Борьба внутри правящей партии. Обострение отношений с государственным аппаратом и профсоюзами

Почти сразу после прихода Партии прогресса к власти ее руководство столкнулось с серьезными внутрипартийными проблемами. В погоне за популярностью ПП привлекла в свои ряды много «больших фигур», которые стали претендовать на руководящие роли в самой партии и на высокие посты в государственном аппарате. Наметилось размежевание между «старой гвардией» (Бусиа и его сподвижники во времена антинкрумовской оппозиции) и молодыми партийными деятелями, которые считали, что смогут управлять страной лучше, поскольку у них есть специальные знания.

Призвать к порядку «молодежь» было легче, чем справиться с честолюбивыми устремлениями ближайших сотрудников премьера.

В августе 1970 г. состоялся съезд Партии прогресса [134, 28.VIII.1970]. Он упразднил посты национальных вице-председателей партии (по одному от каждой области и района Большой Аккры). Как правило, эти посты занимали министры. В результате реформы партийной иерархии Бусиа укрепил свое положение. В конце января 1971 г. он серьезно «перетряхнул» свой кабинет [146, 27.1.1971]. Самые важные министерства оказались в руках единомышленников премьера.

Беспокойство правительству доставлял государственный аппарат. Многие служащие принадлежали к народам га и эве, которые являлись этнической базой Национального союза либералов — главной оппозиционной партии. Весной 1970 г. правительство уволило около 600 государственных служащих (главным образом га и эве) [56, 17.VI.1970, с. 880; 136, 1.III.1970], мотивируя свое решение заботой о совершенствовании государственного аппарата. Эта мера резко обострила обстановку в стране. Правительству с трудом удалось уладить конфликт.

Осложнились отношения правительства с профсоюзами. Положение трудящихся непрерывно ухудшалось. К июлю 1968 г. цены на продукты питания по сравнению с 1960 г. выросли {236} на 220%, а заработная плата — только на 115%. Это означало, что жизненный уровень низко оплачиваемых групп населения снизился вдвое [134, 28.VII.1970]. В годы правления ПП он продолжал снижаться.

Рабочие и служащие поднимались на борьбу. Только за первое полугодие 1970 г. произошло 37 забастовок (7,3 тыс. участников, потеряно 109 тыс. рабочих дней) [134, 1.VIII.1970]. Бастовали железнодорожники, водители автобусов и такси, строители, моряки торгового флота, рабочие алюминиевого завода в Теме и др. Впервые в независимой Гане прекратили работу государственные служащие низшего звена. Забастовка на несколько дней парализовала деятельность министерств. Власти ответили роспуском Ассоциации служащих и арестом ее руководителей.

По мере нарастания борьбы трудящиеся наряду с экономическими требованиями стали выдвигать и политические (увольнение некоторых представителей администрации предприятий, восстановление на работе уволенных товарищей, признание администрацией прав профсоюзов и т. п.). Большой политический резонанс вызвала забастовка на золотых рудниках в Обуаси в июне — июле 1970 г. Бастующие особенно настаивали на том, чтобы был опубликован доклад комиссии о забастовке на тех же рудниках в 1969 г., над участниками которой власти учинили кровавую расправу [168, 17.VI.1970]. Лидеры КПГ и профсоюза горнорабочих не поддержали бастующих.

Такое поведение профлидеров не было случайным. Еще НСО внедрил своих людей во все звенья аппарата КПГ. После перехода страны к гражданскому правлению эти люди стали проводниками политики «классового мира», пропагандировавшегося правительством Бусиа, и исполнителями роли посредников в трудовых конфликтах. Как правило, их посредничество заканчивалось компромиссами, мало улучшавшими положение рабочих.

Трудящиеся ответили ростом «незаконных» забастовок, т. е. не санкционированных руководством КПГ. Это заставило профлидеров внимательнее относиться к настроениям рядовых членов. Опасаясь окончательно дискредитировать себя и потерять влияние в массах, исполком КПГ в 1968 — 1970 гг. предпринял определенные шаги в защиту интересов рабочего класса: поддержал некоторые забастовки, выдвинул требования о повышении минимума заработной платы и облегчении налогового бремени низкооплачиваемых слоев трудящихся и т. д. Он выступил с разоблачениями нарушений предпринимателями трудового законодательства и даже обратился с жалобой на правительство в Международную организацию труда в связи с трудовым конфликтом в государственной судоходной компании. Последний шаг вызвал раздражение правительства — крупнейшего в Гане работодателя.

Правительство было недовольно стремлением руководства {237} КПГ проводить независимую политику в области зарубежных контактов. Ганские профсоюзные активисты проходили подготовку на различных курсах в Западной Европе, США, Израиле. Однако отношения КПГ с английскими профсоюзами не были «сердечными», что раздражало администрацию Бусиа, занимавшую проанглийскую позицию.

Особенно тревожила правительство усиливавшаяся внутри Конгресса профсоюзов Ганы (главным образом в его среднем и низшем звене) тенденция к улучшению отношений с Советским Союзом. Многие активисты конгресса оказались в числе инициаторов создания общества ганско-советской дружбы. Уступая давлению снизу, руководство КПГ возобновило свои контакты с советскими профсоюзами.

Летом 1970 г., накануне III съезда ганских профсоюзов, между КПГ и правительством произошел открытый конфликт. Пресса, контролируемая властями, развернула шумную кампанию против руководства КПГ и особенно генерального секретаря В. А. Бентума. Последнего обвиняли в «отсталости взглядов», в неумении руководить профсоюзным движением, даже в симпатиях к Нкруме. В кампанию включились некоторые члены кабинета. Они утверждали, что причиной тяжелого экономического положения страны является забастовочное движение.

Однако руководство КПГ не уступило давлению властей. III съезд конгресса «решительно осудил провокационную позицию некоторых министров и политических деятелей, прибегавших к использованию партийно-политических собраний в попытке ликвидировать свободное профдвижение в Гане». Он выразил также «большую озабоченность в связи с недавними нападками части прессы на рабочее движение» [145, 1970, сентябрь].

Решения, принятые съездом, подтвердили двойственный характер политики руководства КПГ. С одной стороны, были выдвинуты требования, направленные на защиту интересов трудящихся. С другой — съезд призвал к установлению «гармоничных отношений» и «делового сотрудничества» между трудящимися и работодателями [145, 1970, сентябрь].

Опыт 1970 г. показал правительству, что ему не удастся установить контроль над КПГ. Тогда оно решило расколоть профдвижение. В конце августа 1971 г. была создана Конфедерация труда Ганы (КТГ). В нее вошли четыре профсоюза, ранее отколовшиеся от КПГ. В их рядах насчитывалось 35,5 тыс. членов [65].

В коммюнике КТГ была сформулирована ее платформа. «Второй центр рабочего движения необходим, — говорилось в нем, — чтобы разрушить существующую монополию и автократические тенденции нынешнего центра (КПГ), который, по нашему мнению, затрудняет для рабочих осуществление их полных демократических прав в соответствии с конституцией и международными соглашениями, ратифицированными правительством Ганы». Далее говорилось, что «экономическое {238} восстановление страны требует мира и гармоничных отношений в промышленности». Забастовка как средство решения трудовых конфликтов отвергалась [60].

Однако тактика раскола рабочего движения не помогла правительству. Ни один отраслевой профсоюз не вышел из КПГ. Рабочие хорошо сознавали необходимость единства.

Тогда администрация Бусиа пошла на крайние меры. По ее инициативе парламент принял закон [56 — 12], объявлявший Конгресс профсоюзов Ганы незаконной организацией и потому распущенной. Все 17 национальных отраслевых профсоюзов должны были пройти перерегистрацию. Отменялась система вычетов профсоюзных взносов из заработной платы рабочих непосредственно на предприятиях, что объективно ослабляло материальную базу профдвижения. Ликвидация КПГ и подрыв финансового положения отраслевых профсоюзов нанесли жестокий удар по профсоюзному движению Ганы.