Представление о сложности системы внутренних взаимосвязей в природе

Природа это не просто совокупность различных природных объектов, а слож­ная система, каждый элемент ко­торой взаимосвязан с другими: лю­бое воздействие на один из элементов этой системы с неизбежностью оказывает влияние и на множе­ство других.

       Представление о природе как едином целом, обладающим слож­ной системной внутренних взаимосвязей, является ключевым естественнонаучным положением, глубокое понимание кото­ро­го оказывает сильнейшее влияние на формирование психологи­ческой включенности личности в мир природы.

       Следует отметить, что широко используемое в эколо­ги­ческом образовании для обозначения характера экологических взаимосвязей понятие "равновесие в природе", является не сов­сем удачным как с собственно экологической, так и с педа­гогической точки зрения. Во-первых, порождаемая им ассо­циация с некими уравновешивающимися весами представляет экологические связи как линейные, горизонтальные, хотя эти связи в реальности носят скорее характер пирамиды, что и фиксируется принятым в экологии понятием “биотическая пирамида”. Во-вторых, формирующийся под его влиянием мыслеобраз предполагает, что сдвинутые с точки равновесия весы никогда не поздно взять и уравновесить опять. В то время, как через понятие биотической пирамиды можно формировать мыслеобраз своеобразного “карточного домика”, который полностью разрушается, если вынуть хотя бы одну — причем, любую! — карту.

       Рассмотрим кратко сущность биотической пирамиды, пред­ставление о которой необходимо сформировать.

       Растения, поглощающие солнечную энергию, опираются на самую нижнюю ступень пирамиды — почву. Ступень, на которой располагаются насекомые, опирается на растения; ступень птиц и мелких хищников — на насекомых и т.д. На вершине пирамиды находятся крупные хищники.

       Виды, составляющие одну ступень объединены типом пи­тания. Представители каждой последующей ступени зависят от нижележащих, снабжающих их не только пищей, но и убе­жи­щами и т.д. Количество ступеней уменьшается снизу вверх. Так, на каждого хищника приходятся сотни особей его потен­циаль­ной добычи, тысячи особей добычи его добычи, миллионы насекомых, неисчислимое количество растений. Человек эколо­ги­чески находится на одной из промежуточных ступеней: на одном уровне с животными, поедающими как растительную, так и животную пищу — медведями, енотами, белками и т.д.

       Связи передачи энергии от получающих ее растений к сле­дующим ступеням пирамиды называются цепями питания. На­при­мер, такой цепью питания является последовательность: почва — осина — лось — первобытный охотник, которая в настоящее время преобразовалась в цепь: почва — клевер — корова — крестьянин.

       Важнейшим, с точки зрения экологического образования является представление о том, что каждый вид, включая и че­ло­века,— это звено многих цепей питания. И лось и корова явля­ются звеньями, по меньшей мере, сотен таких цепей: лося кормят не только осина, но и другие растения, а корову — не только клевер. Смерть организмов и их разложение возвращают энер­гию в почву, откуда начинается новый цикл.

       Если вначале развития биосферы пирамида была низкой и очень широкой, а цепи питания - короткими и простыми, то затем, в процессе эволюции, добавлялись ступень за ступенью, звено за звеном. Человек — это лишь одно из тысячдопол­нений, усложняющих биотическую пирамиду, делающих ее более дробной и разнообразной.

       Изменение одной части системы неизбежно приводит к изменениям других ее частей и цепей, вынуждает входящие в них организмы приспосабливаться к новым условиям. После каких-либо разрушительных воздействий система экологи­че­ских связей в последствии так или иначе восстанавливается, но, как правило, на более низком уровне организации. Благодаря своей технологической мощи, человек способен оказываать такое воздействие на биотическую пирамиду, которое не ока­зывал нее за многие тысячелетия ни один другой биологический вид: она не имеет “опыта” приспособления к изменениям такого масштаба.

       При этом, как оказалось, наука на сегодняшний день неспособна дать полный системный прогноз последствий таких изменений, вследствии чего они становятся не только неожи­дан­ными, но и зачастую трагическими.

       Простейший пример. Садовод обрабатывает ядохимикатами овощ­ную рассаду, избавляясь, таким образом, от своего прямого пищевого кон­курента — гусениц. При этом он своими действиями пытается транс­формировать существующую в его представлении пищевую цепь: овощи — гусеницы+садовод, в более простую, которая энергетически для него выгоднее: овощи — садовод. Однако, он вскоре замечает, что певчие птицы, которые радовали его своими трелями погожими летними вечерами (названия их он не знал и не даже не задумывался об этом), вдруг исчезли. Садовод может так никогда и не догадаться, что на самом деле его действия затронули значительно более сложную, чем ему представлялось, пищевую цепь: например, овощи — гусеницы — певчие птицы — мелкие хищники — крупные хищники. Отравленными оказались не только гусеницы, но и певчие птицы (а также их потомство!), для которых умирающие гусеницы были особенно легкой, но в то же время смертоносной добычей.

       Если бы садовод имел представление о целостности мира природы, о пирамидальной модели его энергетических связей, возможно он бы даже из чисто эгоистических соображений предпочел бы поделиться урожаем ово­щей с гусеницами, чтобы иметь удовольствие слушать на своем участке птичье пение.

       Множество примеров анализа непредвиденных послед­ст­вий вторжения человека в биотические связи в природе приво­дится в экологической литературе (ввоз кроликов в Австралию, тотальное истребление волков и хищных птиц в Европе и т.д.).

       Таким образом, представление о сложности системы вну­тренних взаимосвязей в природе, позволяет личности понять единство людей и природы на общем экосистемном уровне.

       Представление об энергетическом обмене между техносферой и биосферой

Вся история человечества, технического прогресса — это история углубления противоречия между всеобщим экологическим законом, в соответствии с которым все природные существа приспосабливаются к эволюционно сложившейся среде их обитания, и поведенческими стра­тегиями человека, который сам активно приспосабливает среду своего обитания. Человек окружил себя антропогенной искусственной средой, "второй природой", создал техносферу, ставшую мощным энергетическим фактором планетарного масш­таба.

       Технологическая мощь человечества породила широко рас­пространенную иллюзию, которая заключается в представ­ле­нии о разделенности и независимости развития антро­поген­ной среды, техносферы с одной стороны и эволюци мира при­роды, биосферы — с другой. Следствием такого представления является господствующая стратегия развития общества, пред­по­лагающая усиление мощи техносферы, которая призвана улуч­шить условия жизни человека, повысить комфортность его быта, количество пищи и т.д.

       Логика самодостаточности техносферы, доведеная до гро­теска в произведениях писателей-фантастов, выглядит пример­но так: не хватит естественных продуктов — будем производить синтетическую пищу (в тюбиках); не будет чистого воздуха — будем ходить в специальных скафандрах (скафандр для занятий спортом, скафандр для купания, скафандр для грудных детей); да и вообще, если что — построим подземные города с люми­ни­сцентными "солнцами" и ничто нам не страшно!

       К сожалению, реальная жизнь постепенно догоняет фан­тастику, и такая логика уже многим не кажется абсурдной. Пред­ставление о возможности самоизоляции человечества под защитой техносферы не только нелепо, но и просто ошибочно с точки зрения экологии. Энергетический обмен между техно­сфе­рой и биосферой экологически неизбежен. Каждый человек объективно включен в этот энергообмен, о чем он должен иметь адекватное представление.

       Любой технологический процесс начинается с изъятия ве­щества и энергии из природы, затем сопровождается их транс­портировкой, переработкой и заканчивается выделением не­нуж­ных отдходов — выбросом их обратно в биосферу. Следо­вательно, существуют не два взаимонезависимых энерге­тических цикла — один в биосфере, а другой в техносфере, а один общий энергетический обмен.

       Изъятые из природы ресурсы усваиваются на 2 — 10 %, а 90 — 98% (!) составляют выбросы в биосферу отходов их пере­работки. Причем эти отходы уже, как правило, не разлагаются на исходные вещества, а представляют комплексы, не подле­жа­щие усвоению в биосфере, то есть загрязняют ее, заваливают от­ходами в прямом смысле. Природа превращается в свалку энер­ге­тического и попросту физического мусора.

       В результате экспансии антропогенных отбросов в био­сфере происходят неизбежные изменения, вызывающие дефор­ма­цию качества элементов и свойств среды, которые, в свою очередь, являются экологическими факторами для каждого че­ло­века как биологического существа: чистоты воды и воздуха, уровня радиации и шума, спектра солнечного света и т.д. Во многих случаях параметры этих факторов превосходят крити­че­ские уровни и становятся попросту смертоносными для чело­века. Концентрированные и масштабные нарушения жизненно важных экологических факторов называют экологическими катастрофами.

       В настоящее время каждый человек использует необ­ходи­мые ресурсы в "загрязненном" виде. Просто пока дозы загряз­не­ния еще не хватает, чтобы убить человека сразу — это проис­ходит постепенно и ежедневно. В результате люди меньше живут, чаще болеют, рождаются дети-инвалиды и т.д. Такая ситуация называется экологическим кризисом.

       Уже сегодня за дополнительную плату можно купить "эко­логически чистые продукты", произведенные в особых усло­виях. Значит все другие, "обыкновенные" продукты... "экологи­чески грязные". В чем же тогда смысл дальнейшего усиления техносферы"?

       Таким образом, представление об энергетическом обмене между техносферой и биосферой позволяет личности понять един­ство людей и природы на уровне человека как биологиче­ско­го организма.

       Представление о мире природы как о духовной ценности

Господство в общественном экологи­ческом сознании антропоцентри­че­ской парадигмы обусловливает абсо­лютное доминирование рассмо­тре­ния ценности природы только с экономической точки зрения. Идея необходимости охраны при­роды, соответственно, опирается на экономическую логику — логику сбережения "природных ресурсов" как разновидности эко­номических ресурсов. Однако, большинство природных объек­тов не имеют очевидной экономической ценности для человека. Исследования показали, что только около 5 % видов рас­тений и животных могут съедаться, продаваться или еще как-то употребляться в экономических целях.

       И вот, когда под угрозой оказывается какой-либо “неэко­номический” природный объект, который, тем не менее вызы­вает симпатии людей (то есть представляет для них психоло­гическую, духовную ценность), ученые буквально пускаются на хитрости, чтобы доказать его экономическое значение, ведь толь­ко экономически ценный объект достоин снисхождения "царя природы".

       Так, в начале века, было замечено, что певчие птицы начинают ис­чезать. Орнитологи бросились им на выручку, приводя не слишком убеди­тельные точки зрения науки, но зато абсолютно точно психологически выве­ренные расчеты, согласно которым насекомые буквально съедят человечество, если птицы не будут контролировать их численность.

       Такого рода доводы встречаются и в современной школе, когда из­готовление скворечников аргументируется ролью скворцов в уничтожении садовых и огородных вредителей. Характерно, что при этом умалчивается о количестве вишен и других плодов, съеденных и поклеванных стаями скворцов, которое прекрасно известно любому садоводу. На самом деле скво­рец просто симпатичен людям: скворец — “символ весны”; он "радостно" поет и спосо­бен подражать антропогенным звукам: скрипу дверей, работающему трак­тору и даже человеческому голосу; наконец, он просто очень красив и, глав­ное, живя рядом с человеком не боится его и позволяет любоваться собой с близкого расстояния.

       Но того, что скворец просто симпатичен, оказывается мало, это еще недостаточное основание, чтобы он имел право на заботу, и школьникам приводятся аргументы об его экономической полезности.

       Формирование у школьников представления о мире при­ро­ды как о духовной ценности, о "ценностно-культурном смы­сле" природы имеет в педагогике давние традиции (Я.А.Комен­ский, Ж.-Ж.Руссо и др.). “Зовите меня варваром в педагогике,— писал К.Д.Ушинский, — но я вынес из впечатлений моей жизни глубокое убеждение, что прекрасный ландшафт имеет такое ог­ром­ное воспитательное влияние на развитие молодой души, с которым трудно соперничать влиянию педагога”.

       Таким образом, представление о мире природы как о ду­хо­вной ценности позволяет личности почувствовать единство людей и природы на психологическом, личностном уровне.

Предыдущая12345678910111213141516Следующая

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: