Теорема Белла, нелокальность и эксперименты Аспе

До появления работ Джона Белла в 60-х гг. ХХ в. возможность возникновения вопросов о том, имеет ли право на существование квантово-механическая теория скрытого параметра, была крайне мала. До этого времени никто никому не удавалось сформировать экспериментальный план, связанный с этим вопросом^[157]. Знаменитое «неравенство Белла» показало, что квантово-механическая теория скрытого параметра не зависит от принципов локальности и не может существовать совместно с квантовой теорией^[158]. С локальностью связан отказ от удаленного влияния, т. е. отказ от вероятности «телепатического» взаимодействия между частицами, которое само по себе противоречит логике. Проверить теорему Белла реальными опытами в действительности было очень сложно. До проведенных в 1982 г. опытов Аспе никто из его предшественников не смог добиться подобных успешных результатов^[159].

Опыты Аспе показывают ошибочность предсказаний Эйнштейна и поддерживают точку зрения Бора, который выступал с критикой Эйнштейна в этом вопросе. Если в экспериментах ЭПР-парадокса будет нарушена локальная причинность, то тогда можно будет утверждать, что есть возможность реализации удаленного влияния, что и показал Аспе в осуществленных опытах. Аспе провел свои эксперименты, используя свойства поляризации фотонов^[160]. Для опытов были использованы атомы, излучающие пары фотонов. Согласно квантовой теории, фотоны этой пары могут удалиться друг от друга на достаточно большое расстояние, однако если поляризация одного из них вертикальная, то у другого она должна быть горизонтальной. Необходимо помнить о значимой особенности квантовой теории, которая утверждает о влиянии субъекта на объект измерения. Прибор для измерения поляризации (поляризатор) также влияет на вертикальную или горизонтальную поляризацию фотонов. Кажется, что здесь все предельно ясно, однако реальные вопросы возникают уже впоследствии. Так как мы знаем, что раз поляризация одного фотона является вертикальной, то можем быть уверены в том, что у другого она «вмиг» станет горизонтальной. Это как раз то, что Эйнштейн, согласно реалиям квантовой теории, считал невозможным. Если при измерениях оказать влияние на фотон и получить информацию о его вертикальной поляризации, то тогда удаленный фотон в момент станет обладателем поляризации горизонтальной. Не важно, как мы определим фотон слева, поляризация правого фотона будет «случайной». Поэтому, если мы будем рассматривать эту ситуацию с точки зрения классической физики, то с определением угла поляризации фотона с левой стороны мы не можем определить угол поляризации фотона справа. Однако область классической физики не рассматривает такие вопросы, поэтому было принято, что эти проблемы могу быть решены только в области квантовой теории^[161].

Подобные эксперементы придают значимость квантовой теории и показывают невозможность реалистического объяснения классической концепции Вселенной. Эти итоги обладают достаточной важностью с точки зрения философии науки. С другой стороны, также немаловажно показать, насколько успешными могут быть определения описывающих онтологическую структуру научных теорий с точки зрения вопросов взаимоотношения между религией и наукой. Результаты экспериментов Аспе показали, что мы не можем уйти от реализма, однако все же необходимо придерживаться реализма локального^[162]. В конце концов, выходит так, что у нас не остается никакой возможности одновременно применить и локальный, и классический реализм. Нам необходимо принять тот факт, что научные теории являются недостаточными для объяснения Вселенной. Но если и классический и локальный реализм являются верными, то мы можем утверждать, что формальная структура известных нам научных теорий является надежным проводником на пути достижения понятия «вещи в себе». В таком случае, по крайней мере один из этих реализмов все-таки надо считать неверным. Последователи позитивизма Конта и атеизма Докинза считают, что в процессе обожествления авторитета науки в итоге будет получен не самый лучший результат вследствие того, что науке придется занять место религии. Опираясь на основы данных квантовой теории, Жан Стон говорит, что только с помощью науки невозможно достигнуть реальности. Стон заявляет о необходимости отрицания материализма и предлагает открыть двери квантовой теории для достижения гармонии с Богом[163].

Отталкиваясь от квантовой теории, мы не считаем, что использование защищающего относительную систему ценностей всех научных данных постмодернистского подхода является верным. Поэтому, приняв все относительности, придающие авторитет науке и научным данным, мы продолжаем придерживаться метода «критического реализма», который является золотой серединой между всеми исследованными подходами. Наблюдая очевидные недостатки в понимании мира, мы не можем отказаться от таких благ, которые предоставляет нам наука, как антенны, мосты, телевизоры, машины и компьютеры. Эти успехи науки, пусть и частично, показывают передачу онтологической реальности научных теорий. Мы придерживаемся мнения, что использование методов исследования, которые предполагают выстраивание отношений между религией и наукой, является более полезным, чем использование обожествляющих науку или отрицающих религиозное взаимодействие методов. Для религии обожествление науки является опасным, ведь недооценивание роли науки влечет за собой недооценивание роли разума. И даже если фидеист не придерживается никакого конкретного религиозного взгляда, то и к этому вопросу необходимо подобрать свой метод исследования. Верования теистических религий предполагают, что объективно оценивающий Вселенную разум найдет присутствие Бога, знаки и доказательства для власти и искусства (слова аятов Корана)^[164]. Это все не умаляет силу разума. Кроме того, не стоит отвергать тот факт, что разум является сложным софистическим продуктом.

Опыты квантовой теории показывают, что математическая структура этой теории противоречит физике редукционизма и онтологической Вселенной и что присутствующий в отношениях частиц во Вселенной «реляционный холизм» является онтологической реальностью^[165]. Опыты Аспе показали нам недостаточность наших взглядов на научный мир, что является важным в вопросах корректировки исследующих все частицы онтологических методов. Воплощенные в жизнь Аспе и его коллегами мысленные эксперименты ЭПР являются значимыми для всего мира частиц. Мы прекрасно понимаем, что можем в отдельности исследовать каждую частицу, но его опыты были верными, ибо смогли показать особенности частиц на большом расстоянии. Ранее рассмотренный нами принцип Паули имел такие же результаты. Эти результаты подтверждают целостность научных данных и защищают точку зрения, утверждающую, что Вселенная является продуктом единого Бога. Поэтому эта точка зрения позволяет принять метафизические особенности всех теистических религий. С другой стороны, можно сказать, что целостная структура Вселенной, согласно дальневосточным религиям, также может соответствовать квантовой теории.^[166] В итоге, с точки зрения метода материалистического редукционизма, даже если во Вселенной и существуют ненужные явления, целостность во Вселенной принята как метафизическая категория и вера, подходящая для любых религий.

В наше время взгляд на невозможность объяснения сущности всех частиц и на возможность их описания известен как эмерджентность. Этот вопрос является важным с точки зрения философии религии, науки и философии сознания. Например, свойства сознания не могут быть объяснены при помощи редукционизма, но это возможно сделать с помощью эмерджентизма^[167]. Принцип целостности микромира, появившийся вследствие опытов Аспе, оказал поддержку эмерджентизму на макроуровне. Те, кто придерживаются принципов метода материалистического редукционизма, дают следующую последовательность исследования разума: от разума человека к мозгу, от мозга к клеткам мозга, от клеток – к химическим соединениям, от химических соединений – к атомам, от атомов – к протонам. В таком случае самой мелкой частицей исследования является атом, но при этом без объяснения остаются не только такие частицы, как электрон и протон, но и взаимодействие частиц в одном месте. Такие явления, как наличие чрезмерного количества частиц атома и их возможность находиться друг от друга на расстоянии в километры, в процессе ожидания признания имеющего свои специфические законы эмерджентизма вывели на новый уровень принципы целостности[168]. Это положение обязывает сформировать понятие существования целостности Вселенной (онтологическое понятие) и понятие целостности научных данных, созданное из частиц (эпистемологическое понятие). Эти онтологические и эпистемологические преобразования будут играть значимую роль для философии религии, философии науки и физики, а также таких областей философии, как философия сознания и бытия.

РАЗДЕЛ ТРЕТИЙ