Содержательные показатели: обязательные 5 глава

tTBM

BM

17GF

Дает богатый разносторонний материал, однако лишь для обследуемых, не испы­тывающих сложностей со словесным вы- ражением мыслей.

Страхи, тенденция к бегству от опасности, гомосексуальные чувства, образ тела.

Полезна для выявления суицидальных тенденций у женщин.

Женская фигура на мосту, склонилась над перилами, позади вы­сокие здания и ма­ленькие человеческие фигурки.

Мужчина схвачен сза­ ди тремя руками, фи­ гуры его противников не видны._________

Выявляет тревоги, страх нападения, страх

гомосексуальной агрессии, потребность в

поддержке.

Агрессивные тенденции у женщин, кон­фликт матери с дочерью.

Польза под вопросом.

Одинокая мужская фи­гура ночью у фонаря.

довательность предъявления очень важка. Табли-аются, во-первых, по конкретной сфере жиз-отаюшений, которую каждая из них затрагивает картины — более универсальные, привычные, сферы; последние картины — более специфи- значимые сферы); во-вторых, по тону, который задается расположением, людей, светотенью, контрастами самих и т.п. и, в-третьих, по степени реалистич-картины весьма реалистичны, в картинах ' проблема соотнесения между собой частей связывания их в одно целое, в картине 11 что вызывает затруднения в выполнении ртина 12 является фантастической, карти-

Как и в случае таблицы 14, Белпак указы­вает, что фигура нередко воспринимается как женская, но наш опыт это не подтвер­ждает. Страхи, чувство одиночества, ино- гда оцениваемое положительно.

Проведение обслвдования

^: Влияние ситуации обследования на результаты

 

ны 13—15 затрагивают глубоко запрятанные конфликты, картина 16 представляет собой чистое белое поле, карти­ны 17—20 тоже достаточно необычны. Г.Мюррей считал, что поскольку первые 10 картин затрагивают более обыден­ные темы, а вторые 10 — более фантастические, рассказы по первым 10 картинам должны отражать потребности, ре­ализуемые в повседневном поведении, а по вторым 10 кар­тинам — вытесненные или сублимированные желания. Экспериментального подтверждения этому, однако, полу­чено не было. Тем не менее один и тот же признак может иметь разное значение при появлении его в первых или в последних рассказах. Это, а также то обстоятельство, что одни картины актуализируют определенные конфликты и аффекты, а другие их "гасят", обосновывает необходимость строго соблюдать последовательность предъявления картин. Использование неполного набора также нежелательно. Оно может явиться следствием дефицита временя, однако при этом велик риск получения односторонних результа­тов, в которых одни стороны личности обследуемого про­явятся непропорционально ярко, а другие не проявятся вовсе. С другой стороны, есть и авторитетные мнения в пользу сужения набора картин. А.Хартман проводил спе­циальный опрос 90 профессионалов, которые ранжирова­ли таблицы ТАТ по степени их полезности для диагностики. Согласованность оценок оказалась весьма высокой. На ос­новании этих оценок он выделил базовый набор, в кото­рый входят 8 таблиц: 1, 2, ЗВМ, 4, 6ВМ, 7ВМ, 13MF, 8ВМ {Hartman, 1970). Л.Беллак на основании своего лич­ного опыта также считает, что для индивидуального об­следования достаточно ограничиться 10-12 таблицами. Этот объем, с его точки зрения, оптимален, и позволяет прове­сти все обследование за одну сессию. Необходимые при обследовании любого мужчины таблицы: 1, 2, ЗВМ, 4, 6ВМ, 7ВМ, 11, 12М, 13MF; для женщин в базовый набор входят 1, 2, ЗВМ, 4, 6GF, 7GF, 9GF, 11, 13MF. К ним Л.Беллак рекомендует добавлять несколько других таблиц в зависимости от тех личностных проблем, проявление которых может предвидеть диагност (Bellak, 1986, с.51). Мы

видим, во-первых, что наборы, предлагаемые А.Хартманом й Л.Беллаком, очень похожи; Л.Беллак, оценивая данные А-Хартмана, склонен согласиться с ним в том, что табли­цы 8ВМ и 10 действительно важны, all — не очень, про­должая, однако, настаивать на важности таблицы 12М (там Чиж). Во-вторых, в них доминируют таблицы из первой де-*ййтки, а "мужские" таблицы преобладают над "женскими".

. Влияние ситуации обследования на результаты

^Помимо общеметодических соображений и соображе-здравого смысла существует целый ряд эксперимен-с доказательств влияния на результаты особенностей Ещии обследования и поведения психолога. Так, в спе-]тых исследованиях было выявлено, что недружелгоб-едение экспериментатора приводит к увеличению ах признаков конфликтов, агрессии и страхов. проанализировав целый ряд исследований дру-в, обнаружил, что в тех случаях, когда экспери-эм выступал авторитетный для обследуемого; валидность данных оказывалась существенно ниже,: случаях, когда им был человек того же круга. Он аружил значительное влияние инструкции на — одно лишь называние процедуры личност-эм снижало коэффициенты валидности (см. 1987, с.206). Указывают на проблемы, возника-човании людей из низших социальных сло-I влияние соотношения пола экспериментатора, хотя однозначные закономерности вычле-fУдается (Kornadt, Zumkiey, 1982, с.283). Влияет невербальное поведение экспериментато-частота контакта взглядов, одобритель-эрительные междометия. Сама ситуация ' в большей или меньшей мере стиму-обследуемого показать себя в лучшем гЬплохом) свете. Хотя намеренное искаже-1*ТАТ возможно лишь в очень ограниченных

Обработка и интерпретация

Симптомологаческий анализ

 

II

обследуемый начал излагать сюжет. Обозначается в секун­дах: 15".

время рассказа от его начала до конца. В тех случаях, когда после окончания рассказ задаются уточняю­щие вопросы, они не включаются в общее время. Обозна­чается в минутах и секундах: 5 '40".

Как правило, общее и латентное время обладают хоро­шей интрайвдйвйдуальнЬй'стШ

межщдйвидуМьШм1эаз<эрсюЬм. Межиндивидуал ъныс_ раз-
личия общего времени "рассказа связаны со скоро стью мы ш-
ления и речи и Vпродуктивностью"фантазии. Например,
для студентов-журналистов характерны очень большие,
развернутые рассказы. Межиндивидуальные различия ла­
тентного времени, по-видимому, связаны с гибкостью
мыслительных процессов. Вместе с тем, диагностичес ки
значимыми являются не столько абсолютные значения ла­
тентного и общего времени, сколько их^и зменение от
рассказа к рассказу. "Заметное ^ме^Шенйе л атентного и /
йлнГуВбЛичьниц общего времени какого-либо рас сказа по ^
зволя"еТТфёдположить значимость для обследуемого соот-
^^'' к ее

обсуждениюТТТапрбтив^'увёличение латентного времени и/ или "уменьшение общего по сравнению с обычным говорит вероятнее всего о том, что соответствующая тематика зна­чима для обследуемого, однако вызывает у него защитные реакции. Содержание рассказа в этом случае может быть лишь способом ухода от болезненных ассоциаций, вызван­ных картиной.

1.4. Соблюдение инструкции. Это целая группа диагности­ческих показателей, включающая пять граф таблицы. Д.Рапа-порт отмечал, что в инструкции содержатся следующие требования: 1) рассказ должен быть составлен именно по картине; 2) в нем должен быть сюжет; 3) должны быть осве­щены прошлое, настоящее, будущее, мысли и чувства пер­сонажей. Нар_у шение этих требований г -ищаР^н'^эттру'*'^г " "ч ггсптии значимьгх_тенденций. Однако нарушения первых двух выде-

ленных Д.Рапапортом требований мы относим к факульта­тивным структурным показателям; в обязательном же поряд­ке подлежит фиксации наличие или отсутствие в рассказе каждого из пяти его необходимых элементов.

1.4.1. Настоящее. Его наличие (отмечается в таблице ггяюшм) фиксируется в том случае, если обследуемый не только описал, что он видит на картине {"Сидит мальчик, подперев руками голову, перед ним на чем-то белом лежит скрипка, мальчик за столом в комнате, за ним темный фон" /1/), но и задал ситуацию ("Этот мальчик готовит уроки по музыке"). Если ситуация не задана, ставится ми­нус. Легкость построения ситуации означает хорошую ориен­тировку в ситуациях, которую демонстрирует обследуемый в реальной жизни. Как правило, ]^нор_м^а^тоя1цее_отсут-ствует редко; его отдельные "выпадения^_свидетель ствую т чаще'всег о о дезорганизующемш иянии эмоций на выпол­нение деятельности, которое, однако, не но сит патологи­ческого характера, "е^тГнастоящее~отсутствует не более чем впяти-семи рассказаТТф1Гэтбгл1в6зм65шо''6тсутств"йёна-стоящего~при наличшгвсех остальных элементов рассказа. Вот пример, который приводит М.З.Дукаревич:

"Это все жители одного села, одна из них уехала в свое время учиться в город. Она полюбила вот этого человека, вот этого пахаря. Когда она вернулась, оказалось, что разлука их подействовала так, что он полюбил другую, женился на ней. Теперь она размышляет о том, в чем счастье женщины и надо ли было ей так надолго уезжать. Она потеряла свою любовь и свое счастье. Кончится тем, что ей будет настолько горестно, что она уедет в другую деревню этого района. На всю жизнь у нее останется осадок, который будет ей мешать в отношениях с мужчинами". (2)

Это вполне полноценный и содержательный рассказ, в котором отсутствует только одно — ситуация. Непонятно, что все они тут делают и каким образом сошлись на этом поле (Дукаревич, 1989).

4.1.4.2. Прошлое. Этот пункт инструкции считается вы­полненным тогда, когда обследуемый говорит о том, что

4 Д. Леонтьев

&■■:■'■,

Обработка и интерпретация Симптомологический анализ

 

ш-

I

было в прошлом по отношению к данной ситуации и что эту ситуацию так или иначе обусловило (отмечается плю­сом). Минусом отмечается отсутствие какого-либо упоми­нания о прошлых событиях. Здесь, однако, возможны и несколько более сложные варианты. Так, в частности, не­редко встречается ф ормал ьное описание_ прошлых соб ы-

ТИЙ, угугп^ргрг—гКпП^^^!fHJf.^a.,lJL ^ гпдтянм^тта^тпя'гтим, С.

"Мужчина и женщина в ресторане. Вечером, после работы. Он пришел перед этим с работы, умылся, переоделся, и вот у него встреча с возлюбленной — не возлюбленной, в об­щем, подругой..." (4).

Здесь называние событий в прошлом формально-случай­но, их упоминание ничего не прибавляет к характеристике данной ситуации. Их могло бы не быть, или они могли бы быть иными — это ничего бы н е изменило. В таких случ аях в соответств^щёиТрафТ^т^ится^Т^^ По своей психологи-ческой сути такой "вариант упоминания прошлого ближе к его отсутствию, чем к его полноценному называнию.

Стоит отмечать еще одну характеристику прошлых со­бытий, фигурирующих в рассказе — их удаленность. Наря­ду с событиями, более или менее отдаленными во времени, нередко называются лишь события, непосредственно пред­шествовавшие настоящему моменту, как в последнем при­веденном выше примере. В таких случаях говорят об укороченном прошлом и обозначают его х или, соответ­ственно, хН—, если оно, как часто бывает, одновременно является формальным.

.ОхсугстЕне прошлого или его з амена формальным либ о miHMjiOTepnpjTHpyeTCfljnra_:g£OHOMy, в зависимос­ти от того, характерто^ш^дно^д^^ольщпй части ряс.гуа- зов, или проявляется лишь в некоторых. В последнем случае отсутствие, укорачивание или формализация прошлого являются признаками психологических защит, блокирую­щих раскручивание данной ситуации до ее истоков. Про­шлое в этом случае вытесняется. О содержании вытесненного прошлого иногда можно судить косвенным образом на ос­новании остальной части рассказа, сам же факт защиты

свидетельствует о его значимости и негативной эмоцио­нальной окраске.

Иначе обстоит дело,.когда^в_рассказах налицо^устойчивая тенденци я к выпадению, у корачиванию или формализац ии прюЙ1ло"го" вне зав исимости ох ^мкГг^ссказа. Обращение к прошлому ' —"это показа тель..зффектавности использования Человеком своего прогллото^отьгга Человек обращается к про­шлому опыту в трех случаях: когда он исследует причины, корни, истоки сегодняшней ситуации, когда он ищет в сво­ем опыте способы разрешить какие-либо неприятные или сложные ситуации, или же когда он ищет эмоциональную поддержку, вспоминает эмоционально положительно окра­шенные события, позволяющие ему восстановить душевное равновесие и снять напряженность {Hartman, 1950; Дукаре-вич, 1989). Частое отсутствие прошлого ддагш™* ^{ТАТ тдп}-ркг_о трудностя х в испол ьзовании челошмшдоею-дрошлого опыта. Л ибо у человека все быстро изглаживается из памяти, "либо прошлый опыт настолько тягостен, что вытесняется из памяти. В особых случаях эффективность использования про­шлого опыта резко ограничена, и человек сталкивается с по­вторяющейся ситуацией каждый раз почти что заново, с нуля (Дукаревич, 1989).

с—--N

Ч^К^З^-Будущее. Наличие будущего в рассказах фиксиру­ется точно так же, как наличие прошлого. Наряду с буду­щим, представляющим собой исход или продолжение ситуации настоящего, могут встречаться также формаль­ный и укороченный варианты. Вот примеры подобных окон­чаний для сцены ревности между любовниками (4): "А потом — даст ему в морду и все" (х). "Он кончит орать, потом они вместе вернутся домой и лягут спать" (х4—).

"Удержать его ей не удастся, но она через некоторое вре­мя познакомится с молодым миллионером, они влюбятся друг в друга, поженятся и будут жить счастливо, и она ни о чем не будет вспоминать" (Н—).

В первом случае — дан исход событий, но лишь бли­жайший исход, за которым может последовать самое раз­ное в более отдаленной временной перспективе.

Обработка и интерпретация Симтггомологический анализ

 

п олучии. В этом случае человек замыкается на себе и на преоблад ание того или другого, что текущем моменте, не верит в позитивный исход и вслед­ствие этого ему тяжело думать о будущем, в котором его ждет то же самое, если не хуже. Этот_д епрессивный фон может быть создан каки ми-то сильными стресг-пгрннммг* сЧ)бытиями;~а можёТ'накопле^ием микротряим и погтя-пеннъш~нарастанием астенизации при обшвй пд^ риттпй позиции. Во-вторых, нарушения планирования могут сви­детельствовать просто о неумении, неспособности челове­ка планировать свою жизнь в силу либо чрезмерной импульсивности, готовности к реагированию на актуаль­ные стимулы, которая мешает подчинить себе собственное поведение, либо низкого (или функционально сниженно­го) интеллекта, которому просто не под силу задача пла­нирования личного будущего {Дукаревич, 1989).

J

Во втором случае — то же самое плюс необязательность, случайность завершающего акта ("лягут спать"), который связан больше с распорядком дня, чем с самой ситуацией.

В третьем случае — явная нарочитость, притянутость за уши счастливого исхода, который ничто не связывает с настоящим, кроме общего персонажа.

Необходимо добавить, что наличие будущего фикси­руется там, где оно описывается рассказчиком как собы­тия, но не как содержание планов, грез или страхов кого-то из персонажей. "Он вырастет и станет музыкантом" (1) — будущее есть. "Он мечтает о том, как вырастет и будет му­зыкантом" — будущего нет.

Отсутствие, укорачивание и формализация будущего, как и прошлого, интерпретируется по-разному, в зави­симости от того, проявляется ли оно в отдельных рассказа х или во всей их совокупности. В первом случае это свиде^ тел ьствует о страх ах, тревогах, опасениях, связанных с будущим в тех или иных сферах жизни о бследуемого. Во

собственной деятельности, построения време нной перспек- тивьтгЭкг,- вииию очгрёдь, может имётТГмёсто при следую­щих условиях. Во-первых, при силь ной фиксации на

На СТОЯЩеМ, Обычно ПР И Существующем С ИГП^ ПМ

1.4.4. Чувства. Чувства могут или быть (+), или не быть 1йчие чувства фиксируется в том случае, если в рае-стазе содержательно названы чувства любого из персонажей. Если просто упомянуть, что они есть (например, "она пе­реживает эту ситуацию"), но не указано, что именно пер­сонаж при этом чувствует, наличие чувств не фиксируется.

ысли. Мысли фиксируются в той же форме и по з, что и чувства. Фраза "он задумался" не­достаточна для констатации наличия мыслей — должно быть раскрыто или хотя бы названо их содержание ("вспомнил детство", "думает, что делать дальше"). К мыслям отно­сятся воспоминания, размышления, интерпретации, пла­ны и т.п.

Чувства и мы сли ршажают^о^щетств^нн^склонность обследуемогр_к_^молирдальным реакциям и интеллек­туальной переработке и нформации. Их целесообраз!й"ана-лизировать вместе. М.З.Дукаревич предложила несколько показателей их соотношения. Во-первых, абсолютное ко­личество упоминаний мыслей и чувств во всех рассказах, что говорит о степени интенсивности соответственно про­цессов интеллектуальной и эмоциональной переработки информации. Во-вторых,

ционалъном шг и_ эмоциональ ном складе человека. В-треть-ихрттрисуТСтвуют ли они "вмёсТГТШиТю отдельности, в скольких случаях они встречаются одновременно в одном рассказе. Если они чаще всего встречаю тся вместе, это сви­детельствует о гармонии аффектиБнои~и"интеллектуальной

с феры чел рзежаг-£сли они чаще встречаются порознь, это значит, что они мешают друг другу: интеллектуальная дея­тельнос ть подавл яет эмоции или эмдцш Гдёзорганйз^ уют

1.5. Степень детализации. Речь идет о том, в какой мере при построении рассказа обследуемый использует детали, содержащиеся в самом изображении. Степень детализации может варьировать от низкой, когда обследуемый, бросив

ПГОВВДЕНИЕ

- „,...» wcouil.GBAHHll

яределах, наличие такого намерения ведет к определен­ным бессознательным искажениям (там же). Л.Беллакупо­минает результаты исследования Э.Вайскопф и Дж.Дьелпы_л в котором подтвердилась возможность сознательной симу­ляции диагностических признаков в рассказах ТАТ; вместе с тем эта возможность, по его мнению, затрагивает только те переменные, которые контролируются эго и вряд лн | осуществима по отношению к переменным, находящимся i вне контроля сознания. Кроме того, Вайскопф и Дьеппа I использовали только несколько отдельно взятых картин, в ¹ то время как самое трудное — последовательно симулиро­вать один и тот же паттерн на протяжении ряда рассказов (Bellak, 1986, с. J 2-13).

Обобщая данные ряда.исследований, посвященных си­туативным влияниям на результаты ТАТ, Л.Беллак прихо­дит к выводу, что даже в тех случаях, когда такое влияние имеет место, оно не настолько сильно, чтобы могло поме­шать лроявиться личностным особенностям. Одной из наи­более убедительных иллюстраций этого положения служат материалы обследования по ТАТ некоторых высших руко­водителей нацистской Германии в период их тюремного заключения в ожидании Нюрнбергского трибунала (там же, с. 144—148).

3.3. "Легенда", конфиденциальность и обратная связь

Под легендой понимается объяснение назначения и сути предлагаемого задания. Из предыдущего раздела ясно, что от того, как обследуемый будет воспринимать процедуру в делом, зависит его отношение к ней и, следовательно, результаты. В любом случае сообщать обследуемому об ис­тинном назначении методики перед началом работы ка­тегорически не рекомендуется. Лучше всего перенести объяснения на потом; если же необходимы какие-либо разъяснения заранее, их следует свести к минимуму. Воз­можны несколько вариантов легенды; выбор оптимально­го зависит от ситуации обследования и от индивидуальных

*ость и обратная связь

у. она должка быть правдоподоб-_f достаточную' (но не слишком сильную) Мяа¹ выполнение довольно трудоемкого задания, свич рекомендует давать ТАТ как тест на ра-, утомляемость. Такая легенда может быть ой при работе с клиническим, контингентом, (* гаггуации амбулаторного приема или исследова- "> работы с испытуемыми-добровольцами, особен-нх интеллектуальный уровень достаточно высок, енда недостаточно убедительна и слабо мотивирует, ей предлагал давать ТАТ как тест на воображение, будет во многих случаях удачной, однако у рых обследуемых она может создавать излишне силь-ммотивацию. Чтобы ее ослабить, можно говорить не о бражении вообще, а о некоторых компонентах вообра-. Можно также давать ТАТ как задание для изучения частных умений. Слово "задание" предпочтитель-'i lie* слова "тест**, а слово "умения" предпочтительнее ело-■i» ^способности", которое может вызвать повышенное М(июнвационное напряжение. Все уточнения можно отло-Жнть на потом. Нельзя упоминать про американское проис­хождение методики — это направляет поток ассоциаций обследуемого в определенную сторону. Следует быть гото­вим к тому, что обследуемый может догадаться, что в рас­сказах проявится весь человек. На это можно ответить, что характер человека проявляется в выполнении любого зада­ния, да и вообще в любом слове, жесте, движении, но эта методика направлена на другое. После завершения всех эта­пов обследования можно рассказать обследуемому об истин­ной сути методики в той мере, в какой это его интересует. При работе с ТАТ, как и с любыми другими психодиаг­ностическими методиками, важно соблюдение профессио­нальной этики, прежде всего требования конфиденциальности полученной информации. В данном случае это требование особенно важно по причине беспрецедентной глубины интимно-личностной информации, которая может быть получена — не только об общих особенностях личности и характера обследуемого, но и о его реальных жизненных

Обработка и интерпретация Симптомологический анализ

 

взгляд на изображение, схватывает ситуацию в целом и дает ее оригинальную трактовку, до высокой, когда обсле­дуемый стремится учесть все возможные детали, чтобы "уга­дать поточнее", что стоит за изображенной ситуацией. Вряд ли целесообразно считать упомянутые детали, как это пред­лагает М.З.Дукаревич, поскольку объективное количество различимых деталей изменяется от изображения к изобра­жению. Удобнее давать более приближенную оценку: высо­кая (в), средняя (с) или низкая (н) степень детализации.

Склонность обследуемого в большей или меньшей сте­пени опираться на детали изображения говорит прежде всего об общей свободе в обращении с информацией, уверенно­сти в себе, независимости оценок и мнений (при низкой детализации). Устойчивая низкая степень детализации мо­жет быть также показателем тенденции к игнорированию поступающей извне информации. Высокая детализация может интерпретироваться по-разному, в зависимости от характера деталей и их места в рассказе. Прикованность к деталям изображения в начале рассказа говорит о расте­рянности, тревоге, в середине рассказа — о низкой само­оценке, неуверенности в себе, в конце рассказа — о педантизме, склонности к застреванию. Повышение степе­ни детализации в определенных рассказах говорит об акти­визации психологических защит, стремлении как можно более "убедительно аргументировать" деталями предлагае­мую трактовку событий. Насыщение рассказа большим ко­личеством деталей, подробностей, не заимствованных из самой картины, является признаком демонстративное™ обследуемого. Степень детализации хорошо сочетается с наличием и разновидностями комментариев (см. ниже).

Показатель "степень детализации" не следует смеши­вать с показателями "опускание деталей" и "введение до­полнительных деталей" (см. ниже).

1=6. Уровень изложения. Категория уровня была введена С.Томкинсом как одна из центральных категорий его ин-терпретативной схемы. Томкинс определял уровень как план психологического функционирования, описываемый в рас-

сказе, и различал 17 уровней: описание объекта, события, поведение, восприятие, внимание, интерес, намерение, чувство, мысль, ожидание, желание, настроение, физи­ческое ощущение, воспоминание, мечты, сны, особые состояния (Tomkim, 1947, с.30—31). Эта классификация не прижилась. Тем не менее, периодически возникали попыт­ки использовать категорию уровня, наполнив ее другим содержанием. В частности, датские исследователи, выделив четыре "уровня трансценденции": обращение к ситуации тестирования, описание, рассказ и безудержное фантази­рование, показали с помощью контент-анализа протоко­лов ТАТ, что склонность придерживаться одного из этих уровней, либо постоянно перемещаться с одного уровня на другой является устойчивой личностной особенностью; при этом удалось достичь высокой эффективности и на­дежности классификации фрагментов протоколов по уров­ням (Blendstrup, Nielsen, 1961).

К категории уровня отчасти близко понятие стратегии свободных описаний, использовавшееся при анализе вос­приятия художественной литературы (Леонтьев, Харчевин, 1989; Леонтьев, Павлова, 1992). В этих исследованиях было показано, что тип описаний, характеризующийся тем, что именно говорится о произведении, является индивидуаль­но-специфической характеристикой, отражает глубину проникновения в произведение и коррелирует с рядом переменных. Результаты этих исследований также отчасти целесообразно использовать при анализе ТАТ.

Предыдущая12345678910111213141516Следующая

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: