Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Альтернативы фаворитизму : интегративные тенденции в межгрупповом взаимодействии

Анализ эффектов ингруппового фаворитизма неизбежно будет неполным, если мы, следуя неэксплицируемой логике, доминирующей в зарубежных работах, будем ограничиваться в области межгрупповых отношений лишь явлениями дифференциального характера. То, что западных психологов привлекали такие явления, как межгрупповая враждебность и конфликт, агрессия и этноцентризм, различные формы ингрупповой пристрастности и межгрупповой дискриминации, вполне логично и закономерно. Наука и должна заниматься тем, что представляет собой проблему, что остается непонятным, что настоятельно требует своего решения. Острота указанных явлений, собственно, и явилась тем непосредственным фактором, который стимулировал развитие исследований в области межгрупповых отношений (подробнее об этом см.: Агеев, 1983).

Но в плане логико-теоретическом, несомненно, был допущен явный перекос. Межгрупповые явления в зарубежных работах фактически стали ограничиваться лишь явлениями отрицатель-


 


76


77


ными, деструктивными, социально нежелательными. Качественно противоположные им межгрупповые феномены попросту не рассматривались. Континуум межгрупповых явлений как бы оказался ограниченным, отсеченным в позитивной, конструктивной своей половине. Максимумом возможного, оптимальным с точки зрения социальной желательности неявно признавался «нулевой вариант», то есть отсутствие (или снижение) межгрупповой враждебности, конфликтности, этноцентризма, дискриминации и т. д. На примере ингруппового фаворитизма это можно легко проиллюстрировать графически (рис. 5).

Социально желательной альтернативой ингруппового фаворитизма могло стать не какое-то иное по самой своей сути явление, а лишь его отсутствие, нулевое значение выраженности эффекта (на рисунке середина континуума поэтому и обозначена знаком

«плюс»), поскольку противоположный полюс континуума — де-фаворитизм — также неприемлем с социальной точки зрения. В конечном счете дефаворитизм всегда приводит разрушению, исчезновению данной группы как некоторой социальной целостности. Правда, этот процесс может быть растянут во времени и, например в случае больших групп, растянут очень сильно. Но конечный социальный итог любого группового дефаворитизма однозначен — прекращение существования группы как таковой.

В недавней публикации (Агеев, Сыродеева, 1987) мы отнесли все вышеперечисленные феномены — любые формы группоцентриз-ма, враждебности, предвзятости, дискриминации, в том числе и ингруппового фаворитизма — к межгрупповым явлениям дифференцирующего характера. Однако и научная логика, и сама жизнь настоятельно требуют противопоставить этому классу явлений не просто их отсутствие, а некоторый набор качественно противоположных, обратных им, по сути, феноменов, которые мы предложили обозначить явлениями интегративного характера.

«К международному антагонизму прошлого, — писал В. Белов, — мы почему-то более внимательны, чем к свидетельству дружбы и мирного сотрудничества народов, без которых мир давно бы погиб... Люди разных национальностей отнюдь не всегда в звоне кинжалов и сабель выясняли свои отношения. Доказательств тому не счесть» (1983. С. 140).

Наблюдение писателя может быть подкреплено целым рядом серьезных научных аргументов. Что касается аргументов, относящихся к компетенции психологической науки, то свидетельства широкой распространенности интегративных тенденций могут быть


обнаружены в самых различных областях и на самых различных уровнях межгруппового взаимодействия, начиная с детских разновозрастных групп и кончая уровнем межэтнического взаимодействия (подробнее об этом см.: Агеев, Сыродеева, 1987). Тем не менее проблема выделения системного описания и эмпирического исследования интегративных межгрупповых феноменов продолжает оставаться по существу совершенно неразработанной.

В исследовании А. А. Сыродеевой были выделены три интегративных межгрупповых феномена, а один из них подвергнут экспериментальному анализу. Первому из них мы дали наименование «групповая аффилиация». Он 'касается взаимодействия групп разнопорядковых с точки зрения масштаба и объема. Речь идет о том, что любая социальная группа входит в качестве составной части в какую-то более широкую и в свою очередь (за исключением, пожалуй, небольших по объему малых контактных групп) состоит из более мелких группировок. Таким образом, на-

Р

ряду с дифференциальными тенденциями, с тенденциями к обособлению, к осознанию и подчеркиванию собственной отличимости и аутентичности практически любой группе свойственно стремление быть составной частью и чувствовать свою принадлежность к некоторой более широкой социальной общности. Эти процессы вхождения группы в более широкую социальную общность мы и обозначили термин «групповая аффилиация». Разумеется, в каждом конкретном случае выраженность эффектов групповой аффилиации, субъективная ценность групповой принадлежности более высокого порядка могут быть в высшей степени неодинаковыми. Анализ вариативности и факторов, ее обусловливающих, может составить целое направление исследований. Изучение групповой аффилиации означает конституирование некоторого нового уровня в исследовании межгрупповой проблематики в целом, а именно исследование межгрупповых отношений по вертикали, когда, в отличие от традиционного подхода по горизонтали, изучаются отношения не между рядоположенными, но между разнопорядковыми группами, то есть когда одна группа является подмножеством другой.

Второй межгрупповой феномен интегративного характера мы предложили называть «групповой открытостью», или открытостью группы по отношению к другим группам. Заключается он в стремлении получать различного рода воздействия и оценки со стороны некоторых других групп. Открытость группы проявляется как в процессах взаимодействия, так и в плоскости социального восприятия. Можно выделить — и такая задача планируется нами как специальная работа теоретического и прикладного характера — открытые и закрытые стратегии взаимодействия, системы представлений о собственной и других группах. Степень открытости группы межгрупповому взаимодействию характеризует меру ее социальной контактности, меру включенности в социальные процессы более высокого порядка. Нормальное развитие группы невозможно в полностью изолированных, закрытых условиях; неко-


78




терый взгляд на собственную группу «со стороны», возможность соотнесения себя с другими необходимы в принципе. Высокая степень закрытости группы в этой связи должна рассматриваться как следствие особо жестких и неблагоприятных условий межгруппового взаимодействия. Введение этой оппозиции — открытость или закрытость группы межгруппсвому взаимодействию — представляется нам очень важным. Она позволяет объяснить большой класс взаимосвязанных межгрупповых феноменов и должна, по нашему мнению, стать предметом специальных исследований как теоретического, так и прикладного характера.

Третий феномен мы обозначили термином «межгрупповая ре-ферентность». По аналогии с традицией исследования референтности на межличностном уровне (Щедрина, 1979) мы подчеркнули этим наименованием тот бесспорный факт, что для группы как целого свойственна потребность в обращении к значимой внешней группе, которая выступает либо как носитель определенных ценностей и норм, либо выполняет роль «зеркала», отражающего данную группу и окружающий ее мир. Эта объективно существующая потребность реализуется в соответствующих стратегиях межгруппового взаимодействия в системах социальных представлений, относящихся к «Мы» и «Они».

Перечисленные феномены — групповая аффилиация, групповая референтность, открытость группы — характеризуют интегратив-ные процессы в межгрупповом взаимодействии. Интегративные и дифференциальные процессы в межгрупповом взаимодействии сосуществуют одновременно и в нормальных условиях уравновешивают друг друга. Мы попытались показать это экспериментально на примере соотношения групповой референтности и ингруппового фаворитизма (Агеев, Сыродеева, 1987). Воспользовавшись ранее описанными матрицами Г. Тэджфела, позволяющими фиксировать ряд различных стратегий межгруппового взаимодействия, мы ввели в общую схему эксперимента новую переменную — референтность или нереферентность той группы, к которой принадлежали испытуемые.

В эксперименте приняли участие студенты дневных отделений физического (32 человека) и психологического (26 человек) факультетов МГУ. С помощью предварительного экспертного опроса было установлено, какой факультет в целом можно считать референтным для физиков, а какой — для психологов. В первом случае таковым оказался механико-математический, а во втором — философский. Основная экспериментальная процедура сводилась к тому, что испытуемые должны были, используя тэджфеловские матрицы, оценить, насколько хорошее образование получают студенты их собственного и еще одного факультета Московского университета (для физиков этим другим был механико-математический, для психологов — философский факультет). После заполнения матрицы выяснялось, насколько другие факультеты действительно референты для каждого участвующего в эксперименте испытуемого. Для этого всех испытуемых просили в специальном


бланке отметить те три факультета МГУ, мнение ведущих преподавателей которых о их собственном факультете как центре, занимающемся разработкой важных научных проблем, им хотелось бы узнать прежде всего.

Результаты этого исследования представлены в табл. 5. Они свидетельствуют о том, что в принципе возможна демонстрация обеих стратегий одновременно: и ингруппового фаворитизма, представляющего процессы межгрупповой дифференциации, и макси-

мальной общей выгоды, которую вполне правомерно интерпретировать в качестве интегративной тенденции в межгрупповом взаимодействии. Однако такое одновременное проявление обеих стратегий наблюдается только у тех испытуемых (физиков и психологов),. для которых другая группа (соответственно математики и философы) является референтной. Если же другие группы не референтны, то демонстрируется лишь дифференциальная стратегия (ин-групповой фаворитизм), а интегративная стратегия полностью отсутствует (см. 3-ю колонку табл. 5).

Примечателен тот факт, что выраженность ингруппового фаворитизма хотя и сильнее в той подгруппе испытуемых, для которых другие нереферентны, в целом различия между двумя подгруппами испытуемых невелики и статистически незначимы. Приблизительно такую же, хотя и несколько меньшую, степень ингруппового фаворитизма демонстрируют и те испытуемые, для которых другая группа референтна. Таким образом, тенденции к межгрупповой дифференциации характерны для всех испытуемых,


 


80


 


81


а к межгрупповой интеграции (наряду и параллельно с этим) — только для тех, которые видят в других значимую для себя точку соотнесения.

Полученные данные позволяют дополнить наши представления о типах межгруппового взаимодействия, об их детерминантах и последствиях. Очевидно, и интегративные и дифференциальные процессы необходимы для выделения группы в некоторую отличимую от социального окружения целостность и для дальнейшего существования и развития группы в системе социальных связей и отношений. Но каждый из этих процессов выполняет специфические функции. Дифференцирующие межгрупповые процессы ответственны за создание социальной идентичности и аутентичности группы, ее объективной и перцептивной отличимости от любой другой; за поддержание и укрепление границ группового членства и признание этого членства в качестве личностно значимой ценности. Интегративные межгрупповые процессы, напротив, призваны

предохранять группу от изоляции и самоизоляции; они обеспечивают все богатство связей с другими группами, вхождение группы в более широкие социальные общности, трансляцию ценностей и норм более высокого порядка, обмен и обогащение предметным, социальным и культурным опытом.

Все вышесказанное представляет собой логико-теоретическую модель. В реальных же социальных условиях возможны многочисленные типы нарушения этого баланса дифференциальных и 82


интегративных начал в межгрупповом взаимодействии. В силу объективно существующих ограничений, например вопиющей социальной несправедливости, акцентуации статусных различий между группами и т. п., возможность проявления интегративного начала резко сужается. За счет этого непропорционально в количественном отношении и в извращенных формах — в качественном развиваются дифференциальные тенденции, многочисленными и яркими примерами чего и могут служить феномены межгрупповой агрессии, враждебности и т. п.

Все вышесказанное позволяет дополнить приведенный в начале главы континуум еще одним и представить общее соотношение интегративных и дифференцирующих тенденций так, как это изображено на рис. 6. Два ортогональных континуума создают плоскость, на которой могут быть локализованы качественно различные типы межгруппового взаимодействия. Из рисунка, в частности, видно, что ингрупповой фаворитизм не тождествен закрытости группы. Он может проявляться как открытыми, так и закрытыми по отношению к другим группами (что и показали результаты исследования А. А. Сыродеевой). Однако совершенно очевидно, что в первом и во втором случаях это будут совершенно различные социальные и социально-психологические явления. Здесь, кстати говоря, можно найти и корень ответа на вопрос: всегда ли плох ингрупповой фаворитизм? Во всяком случае, разведение интегративных и дифференциальных начал дает более-операциональную и конструктивную основу для его решения.

Вообще межгрупповое взаимодействие, попадающее в первый (правый верхний) квадрант, будет существенно отличаться от того, которое задается переменными второго (правого нижнего), а третье — от четвертого. Мы оставляем право пытливому читателю самому представить себе каждый тип межгруппового взаимодействия и его социальных последствий, соответствующего любой точке пространства, образованного двумя ортогональными континуумами. Отметим лишь, что квадрант 2 отражает максимум дифференциальных тенденций при отсутствии интегративных,, квадрант 4, напротив, максимум интегративных при отсутствии дифференциальных, а квадранты 1 и 3 — качественно различное сочетание того и другого.

Необходимость исследования интегративных межгрупповых, процессов определяется не только теоретическими причинами или естественной потребностью в снятии односторонности в изучении социально-психологической реальности. Не только требования логической выдержанности используемых классификаций или принцип системности в построении социально-психологического' знания заставляют обратить серьезное внимание на интегратив-ную тенденцию в межгрупповых отношениях. Актуальность исследований диктуется потребностями практики. Проблема социальной справедливости, межкультурных и межэтнических контактов, мирного сосуществования народов — вот далеко не полный перечень животрепещущих практических проблем, социально-пси-

83


хологическое исследование которых немыслимо без глубокого анализа.интегративных межгрупповых процессов. Высказанные в этой главе аргументы теоретического и экспериментального характера — лишь первый шаг на пути системного изучения тенденций дифференциации и интеграции в межгрупповом взаимодействии, анализа их сложного и противоречивого единства.


ГЛАВА ТРЕТЬЯ

МЕЖГРУППОВОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ

И ВНУТРИГРУППОВЫЕ ПРОЦЕССЫ


Объективные условия, в которых оказываются взаимодействующие группы, влияют на сам тип и характер межгруппового взаимодействия. Последнее в свою очередь определяет внутригруппо-вые социально-психологические процессы: сплоченность, статусно-позиционную и ценностно-нормативную структуры группы, процессы лидерства и принятия решения, сам тип и характер развития группы. Такая линия детерминации представляется мне главной, но недостаточной. Она должна быть дополнена другой: объективные условия непосредственно влияют на внутригрупповые структуры и процессы, а уже внутригрупповая социально-психологическая реальность определяет тип и характер межгрупповых отношений. Споры, имевшие место за рубежом (Дуаз, 1978; Тэрнер, Джайлс (ред.), 1984), о том, какая линия верна, кажутся мне лишенными смысла. Указанные две цепочки причинно-следственных зависимостей не только не противоречат друг другу, но, напротив, взаимно дополняют и даже требуют наличия друг друга. Схематически общая картина и направление каузальных связей представлены следующим образом (рис. 7).

Эвристическая ценность этой модели состоит в том, что она позволяет закономерным образом интегрировать две предметные области в социальной психологии, очень часто остающиеся до сих пор изолированными: исследования малых групп и исследования межгрупповых отношений. Групповая динамика, внутригрупповые явления и процессы в естественных условиях, конечно же, самым тесным образом связаны с тем, что происходит вне данной группы, в более широком социальном контексте. Вообще вырывание малой группы из ее естественного социального окружения, производимое при лабораторном типе исследований, вносит, конечно, очень большие упрощения и искажения в общую картину. Ведь в естественных условиях за редчайшим исключением не встречаются малые группы, изолированные полностью. Задача изучения реальных малых групп в естественных условиях требует преодоления этой абстракции, наполнения исходных моделей конкретным содержанием, или, по выражению К. Маркса, «восхождения от абстрактного к конкретному»'. Интеграция исследований межгруппового взаимодействия и внутригрупповых процессов прямо отвечает этой задаче.

1 Маркс К, Энгельс Ф. Соч. Т. 12. С. 727.




Данные о влиянии межгруппового взаимодействия на те или иные внутригрупповые феномены получены в целом ряде специальных исследований. Для западных авторов характерен акцент на конкурентных, конфликтных типах межгруппового взаимодействия как источнике трансформации исходных внутригрупповых структур и процессов. Так, в работе Е. Фидлера (1955) было обнаружено, что в условиях конкурентных форм межгруппового взаимодействия происходит изменение в восприятии и оценке лидера со стороны «ведомых» членов группы: предпочтение отдается

более жестким («авторитарным») лидерам. О. Гарви (1956) экспериментально показал, что сам факт присутствия «враждебной группы» влияет на изменение в статусно-позиционной структуре группы. В частности, в такой ситуации была обнаружена тенденция к переоценке достижений тех из членов группы, кто обладает наиболее высоким психологическим статусом. К. Фоше и Дж. Ти-бо (1964) продемонстрировали в эксперименте связь некоторых внутригрупповых норм («верность» группе и «справедливость» в распределении «общей выгоды») с существованием внешнегруп-повых альтернатив. Эти авторы считают, например, что существует очевидная связь между обладанием властью в группе и стремлением запретить обращение к внешним альтернативам, а также между отсутствием власти и стремлением заставить выполнять «контракт» о «справедливом» распределении «выигрышей». Таким образом, существование внешнегрупповых альтернатив, согласно этим авторам, оказывает влияние на ценностно-норматив-

86


ную структуру группы, на сбалансирование различных норм в группе, отстаиваемых теми, кто обладает различным психологическим статусом. В исследовании В. Дуаза (19696) было убедительно показано, что ряд внутригрупповых структур меняется не только в условиях действительного взаимодействия, но и при простом присутствии другой группы. Соотнесение себя с другой группой привело в экспериментах Дуаза к тому, что мнения о собственной группе становились экстремальными, а те, кто выражал наиболее крайние оценочные суждения, приобрели наиболее высокий статус.

Самыми известными среди работ этого направления стали полевые исследования М. Шерифа и сотр. (1953, 1966, 1969), о которых мы уже упоминали выше. Тесная связь внутригрупповых и межгрупповых процессов, неоднократно наблюдаемое в его экспериментах усиление внутригрупповой сплоченности в результате межгрупповой конкуренции и конфликта произвели большое впечатление и вызвали целый ряд подражаний и попыток дальнейшего анализа выявленных закономерностей (Дьяб, 1970; Блейк и Мутон, 1962; Басе и Дантмен, 1963; Жаму и Лемэн, 1962; и др.).

В цикле экспериментальных исследований мы также попытались вскрыть связи между процессами внутригруппового и межгруппового взаимодействия и заодно проверить универсальность допущений и положений реалистической теории межгруппового конфликта.

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...