Государство – носитель второй сигнальной системы общества.

Государство как аппарат управления возникает в глубокой древности. В основе его возникновения лежали сохраняющиеся родовые связи и необходимость защиты от окружающих врагов[219]. В создании древнего государства принимали участие военные вожди и религиозные деятели: «Первоначально государство, – пишет И. М. Дьяконов, – возникает в пределах общины или тесно связанных между собой общин. Сначала оно продолжает управляться, как община управлялась раньше, т. е. советом старейшин при участии народного собрания совместно с вождем – жрецом и вождем-военачальником. Затем военачальник вытесняет вождя – жреца. Так в Древнем Шумере вождь – жрец ЭН уступает место новому должностному лицу – главе государства с жреческими функциями ЭНСИ, а затем ЭНСИ вытесняется ЛУГАЛЕМ – ранее выборным военачальником, а позже единственным царем. Царь был связан узами родства с семьей и родом, так как сабейские надписи свидетельствуют об одновременном правлении царя с братьями или отца с сыновьями, что говорит о традициях, сложившихся с древнейших веков, по родовому и по семейному принципу»[220]. На базе объединения общин возникали со временем города-государства.

В этих государствах государственная власть носит деспотический характер, распоряжается всем коллективным трудом общинников, присваивает себе право верховной собственности на все орошаемые земли; реализация государственной собственности происходит в виде изъятия у общинников прибавочного продукта через налог»[221]. Здесь тип кооперативного труда или коллективного производства был результатом слабости отдельной личности, а не обобществления средств производства»[222]. Результатом же современной общественной собственности, наоборот, является обобществление средств производства.

Временной разрыв между первым типом общественной собственности, где государство играло важную экономическую роль и современным типом общественной собственности составляет несколько тысяч лет. Со времен первого периода, практически до XV века государство не играло сколько-нибудь заметную экономическую роль. Только с началом становления капитализма оно все более вмешивается в экономические процессы. Поэтому наш дальнейший анализ экономической роли государства будет связан с этим периодом. Для этого рассмотрим основные экономические теории этого периода, которые осмысливали вмешательство (степень, характер, способ, результат и т. д.) государства в экономику. Первой заметной экономической теорией, как известно, была теория меркантелистов, которая отождествляла богатство с деньгами. Надо подчеркнуть, что речь тогда шла о реальных деньгах. Отождествление богатства с деньгами предполагало, что богатство может быть достигнуто с помощью государственной власти путем системы мер: запрещение вывоза денег за границу, поощрение ввоза денег из заграницы, введение государственной монополии на торговлю валютой, все вырученные от продажи иностранцами своих товаров средства, иностранцы были обязаны истратить на покупку изделий местного производства.

Главным источником доходов полагали была разница в ценах на товары, которые покупали в одном месте (стране) и продавали в другом месте.

Со второй половины XVI в. развивается и достигает расцвета в XVII в. так называемый поздний (или мануфактурный) меркантилизм (Т. Мен, А. Серра, А. Монкретьен и др.). Это было время великих географических открытий, завершения формирования абсолютистских монархий, возрастания экономической мощи торговой буржуазии. Меркантилистская направленность политики стала более выраженной.

Государство, как утверждали сторонники позднего меркантилизма, тем богаче, чем больше разница между стоимостью вывезенных из страны и ввезенных в нее товаров. Предлагались два способа добиться этой разницы. Во-первых, за счет вывоза изделий своей страны. Разрешался только вывоз готовых изделий. Запрещался ввоз предметов роскоши. Во-вторых, такая разница могла быть обеспечена за счет посреднической торговли, для чего разрешался вывоз денег за границу. При этом выдвигался принцип: покупать дешевле в одной стране, продавать дороже – в другой. Для формирования активного торгового баланса и захвата внешних рынков правительство должно было регулировать ввоз путем обложения пошлинами иностранных товаров и поощрять вывоз, выдавая, в частности, премии организаторам предприятий, продукция которых пользовалась большим спросом на внешних рынках. С этой целью, а также для того, чтобы освободить страну от необходимости импортировать промышленные изделия, предлагалось поощрять развитие промышленности.

Идеи меркантилизма стали теоретической базой государственной политики, получившей название протекционизма, направленной на поощрение отечественной экономики, ее защиту от иностранных конкурентов, на расширение внешних рынков. Не было государства с XVII в. и до наших дней, которое в определенных условиях не прибегало бы к протекционистской экономической политике. Важнейшим средством ее являются таможенные пошлины, в целом же формы и методы осуществления протекционизма, естественно, менялись.

С завершением этапа первоначального накопления капитала теории меркантилизма теряют былую популярность. Новое время требует новых идей, торговый и в особенности растущий промышленный капитал жаждут освобождения от государственной опеки. В трудах экономистов все чаще встречается резкая критика позиций меркантилизма. Всестороннее обоснование новых взглядов экономического либерализма дали создатели классической школы политической экономии А. Смит и Д. Риккардо.

В основе учения Смита, изложенного в книге «Исследование о природе и причинах богатства народов» (1776 г.), лежало представление об экономических законах, действующих подобно законам природы и определяющих развитие общества. Ему была близка идея «естественной гармонии» (равновесия), которая устанавливается в экономике стихийно при отсутствии внешнего (государственного) вмешательства и является оптимальным режимом функционирования рыночной экономической системы. Смит называл такое естественное функционирование экономики принципом «невидимой руки», а роль государства ограничивал функцией «ночного сторожа» – поддержания порядка, охраны, защиты частной собственности и конкуренции. «Свобода предпринимательства», «свобода торговли» – эти принципы заменили и в теории, и в политике идеи государственного протекционизма – политики предыдущего периода.

Д. Риккардо был вообще сторонником всемирного ограничения вмешательства государства в экономику. Как и Смит, он полагал, что в экономике действуют объективные и стихийные, но познаваемые законы. Механизм их действия при отсутствии внешнего (государственного) вмешательства поддерживает экономическую систему в равновесии. В то же время Риккардо обращал особое внимание на необходимость выработки государственной экономической политики, способствующей росту производительных сил общества. В этом он видел важную роль экономической науки (политической экономии), способной исследовать экономические законы и разработать для государства необходимую экономическую политику.

В книге «Начала политической экономии и налогового обложения» (1817 г.) Риккардо доказывал, что практиковавшиеся в Великобритании еще со времен меркантилизма высокие пошлины на ввозимые из-за границы продукты питания (так называемые «хлебные пошлины») и сырье удорожают их. Он выдвинул теоретическое обоснование выгод, приносимых международной специализацией производства. Лишь к середине XIX в. они стали принципом экономической политики государства того времени, отменившего все протекционистские ограничения на ввоз зерна, сырья и промышленных товаров. Политика фритредерства принесла Англии огромные успехи, способствовала превращению ее в «мастерскую мира».

В первые десятилетия XX в. проблемы государственного регулирования экономики привлекли особое внимание экономистов России. В 20-е гг. дискутировались очень многие вопросы, связанные с разработкой долгосрочных планов развития народного хозяйства. Одним из центральных стал вопрос об учете государством объективных закономерностей и тенденций стихийного развития экономики. Большая группа ученых, возглавляемая И. Д. Кондратьевым, развивала высказанную ранее М. И. Туган-Барановским идею о том, что любое субъективное воздействие на экономику должно сообразиться с закономерностями рыночной системы. Кондратьев настаивал на необходимости глубокого исследования, прежде всего динамических закономерностей развития хозяйства в целом и прогнозирования его тенденций и перспектив. Он считал, что внутренние законы развития рынка познаваемы, и механизм саморегулирования, заложенный в рыночных отношениях, можно и нужно использовать и в механизме государственного управления народным хозяйством.

Взгляды ученых, относительно места, роли, целей и возможностей государственного вмешательства в рыночную экономическую систему, существенно менялись в зависимости от конкретных условий развития мирового хозяйства – был ли это период процветания, затяжного кризиса, или тяжелой, галопирующей инфляции, мира или войны. В XX веке, можно отметить, как маятник поворачивался дважды: в 30–60-е гг. – в сторону активизации роли государства, с 70-х гг. – в сторону возрастания регулирующего воздействия рынка и его механизмов.

При этом процессы, происходившие в рыночной капиталистической системе, мировом хозяйстве, в первом периоде содействовали существенному возрастанию роли экономической теории в познании закономерностей и тенденций развития экономики в целом и разработке научно обоснованной экономической политики государства. Во втором периоде, наоборот, все отдано на саморегулирование.

Сегодня, в оценке сущности и роли рыночного механизма, целей, возможностей, границ и форм государственного регулирования экономики, значительно разошлись мнения приверженцев трех ведущих направлений экономической науки XX в.: неоклассического, кейнсианского и институционального. Теории, разработанные экономистами этих направлений в разное время и в разных странах, применялись в практике государственного регулирования экономики, разделяя и успехи, и неудачи экономической политики государства.

Неоклассическое направление выдвинуло в XX в. немало ученых. Среди них – основатель направления английский экономист А. Маршалл, американцы Э. Чемберлин, Л.Мизес, Ф. Хайек, М. Фридмен.

Концепции государственного регулирования экономики всегда определяются методологией направления и трактовкой сущности и роли рыночного координирующего механизма. Менее всего основателей и современных представителей неоклассического направления интересуют вопросы социального развития, исторический аспект анализа. Свою задачу они видят в том, чтобы исследовать, как «экономический человек», фирма, хозяйство будут действовать при неизменных социальных и долговременно устойчивых условиях. Главным мотивом действия человека они считают собственный интерес. Экономика рассматривается как равновесная и относительно гармоничная система, в которой компетентный эгоизм всех ее членов через посредство свободной конкуренции ведет к наибольшему благосостоянию всего общества (принцип «невидимой руки»). В таком случае всякое вмешательство государства в действия рыночных сил наносит им огромный ущерб, затрудняя достижение индивидуумов, а следовательно, и всем обществом своего оптимума.

Неоклассики – сторонники и популяризаторы традиционных ценностей капиталистической экономики, из которых первенство они отдают свободе, частной инициативе и частному предпринимательству, обеспечивающему всей системе динамизм и эффективность.

Прямое государственное вмешательство в экономику, естественно, трактуется неоклассиками как разрушение способности рыночной системы к саморегулированию. Однако, в разное время и в разных условиях видные экономисты неоклассического направления предлагали и конкретные меры государственного регулирования рыночной экономики.

Принципиально же в настоящее время все они согласились на таких направлениях государственной деятельности: роль государства должна заключаться в охране закона и порядка; в защите прав собственности; поддержании конкуренции; обеспечении здорового, неинфляционного денежного обращения; осуществлении налоговой политики, стимулирующей предпринимательство и тем самым экономический прогресс.

Многие сторонники неоклассического направления подчеркивают, что в любой своей деятельности государство не должно нарушать законы рыночной экономики. В частности, перераспределение дохода и богатства должно происходить в очень разумных пределах, т. к. «уравниловка» убивает предпринимательскую инициативу, а значит, и предпринимателя как «движителя» всей рыночной системы. Следуя законам рынка, неоклассики любят удачливых и умеющих работать эффективно. Нет в их концепциях и особых предложений по преодолению цикличности, свойственной рыночной экономике. Неустойчивость, считают неоклассики, – это плата за эффективность. Иначе говоря, роль государства создавать наиболее благоприятные внешние условия для функционирования рыночной экономики, не вмешиваясь в нее.

Основы кейнсианского направления экономической мысли были заложены английским экономистом Дж. М. Кейнсом в его книге «Общая теория занятости, процента и денег», опубликованной в 1936 г. Как и неоклассики, экономисты этого направления являются сторонниками рыночной экономики, т. е. экономики, жизнь которой организует, координирует и направляет преимущественно рынок – механизм свободных цен, прибылей и убытков, равновесия спроса и предложения. Однако оценка возможностей этого механизма у них другая. По этой причине отличается и точка зрения на место, цели, роль, функции государства в экономике. В отличии от микроэкономического подхода неоклассиков кейнсианцы предпочитают в исследовании явлений экономической жизни применять макроэкономический подход.

Крайне скептически Кейнс отнесся к принципу «невидимой руки», сформулированному А. Смитом и ставшему неким кредо неоклассиков. Он подчеркивал, что отнюдь не убежден в том, что условия процветания отдельного экономического человека или фирмы идентичны условиям процветания всей экономики страны. Напротив, между ними могут возникать и возникают противоречия, решение которых находится в сфере общих условий воспроизводства и с необходимостью подлежит государственному воздействию.

Особенно сложными проблемами Кейнс считал подверженность рыночного хозяйства экономическим кризисам и безработице.

Развивая идеи Кейнса, его последователи в 40–60-х гг. создали стройную концепцию экономической системы, регулируемой как рынком, так и государством, нередко называемую кейнсианской смешанной экономикой.

Эта концепция включает следующие основные положения: оценку стихийного рыночного механизма и причин государственного вмешательства в экономику; определение целей такого вмешательства; направления, формы и методы государственного регулирования экономики.

Оценивая плюсы рыночной системы, кейнсианцы, как и большинство экономистов других направлений, отмечают, что рынок – это один из самых удивительных общественных институтов, созданных историей человеческого общества. В традиционной экономике все инертно, пассивно, здесь едва ли может пробить себе дорогу что-либо новое. Командная экономика – древняя или современная – сталкивается с другой проблемой. Она может вести дела хорошо, но с очень большими затратами, что является результатом вмешательства политической власти в экономический процесс. Рыночная система имеет два принципиальных преимущества – она чрезвычайно динамична и является саморегулирующейся. В результате эта система дает широкий простор изменениям, восприимчива к нововведениям, гибко приспосабливается к новым потребностям. Рынок побуждает людей проявлять энергию, умение, амбиции, идти на риск. Рыночные системы способны обеспечивать быстрый и эффективный рост, источник этого роста лежит прежде всего в активности и предприимчивости людей. Механизм саморегулирования экономически эффективен, требует относительно малых затрат.

Однако, как убеждены кейнсианцы, все это не означает, что рыночному механизму удается решать эффективно абсолютно все экономические проблемы и что рыночная система не имеет никаких минусов.

Во-первых, рыночная экономика внутренне неустойчива, для нее характерны: циклический характер воспроизводства, когда бурный рост меняется кризисным спадом, а также безработица, особенно увеличивающаяся в годы кризиса.

Во-вторых, не все блага и услуги, могут быть оценены рынком. К их числу относятся, прежде всего, так называемые общественные блага: национальная оборона, охрана общественного порядка, прогнозы погоды, уличное освещение, результаты фундаментальных научных исследований и др.

В-третьих, рынок оказывается неэффективен в случае с так называемыми внешними эффектами, связанными, прежде всего, с загрязнением окружающей среды.

В-четвертых, рыночная система безразлична к социальному результату. В рыночной экономике царствуют богатство и доход. Только они дают доступ к товарам и услугам. Те, кто не имеет богатства и по тем или иным причинам не может производить, не в состоянии получить доход при помощи рыночного механизма. Но и у тех, кто имеет доход и способен производить, возникают проблемы. Унаследовавшие большие состояния имеют доступ к доходам, хотя сами ничего не произвели. Да и удачливость в рыночной экономике определяет размер дохода в не меньшей степени, чем трудолюбие, квалификация или талант.

Это значит, подчеркивают кейнсианцы, что распределение дохода, обусловленное действием рыночных сил, отнюдь не соответствует современным представлениям общества о социальной справедливости. Поэтому государство может вмешиваться в экономику, стремясь к достижению большей справедливости. Правительству необходимо взять на себя ответственность за уравнивание доходов посредством системы прогрессивного налогообложения и развития бесплатного образования и здравоохранения, создания равных возможностей для развития личности и т. д.

В результате формируется своеобразная смешанная система, в которой государство выполняет функцию «надстроенного стабилизатора» (макро над микро), ликвидируя неустойчивость – как экономическую, так и социальную. Основу этой системы составляет частная собственность. Государство – своеобразное дополнение к ней и потому не должно выступать в качестве конкурента частного капитала. Известный американский экономист П. Самуэльсон считает, что смешанная экономика фактически является системой общего страхования от наихудших бедствий экономической жизни.

На основе общей концепции кейнсианцы разработали конкретные формы и методы государственной экономической политики в смешанной системе. Наибольшее признание в практике государственного регулирования экономики получили теории антициклического регулирования и экономического роста.

Главное направление государственной антициклической политики, по мнению кейнсианцев, – это воздействие на инвестиции. Основными ее инструментами являются государственный бюджет, налоговая политика, регулирование нормы процента.

Использование кейнсианских концепций в практике государственного регулирования экономики США и большинства стран Западной Европы породило у многих западных обществоведов и политиков уверенность в том, что найдена почти идеальная модель смешанной экономики, в которой рыночные рычаги обеспечивают эффективность, а государство – дополняет, поправляет, заполняет ниши, оставленные частным предпринимательством и рынком, добиваясь экономической и социальной стабильности.

В США периодом наибольшей популярности кейнсианства пришелся на середину 60-х годов, когда сокращение налогов вызвало бурное оживление экономики (однако на лавры победителей уже тогда претендовали и сторонники другого направления – теории экономики предложения, считавшие, что снижение налогов стимулирует не спрос, а совокупное предложение). Но после роста инфляции в конце 60-х его престиж резко упал и борьба с инфляцией велась в 1969–71 гг. уже по рецептам монетаристов.

И все же на каком-то витке своенравные законы рыночной экономики вырвались из-под власти кейнсианства. Ярким свидетельством тому стал мировой экономический кризис середины  70-х годов. Стало очевидно, что выдвинутые кейнсианской теорией задачи – ликвидировать «вредные» для общества последствия рыночной капиталистической экономики, сохранив ее положительные черты, – в длительной перспективе трудно разрешимы. За предпринимательскую инициативу и эффективность приходится расплачиваться и неустойчивостью, и безработицей, и неравенством, и другими нежелательными последствиями. Но расплачиваться необходимо ради того, чтобы не потерять импульса к непрерывному движению, без которого капитал перестает быть капиталом. Так считают, неоклассики. Для кейнсианцев же цели государственной экономической политики, с их точки зрения, – это высокий уровень занятости рабочей силы, стабильность экономического развития, стимулирования экономического роста, социальная политика, обеспечение социальной справедливости в распределении.

После второй мировой войны во Франции сформировалась социологическая школа. Концепции, разработанные ее представителями, использовались в практике государственного регулирования этой страны в 40–70-х годах. По многим позициям социологическая школа примыкает к одному из главных направлений экономической науки XX в. – институционализму. Работы французских ученых, и прежде всего основателя школы Ф. Перру, содержат много оригинальных идей, значимых не только для теории, но и для экономической практики.

Ф. Перру и его сторонники не уставали подчеркивать, как важно учитывать трансформацию рынка и его институтов, в том числе при разработке государственной экономической политики. Ф. Перру выступил, во-первых, против трактовки экономики как замкнутой, самодовлеющей системы, доказывая, что на самом деле экономика неразрывно связана с социальными отношениями, а также с политикой и идеологией. Разрабатываемые экономистами-неоклассиками рыночные модели, утверждал он, отражают только часть элементов, из которых складывается экономика. Во-вторых, по его словам, неоклассическая теория ограничивает исследование не просто рынком, а рынком «совершенной конкуренции», значительно упрощая существующие в реальной жизни связи и мотивации. Опровергая такой подход, Перру отмечал необходимость учитывать монополистическую конкуренцию, государственное предпринимательство, конфликты между капиталистами и лицами наемного труда.

Механизм свободной конкуренции не выполняет более роли регулятора равновесия, утверждали Перру и его сторонники. Рынок структурно преобразован монополиями и вмешательством других институтов. Экономические единицы связаны между собой асимметричными отношениями экономической и социальной власти. Современная экономика, по мнению Перру, – это мир фирм господствующих и фирм подчиненных. Доминирует в ней фирма, производящая свыше 40 % продукции всей отрасли. Она оказывается неким автономным центром конъюнктуры, а остальные единицы приспосабливаются к ее решениям.

Однако уже в 60–70-х гг. начинается отход государственной экономической политики от ее первоначальных теоретических позиций. Исключительную роль в этом сыграли участие Франции в ЕЭС и отказ от традиционного протекционизма. Введение конвертируемости валюты, увеличение свободного движения капитала и рабочей силы существенно затрудняли политику дирижизма. Постепенно усиливалось воздействие конъюнктуры рынка на экономику страны, что уменьшало возможности предвидения в процессе планирования. Самое главное – укрепились (с большой помощью государства) позиции крупного капитала, который все в меньшей степени становился заинтересованным в существенной государственной регламентации. Становилось все более очевидным, что теории социологической школы – как они сложились в первые послевоенные десятилетия – уже не отвечают интересам укрепившего позиции французского крупного капитала, прежде всего резко возросшему интернациональному характеру его деятельности, а также чрезвычайно усилившейся конкурентной борьбе на мировых рынках.

В отличие от многих других наук экономическая наука тесно связана с социальными, политическими процессами, тем более с развитием рыночной экономики как в отдельных странах, так и в мировом хозяйстве. Возникнув на заре развития капитализма, она прошла вместе с рыночной системой весь трудный путь трансформации, по мере сил и возможностей изыскивая в этой системе резервы, способные обеспечить ее эффективность, а порой и само выживание.

В последние десятилетия XX в. наметился определенный консенсус экономистов относительно места и роли государства в современной рыночной экономике. Практически общепринятым стало положение о необходимости государству обеспечивать рамочные условия поддержания системы, которые можно было бы охарактеризовать так: закон, порядок, охрана и защита частной собственности, стабильность социально-экономическая, стабильность экономической политики (основные тенденции экономического развития).

В практике государственного регулирования экономики последних лет находят применение как идеи М. Фридмена (обеспечение устойчивого денежного обращения), так и кейнсианские концепции конъюнктурного регулирования экономики, стабильной занятости, перераспределения национального дохода в целях обеспечения социального консенсуса.

Вне зависимости от господствующих экономических доктрин никто и никогда не снимал с государства ответственности за экономическое положение страны. Все сходятся в понимании того, что «невидимая рука» рынка должна дополняться «видимой рукой» государства.

Экономическая практика выявила в XIX в. и подтвердила в XX в., что существуют ситуации, так называемое фиаско рынка, выраженные в свойственной рынку тенденции к монополизации, которая подрывает свободную конкуренцию.

Кроме того, рыночный выбор «слеп» к проблемам справедливости и равенства. Ничем не ограниченное рыночное распределение, характерно законам рынка, приводит к резкой дифференциации доходов, социальной незащищенности. Когда рыночное распределение не устраивает большинство населения, это чревато серьезными социальными конфликтами. Корректировать распределение, которое обеспечивает рынок, должно государство. Вмешательства государства требует и другая рыночная проблема – безработица.

Негативные последствия действия вышеперечисленных и других факторов, привели к осознанию того, что надежды только на рыночную самонастройку могут поставить под вопрос само существование системы. Особенно отчетливо это выявилось в период «великой депрессии» 1929–1933 гг.

Применив кейнсианский подход к разрешению и выходу из «великой депрессии», президент США Франклин Рузвельт осуществил «Новый курс», с помощью которого он вывел страну из глубочайшего кризиса 1923–1933 гг. Рузвельт провел фактическую централизацию банков, осуществил их ревизию, освободился от слабых банков, запретил вывоз золота, ввел госконтроль над ценами, в первую очередь на сельскохозяйственную продукцию, обеспечил кредитование фермеров, упорядочил цены на сельскохозяйственную технику и т. д.

Начиная со второй половины 70-х годов активно стали обсуждать негативное влияние этой политики на производство и предложение. Сторонники этих теорий считают, что и на макроэкономическом уровне нужно не столько непосредственное вмешательство государства через фискально-бюджетную политику, сколько его забота о создании финансовых условий для нормального функционирования рынка. Иначе говоря, предлагаются меры косвенного воздействия на основе разумной денежно-кредитной политики.

Эти идеи отражал новый экономический курс, проводимый в 80-х годах во многих развитых странах. Наиболее последовательные его варианты «тэтчеризм» в Англии и «рейганомика» в США. Хотя последующий анализ экономической политики, проводимый в США в период президента Рейгана, показал, что ее успех в большей степени связан с разрешением спроса, чем с воздействием на предложение, т. е. сработали, по сути, кейнсианские «рецепты». В этот же период в ряде развитых стран шел процесс усиления государственно-корпоративных начал, углубление государственного регулирования.

Следует отметить, что границы и направления государственного воздействия на экономику во многом определяется возможностью улавливания закономерностей экономического развития.

Развитие экономики во второй половине XX в. резко усложнялось. При этом общепризнанным стал и тот факт, что экономическая эффективность достигается в большей степени в условиях действия конкурентного рыночного механизма. Однако возрастает и роль государства.

Всемирно известный экономист Леонтьев В. В. признавал роль государства в экономике и так отвечал на вопрос журналистов: «Я увлекаюсь парусным спортом и, когда объясняю студентам, как функционирует экономика страны, сравниваю ее с яхтой в море. Чтобы дела шли хорошо, нужен ветер, - это заинтересованность. Руль – государственное регулирование. Нельзя делать так, как говорил Рейган: поднимите паруса, пусть их наполнит ветер, и идите в кабину коктейли пить. Так нас и на скалы вынесет, разобьем яхту вдребезги»[223]. Из этого следует, что необходимо определить так называемую «золотую середину», где были бы четко определены рамки действия государства и рынка. Леонтьев из всех капиталистических стран, у которых в настоящее время можно чему-то поучиться в данном вопросе, выделяет Японию. Именно там, по его мнению, удачно сочетается участие государства в экономике с самостоятельностью рыночного механизма.

Несмотря на сегодняшнюю «моду» критиковать участие государства в рыночной экономике и выступать за свободу рынка и рыночных отношений, полагаю, что роль государства определенно важна, особенно в вопросах создания и регулирования фундаментальной основы рынка, а также рамок и направлений его развития. Ведь взаимоотношение, взаимосвязь между государством и рынком существует и она неразрывна. Причем, существует тенденция по ее усилению и преобразованию. Общество по мере своего развития начинает осознавать неизбежность роли и значения государства в экономике. Полагаю, что можно сравнить государство и рынок с биосферой и ноосферой, описываемой известным ученым XIX в. Вернадским В. И. В своей книге он дает им четкое определение: биосфера – есть все живое, существующее на нашей планете. Тем самым, все множество живых организмов, включая и человека, относится к единому живому организму – биосфере. Принцип движения и развития биосферы идентичен рынку. Вот как Вернадский определяет биосферу: «В мире организмов в биосфере идет жесточайшая борьба за существование – не только за пищу, но и за нужный газ, так как она нормирует размножение». Из этого определения ясно виден свойственный рынку критерий – конкуренция. Рынок, так же как и биосфера, развивается и имеет стихийный характер. Хотя это движение как рынка, так и биосферы происходит вокруг нас непрерывно, мы его не замечаем, так как мы нашим взором охватываем только общий его результат. Мы видим лишь статический результат, динамическое равновесие этих движений. Интенсивное развитие рынка (биосферы) объясняется их прошлым и имеет глубочайшие корни. Ни рынок, ни биосфера не могут остановиться и пойти назад, они могут лишь замедлиться в своем темпе. Ноосферу же Вернадский представляет как некое продолжение биосферы, ее высшей степенью развития. Ноосфера – биосфера, переработанная научной мыслью. Ноосферу же, на мой взгляд, можно сравнить с государственной ролью в экономике, где на первый план выступают общественные интересы, интересы государства. Вернадский утверждает, что биосфера неизбежно перейдет так или иначе, рано или поздно в ноосферу, т. е. что в истории народов, ее населяющих, произойдут события, нужные для этого, а не этому процессу. Аналогичная же тенденция наблюдается и в отношении государственной роли в экономике.

Таким образом, краткий анализ истории развития государства свидетельствует, что оно вмешивается в экономику с первых шагов своего возникновения. Но роль его в функционировании экономики то возрастает, то ослабевает в зависимости от изменения самой экономики, но никогда не сводилась к нулю. Можно сказать, что государство и «невидимая рука рынка» действовали в постоянной взаимосвязи и взаимозаменяемости, ибо ослабление первой вело к усилению роли второй и наоборот. Однако общая тенденция такова, что роль государства, точнее второй сигнальной системы общества нарастает, это подтверждают и выводы сделанные Вернадским.

Раздел IV.

Предыдущая891011121314151617181920212223Следующая

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: