 |
Арбитражная практика МКАС.
|
|
|
|
Отвергнуто как необоснованное утверждение, согласно которому в силу положений Венской конвенции 1980 г. недействительны изменения контракта, совершенные посредством сообщений по факсу. В соответствии с ст. 4 Венской конвенции 1980 г. вопрос о действительности договора или каких-либо его условий определяется не Конвенцией, а применимым национальным правом. Согласно ст. 434 ГК РФ договор в письменной форме может быть заключен путем обмена документами посредством в том числе и электронной связи, одним из видов которой являются сообщения по факсу.
По делу от 10 июня 1999 г. N 55/1998 иск был предъявлен российской организацией (продавец) к кипрской фирме (покупатель) в связи с неоплатой товара, поставленного по контракту международной купли-продажи товара, заключенному сторонами в январе 1996 г. По мнению покупателя, у него не возникло обязанности оплачивать товар, который, по его утверждению, он не получал, поскольку в нарушение условий контракта продавец не направил покупателю почтой комплект отгрузочных документов. Факсимильные сообщения, которые, по утверждению продавца, изменили контракт в отношении условий поставки, недействительны, поскольку совершены не в письменной форме, чем нарушены предписания ст. 13 Венской конвенции 1980 г.
На момент рассмотрения спора МКАС было установлено, что на момент подписания сторонами контракта 22 января 1996 г. действовала часть первая ГК РФ, где установлена обязательность соблюдения простой письменной формы в отношении внешнеэкономических сделок (ст. 162). Согласно п. 2 ст. 434 ГК РФ договор в письменной форме может быть заключен как путем составления одного документа, подписанного сторонами, так и путем обмена документами посредством почтовой, телеграфной, телетайпной, телефонной, электронной или иной связи, позволяющей достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору. Таким образом, факсимильная связь, являющаяся видом электронной связи, прямо предусмотрена российским законодательством в качестве допустимого способа заключения договора в письменной форме.
|
|
|
МКАС не могло быть принято убедительным и утверждение представителя ответчика о том, что представляемая им фирма не направляла истцу факсы, содержащие изменение условий поставки товара, и не имеет к этим документам никакого отношения.
Представленные истцом факсимильные сообщения об изменении условий поставки товара выполнены на бланках московского представительства указанной фирмы, подписаны представителем ответчика, являющимся тем же лицом, которое подписало контракт с истцом и чьи полномочия сторонами не оспаривались; в верхнем левом углу факсов имелась отбивка, содержащая название отправителя - фирмы-ответчика. Кроме того, ответчик не представил каких-либо документальных доказательств своего утверждения. Не имеет значения, какой факс использовал для передачи сообщений представитель ответчика (установленный в его офисе или в каком-либо ином месте). Данные акты позволяли сделать вывод о том, что указанные документы являются действительными и направлялись именно ответчиком через его представительство в Москве <1>.
--------------------------------
<1> См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда ТПП РФ за 1999 - 2000 гг. М.: Статут, 2002. С. 111 - 116.
По мнению Т.Ю. Кулик, договорное основание для использования электронных средств связи имеет ряд положительных моментов. Во-первых, это реализация основных принципов гражданского права - принципов диспозитивности и свободы договора. Во-вторых, стороны имеют возможность самостоятельно избирать наиболее эффективные условия, которые обеспечивали бы максимальную защиту и осуществление именно их интересов в конкретной сделке. Таким образом, проявляется гибкость правового регулирования правоотношений <1>.
|
|
|
--------------------------------
<1> См.: Кулик Т.Ю. Правовое регулирование договоров, заключаемых в электронной форме. М.: Юрлитинформ, 2008. С. 14, 15.
Между тем следует обозначить и негативные аспекты договорного регулирования электронного обмена данными:
1) в ряде случаев закон предусматривает неукоснительные для сторон требования и правила, которые нельзя изменить или отменить соглашением сторон (например, обязательная письменная форма сделки), в этих случаях, о чем бы стороны ни договорились, условия такого договора могут не иметь юридической силы <1>;
--------------------------------
<1> См .: Шамраев А.В. Правовое регулирование информационных технологий (анализ проблем и основные документы). Версия 1.0. М.: Статус; Интертех; БДЦ-пресс, 2003. С. 24.
2) соглашения между сторонами конкретной сделки не могут регулировать обязанности и ответственность третьих лиц. Но, учитывая, что правовой статус новых субъектов права в рамках электронной коммерции не урегулирован и на уровне закона, это может создать сложности при защите прав и законных интересов <1>;
--------------------------------
<1> См.: Соловяненко Н. Совершение сделок путем электронного обмена данными (принципы правового подхода) // Хозяйство и право. 1997. N 6. С. 55.
3) временные рамки договора тоже ограничены во времени, так как договор, как правило, заключается на определенный срок <1>.
--------------------------------
<1> См.: Шамраев А.В. Указ. соч. С. 24.
Глава 2. СТОРОНЫ КОНТРАКТА ВНЕШНЕТОРГОВОЙ КУПЛИ-ПРОДАЖИ
§ 1. Понятие сторон контракта внешнеторговой купли-продажи
Под субъектами контракта внешнеторговой купли-продажи понимают стороны, находящиеся в деловых отношениях по купле-продаже. В международной торговле эти стороны именуются контрагентами.
Обязательным условием для признания контракта договором международной купли-продажи товаров, подпадающим под регулирование Венской конвенции 1980 г., является местонахождение коммерческих предприятий <1> сторон в разных государствах. По общему правилу в контрактные отношения данного вида могут вступать иностранные физические и юридические лица, а также лица без гражданства.
|
|
|
--------------------------------
<1> Под коммерческим предприятием в этом контексте следует понимать не только имущественный комплекс, используемый для предпринимательской деятельности, но и место нахождения органов юридического лица, его филиала или представительства и даже место деятельности агента продавца или, соответственно, агента покупателя.
Следует отметить, что определение государственной принадлежности сторон внешнеторгового договора представляет значительную сложность как в теории, так и на практике. Так, в соответствии со ст. 1201 ГК РФ "национальность" граждан-предпринимателей определяется:
либо по закону того государства, в котором лицо зарегистрировано в качестве предпринимателя;
либо, при отсутствии такой регистрации, по закону страны, где находится основное место осуществления предпринимательской деятельности.
Государственная принадлежность юридических лиц устанавливается еще сложнее. В странах англо-американской системы права для этого используется критерий инкорпорации, где личным законом юридического лица является закон места его учреждения, регистрации его устава. Предусматривается этот критерий и законодательными актами Бразилии, Венесуэлы, Вьетнама, Китая, Кубы, Нидерландов, Перу и др.
В странах континентальной Европы (Австрия, Германия, Греция, Латвия, Литва, Польша, Португалия, Румыния, Франция и др.) применяется критерий "оседлости", т.е. личным законом юридического лица является местонахождение его административного (управляющего) центра. Кроме того, к этому критерию обращается законодательство ряда неевропейских стран.
В законодательстве ряда стран применяется и так называемая теория контроля, согласно которой при определении государственной принадлежности юридического лица принимается во внимание национальность субъектов, фактически контролирующих данную организацию (в том числе путем преобладающего участия в ее уставном капитале). Данный критерий нашел отражение не только в двусторонних, но и в некоторых многосторонних договорах, включая Конвенцию об урегулировании инвестиционных споров между государствами и лицами других государств 1965 г. (далее - Вашингтонская конвенция).
|
|
|
Менее распространенным является критерий "центра эксплуатации", применяемый законодательством ряда развивающихся стран. Мотив, определяющий выбор этого критерия, - привязка личного закона к основному месту осуществления хозяйственной деятельности юридического лица. Как отмечает В.П. Звеков, недостаток этого критерия состоит в том, что значительная часть операций, осуществляемая юридическим лицом, совершается в его административном центре <1>.
--------------------------------
<1> См.: Звеков В.П. Коллизии законов в международном частном праве. М.: Волтерс Клувер, 2007. С. 246.
В Российской Федерации согласно ст. 1202 ГК РФ гражданская правоспособность юридических лиц определяется по праву страны, где учреждено юридическое лицо (личным законом такого юридического лица).
Так, согласно п. 2 ст. 1202 ГК РФ личным законом юридического лица определяются:
статус организации в качестве юридического лица;
организационно-правовая форма юридического лица;
требования к наименованию юридического лица;
вопросы создания, реорганизации и ликвидации юридического лица, в том числе вопросы правопреемства;
содержание правоспособности юридического лица;
порядок приобретения юридическим лицом гражданских прав и принятия на себя гражданских обязанностей;
внутренние отношения, в том числе отношения юридического лица с его участниками;
способность юридического лица отвечать по своим обязательствам.
Данный подход к определению сферы действия личного статута юридического лица является преобладающим также в зарубежном законодательстве, судебной практике и доктрине. Так, известный немецкий ученый коллизионист Л. Раапе отмечает, что "личный статут является решающим во всех вопросах, касающихся юридического лица как такового. Он решает, как далеко простирается правоспособность юридического лица... какие органы могут действовать за юридическое лицо, каков объем их полномочий на представительство и в каких пределах допустимо уставное ограничение этих полномочий. Какие права и обязанности вытекают из членства в обществе, по каким основаниям лицо утрачивает правоспособность и т.д." <1>.
--------------------------------
<1> Раапе Л. Международное частное право / Пер. с нем. М., 1960. С. 44, 45.
|
|
|
