3.2. Противоречия, несущиеся элементами формирования средних цен

3. 2. Противоречия, несущиеся элементами формирования средних цен

3. 2. 1. Противоречия, несущиеся механизмом конкуренции.

3. 2. 1. 1. Критическое противоречие, несущееся механизмом конкуренции в трудовой теории стоимости

Сущность показа противоречий представления конкуренции между производителями одной отрасли производства, призванной подтвердить образование прибавочной стоимости трудом, сводится к тому, что все объясненные реальные процессы экономики этой конкуренцией объясняются не образованием прибавочной стоимости трудом, а объясняются или изменением количества товаров в сфере обращения, или снижением затрат на производство одного продукта труда.

Сущность первой конкуренции заключается в удешевлении продукта труда^[21], однако, это единственное замечание, которое известно насчет механизма этой конкуренции. Сниженная цена должна, в трудовой теории стоимости, показывать снижение количества затрат труда на производство этого товара постольку, поскольку товар обменивается на деньги, где последние тоже имеют свою товарную стоимость («Цена есть денежное название овеществленного в товаре труда»^[83]). При условии, что деньги свою стоимость не изменяют, количественное снижение цены на товар должно отображать снижение затрат общественно-необходимого труда, необходимо на производство продукта. Но попытка подвести все явления снижения цены на продукт под эту логику ошибочна. Так, снижению цен на товары при неизменном авансировании капитала при повышении производительности труда способствует увеличенное производство товаров, что требует, в понимании Маркса, экономически-целесообразные действия (о противоречии, несущимся этим представлением, далее), заключающиеся в снижении цен товаров с целью продажи больших объемов производств^[89]. Здесь снижение цены происходит при снижении затрат рабочей силы на производство товаров одной и той же рабочей силой, которая производит ту же массу прибавочной стоимости. То есть, изменилась лишь относительная пропорция восполнения основного капитала и переменного капитала (на основной теперь тратится капитала больше, так как внедрение машин в производство не дало оснований Марксу для удешевления продукта: «Если рассматривать машины исключительно как средство удешевления продукта, то граница их применения определяется тем, что труд, которого стоит их производство, должен быть меньше того труда, который замещается их применением»^[150]), но восполняет продажа товаров один и тот же авансированный капитал, следовательно, различается только разность в затратах рабочей силы. Ясно, что при неизменном количестве авансированного капитала снижение цены товаров происходит из-за меньшей доли прибавочной стоимости (ведь Маркс признавал возможность представления реализации прибавочной стоимости через отдельные массы товаров^[113]). Однако, вместе с этим существует случай, когда снижение цен на товары возможно при неизменном количестве товаров, но при снижении рыночных затрат на факторы производства (сюда относится, кстати, и случай положительной разницы между затратой на машины и затратой на заработную плату рабочих, так что сокращается величина авансирования капитала: «(«Если рассматривать машины исключительно как средство удешевления продукта, то граница их применения определяется тем, что труд, которого стоит их производство, должен быть меньше того труда, который замещается их применением»^[150])»). Оба эти случаи относятся им к разряду повышения производительности труда (так как при понижении рыночной цены на факторы производство должно отображаться понижение затрат труда на производство факторов производств), однако, в действительности, сущность этих явлений абсолютно различна и несводима. Если в первом случае снижение цен на товары объясняют экономически-целесообразные действия для повышения спроса на товары, что выражается в снижении цен на товары, и что является выражением закона спроса и предложения, что только снижает ставку прибавочной наценки, то во втором случае рыночная цена на товары снижается по причине обычного снижения авансирования капитала не производство одного продукта. Конкуренция и обоих случаях ведется удешевлением продукта, однако, оба этих механизма удешевления не отображают никакой связи с увеличением производительной силы труда.  Помимо этого, Маркс так и не смог в полной мере объяснить снижение цен на товары низкой категории, в производстве которых используются составные элементы более низкого качества. По его мнению, в этом случае товары имеют низкую цену постольку, поскольку продаются эти товары ниже своих товарных стоимостей, ведь сохраняет свою меновую стоимость только товар нормального качества («Между тем стоимость всякого товара определяется тем рабочим временем, которое требуется для производства товара нормального качества »^[148]; «В Лондоне существуют двоякого рода булочники: «full priced», продающие хлеб по его полной стоимости, и «undersellers», продающие его ниже стоимости »^[149]), а нехорошего качества товар уже должен терять свою меновую стоимость, вместе с чем теряется и стоимость. Однако, ясно, что не существует никаких оснований противопоставлять снижение цены на товар посредством снижения затрат на переменный капитал (так что разница между затратой на покупку машины, и высвободившейся денежной массы посредством сокращения рабочей силы, является положительной, при неизменном количестве производимых продуктов), снижению цены на товар посредством снижений затрат на основной капитал посредством приобретения более дешевых продуктов, входящих в основной капитал, более низкого качества. Нельзя представлять продажу менее качественного товара как продажу по меньшей стоимости. Далее мы будем рассматривать противоречия явления объяснения снижения цен на товары затратой труда на производство товаров при неизменном количестве переменного капитала (или, пропорционально увеличенному при расширении производства) и увеличенном количестве произведенных товаров.

В случае с повышением производительности труда (при условии, как сказано выше, неизменного количества переменного капитала), капиталист, впервые применивший более производительный труд, производит большее, чем до этого применения, количество товаров. Например, до применения более производительного труда капиталист производил 12 товаров, а после стал производить 24 товара, так что количество производимых товаров за один и тот же период времени возросло в 2 раза. Итак, чтобы цена стала выражением своего собственного эквивалента (количества труда, затраченного на производство товара), необходимо снижение цены тем или иным образом. Для Маркса вовсе не было важно, что же возникает в мозгу производителя из-за чего он должен снижать цены на товары, ведь главное, по его мнению, имманентные законы производства, которые он вывел в своих абстракциях («…не место рассматривать, каким именно путем имманентные законы капиталистического производства проявляются во внешнем движении капиталов, действуют как принудительные законы конкуренции и достигают сознания отдельного капиталиста в виде движущих мотивов его деятельности»^[88]). Однако, Марксу все же необходимо было объяснить, каким же образом это снижение цен происходит, коль трудовая теория стоимости верна. И объяснение было дано. По Марксу, именно теоретическая дедукция производителя, заключающаяся в понимании, что спрос на товары не может повысится при том же уровне цен, подводит капиталиста к экономически-целесообразному действию, заключающегося в снижении рыночных цен («Следовательно, чтобы продать продукт одного рабочего дня, ему необходимо теперь вдвое увеличить сбыт пли рынок для своего товара. При прочих равных условиях его товары могут завоевать себе больший рынок лишь путем понижения своих цен»^[89]). И этим дано критическое противоречие трудовой теории стоимости. Представление о необходимости снижения рыночных цен на товары с целью реализации большего их количества входит в критическое противоречие с представлением возможности изъятия большей прибавочной стоимости путем интенсификации рабочей силы, представления, которого не может не быть в случае верности трудовой теории стоимости. Так, при интенсификации рабочей силы на производство товара не снижаются затраты рабочей силы, а только увеличивается их количество («Более интенсивный рабочий день воплощается поэтому в большем количестве продуктов, чем менее интенсивный день той же продолжительности»^[90]). Поскольку стоимость есть эквивалент количества овеществленного труда, увеличенное количество товаров не могло никаким образом изменить стоимость товаров. И это было Марксом выражено прямым образом: «Правда, и при повышении производительной силы тот же самый рабочий день доставляет больше продукта. Но в последнем случае понижается стоимость единицы продукта, так как продукт стоит меньше труда, чем раньше; наоборот, в первом случае стоимость единицы продукта остается неизменной, так как продукт стоит того же труда, что и раньше. Количество продуктов возрастает здесь, не вызывая падения их цены»^[91]. Конечно, Маркс не мог не пойти самому себе в прямое противоречие, поскольку марксистская теория стоимости разрушилась бы на этапе ее изложения. Однако, необходимо смотреть на вещи объективно. Дедукция о том, что «необходимо теперь вдвое увеличить сбыт пли рынок для своего товара» не может не применятся, если в случае интенсификации рабочей силы было произведено в два раза больше количества товара, чем до этого. Но если она не может не применятся, то представление о необходимости неизбежно должно вызывать следующую дедукцию о том, что «при прочих равных условиях его товары могут завоевать себе больший рынок лишь путем понижения своих цен»^[89], ведь эти две дедукции даны Марксом непосредственно друг за другом, в двух идущих рядом с собой предложениях. Таким образом, естественен вывод: либо марксистская теория стоимости неспособна объяснить сведение цен к товарным стоимостям, либо неверно представление о возможности изъятии большей прибавочной стоимости посредством интенсификации рабочей силы. Так что, либо, в теории стоимости нет действительно объективного механизма, сводящих цены к эквивалентам («Цена есть денежное название овеществленного в товаре труда»^[83]), вследствие чего вообще терпит крах теории стоимости как теории об обмене эквивалентов, и все исследование Маркса уже этим становится бессмысленным, либо стоимость товара не равна количеству затраченного на производство товара труда. Если же принять под стоимостью только лишь затрату общественного количества времени, затраченного в продолжении его производства, а не как до этого общественное количество затраты рабочей силы (в виде мускул, энергии и т. д. ), терпит крах теория эквивалента как количества овеществленного труда («Мы говорим: рабочий час, т. е. затрата жизненной силы прядильщика в течение одного часа…»^[92]), следовательно, все вытекавшие представления из понимания эквивалента как овеществленного труда, например, представления о сохранении рабочей силы мертвого овеществленного труда таких средств производства, которые были применены при производстве («В то время как производительный труд превращает средства производства в элементы образования нового продукта, с их стоимостью совершается своего рода переселение души. Из потребленного тела она переселяется во вновь сформированное»^[29]), представления о капитале как авансированной стоимости, представления вообще об эквиваленте как телесного свойства, терпят крах. Это уже была бы совершенно другая теория стоимости, не имеющая ничего общего с марксистской.