 |
Проблемы и трудности «самоуправления». Конституция Нкрумы. Дальнейшее обострение борьбы вокруг вопроса о независимости
|
|
|
|
Руководители НПК видели опасности, подстерегавшие партию. Они понимали, что полномочия министров-африканцев ограничены, что опыт ведения ими государственных дел явно недостаточен, что враждебные силы намеренно обостряют обстановку в стране. Они также учитывали, что неэффективность министров от НПК могла причинить ущерб партии, ее позициям в массах. И тем не менее НПК согласилась войти в правительство. «Если бы мы не пришли к власти, имея большинство в Ассамблее, — писал К. Нкрума, — а начали бы кампанию несотрудничества и оставались бы в оппозиции, мы бы просто осуществили негативные действия. Более того, по мнению Исполнительного комитета партии, участвуя в новом правительстве, мы по крайней мере помешали „марионеткам и реакционерам" воспользоваться ситуацией. Места в правительстве могли также помочь нам завоевать инициативу в продолжающейся борьбе за установление полного самоуправления» [74, с. 133].
Учитывая сложность своего положения, правительство К. Нкрумы на первых порах действовало осторожно и ограничивалось минимумом перемен. Чтобы усилить контроль над административным аппаратом, оно, во-первых, ускорило осуществление «африканизации» постов на всех уровнях, [74, с. 141], во-вторых, ввело практику ежемесячных совещаний в Аккре комиссаров районов и округов, на которых те отчитывались о своей деятельности и получали новые инструкции центрального правительства. До 1951 г. эти представители колониальной администрации фактически были неограниченными владыками в {174} подведомственных им районах. Новый порядок ставил их под известный контроль правительства и ограничивал произвол. Местное население быстро почувствовало перемены, и это подняло в его глазах авторитет НПК.
|
|
|
Правительство провело реорганизацию системы местного африканского управления [19]. В 1951 г. вместо «государственных» советов, состоявших в основном из вождей и старейшин и действовавших под контролем английских комиссаров, оно учредило окружные, городские и местные советы, в которых ни вожди, ни комиссары не имели официального статуса и права голоса. Но вожди могли участвовать в заседаниях, а роль комиссаров сводилась к осуществлению связи между центральными и местными органами управления.
Закон о местном управлении имел большое политическое значение. Он подрывал власть и влияние вождей, служивших опорой колониальной администрации. Он укреплял позиции представителей новой центральной администрации на местах. Наконец, наделение широкими полномочиями вновь создаваемых местных органов вело к росту политической активности населения, развязывало его инициативу и тем самым расширяло антиколониальный фронт.
На выборах, состоявшихся в начале 1952 г., Народная партия конвента завоевала более 90% мест в новых советах [74, с. 145]. Таким образом, несмотря на маневры колонизаторов и местных консервативных сил, НПК не только сохранила, но и укрепила свой авторитет в народных массах. Чтобы повысить эффективность работы новых советов, правительство учредило в Аккре школу, в которой стажировались служащие местных органов власти [300, с. 183].
Наиболее трудным вопросом, вставшим перед НПК после прихода к власти, был вопрос о реализации ее главного политического требования — «независимости немедленно». Ответить на него было необходимо, поскольку оппозиция развернула против партии кампанию лжи и клеветы. Руководство НПК обвинялось в том, что оно будто бы променяло свои политические идеалы на министерские портфели [239, с. 214 — 215]. Оппозиция умышленно стала выдвигать более радикальные требования, чем НПК.
|
|
|
Чтобы разоблачить маневры оппозиции, показать народу ее истинное лицо, руководство НПК направило оппозиционным организациям приглашение встретиться и обсудить, какие меры следует предпринять, чтобы заставить правительство метрополии предоставить Золотому Берегу статус доминиона. По существу, оно предложило создать единый антиколониальный фронт, который возглавил бы новую кампанию «позитивного действия». ОКЗБ и другие оппозиционные партии отклонили предложение. ОКЗБ попытался противопоставить предложению НПК явно оппортунистическую программу, которая не встретила поддержки ни в демократических кругах страны, ни в {175} широких народных массах. Поняв полную бесперспективность дальнейшей борьбы, руководство ОКЗБ объявило о самороспуске партии [239, с. 216 — 217].
Вскоре Народная партия конвента добилась от правительства метрополии согласия на разработку новой конституции. Нкрума, выступая в Законодательном собрании, призвал все политические и общественные организации направлять правительству свои предложения [300, с. 183].
В июне 1953 г. проект новой конституции был опубликован. Он вызвал ожесточенные нападки со стороны политических противников НПК. Они особенно настаивали на том, чтобы Законодательное собрание имело две палаты — нижнюю и верхнюю («палату вождей»), чтобы по английскому образцу был создан «Тайный совет», состоявший из вождей [300, с. 184].
В апреле 1954 г. была принята новая конституция. Она не давала стране независимости немедленно, но по сравнению с прежней была шагом вперед. Во-первых, все 104 депутата Законодательного собрания теперь избирались путем прямых выборов на основе всеобщего избирательного права. Во-вторых, все члены правительства избирались из числа депутатов Законодательного собрания. Правда, все дела в области обороны и внешних сношений оставались в компетенции губернатора. Кабинет министров был коллективно ответствен перед Законодательным собранием. Депутатские мандаты распределялись следующим образом: собственно колония получила 39, Ашанти — 19, Северные территории и Северное Того — 26, Транс-Вольта и Южное Того — 13. Остальные предоставлялись городам: Аккре — 3, Кумаси — 2, Кейп-Косту — 1, Секонди — Такоради — 1 [239, с. 217 — 218].
|
|
|
Выборы намечались на 15 июня 1954 г. Подготовка к ним происходила в сложной обстановке.
Против платформы НПК выступало несколько вновь созданных политических организаций. Еще в мае 1952 г. возникла Партия конгресса Ганы (председатель — К. А. Бусиа), которая объединила в своих рядах консервативные элементы самораспустившегося ОКЗБ, Национально-демократической партии и других группировок. Действовавшая с 1951 г. как культурное объединение Мусульманская ассоциация накануне выборов 1954 г. объявила себя политической организацией — Партией мусульманской ассоциации (председатель — бывший член НПК — Банколе Авунор-Реннер). Она претендовала на роль выразителя интересов мусульман Севера. Также накануне выборов была создана Народная партия Севера (председатель — С. Д. Домбо, идеолог — вождь мампруси на-йири), которая представляла интересы вождей северных мусульман. К числу противников НПК относились также Партия конгресса Того (председатель — Антор) и Молодежная организация анло. Почти все они стояли на сепаратистских и трайбалистских позициях. {176}
Большую опасность для НПК представляли внутренние проблемы, порожденные характером самой партии. Будучи выразителем массовых антиколониальных настроений, она объединила в своих рядах представителей различных политических взглядов и убеждений, нередко весьма неопределенных. Немногие ее лидеры могли установить различие между политическими целями национального характера и местническими интересами. Партийная дисциплина часто представлялась и для некоторых руководителей, и для рядовых членов не как обязанность, а как абстрактное понятие. В НПК стремились проникнуть политические карьеристы. «До 1954 г., — отмечал Р. Гену, — положение НПК У власти было столь прочным, что, казалось, единственная опасность для партии таилась в ее собственном успехе. Все вступали в НПК, и все хотели получить долю выгод, которые давала власть НПК» [348, с. 5]. Чем реальнее становились перспективы получения страной независимости, тем настойчивее партийные активисты добивались важных постов, в том числе депутатских мандатов.
|
|
|
Руководители НПК, в первую очередь К. Нкрума, уже давно видели необходимость укрепления партии. Вскоре после выборов 1951 г., в августе, собралась вторая ежегодная конференция НПК, которая приняла документ, объединявший программу и устав партии. Она провозгласила главными целями: 1) «самоуправление и развитие Ганы (Золотого Берега) на основе социализма», 2) «создание социалистического государства, в котором все мужчины и женщины будут иметь равные возможности и где не будет капиталистической эксплуатации» [61]. Была определена четкая структура партии, возглавляемой лидером. Последний имел полномочия назначать Центральный Комитет из 9 членов, который выполнял роль «директората» более широкого Национального исполнительного комитета (НИК). ЦК и НИК были ответственны перед национальной конференцией, в которой участвовали представители партийных организаций избирательных округов, женского отделения партии, молодежной лиги и других примыкавших к НПК организаций. ЦК и НИК получили полномочия утверждать кандидатов партии на выборах в центральные и местные органы управления. Такая структура давала в руки лидера большие возможности как при подборе и расстановке кадров, так и при применении дисциплинарных мер. Как показали дальнейшие события, решения конференции были оправданными и своевременными.
В первые месяцы после выборов 1951 г. в НПК возникли разногласия о сроках получения независимости. Ряд видных деятелей партии (к. Ламптей, Д. Дзеву, А. Никое) настаивали на практическом осуществлении лозунга «независимость — немедленно», что в существовавших условиях было нереально и лишь играло на руку критикам из оппозиции. Их поддержали некоторые партийные функционеры. Часть «радикалов» пришлось {177} исключить. Одновременно была создана специальная комиссия, которая определила позицию партии. Предложения комиссии позже легли в основу переговоров правительства К. Нкрумы с министерством колоний по вопросу о независимости.
Готовясь к выборам 1954 г., руководству НПК приходилось учитывать местнические тенденции в рядах собственной партии. Например, местные организации НПК в Ашанти потребовали, чтобы этой области в Законодательном собрании выделили 30 мест, что обеспечило бы ей преимущество по сравнению с другими частями страны. Реализация такого требования усилила бы трайбалистские настроения на севере и в прибрежных районах. Подобные местнические тенденции противоречили общим политическим целям партии, подрывали дисциплину и единство рядов.
|
|
|
В этих условиях особое значение приобретал авторитет и престиж лидера партии. «Высокоорганизованная НПК, — писал Д. Е. Аптер, — поддерживает свою дисциплину как партия через личную приверженность Нкруме со стороны тех, кто ставит свои достижения, идеологически и психологически, в зависимость от лидера и партийной организации» [274, с. 208].
Имя Нкрумы стало знаменем. В условиях политической неискушенности, а подчас и наивности населения, было необходимо не только провозглашать партийные лозунги, но и пропагандировать лидера, представлять его вершителем судеб страны и народа, самой партии. По мере приближения выборов эта тенденция становилась все заметнее. Примечательны в этом отношении звания и эпитеты, которыми партийная пресса наделяла К. Нкруму: помимо такого почетного традиционного титула, как «осаджефо» («победоносный вождь»), его называли «человек судьбы», «солнце Ганы», «надежда простого человека» и т. д.
На выборах 15 июня 1954 г. Народная партия конвента одержала крупную победу [274, с. 231]. Из 104 мест в Законодательном собрании она завоевала 71. Народная партия Севера получила 12 мандатов, Партия конгресса Ганы — 1, Партия конгресса Того — 2, Мусульманская ассоциация — 1, Молодежная ассоциация анло — 1. Было избрано также 16 «независимых», половина которых позже примкнула в НПК, что увеличило число мест партии в Законодательном собрании до 79 [239, с. 223]. Завоевав подавляющее большинство. Народная партия конвента сформировала правительство во главе с К. Нкрумой.
Победа НПК на выборах могла поставить проблему независимости в плоскость практического решения. Однако на первый план вышли острые проблемы экономического и трайбалистского характера, которые вскоре приобрели ярко выраженную политическую окраску.
Обострение экономической проблемы было вызвано колебанием цен на какао-бобы. Поскольку в 1952 — 1954 гг. цены на {178} какао-бобы на мировом рынке выросли, увеличились и закупочные цены. В результате в руках какаопроизводителей, особенно зажиточных, скопились большие суммы денег, которые, однако, не были обеспечены товарами на внутреннем рынке. Это привело к быстрому росту цен на потребительские и промышленные товары, что тяжело отразилось на тех категориях населения, которые имели низкие доходы. Но и положение какаопроизводителей, даже зажиточных, также было неустойчивым. Оно зависело от конъюнктуры мировых цен.
Чтобы ослабить зависимость от конъюнктуры на мировых рынках сельскохозяйственных продуктов, правительство К. Нкрумы провело реформу. Оно решило установить твердую закупочную цену на какао-бобы и гарантировать ее в течение длительного периода независимо от рыночных колебаний. Но при тогдашней тенденции к повышению мировых цен мера правительства означала изъятие (временное) части доходов какаопроизводителей. Эта мера отвечала интересам экономики и многих социальных групп. Однако ее значение не все правильно поняли.
Более половины общего сбора какао-бобов приходилось на Ашанти. Именно здесь проявилось недовольство реформой, которая несколько ограничила доходы какаопроизводителей. Племенная верхушка стала раздувать националистические страсти, утверждая, что Аккра и собственно колония развиваются и обогащаются за счет Ашанти, и делала вывод, что ашанти должны отделиться и использовать получаемые от продажи какао-бобов средства на собственное развитие.
Оппозиционные силы сначала объединились в рамках экономической организации — в Совете борьбы за повышение цен на какао, которая, однако, вскоре выдвинула политическое требование: принять федеративное устройство Золотого Берега, которое избавит Ашанти от «эксплуатации». Преемником Совета стала политическая партия — Движение за национальное освобождение (ДНО), созданная в ноябре 1954 г. Но в ее программе проблема закупочных цен была уже второстепенной. На первый план выдвигались требования создать палату вождей, ввести федеративное устройство Золотого Берега и даже выделить Ашанти в самостоятельное государство. Движение быстро набирало силу [300, с. 187 — 188]. Его частично поддерживали даже некоторые профсоюзы (6).
(6) Политическая борьба в Золотом Береге нашла отражение и в профсоюзном движении. После ареста лидеров КПЗБ в 1950 г. новое руководство перешло на реформистские позиции. Позднее освобожденные профсоюзные активисты, тесно связанные с Нкрумой, основали Ассоциацию безработных Золотого Берега, которая в ноябре 1951 г. была переименована в Конгресс профсоюзов Ганы (КПГ). В 1953 г. КПГ и КПЗБ слились, приняв радикальную платформу. В 1955 г. часть профсоюзов вышла из КПГ и сформировала Конгресс свободных профсоюзов, который установил контакты с Движением за национальное освобождение [316, с. 50 — 55; 223, с. 81]. {179}
Такой, казалось бы, неожиданный взлет ДНО имел под собой реальную основу. Он опирался на недовольство значительной части населения Ашанти реформой закупочных цен на какао, а также на трайбалистские настроения. Еще при обсуждении «конституции Нкрумы» ашанти требовали привилегированного представительства в Законодательном собрании. Отказ НПК поддержать это требование не прошел бесследно. На выборах 1954 г. около 43% избирателей в Ашанти отдали свои голоса противникам НПК [191, с. 233]. Теперь недовольство центральным правительством вылилось в поддержку Движения за национальное освобождение.
Сильный политический резонанс имел переход на сторону ДНО таких видных активистов НПК в Ашанти, как Дж. Е. Аппиа, Р. Р. Ампонса и В. Овусу, некогда соратников К. Нкрумы в годы становления Народной партии конвента [282, с. 268]. К 1955 г. большинство в Исполкоме ДНО (18 из 21] составляли активисты НПК [329, с. 23].
Кампания против НПК в Ашанти усиливалась. Некоторые активисты были убиты. Редакция местного печатного органа НПК была разгромлена. Сторонники партии подвергались травле и преследованиям. Многие бросали свои дома и бежали в другие районы. В Аккре возникла Ассоциация беженцев ашанти [239, с. 224 — 225].
Стремясь ослабить напряженность, Нкрума предложил лидерам Движения за национальное освобождение встретиться и обсудить спорные вопросы. Однако те отвергли это предложение. Лидеры оппозиции отказались назначить своих представителей в специальный комитет Законодательного собрания, созданный для консультации по вопросу о федеративном устройстве будущего государства [300, с. 188, 189]. Отказались они и от встречи с английским советником по вопросам конституции, прибывшим в Золотой Берег по приглашению правительства [300, с. 189].
В противовес конституционным предложениям НПК лидеры ДНО и ряда других оппозиционных организаций (Общества защиты прав аборигенов, Народной партии Севера, Партии конгресса Того, Партии мусульманская ассоциация, Молодежной организации анло, Партии конгресса Ганы, Националистической партии Ганы) подготовили и передали английскому губернатору свой проект конституционного устройства Золотого Берега [72].
Государство, согласно проекту, должно было состоять из четырех федеративных единиц, объединенных в союз во главе с английской королевой, которая осуществляла бы верховную власть через генерал-губернатора. Предусматривалась сложная система двухпалатных федерального и областных парламентов. И самое главное — основные рычаги государственной власти в стране передавались в руки племенной верхушки. {180}
|
|
|
