина разумеете ли яве быти самое тело Христово и животворящую кровь Его или ни? »

Денисов ответствует: «В вопрошении сем три истязания зрятся. Первое: есть ли двочастный крест самый крест Христов? Второе: есть ли равен силою и честию трисоставному кресту Христову? Третие: разумеется ли ныне в тайне св. евхаристии быти самое животворящее тело и кровь Христова? Так и отвещание наше по чину вопроса в части разделим удобного ради познания».

Итак, Денисов предположил отвечать отдельно на каждый из трёх вопросов.

1) Посмотрим, что отвечает он на первый, т. е. на вопрос о том, есть ли четвероконечный крест истинный крест Христов.

Ясно и понятно для всякого, что вопрос дан не о кресте осмиконечном, есть ли он крест Христов и имеет ли силу и честь креста Христова, а спрашивается о двучастном, т. е. четвероконечном кресте – его почитают ли поморцы за крест Христов и воздают ли ему такую же честь, какую воздают осмиконечному кресту. Посему и отвещать должно было не на то, о чём не спрашивают, т. е. не о кресте осмиконечном, есть ли он крест Христов, а требовалось отвечать о кресте четвероконечном, почему поморцы не признают его за крест Христов, и представить на то основания и доказательства из свидетельств св. отец. Между тем Денисов начал говорить именно не о том, о чём его спрашивали, – стал приводить доказательства не в оправдание того, почему отвергает почитание четырёхконечного креста, а устремился доказывать, приводя множество свидетельств, что осмиконечный крест есть крест Христов, в чём никто не сомневается и о чём вовсе не спрашивали его. Свидетельства эти он приводит не только из писаний древних св. отцов, но и из писателей новых, которые именно свидетельствуют, что российская церковь, согласно учению св. отец, четвероконечного креста никогда не отвергала, почитает его за истинный крест Христов и поклоняется ему. Сими от новых книг приведёнными свидетельствами Денисов только сам себя обличил в клевете на св. церковь, что аки бы она не почитает креста осмиконечного, а на то, почему они, поморцы, отметают почитание креста четвероконечного как креста Христова, о чём его и спрашивали, никакого доказательства не представил. Замечательно притом, что Денисов, приводя свидетельства из церковных песнопений кресту Христову, умолчал о тех местах в этих песнопениях, где честный крест именуется четвероконечным, как, напр., в каноне кресту творения св. Григория Синаита (в 1-й песни): «кресте всечестный четвероконечная сила». И, не представивши, таким образом, никаких доказательств из святоотеческих писаний о том, что крест четвероконечный не может быть почитаем за крест Христов, Денисов произвольно делает о нём следующее заключение: «О двочастнем же кресте, еже за самый Христов крест почитати его, омышление имеем сих ради: Первое: яко Христос не на двочастнем кресте распяся, ниже таковый вид креста своею кровию освяти; но на трисоставном кресте Христос пригвоздися. Второе: яко ниже от святых отец повеления, ниже церковного определения видим, еже двоечастный крест за самый животворящий крест Христов почитати. И понеже не на двочастнем кресте Христос распяся, ниже освяти его, понеже и святых отец и церковного обычая несть о таковом почитании: убо за самый Христов крест почитати его опасно есть. И не токмо за самый Христов крест, но и за самый образ и сущее подобие Господня животворящего креста двочастный крест прияти сомняемся».

Всё это Денисов говорит неосновательно и голословно, а дабы показать, что четвероконечный крест есть истинный крест Христов и достоин одинакового почитания с крестом осмиконечным, мы приведём о том свидетельства и доказательства.

В Евангелии от Иоанна читаем: Поемше же Исуса и ведоша. И, нося крест свой, изыде в глаголемое лобное место, еже глаголется еврейски Голгофа. Идеже пропята его. И с ним ина два, сюду и сюду, посреде же Исуса. Написа же и титла Пилат и положи на крест. Бе же написано: Исус Назарянин царь иудейский. И бе написано еврейски, гречески и римски (Ин.   19: 16–20). Здесь словами и нося (Исус) крест свой св. Евангелист ясно называет несённый Христом крест своим Христу, т. е. крестом Христовым, хотя на нём ещё не было положено титло и не было подножия, ибо потом уже, говорит Евангелист, написа и титла Пилат и положи на крест; Евангелист не сказал, что Пилат титлою дополнил крест до совершенного креста, но говорит: написа и титла, и положи на крест. Значит, по словам Евангелиста, и без титла, равно как и без подножия, т. е. четвероконечный, крест есть крест Христов. И хотя положены на кресте титло и подножие, но Христос четвероконечно распялся на кресте четвероконечном, посему отметать его освящение распятием Христовым значило бы отметаться на нём соделанного Христом спасения.

Таковым, т. е. Христовым крестом признают четвероконечный крест и святые отцы. Преподобный Ефрем Сирин называет животворящим крест, который мы полагаем на себя, значит, именно крест четвероконечный. Он пишет: «вся уды животворящим крестом утверди». Он же далее именует сей крест истинным крестом Христовым, глаголя: «сей бысть водружён на месте лобнем». И действительно, на лобном месте водружён был не осмиконечный крест, ибо титла на нём ещё не было. И ниже: «сим оружием драгим Христос Бог наш разверзе всенесытую адову утробу» (Слово 102 о похвале кресту).

Св. Афанасий Великий свидетельствует, что от двою древу сложенному кресту надлежит поклоняться, но если бы от двою древу сложенный крест, т. е. четвероконечный, не был крестом Христовым, то сей великий святитель не признал бы его достойным поклонения. В ответах св. Афанасия к Антиоху именно говорится: «Образ же крестный от двою древу совокупляюще, внегда кто нас укорит от неверных, яко древу кланяющихся, можем обе древе разлучивше, и образ крестный раздрузивше, сия непщевати праздна древа и неверному заградити уста, яко не древо, но образ крестный почитаем». Ответы сии св. Афанасия находятся и в сборниках 16-го века: Московской Синодальной библиотеки под № 560 (лист 102 на обор. ) и библиотеки А. И. Хлудова под № 108 (лист 47 на обор. ); они напечатаны потом в книге Скрижаль, изд. 1656 г. (л. 51). Святой Афанасий представляет здесь ясное свидетельство о поклонении четвероконечному кресту, ибо не говорит: когда четыре древа разрушим, или когда отнимем титлу и подножие, тогда и крестный образ будет разрушен и не поклоняем, но говорит: когда два древа, составляющие крест четвероконечный, разрушим, тогда и крест будет разрушен.

В слове св. Иоанна Дамаскина, помещённом в Макарьевской Минее за месяц Декабрь (Синод библ. № 177), говорится: «Четыре концы кресту. средним бо составом сдержатся и сзимаются. Такоже и Божиею силою и высость и глубость, долгость и ширость, еже есть видимая же и невидимая же тварь сдержится. Се нам знамение ся даст на челе, якоже израильтом обрезание. симбо вернии от неверных отступаем. и познаеми есми. се щит и оружие. и возраст наспону се печать. да не прикоснется нас все губяи. яко же глагола писание» (лист 94, столб. 1)¹¹⁶.

В Псалтыри Толковой, перевод препод. Максима Грека (старописьменная, хранится в Московск. Синод. библиотеке под № 304), в толковании блаж. Феодорита на 22 псалом (Пс.   22: 4): «Жезл твой и палица твоя та мя утешиста. Глаголати убо можеши жезл и палицу самый крест, егоже печатию и воспоминанием врагов побеждающе, ко истинным наставляемся стезям. От дву бо палиц составляется» (То же в рукописном Сборнике Даниила Митрополита, той же библиотеки № 985, в 4 слове).

Преподобный Никон Черногорец в слове 8 (лист 44) говорит: «Йота едина, или едина черта, знамение глаголет прекому начертанию и правому паки, и мы же (читай: имже) образ крестный написуется».

В Минеи Четьей под 7-м числом Мая о явлении на небеси знамения честного креста (л. 105 на об. ) говорится: «По преставлении первого в христианех благоверного царя святого Константина Великого, приемшу царство сыну его Константию, и уклонившуся в злочестивую ересь Ариеву, хулящую Сына Божия, бысть на посрамление еретиков злочестивых, на уверение же неверных и на утверждение правоверных, дивное в святем граде Иерусалиме знамение: во дней святыя пятидесятницы, Мая в седьмый день, явися о третием часе на небеси честного креста Господня изображение, сияюща светом неизреченным, паче луч солнечных, всем людем на то зрящим и со ужасом велиим удивляющимся. Стояше же то знамение крестное над святою горою Голгофскою, на ней же Господь наш распятся, и протяжеся, величеством своим досязая даже до горы Елеонския, отстоящия от Голгофы за пятнадцать стадий, и согласоваше крестная широта долготе своей».

В Апостоле Толковом, в толковании на 3 гл. послания к Ефесеом (л. 789 об. ) читается: «Крестный бо образ на четыре страны разделяем. от посреднего знамения вся показает яко божественным естеством содержима суть. вышняя убо вышним рогом содержима. нижняя же нижним. посредняя же двоими странами. даже убо покажет Господь. той есть собирая и содержая всяческая. и яко смерть его имать освятити вся. Сего ради крестную смерть прият. себо и божественный Павел знаменующи глаголет: да возможете, рече, постигнути со всеми святыми. и что есть широта и долгота. и глубина и высота. знаменующе высотою небесная. глубиною преисподняя. широтою и должиною посредняя конца. всесильною державою содержима. Си же образ божественный Давид воспе глаголя: камо иду от Духа твоего и от лица твоего камо бежу. аще взыду на небо, се ест высота. аще вниду во ад, се есть глубина. аще восприиму крылу свою на утро, еже есть солнечное восхождение, се есть широта. аще вселюся в последняя моря на западныя страны тако именует, се есть должина» (То же в Евангелии Учительном, напечатанном в 1652 г. при патриархе Иосифе, в поучении на воздвижение честного креста, сл. 27, л. 401).

Все сии свидетельства ясно показывают, что Денисов неправду сказал о кресте четвероконечном, будто он не есть крест Христов и не освящён кровию Христовою, и будто никто от святых ему поклоняться не писал. Прочие свидетельства о чести креста четвероконечного зри в выписках Озерского (ч. 2-я, отд. 3-я, статия первая) и в особом сочинении г. Арсеньева.

2) Рассмотрим, как Денисов отвечает на вопрос: есть ли крест четвероконечный равен силою и честию трисоставному кресту Христову?

Он желает доказать неравенство силы креста четвероконечного с силою осмиконечного креста, но, не имея возможности доказать это писаниями св. отец и иными древними свидетельствами и не приведя ни одного из них, высказал только свои самоизмышлённые доводы и толкования. Если бы св. отцы и учители церкви вселенской не почитали креста четвероконечного равным осмиконечному¹¹⁷, то в столь долгие века не умолчали бы о том и освящение всех таинств под его видном совершать не установили бы, но Денисов, оставив всё это без внимания, высказывает своё мнение о кресте четвероконечном от самоизмышлённых заключений.

Для опровержения этого произвольного мнения его о кресте четвероконечном было бы вполне достаточно уже приведённых нами свидетельств великий учителей церкви, что крест и от двою древу составльше, покланяемся ему, что и самое небо показало во Иерусалиме при царе Константине честь креста четвероконечного, когда в небесном явлении «согласоваше крестная широта долготе своей», ибо отсюда ясно показуется, что явившийся крест был четвероконечный, и, значит, церковь, уставившая в честь сего явления празднество 7-го Мая, празднует именно явление креста четвероконечного, который почитает и именует крестом честным и Христовым. Но так как Денисов изложил здесь все свои умозаключения, по которым отвергает силу и честь креста четвероконечного, и умозаключения эти иным могут показаться основательными, то оставлять их не опровергнутыми не должно.

Во-первых, Денисов говорит, что крест осмиконечный, так как он из четырёх древ составлен, именуется четвероконечною силою, а четвероконечный крест из двух древ составлен, потому они (поморцы) его равна осмиконечному нарещи опасаются (т. е. равным осмиконечному не признают). Но это есть произвольное толкование Денисова; напротив, святые отцы нарицают крест «четвероконечною силою», имея в виду именно число его концов. Так, Григорий Синаит в первой песни (стих 2-й), ублажая крест, говорит: «Кресте всечестный, четвероконечная (не четверодревная, а четвероконечная) сила, апостолом благолепие и мучеником крепость, немощным здравие показася, мертвым воскресение, падающим воздвижение»; и Афанасий Великий в ответах ко Антиоху князю пишет: «от двою древу крест сотворше, покланяемся». Когда древние учители от двою древу сотворённому кресту учат нас покланятися и нарицают его четвероконечною силою, нарицают апостолов благолепием, мучеников крепостию, немощным здравием, мёртвых воскресением и падающих восстанием, то, значит, Денисов, только четырём древам креста приписывая силу и честь, а от четырёх концов прославлять крест Христов отрекаясь, противится древним св. учителям церкви. И ещё: отрицая силу креста четвероконечного, он не только отрицает все церковные таинства, совершаемые под печатию сего креста, но отрицается даже и силы воображаемого на себе четвероконечного креста.

Потом во втором и третьем пунктах Денисов говорит: «четырехконечный крест не имеет титлы и подножия; аще же сего не являет, убо равночестен трисоставному кресту быти не зрится». Но церковь воспевает: «ты ми покров державен буди, тричастный кресте Христов» (стихира на Воздвижение). А под частями креста в сем же ответе сам Денисов разумевает древа крестные: посему тричастный крест есть состоящий из трёх древ, а не из четырёх, то есть не имеет или титлы, или подножия. Следовательно, и крест без титлы или без подножия церковь признаёт крестом Христовым, державным покровом. А Денисов мудрствует, что если крест не будет иметь титлы и подножия, то осмиконечному «равночестен быти не зрится».

Мы сим не отметаем титлы и подножия на кресте Господнем, но только утверждаем, согласно учению церкви, что должно почитать св. крест, сложенный и от главных его частей, правого и прекого древа, подобно тому, как и сам Спаситель на иконах изображается и во весь рост, и только по пояс, изображается и едина глава Его (нерукотворённый образ); почитается же икона Спасителя одинаково, будет ли весь образ Его воображён или только едина глава, и кто отметается почитать нерукотворённый образ, едину главу Спасителя содержащий, тот сим уничижает и вообще икону Спасителя. Подобно сему и св. крест Христов, сложенный из четырёх древ, имеет полноту крестного изображения, но если нет в нём или титлы, или подножия, то есть если является он трёхчастным, и в таком случае св. церковь воздаёт ему поклонение и славит его; так же точно, если крест сложен из двух только древ, т. е. является двучастным, и тогда, как содержащий главные части креста (по подобию единого лица Спасителя на иконе), святою церковию покланяем и славим одинаково с четверочастным, как истинный крест Христов.

Далее (в четвёртой статье) Денисов говорит: «Крест трисоставный нарицается от св. отец крест тричастный: яко три части в себе имеет, образующия три части, или три древа самого животворящего креста. Тако св. Феодор Студит воспевает: сей крест тричастный великий, мал видением сый, и небес ширши есть силою своею» (Триодь постная, в среду 4-я недели, трипеснец).

Денисов разноречит здесь сам с собою. Перед сим, во второй статье крест, не имеющий дщицы или подножия, он не признал равносильным четырёхдревному, а теперь и из трёх древ сложенный крест приемлет, ибо де он образует три древа самого животворящего креста. Но если тридревный крест, значит, не имеющий титлы или подножия, потому покланяем, что образует три древа самого животворящего креста Христова, то почему же четвероконечный крест не достоин поклонения, когда его два древа образуют – самые главные части того же животворящего креста, на которых руце и всё тело Спасителя были распростёрты? И если непоклоняющийся тридревному кресту без титлы или подножия, образующему только три древа животворящего креста Христова, есть крестоборец, то как же не будет крестоборец тот, кто не покланяется четвероконечному кресту, образующему два главные древа животворящего креста Христова и самого четвероконечно распеншегося на нём Господа?

В пятой статье Денисов прилагает к осмиконечному кресту слова церковной песни: «четвероконечный мир днесь освящается, четверочастному воздвизаему твоему кресту, Христе Боже наш» (на целовании креста стихира), и слова св. Кирилла философа: «четыри бо части крест имать, и аще едина его часть убудет, то уже своего образа неявляет».

Денисов не понимает или, понимая, не хочет сознаться, что церковь, воспевая четверочастный крест, тем не отметает и тричастного, ибо поёт: «Ты ми покров державен буди, тричастный кресте Христов»; не отметает и четвероконечного, ибо воспевает: «кресте Христов, четвероконечная сила» (канон кресту, песнь 1-я). Итак, Денисов противно учению церкви разумеет изречение «четвероконечный мир освящается четверочастному воздвизаему твоему кресту», на основании сего изречения усвояя одному четверочастному, или осмиконечному кресту значение и силу креста Христова, и не только церкви, но и себе самому противоречит, ибо в предыдущей статье и тричастный крест приемлет на поклонение, а здесь, в пятой статье, отметает его, утверждая, что точию четырёхдревный крест достоин поклонения. Несправедливо разумеет он и слова Кирилла философа: «четыри бо части крест имать, и аще едина часть его убудет, то уже своего образа не являет». Св. Кирилл философ здесь говорит не о четырёх древах креста, но о четырёх его частях, о которых говорит и Св. Григорий Синаит (в каноне кресту, в песни 4-й): «твой высота, живоносный кресте, воздушного князя биет, и глубина всея бездны заколает змия, широту паки воображает, низлагая мирского князя крепостию твоею». И Апостол Толковый (к ефесеом на зачало 23, л. 789 об. ): «крестный образ, на четыре страны разделяем, от посреднего знамения вся показует, яко божественным естеством содержима суть: вышняя убо вышним рогом содержима, нижняя же нижним, посредняя двоими странами». И в Евангелии Учительном (на Воздвижение креста) то же писано, и Симеон Солунский (в книге 1-й, во главе 133) вышнюю и нижнюю части креста и обе страны нарицает крестом четверочастным. Из сих-то частей креста ┼ аще едина коя убудет (напр., так, ├ или так ┴ ), то уже крест своего образа не являет. Если же понимать, как Денисов понимает, что когда едина часть, то есть едино древо от креста трисоставного убудет – или титло, или подножие, – тогда аки бы уже крест своего образа не являет, то как же церковь и тридревный крест, в котором уже очевидно не достаёт одного древа, крестом Христовым нарицает и покланяется ему, глаголя: «ты ми покров державен буди, тричастный кресте Христов, верою покланяютися»? как мог и сам Денисов в сем же ответе, в статье четвёртой тричастный крест называть крестом Христовым? Итак, неправильно понимает он слова Кирилла философа и тем противится и церкви святой, почитающей тричастный крест, и самому себе противоречит.

В шестой статье Денисов говорит, что четырёхдревный крест есть образ Троицы трисоставныя, ссылаясь на слова Григория Синаита в каноне кресту (песнь осмая). Но св. Григорий Синаит указует в кресте Троицы трисоставныя образ, имея в виду не количество древ креста, а высоту и глубину и широту его. Вот подлинные слова Григория Синаита: «Воздвигл еси наше падшее естество Христом распеншимся и совозставил: высото божественная, глубино неизглаголанная, Христово ты еси знамение, кресте пребогате, и широта безмерная, и знамение непостижимыя Троицы, живоносче». Итак, св. Григорий Синаит Троицы образ указует в высоте, глубине и широте креста, что относится и ко кресту четвероконечному, как о том глаголет св. Иоанн Дамаскин: «четыре концы кресту (а не четыре древа) средним составом содержатся». Четыре древа креста осмиконечного не средним составом содержатся, но каждое из них содержится на прямом древе креста своим составом, или сгвождением: дщица – своим, среднее поперечное древо – своим и подножие – своим; а когда говорится, что четыре конца одним средним составом содержатся, то есть имеют одно среднее составление, то, очевидно, разумеется крест четвероконечный. Осмиконечный же крест потому и называется трисоставным, что имеет не один, а три состава. И сими-то, от центра, или среднего состава образуемыми: высотою, глубиною и шириною – крест, по словам св. Григория Синаита, образует святую Троицу, а высота, глубина и широта равно обретаются и в четвероконечном кресте.

В седьмой статье Денисов говорит, что распятие Христово всегда пишется на кресте четырёхдревном, и отсюда заключает, что четвероконечный крест несть равночестный и равносильный осмиконечному. Но если делать такие заключения, то их можно сделать и о кресте четверодревном, или осмиконечном. Все таинства, которыми мы животворимся, совершаются под печатию и воображением креста четвероконечного: в крещении сим крестом освящается вода (и при этом крест четвероконечный именуется крестом Господним: «да сокрушатся под знамением креста Твоего все сопротивныя силы»); в миропомазании сей крест начертывается на помазуемом спицею; в таинстве литургии пожрение агнца и благословение хлеба и вина совершается четвероконечным крестом; в таинстве хиротонии руки возлагаются крестообразно на поставляемого; в покаянии оставление грехов подаётся с воображением четвероконечного креста; в браке осенение венцами совершается крестообразно; таинство елеосвящения совершается под воображением креста четвероконечного спицею. Итак, все таинства совершаются с изображением четвероконечного креста, и если последовать примеру Денисова, то можно сделать и такое неосновательное заключение, что осмиконечный крест не имеет преподательной в таинствах животворящей силы, какую имеет четвероконечный, или и ещё более неосновательное, какое и допускают старообрядцы, – именно, что крест четырёхдревный и четвероконечный суть два различные креста и что одному (четырёхдревному) должно поклоняться, а другому (четвероконечному) поклоняться не должно, а надлежит только употреблять его к совершению таинств; поелику же таинствами мы оживотворяемся, то и будет один крест (четырёхдревный) поклоняемый, а другой (четвероконечный) животворящий, освящающий. Но если, по учению старообрядцев, крест четвероконечный не есть крест Христов и не достоин поклонения, то как же от него истекают таковые силы на совершение таинств? как же мы, ограждаясь им, освящаем себя и прогоняем всю силу вражию? Вот к чему могут привести силлогизмы Денисова и согласно с ним мудрствующих! Мы же одинаково веруем в силу освящающего нас креста и четырёхдревного, и трёхдревного, и четвероконечного, одинаково поклоняемся им, мудрствующе согласно с церковию: «Крест нам спасающимся есть сила Божия, иже не точию осмиконечный целуем, но и сей четвероконечный почитаем и глаголем: кресту Твоему поклоняемся, Христе, и святое воскресение Твое поем и славим. Сила Божия нам есть: ибо сицевым воображением креста Господня во тайны церковныя действуем: воду ко крещению святому сим креста образом благословляюще освящаем, елей такожде, и отроча мажуще елеем и миром святый, не иный крест, точию четвероконечный изображаем, сицевым крестом просфора, на заклание агнца уготованная, благословляется, и самых таин тела и крове Христовы совершении сей же образ креста употребляется, сим супружество составляется и священство благословляется, не иным образом сами ся знаменаем и иныя благословляем, тако елеом больныя мажем, церкви посвящаем, ястия и пития благословляем. Словом рекше: вся священная действуем, четвероконечного креста образ творяще» (книга Жезл правления, часть 1, возобличение 21). Итак, отметаяйся силы четвероконечного креста отметается всех совершаемых под его воображением священнодействий св. церкви и чрез них подаемыя благодати.

В осмой статье Денисов повторяет уже сказанное в прежних семи, прибавляет только, что аки бы кресты четвероконечные не поставлялись в церквах, «разве негде простотою». Но ужели в московском Кремле, на храме Благовещения пр. Богородицы поставлен четвероконечный крест, по мнению Денисова, простотою? И сколько есть на древних храмах поставленных и на стенах древних храмов изваянных четвероконечных крестов, также на древних мозаических и фресковых изображениях в руках мучеников (зри Озерского, ч. 2-я, отд. 3-е, статья 2-я)? Ужели всё это простотою содеяно?

3) Ответ на последний из предложенных вопросов – о таинстве евхаристии – Денисов разделил на две половины: сначала говорит о совершении таинства евхаристии по старопечатным книгам, потом о совершении по книгам исправленным.

Но и то, что говорит он о таинстве литургии, совершаемом по старопечатным Служебникам, не согласно учению старопечатных книг о семи таинствах. По учению св. Апостола Павла, таинство тела и крови Христовы должно совершаться до второго Христова пришествия: дондеже убо приидет (1Кор.   11: 26); и старопечатный Апостол толковый, приводя сии слова Апостола, говорит: «а яко даже до второго Его пришествия пребудет, наведе: дондеже приидет» (л. 536 об. ). И паки в Беседах на Евангелие от Матфея (в бес. 82) слова Господни се творите в мое воспоминание толкуются о вечном совершении таинства евхаристии: «Христос говорит: в мое воспоминание, до того времени, как я прииду». И в Соборнике великом, в слове во св. великий четверток (л. 558 об. ): «якоже он глас, глаголяй: раститеся и множитеся, и наполните землю единою речено бысть, по вся лета дело бывает, силу творя естеству нашему на плодотворение: сице и сей глас единою рече, но выну в церквах от того дне и до пришествия Ему совершену творить». В книге преподобного Ефрема Сирина (слово 103-е о св. тайнах, л. 319 об. ): «В начале убо земли (Бог) траву повелел есть извести, и даже до сего часа, дождю бывшу, абие изводить своя ращения, силу словесем Господним исперва приемши. Рече бо Бог: се есть плоть Моя, и се есть кровь Моя, и: се творите на Мою память, да убо всемощным Его повелением бывает, дó ндеже приидет; тако бо и глагола: дондеже прииду». Из сих свидетельств старопечатных книг ясно видится, что таинство приношения бескровной жертвы тела и крови Господни всемощным повелением Господа пребудет, то есть будет совершаться, дó ндеже приидет Господь паки со славою. Но Денисов верует не согласно сему, ибо о приношении бескровной жертвы по старопечатным книгам до патриарха Никона показывает веру несомненную, а после того, во время Никона патриарха и после Никона, в приношение бескровной жертвы тела и крови Господни даже по старым книгам несомненной веры не исповедует, но говорит условно: «аще ныне, аще впредь действоватися будет на всяком месте, идеже будет». В этом аще выражается сомнение о вечности приношения бескровной жертвы, что не согласно с приведённым православным учением о сем таинстве. Денисов не только в своём обществе допускает прекращение бескровной жертвы, по и по всей вселенной.

О таинстве же евхаристии, совершаемом по исправленным Служебникам, Денисов явственно выражается, что в действительность сего таинства не верует. Первую причину своего неверия он поставляет в том, что тайнодействие совершается над печатию креста четвероконечного, а не осмиконечного. Но если Денисов потому не верует пресуществлению хлеба в тело Христово, что не положен на просфоре крест осмиконечный, то должно сказать, что и в древности на св. чаше с вином не полагалась печать креста осмиконечного, а пресуществление вина в кровь Господню совершалось, и потому Денисов, не веруя в таинстве пресуществлению хлеба в тело Господне на том основании, что на просфоре не положен осмиконечный крест, этим даёт повод не веровать и в древнем тайнодействии пресуществлению вина в кровь Господню. И если в таинстве, по исправленным Служебникам совершаемом, препятствием пресуществлению хлеба в тело Христово служит, по мнению Денисова, то, что на просфоре положен крест четвероконечный, то он должен находить такое препятствие и в таинстве, совершавшемся по древлепечатному Служебнику, ибо священник на части, изъятой из просфоры для агнца, и по сему Служебнику воображал копием, праве и преки, крест четвероконечный. И здесь Денисов должен бы тем более питать неверие, что крест четвероконечный воображался самим священником. А так как и сам Денисов воображение креста четвероконечного священником на агнце по древнему Служебнику, конечно, не считал препятствием к пресуществлению хлеба в тело Христово, то отсюда несомненно явствует, что он пристрастно, по одному только ожесточению отвергает в таинстве, совершаемом по новоисправленным книгам, преложение хлеба в тело Христово именно за положение просфорнею креста четвероконечного на просфоре. А притом, отрицаясь веровать в таинстве евхаристии пресуществлению даров в тело и кровь Христову за положение печати креста четвероконечного на просфоре, чтобы остаться верным себе, он должен отвергнуть и таинство св. миропомазания, и таинство елеосвящения и все прочие таинства, под печатию креста четвероконечного совершавшиеся и в древней церкви по древлепечатным Служебникам. Но так как в действительности сих таинств, совершавшихся и до патриарха Никона под крестом четвероконечным, он несомненно верует, и крест четвероконечный не служит здесь к его вере препятствием, то ясно, что не крест четвероконечный, положенный просфорнею на просфоре, препятствует ему веровать и в действительность таинства евхаристии, совершаемого по исправленным книгам, а его ожесточение против церкви.

Другие препятствия к признанию действительности таинства евхаристии, совершаемого по исправленному Служебнику, высказанные здесь Денисовым, мы разобрали в замечаниях на ответ пятый и на статью 25-ю пятидесятого ответа.

Итак, Денисов в оправдание неверию в действительности таинства евхаристии, совершаемого по исправленным Служебникам, никаких основательных доказательств не представил, а только обличил себя не верующим в сие таинство, под печатию креста четвероконечного совершавшееся и в древлероссийской церкви по старопечатным Служебникам, и во всей церкви вселенской.

 

⇐ Предыдущая55565758596061626364Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: