Человеческий род, половой отбор и выражение чувств

Дарвин различал естественный и половой отбор, особенно отмечая важность последнего. Ученый посвятил этой теме несколько страниц в своем труде «Происхождение видов»[326]. Рассматривая историю происхождения человеческого рода в контексте полового отбора, Дарвин гораздо подробнее изучил тему отбора, нежели возникновение человека. Ученый отметил, что в мире живой природы самки, в основном, в меньшей степени склонны хотеть половой близости, ввиду этого на первый план выходит «выбор самки», а особенности выбранного самкой самца передаются последующим поколениям. Именно в этом, по мнению Дарвина, и состоит суть полового отбора[327]. Половой отбор не так безжалостен, как естественный отбор. Последний сохраняет жизнь тому, кто более успешен в борьбе за жизнь; этот отбор решает, кому жить, а кому умирать[328]. Дарвин старается с помощью полового отбора дать объяснение тому, почему волосяной покров человека больше не распространяется на все тело, как у его предков. Однако дать подобное объяснение не так уж и легко, поскольку исчезновение такого волосяного покрова не дало никаких видимых биологических преимуществ[329]. Согласно тому объяснению образования видов, которое предлагает теория эволюции Дарвина, половой отбор, а также передача приобретенных особенностей, несмотря на их неоспоримое влияние на изменчивость биологических видов, всегда оставались на втором месте по важности по отношению к естественному отбору. Через год после того, как в ученый опубликовал свою книгу «Происхождение человека и половой отбор», в 1872 г., он пишет еще один труд под названием «О выражении эмоций у человека и животных». При создании «Происхождения видов» Дарвин предполагал, что для раскрытия темы выражения человеческих чувств и эмоций ему хватит одной главы, однако впоследствии он принял решение посвятить этому вопросу отдельное исследование. В процессе работы над этим исследованием ученый воспользовался как личными наблюдениями, так и данными, полученными при общении с теми, кто жил среди первобытных племен, например, с миссионерами[330]. Дарвин рассмотрел проявление различных эмоций, например, злость, гнев и пр.[331] и попытался продемонстрировать, что и в области чувств и эмоций происходит своего рода эволюция. Кроме того, как и в предыдущих своих работах, ученый сосредоточил свое внимание на том, что животные и люди различаются не своей сутью, своей природой, а лишь степенью проявления одной и той же сути. Поэтому можно смело утверждать, что данное исследование является продолжением тех идей, которые были изложены Дарвином в «Происхождении видов».

По мнению Дарвина, формы выражения чувств носят всеобъемлющий характер, как и сам эволюционный процесс. Ученый выступал против того, чтобы формы и способы выражения чувств ассоциировались лишь с человеческой культурой. Те, кто был не согласен с ученым по этому поводу, говорили: «Важна культура, а не человеческая природа»[332]. Позиция Дарвина, между прочим, совершенно не расходится с основным положением тех религий, которые возводят весь человеческий род к паре прородителей, Адаму и Еве. Соответственно, все чувства и эмоции могут быть объяснены как некие первоначальные категории, переданные этой парой (закодированные в сознании, врожденные особенности). С точки зрения теории эволюции, здесь есть один важный аспект: все эти особенности присущи также и другим биологическим видам. Дарвин утверждает, что сходства во внешнем и внутреннем строении живых существ свидетельствуют об эволюции. Следовательно, по логике ученого, то же самое можно сказать и о выражении чувств. Кроме того, ученый говорит, что степень сходства сигнализирует о степени родства. Отсюда возникает еще одна сложность: судя по выражению чувств в живой природе речь идет о родстве первой степени. Хотя формы выражения эмоций зависят от многого, в частности, от строения мышц, может получиться так, что собака, в силу сходства выражения эмоций и чувств, окажется более близким родственником человеку, чем обезьяна. С точки зрения теории эволюции, этот вопрос становится серьезной проблемой.

Эволюционисты считают невозможным точно определить, является ли сходство в выражении эмоций и чувств признаком родства живых существ. Собственно говоря, дискуссионным было и положение многих миллионов видов на «родословном древе», сформированным Дарвином. Даже если удалось бы найти решение для всех спорных моментов, потом потребовалось бы провести исследование эмоциональной и чувственной составляющей всех живых организмов, чтобы еще раз определить, кто является между собой самыми близкими родственниками. Однако такое исследование не было проведено ни Дарвином, ни теми, кто пришел ему на смену. Более того, даже если бы это все оказалось возможным, то без доказательства закономерности эволюционного развития на основании всех этих сходств говорить о достоверности теории эволюции было бы тем же самым, что придерживаться ничем не подтвержденной гипотезы. И до возникновения теории эволюции, и после ее выдвижения, люди пытались объяснить сходства живых существ с помощью замысла Бога (или «эйдосов»). Одним из обоснований теории эволюции стала идея о том, чтобы объединить все сходства с помощью общего предка в одно родословное древо.

По сути дела, попытки найти как можно больше доказательств в пользу теории эволюции скоро превратились в соревнование по поиску сходств в мире живой природы. Сначала ученые обратились к морфологии живых существ, затем – к выражению чувств и эмоций и в заключение – к генетике. Однако, чтобы понять, стоит ли игра свеч, в первую очередь необходимо точно установить, являются ли все эти виды сходств доказательством эволюционного развития живых существ. Данная тема будет подробно освещена в третьей главе этой книги.