Различные философские подходы, направленные на изучение законов природы

Самый крупный раздел современных философии и теологии, посвященный проблеме чуда, воспринимает чудо как нечто нарушающее законы природы. У этой проблемы есть две стороны: первая – это проблема восприятия влияния Бога, а вторая – это проблема восприятия законов природы. Можно сказать, что второй проблеме не было уделено должного внимания во множественных спорах о природе чуда. Во многих трудах, посвященных теме чуда, не уделяется должного внимания работам, в которых речь идет о необходимости дать четкое определение законам природы с точки зрения философии науки и об онтологическом статусе этих законов. Между тем, при таком подходе к законам природы станет не важно, с точки зрения философии науки, чьи представления о нарушающих природные законы чудесах мы предпочтем. Кроме того, уже не останется необходимости в спорах о том, нарушает Бог законы природы или нет. Поэтому, с точки зрения вопроса о природе чуда, мы считаем важным найти другой философский подход к исследованию онтологического статуса законов природы. Связывание законов природы с «универсальными истинами» кажется соблазнительным, но исследуя работы в области философии науки, мы увидим, что хоть в области инженерии эту проблему и проигнорировали, некоторые философы выступили против подобного восприятия законов природы. В итоге были выработаны другие подходы к исследованию этой темы[274]. Эти подходы мы рассмотрим в четырех пунктах: системный подход, инструментальный подход, подход, связанный с неизбежностью, и четвертый – вероятностный подход.

1. Системный подход (regularity)

Согласно онтологическому утверждению данного подхода, у «явления» есть преимущество перед законами. Так называемые «законы» в квантовой теории не выражают абсолютности; эти законы состоят из наблюдения за порядком[275]. Мы полагаем, что с этой точки зрения мы можем рассматривать «абсолютный закон» в качестве «легального» (lawlike). Те, кто поддерживает этот подход, выступают против «платоновской идеи», суть которой состоит в оценке природных законов шаг за шагом. Этот подход повергается критике, так как в нем ничего не говорится о возможностях предсказания будущего. Кроме того, те, кто критикуют этот метод, говорят, что здесь ничего не говорится о том, что обеспечивает наблюдаемый в природе порядок[276].

Одним из известных последователей этого подхода является Альфред Айер, который связывал происхождение системного подхода с критикой причинности Юма и неверным пониманием подхода последнего. Айер считал, что Юм говорил не об отсутствии причинно-следственных связей, а об отсутствии «разумной необходимости» в этих отношениях. Если бы в этом типе связей была подобная необходимость, то было бы возможно узнать следствие, исходя из причины, и тогда мы могли бы знать результат опыта еще до его проведения. Однако это даже априори невозможно[277]. Юм не видел «логической необходимости» в причинно-следственной связи, поэтому считал, что «материальная необходимость» тоже не нужна. Он предполагал, что «материальная необходимость» имеет психологические корни, т. е. является субъективной. Этот подход Юма называют «теорией Юма» (Humean theory). В самой простой своей форме системный подход сводится к обобщению законов природы[278].

Интересно, что этот подход, названный именем Юма, не соответствует пониманию Юмом природы чуда, которое, по его мнению, «нарушает законы природы»[279]. Так как, согласно системному подходу, законы выводятся из явлений, то если произойдет нарушающее закон явление, то, значит, нам необходимо пересмотреть суть этого закона. Согласно этому, если бы пророк Ибрахим не зажег огня, то нам необходимо думать следующим образом: «Бывают случаи, когда огонь невозможно зажечь». Этот подход, конечно же, не объемлет все множество сверхъестественных событий. Но если принять такой подход, то это сможет устранить причины описания чудес, как нарушающего законы природы понятия. Этот подход, в отличие от атеизма, деизма или агностицизма, ссылающихся на то, что «Бог не нарушит одной рукой те законы, которые он создал другой», не выступит против чуда. Согласно системному подходу, «созданные Богом законы» не могут быть изучены нами с помощью естественных наук. Естественные науки позволяют лишь описать видимый нам порядок законов. И тогда те подходы, которые говорят о «нарушении законов природы» и исследуют некие обобщения в качестве абсолютного закона, теряют всякий смысл.

С другой стороны, системный подход может стать проблемой для тех, кто, подобно Мерсенну, вкладывает в идею о нарушении законов природы некий позитивный смысл, отталкиваясь от собственных теологических воззрений. В тот момент, когда такое понятие, как «абсолютный закон», уходит, не остается возможности для подхода, который пытается придать идее о нарушении законов природы позитивное значение.

2. Инструментальный подход (instrumentalist)

Сторонников системного подхода, который выделяет «законы природы» из категории абсолютности и говорит о первостепенности явлений и фактов, намного меньше по сравнению со сторонниками детерминистского подхода, который утверждает онтологический статус «законов природы»[280]. А те, кто поддерживает инструментальный подход, полают, что связь между научными законами и реальностью (законами природы) не важна, так как разум проецирует эти законы на внешний мир, и резко понижают онтологический статус этих законов. Для сторонников инструментального подхода даже самая совершенная теория не является лучшим отражением онтологической реальности. Такая теория, выступая посредником для технического прогресса, обладает способностью предсказывать развитие событий в будущем[281]. Как говорил Эрнан Макмаллин, подход Томаса Куна к научным теориям как раз можно назвать инструментальным. Кун считал, что мы должны вычеркнуть некоторые темы, например, независимость законов природы, из наших теорий[282]. Кун сравнил успех какой-либо теории с «собиранием пазла» (solving puzzle) и выступил против подходов, утверждающих, что законы природы отражают объективную реальность[283].

Те, кто оценивает квантовую теорию при помощи инструментального подхода, заостряют свое внимание на ее успешном применении, связанном с лазером, мазером, транзисторами, сверхпроводниками и атомными станциями, но не придают должного значения описанию онтологической структуры природы. Если таким же образом исследовать ньютоновский детерминизм и теорию относительности Эйнштейна, то будут рассмотрены только практические результаты применения этих теорий. В рамках этого подхода особое значение придается научным законам, а вот необходимость уподоблять их законам природы отпадает: корни научных законов надо искать не в природе, а в разуме человека. Согласно инструментальному подходу, научные законы – это не открытие, а изобретение.

Так как в инструментальном подходе отсутствует понятие «вещь в себе», то, исходя из этого подхода, нелогично было бы выступать против понятия чуда, утверждая, что оно нарушило бы законы природы. Если онтологический статус законов природы не определен, то тогда что может быть нарушено? Если научные теории – продукт человеческого разума, то нет смысла ни рассматривать их как созданные Богом законы, ни выступать против понятия чуда как нарушающего законы природы, руководствуясь некими теологическими причинами, согласно которым Бог не стал бы разрушать им самим же созданное.

С другой стороны, те, кто, подобно Бойлю, пытается дать определение чуду, вкладывая позитивный смысл в идею о нарушении законов природы, не придерживаются той позиции, что инструментальный подход, как и системный подход, не является противостоящей законам природы философской системой.

3. Детерминистский подход (necessitarian)

Сторонники этого подхода придерживаются того, что, согласно природным законам, мы можем определить, какая причина какое следствие вызовет. Природные законы существуют за пределами разума. Законы природы определяют будущие события и исключают возможность другого хода событий. Если причина «А» дает следствие «Б», то тогда «А» и «Б» обязательно должны существовать вместе[284]. Функционирование этих законов не имеет пространственно-временных границ. Если причина «А» дает следствие «Б», то это правило действовало миллиард лет назад и продолжает действовать сегодня[285].

Системный подход отдавал предпочтение факту перед законом, а детерминистский поход, наоборот, закон ставит над фактом. Среди различных подходов к исследованию законов природы, только в детерминистском подходе темой изучения может стать понятие чуда, нарушающего законы природы. Тем, кто, следуя детерминистскому подходу, отрицает факт возможности чуда, дать ответ может только квантовая теория: для этого нужно выяснить, обладает ли она способностью объяснить существование чудес, не противоречащих законам природы. Но так как для последователей системного подхода этот вопрос не стоит, то при опоре на квантовую теорию значимость объяснения феномена чуда, происходящего в рамках законов природы, теряется.

Согласно детерминистскому подходу, многие философы и теологи не видели проблемы в том, что чудо во многих религиях определяется как нарушающее законы природы явление. Однако стоит также напомнить, что некоторым было удобно такое описание. Например, Уильям Леин Крейг указывал на то, что детерминистский подход способен продемонстрировать физическую невозможность появления чуда (physically impossible). В то же время Крейг говорил и о том, что религии, однако же, не утверждают, что чудеса обусловлены природными причинами, а приписывают чудеса сверхъестественной силе. Поэтому здесь не может быть никаких проблем[286]. Крейг считал, что если мы примем возможность существования Бога в качестве эпистемологии, то тогда чудо автоматически станет возможным. Если же можно было бы дать рациональное обоснование атеизму, то тогда у чуда как возможной реальности не было бы никаких шансов. В итоге Крейг под влиянием детерминистского подхода определяет чудо как нечто «нарушающее законы природы», но при этом показывает несостоятельность аргументации и тех, кто преподносит чудо как нечто в принципе невозможное[287].

4. Вероятностный подход (probabilistic)

Если мы вспомним, что статистика в основе своей опирается на вероятность, то сможем понять, насколько важно значение вероятностного подхода в наши дни[288]. Например: высказывание «курение (А) повышает вероятность возникновения рака легких (Б)», одна из прописных истин медицинской науки, – наглядный пример применения вероятностного подхода. Если событие «А» повышает вероятность – даже в разных условиях – события «Б», то можно сказать, что мы имеем дело с пробабилистической каузацией (probabilistic causation)[289]. В детерминистском подходе «Б» является обязательным следствием «А», а в вероятностном подходе можно сказать, что «В» тоже является причиной «Б», причем событие «Б» могло произойти и без участия этих причин. Например, загрязненность воздуха (В) тоже является причиной возникновения рака легких (Б); кроме того, даже некурящий и дышащий чистым воздухом человек может заболеть такой формой рака.

В случае вероятностной каузальности становится непросто разобраться, какое следствие связано с какой из причин. Например, применение лекарств и чистый воздух могут стать причинами улучшения иммунитета и излечения от рака легких. Карл Гемпель связывал эту ситуацию с влиянием Бога и определял ее как «проблему неопределенности объяснения» (problem of explanatory ambiguity). Мы не знаем, что конкретно способствовало излечению от рака – чистый воздух, лекарство или улучшение иммунитета; поэтому мы можем с равной долей уверенности утверждать, что человек выздоровел благодаря влиянию Бога.[290] В случае подхода Гемпеля не предпринимается попытка доказать, что результат (выздоровление) был достигнут благодаря Богу; вместо этого Гемпель старается лишь показать, что возможность божественного влияния нельзя полностью опровергнуть.

Вероятностная сторона самых основных физических законов была описана только во второй половине XX в. и известна как законы энтропии. Второй закон термодинамики, энтропия, настолько важен, что известный ученый Артур Эддингтон говорил про нее следующее. Если какая-то теория не соответствует уравнениям Максвелла, даже по результатам давно проведенных экспериментов, у нее еще есть шанс; однако если при этом теория несовместима с законом энтропии, то и этого шанса у нее не остается[291]. Но, как в примере с раком легких, так и в случае закона энтропии необходимо не выходить за пределы детерминизма. Так, согласно Эйнштейну, главное достижение механики Ньютона – ее соответствие кинетической теории, которая объясняет поведение молекул, и статистической механике, целью которой является объяснение макроскопических систем исходя из особенностей микроскопических структур[292]. Короче говоря, «субъективная вероятность» присутствует и в примере с раком легких, и в законе энтропии. Мы вынуждены прибегать к вероятности вследствие эпистемологической недостаточности. Как и в интерпретации Полкинхорном теории хаоса, в качестве альтернативы может быть осуществлен переход от эпистемологической неопределенности к онтологической неопределенности[293]. В этом случае реалистические подходы, согласно которым детерминистские законы описывают детерминированное состояние в природе, перестанут признаваться научной общественностью, и будет господствовать мнение, что эти законы ближе всего к онтологической действительности[294]. Для такого типа подходов может быть полезна упомянутая Гемпелем «проблема неопределенности объяснения». Однако если в итоге детерминированные законы в связи с эпистемологической неопределенностью перейдут к онтологическому индетерминизму, как писал Полкинхорн, то защищающая наличие «онтологической вероятности» квантовая теория – как полагали поддерживающие наличие индетерминистической онтологии Клейтон, Мерфи и Трейси – будет являться наилучшей альтернативой[295].

С другой стороны, законы вероятности имеют отношение только к эпистемологической недостаточности (у них нет связи с индетерминизмом); поэтому вероятностный и детерминистский подходы онтологически очень похожи. Говоря о том, что и в рамках «субъективно-вероятностных» подходов возможно совершенное Богом чудо, мы вынуждены будем придерживаться понятия о чуде как нарушающем природные законы. Для того чтобы встать на сторону идеи чуда как не нарушающего законы природы, необходимо обратить внимание на знаменитую копенгагенскую интерпретацию квантовой теории. Только в квантовой теории у самых базовых законов природы присутствует «онтологическая вероятность». Это происходит вследствие «онтологических пробелов». Существует модель, согласно которой Бог, прибегая к этим онтологическим «белым пятнам», и являет свои чудеса, не вступая при этом в противоречие с законами природы. Не каждый вероятностный подход может создать такую модель. Тот вероятностный подход, который прибегает к квантовой теории, в свою очередь утверждающей о наличии «онтологического индетерминизма» (онтологических вероятностей) в научных законах, в этом контексте можно назвать наилучшим выбором.

В итоге разница между различными философскими подходами, которые берутся исследовать природные законы, выражается в отношении к феномену чуда: оно воспринимается либо как идущее вразрез с этими законами, либо не нарушающее их. Инструментальный и системный подходы не выносят законы природы на серьезное онтологическое рассмотрение. Эти подходы вообще не придают особенного значения идее о «нарушении законов природы». Последней идее выделено особое место в детерминистском подходе: основной особенностью этого подхода является уверенность в том, что научные законы дают целостное описание онтологического статуса законов природных. Однако как только в дело вступает объективный индетерминизм квантовой теории, один из основных законов, известных современной науке, то в случае нашего доверия описанию онтологического статуса законов природы, мы должны будем признать главенство онтологических вероятностных законов (индетерминизма) во Вселенной. Модели, которые защищают точку зрения о том, что Бог определяет все, что еще не определено (сделав выбор между множеством альтернатив, которые рождает вероятность), и таким образом являет чудеса, выступают против нас, вооружившись подходом «онтологической вероятности». То есть понятие нарушающего законы природы чуда свойственно только детерминистскому походу, который рассматривает природные законы только в структуре объективного детерминизма. Многие известные мыслители, например, Мерсенн и Бойль, не видели в таком восприятии чуда никаких проблем и даже считали такой подход более предпочтительным, чем другие. С другой стороны, они предпочитали детерминистскому подходу те учения, в которых производилась попытка подвести доказательную базу под идею о чуде, которое не нарушает установленные Богом законы природы, например, инструментальный и системный подходы, а также разделяли «вероятностно-онтологический» подход, опираясь на квантовую теорию[296].