Ламарк и особенности теории эволюции, обнаруженные позже

Ламарк говорил, что изменения, происходящие в среде обитания, порождают в живых существах новые потребности, в результате появления этих потребностей в поведении и организме происходят изменения, которые затем передаются последующим поколениям. Активно используемые органы развиваются, а менее активно используемые – атрофируются[234]. В качестве известного многим примера можно упомянуть жирафа: его шея удлинилась в процессе эволюции для того, чтобы он мог спокойно питаться листьями высоких деревьев. Эта особенность, в конце концов, стала характерной чертой целого вида. Подход Ламарка отличается от подхода Дарвина, который объясняет образование видов с помощью естественного отбора. Например, теория Дарвина объясняет особенность строения жирафа следующим образом: ранее существовали жирафы с короткой шеей, среди них появилось несколько длинношеих особей, которые оказались лучше приспособлены к жизни в саванне, поскольку им, засчет длинной шеи, было легче добывать пищу. В результате естественного отбора жирафы с короткой шеей исчезли[235]. По мнению Ламарка, приоритетны изменения, происходящие в окружающей среде, поскольку именно они являются причиной изменений, происходящих в живой природе. По мнению Дарвина, важны случайно возникшие видовые вариации, после чего начинает действовать естественный отбор.    

Исследования, проведенные Менделем и Вейсманом, доказали, что являющаяся сердцем теории эволюции Ламарка идея о передаче последующим представителям вида особенностей, приобретенных в ходе эволюции, представляет собой научное заблуждение. В своем знаменитом эксперименте ученый Вейсман удалял крысам в нескольких поколениях хвосты и продемонстрировал, что это не меняет облик мышей (они продолжали рождаться с хвостами)[236]. Все эксперименты, которые проводили сторонники Ламарка с целью доказательства достоверности суждения своего учителя, не привели ни к каким положительным результатам. Все исследования и работы, касающиеся эмбриологии и генетики, также продемонстрировали, что внешние факторы не влияют на генетический код, сохраняющийся в гаметах, а также и то, что эмбрион (новое живое существо) развивается в соответствии с этим кодом. Доказательством неверности идеи Ламарка и его сторонников является и тот факт, что у евреев, которые проводят обряд обрезания своих сыновей, по-прежнему рождаются необрезанные мальчики, а у китаянок, которые ограничивают рост ступни с помощью специальной колодки, рождаются девочки с нормальным для их роста размером ноги. Дарвин также полагал, что приобретенные особенности могут передаваться последующим поколениям. Однако данный механизм, по его теории, не был таким важным, как предполагал Ламарк. Неодарвинизм (именно это учение является основой нашего современного представления о теории эволюции и дарвинизме) говорит, что самая важная особенность эволюции заключается в невозможности передачи последующим поколениям приобретенных особенностей.

После того как Дарвин через 30 лет после смерти Ламарка создал свой труд «Происхождение видов» (1859), сторонники ламаркизма поменяли формат защиты этого учения. Однако прогресс в генетике в первой половине XX в. оставил развитие неоламаркизма. Ламаркизм, в отличие от сторонников дарвинизма, рассматривавших естественный отбор как некий случайный, слепой механизм, проповедовал мысль о том, что живые существа реагируют на внешние факторы и эволюционируют вместе с присущими им особенностями. Подобный подход казался более обнадеживающим: в рамках этого подхода жизнь активно реагировала на внешние факторы, а не находилась в пассивной зависимости от них.

Некоторые марксисты, даже если и поддерживали теорию эволюции исходя из очень многих положений, все равно считали, что мысль о естественной селекции близка капитализму, и поддерживали Ламарка, который говорил, что «выживает сильнейший»[237]. Данное обстоятельство, в свою очередь, является одним из примеров того, что научный подход не может оцениваться вне идеологического и социологического контекста. Существует бесконечное множество примеров того, как общество влияет на научную парадигму, в рамках которой существует то или иное научное направление. В этом нам не раз предстоит убедиться на последующих страницах настоящей книги.

Несмотря на слабость доказательной базы ламаркизма, есть несколько причин, по которым это учение на протяжении долгого времени имело много сторонников. Одной из этих причин является то, что ламаркизм поддерживал идею существования эволюции, при этом отказываясь от более частных аспектов этой идеи, например. от естественного отбора. Известные философы Бергсон и Спенсер, знаменитый писатель Джордж Бернард Шоу, а также многие выдающиеся ученые, такие, как Карл фон Негели, Болдуин, Агассис, Морган, Эймер, Коп и пр., оказались под сильным влиянием ламаркизма[238]. Так, например, Спенсер высказал следующую мысль: если приобретенные особенности, вопреки предположениям Ламарка, не могут быть переданными последующим поколениям, то это значит, что эволюция будет происходить неправильным образом. Многие мыслители считали, что учение Ламарка, главным образом в сравнении с теорией Дарвина, в большей степени соответствует идее существования разумного замысла; это, в свою очередь, является одной из важнейших причин того, что некоторые ученые оказались под сильным воздействием ламаркизма.       

Эразм Дарвин

Эразм Дарвин (1731–1802) был дедом Чарльза Дарвина, ученого, чье имя навсегда связано с теорией эволюции. Именно Эразм Дарвин в своих научных трудах еще задолго до своего внука высказал предположение, что для живых существ характерно эволюционное развитие. Его точка зрения привлекла внимание многих мыслителей того времени, в первую очередь, немецких натурфилософов. Однако впоследствии имя этого выдающегося натуралиста и поэта стало упоминаться лишь в связи с тем, что Чарльз Дарвин приходится ему внуком. Эразм Дарвин был сторонником тех же мыслей, что и Ламарк, и, стоит отметить, некоторые из них были сформулированы Дарвином-старшим раньше, чем их высказал Ламарк. Английский натуралист, как и многие мыслители и ученые того времени, предполагал, что простейшие живые существа возникли в результате самозарождения. Как и Ламарк, он говорил, что живые существа под воздействием внешних факторов приобретают новые особенности и эти особенности впоследствии передаются другим поколениям. В своем самом значительном труде «Зоономия, или Законы органической жизни», созданном в 1794 г., Эразм Дарвин высказал предположение, что передача приобретенных особенностей имеет большое значение в процессе эволюции. По мнению американского зоолога Генри Осборна, именно Эразм Дарвин первым в истории биологии высказал эту идею[239].

В рамках подхода Эразма Дарвина особую важность в процессе эволюции имеют усилия самого живого организма. Голод, жажда и прочие обстоятельства вынуждают живое существо развиваться и приобретать новые особенности, которые затем передаются новым поколениям. Идеи Эразма Дарвина важны с той точки зрения, что выражают возможность происхождения всех живых существ от одного общего праотца. Эразм Дарвин также высказывал мысль о том, что человек и обезьяна могли произойти от одного общего предка. Однако, в отличие от своего внука, Эразм Дарвин не говорил об общем родословном древе, корнями уходящем к единому предку[240].

Сходства в научных подходах Эразма Дарвина и Ламарка до сих пор привлекают внимание ученых, которые ведут спор, заимствовали ли эти два натуралиста концепции друг у друга, а если заимствовали, то кому принадлежит оригинал. Ни один из этих двух ученых в своих исследованиях не упоминает имя другого. Те, кто подробно изучали эту тему, решили, что два этих ученых пришли к одним и тем же выводам независимо друг от друга[241]. Эразм Дарвин был физиком, в связи с этим его исследования по биологии не такие масштабные и всеохватывающие, как работы Ламарка. Существует мнение, что если бы Чарльз Дарвин не был его внуком, то его имя было бы давным-давно позабыто. Кроме того, есть предположение, что сходство научных взглядов Ламарка и Эразма Дарвина обусловлено влиянием на них Бюффона. Впервые в истории биологии именно Бюффон говорил о существовании общего предка, об эволюции и происхождении человека от обезьяны и отверг все эти идеи. На мой взгляд, самое логичное объяснение сходства научных взглядов двух ученых заключается в том, что и Дарвин, и Ламарк, жившие почти в одно и то же время, читали труды Бюффона.

Эразм Дарвин был сторонником того, что эволюция живых существ в сторону более сложной организации их организма и жизни возможна лишь благодаря тем особенностям, которыми их наградил Бог[242]. Для того чтобы аргументировать свои мысли, ученый приводил в своих исследованиях цитаты и примеры из Священного Писания[243]. Кроме того, Эразм Дарвин был сторонником того, что Бог творил живые существа, не выходя за пределы законов природы и используя их. Собственно говоря, многие ученые того времени, находившиеся под влиянием Ньютона и Лейбница, были склонны к аналогичным взглядам на науку, природу и жизнь. Многие выдающиеся эволюционисты, среди которых был и Эрнст Майр, старались приуменьшить роль Эразма Дарвина в истории биологии и в становлении личности Чарльза Дарвина[244], однако неизвестно, выдвинул ли бы Дарвин-младший свою теорию, если бы не читал труды своего деда. Очевидно, что еще задолго до того как Чарльз Дарвин приступил к своим наблюдениям, он уже был знаком с идеей эволюции. То есть он не на пустом месте начал вести свои наблюдения и не случайно сформулировал свою теорию. По меньшей мере, эта теория была для Дарвина гипотезой, достоверность которой надо было проверить. В какой-то степени она была наследством, доставшимся ему от деда.   

Огюст Конт и позитивизм

Одним из главных элементов научной парадигмы, которая сыграла важную роль в общественном признании теории эволюции, является позитивизм. Огюст Конт (1798–1857) – основатель позитивизма, а также самый выдающийся представитель этого течения. Позитивизм стал одним из самых влиятельных философских систем не только XIX в., но и XX в.

Данное философское направление, отрицая любое проявление метафизики, старается поставить на место метафизики науку. С точки зрения теории познания, Конт является эмпириком; его эмпиризм – это орудие для уничтожения метафизики. По мнению Конта, мы можем описать только факты, однако мы не можем, подобно приверженцам естественной теологии, совершить переход от этих фактов к теме существования Бога и объяснить их с помощью различных целевых причин[245]. В рамках данного подхода философия должна полностью передать науке все, что связано с изучением фактов, и заняться лишь систематизацией и методологией наук. Конт считает, что философия и все науки в своем развитии проходят три этапа. Речь идет о теологическом, метафизическом и позитивистском этапах. На теологическом этапе господствующей является мысль о том, что Вселенной управляют различные проявления воли, близкой человеческому волеизъявлению. Теологический этап разделяется, в свою очередь, на несколько подэтапов: фетишизм, который предполагает наличие души у неживых объектов, многобожие, распределяющее множество богов по сферам господства, а также единобожие. На метафизическом уровне все старания направлены на то, чтобы дать бытию Бога фундаментальное, системное объяснение, которое невозможно применить к человеческому бытию. Свою критику Конт направляет, главным образом, именно в адрес метафизики и ее сторонников, одним из которых является Декарт. Философ считает, что этот этап возник в результате элементарной модификации теологического этапа[246]. Самым последним из выделенных Контом этапов является позитивистский этап: наука занимает место религий и все этапы, которые проходит человечество, на этом завершаются. Очевидно, что в концепции Конта присутствует мысль об эволюции с закрытым финалом: эволюционный процесс завершается на наиболее совершенном позитивистском этапе.  

Ни Гегель, ни Конт, обозначившие центром своих философских учений понятие «эволюция», никогда не применяли его по отношению к живой природе. В XIX в. понятие «эволюция» получило широкое распространение в философии, главным образом благодаря учениям Гегеля, Конта и Маркса. В умах ученых того времени поселилась мысль о том, что индустриальная революция и научный прогресс – это проявление развития, постоянного движения вперед. Поскольку идея о развитии отразилась и на биологии, то теория эволюции была довольно легко принята среди биологов. Некоторые исследователи связывают выдвижение этой теории именно с этой идеей постоянного развития, возникшей в мыслях ученых того времени. Можно долго спорить о том, так это или нет, однако большинство ученых и мыслителей, определенно, согласится с тем, что подобная идея вполне могла способствовать тому, что теория эволюции была с легкостью принята учеными кругами.

В связи с этим нелишним будет упомянуть, что Конт, который способствовал распространению понятия «эволюция» среди ученых кругов XIX в., отрицал теорию эволюции Ламарка[247]. Он был сторонником совершенно противоположной точки зрения, согласно которой биологические виды не подвержены никаким изменениям. Конт полагал, что поскольку таксономическая классификация живых существ была произведена с помощью знаний, полученных путем наблюдения, то в этом заключается успех позитивизма[248]. Это очень важный пример, демонстрирующий то, в каком заблуждении оказываются те, кто путает понятия «эволюция» и «теория эволюции» и думает при этом, что живым существам свойственно эволюционное развитие только потому, что аналогичные процессы происходят во Вселенной и в человеческой культуре. Теория эволюции, которая объясняет процесс возникновения живых существ, никак не относится к миру физических наук и культуре; эта теория связана с биологией. Подобно тому как мы не можем, зная, что в культуре и в неживой природе происходит некого рода эволюция, утверждать о наличии эволюционного развития в живой природе, точно также невозможно, придя к выводу, что в физическом и культурном мире никакойэволюции нет, тем самым опровергнуть теорию эволюции в биологии.

Уильям Дембски, полагая, что в XIX в. теория эволюции развивалась в соответствии с приобретающим все большее значение позитивизмом, сказал: «Если бы не было Дарвина, позитивистам пришлось бы его выдумать»[249]. Дембски, безусловно, прав, предполагая, что теория эволюции, выдвинутая (даже если не все ее последователи с этим согласны) как некая противоположность религии, мгновенно нашла сторонников среди позитивизма, основные положения которого были также сформулированы в качестве оппозиции религиозным догматам. Однако соответствие или несоответствие теории эволюции с ее особенностями, которые невозможно ни повторить опытным путем, ни наблюдать в реальной жизни, эпистемологической картине, созданной Контом, стоило бы подвергнуть обсуждению.

Также Конт был уверен в том, что биология, прибегая к математическим моделям, устранит все свойственные ей неточности[250]. Эта точка зрения является серьезной проблемой для теории эволюции, которая совершенно не терпит математического подхода[251]. Кроме того, стоит напомнить и о том, что существует довольно много ученых и мыслителей, которые верят, что эволюция, осуществляемая Богом, есть противоречие позитивизму.

Несмотря на все это, процесс соединения позитивизма и теории эволюции в рамках одной парадигмы произошел именно под влиянием социальных условий XIX в. Вслед за Томасом Куном мы должны признать, что для лучшего понимания научной парадигмы мы вынуждены познакомиться с теми условиями, которые ее сформировали, и с теми, которые сформировала она[252]. На последующих страницах я постараюсь более подробно рассмотреть данную тему.

Биография Дарвина: