Переход России к социализму.

Глава Х I. Историческое место России на этапе превращения капитализма в социализм.

Что мы и где мы?»

По проблеме строительства социализма в СССР и что из этого вышло существует огромное количество литературы. Углубляться в этот океан, значит утонуть в нём. Попробуем поступить так, как это делают естествоведы: по капле воды из океана судят о свойствах воды всего океана. Такой «каплей» в нашем случае может быть дискуссия по «перестройке», проходившая в 1995 году в виде круглого стола «Современная экономическая история, или десять лет спустя»[224] (от начала перестройки – И. К.), куда были приглашены «ведущие обществоведы страны, принадлежащие к различным политическим партиям и течениям, использующим различные концепции развития»[225].

Посмотрим как обществоведы и прежде всего экономисты объясняют необходимость «перестройки». Это позволит определить, что у нас было и почему появилась необходимость перестраиваться.

Одни экономисты исходят из глобальных проблем. Так, Р. Белоусов говорит, что «перестройка» обусловлена «необходимостью перехода России к цивилизации XXI века», а С. Глазьев – тем, что «страна оказалась накануне “рывка” в постиндустриальное общество», А. Курищак считает, что всё дело в развитии «непроизводственной сферы, в которой занято сегодня более 50 % трудоспособных... где отсутствуют инструменты количественной и качественной оценки интеллектуального труда, что ведёт работников к “апатии”».

Другие экономисты причиной наших бед считают то, что «российский социализм – тупиковая ветвь» истории. Доктор экономических наук В. Сенчагов отмечает, что наблюдается «полный отказ от социалистического выбора», проф. В. Щербаков пишет, что «все модели – идеологическая, политическая, экономическая и т. д. – оказались утопическими».

Третья группа экономистов всё сводит к изменению международной обстановки: В. Медведев отмечает, что «необходимость структурно-технологической перестройки связана с изменением международной обстановки». Р. Евстигнеев: «Перестройка началась под лозунгом вхождения нашей страны в мировую цивилизацию. И этот вектор определял наше общественное развитие в течение всего минувшего десятилетия».

Четвёртая группа экономистов исходит из того, что «устарел хозяйственный механизм в России» – Б. Ракитский, О. Лацис отмечают, что «вообще командно-административная система управления не соответствует экономике».

Вывод очевиден: ясности в том, почему началась «перестройка» и куда мы идём, нет. Лучше всего об этом сказал Б. Ракитский: «...откуда и куда движется наша страна? Ответы будут не просто разные, они взаимоисключающи».

Может быть, сам характер преобразований, происходящий у нас, позволит определить, что с нами происходит, куда мы идём?

Одни обществоведы (экономисты) думают, что у нас происходит всесторонняя глубокая революция. Так, В. Мау пишет, что у нас «по глубине и по охвату революция подобна французской (XVII в.), два этапа уже пройдено: розовый и дифференциация общества, а два ещё надо пройти»; О.Богомолов отмечает, что речь идёт о «замене общественной организации, основанной на всеохватывающем принуждении другой системой»; С.Шаталин считает, что «это революция. Вопрос же в том, куда мы идём, остаётся. Это сейчас центральный вопрос».

Другие экономисты выражаются менее определённо: «перестройка – это социально-экономическая реконструкция пространства» (Стородинская В.); «это радикальное обновление, капитальная реконструкция общества» (Р. Белоусов); «переход к новой русской модели» (Б. Ракитский). Таким образом, и характер преобразований не даёт ответа на интересующий вопрос.[226]

Исходя из такого понимания происходящих у нас процессов, имеет место и очень разная оценка результатов десяти лет перестройки.

Первая группа экономистов полагает, что реформа и перестройка идут широким фронтом: создана новая модель политического устройства страны – от монополии КПСС перешли к модели многопартийного государства; выделены ветви власти – исполнительная, законодательная, судебная, созданы структуры государства; удалось сформировать новую модель федерального устройства; создана основа социальной модели общества – рождаются классические социальные слои – собственники, наёмные рабочие, профессиональные управляющие; сложилась новая экономическая основа государства: от общегосударственной собственности мы перешли к ясному выделению различных видов собственности – федеральной, муниципальной, частной; повсеместно вместо административного управления действует экономическое... (В. Щербаков); перестройка затронула все сферы бытия: экономику, политику, культуру, в экономике осуществлена либерализация цен, внутренняя конвертируемость рубля, наполнение рынка, широкомасштабная приватизация (В. Кувалдин).

Другая группа экономистов считает, что перестройка – беда России. Так, Г. Арбатов пишет, что перестройка, это «танго на тонущем корабле», так как налоги и рэкет душат экономику; нельзя считать рынок некоей «палочкой-выручалочкой» (образование, фундаментальная наука, здравоохранение, производственная инфраструктура, экология и т. д. выпадают из рынка); фантастическими темпами идёт деинтеллектуализация и моральная деградация; расчёт на иностранную помощь не оправдался. ГДР ежегодно получает 100 млрд. долларов, что для нас неприемлемо; выбран самый неудачный вариант реформы (выбран Гайдаром и Ельциным) – возвращение к капитализму времён А. Смита. Сейчас мы «задрав штаны» бежим не в рай, а в общество, невыносимое для жизни большинства населения.

Третья группа экономистов видит в перестройке лишь форму, а суть остаётся той, что была до перестройки: происходит трансформация России в демократическое общество, с рыночной экономикой. Это не экономическая, а политическая проблема (В. Кувалдин); перестройка лишь изменила формы отчуждения подавляющего большинства граждан трудящихся от собственности, замкнутая корпоративная система, отчуждающая граждан от собственности, продолжает существовать (И. Илларионов).

Четвёртая группа понимает перестройку как контрреволюцию: происходит как бы «втягивание» в разлагающуюся прежнюю систему элементов... примитивного монополистического капитализма (А. Бузгалин); это возвращение к... «манчестерскому капитализму», охарактеризованному Диккенсом, со всеми чертами и последующей логикой, двумя мировыми войнами (Г. Арбатов).

Итак, анализ показывает, что нет ясности в официальной экономической науке сегодня ни в том, что у нас было, ни в том, куда мы идём, ни в том, что у нас делается (прогресс или регресс). Вместе с тем всё это принципиальные вопросы, но разобраться в них, как видим, очень и очень непросто.